– Беги, пока цел, циклоп, – жалобно простонал Бриарей. – Я не могу помочь даже самому себе.
– Но ты ведь Сторукий! – настойчиво и почтительно повторил Тайсон. – Ты можешь все.
Бриарей вытер нос с помощью пяти-шести рук, в то время как несколько других перебирали какие-то металлические обломки и деревянные щепки точь-в-точь такими же движениями, как это делал Тайсон. Забавно было наблюдать за этим. Руки словно жили своей обособленной жизнью и повиновались собственным приказам. Одни построили из деревяшек лодочку и тут же разобрали ее на части. Другие в это самое время скребли пол без всякой на то причины. Третьи играли камешками, бумагой, ножницами. Несколько рук устроили театр теней на стене, и там теперь скакали утята со щенятами.
– Не могу, – простонал Бриарей. – Кампе вернулась в мир! Титаны восстанут и ввергнут нас обратно в Тартар!
– А ты надень свое храброе лицо! – посоветовал Тайсон.
И немедленно лицо Бриарея переделалось во что-то другое. Коричневые глаза остались теми же, но теперь все черты стали другими. Нос оказался вздернутым, брови выгнулись дугой, и на губах появилась диковатая улыбка, будто ее хозяин старался совершить что-то героическое. Но почти сразу лицо исказилось и снова стало таким же унылым, как прежде.
– Ничего не получается, – опять простонал он. – Мое испуганное лицо все время возвращается.
– А как вы это делаете? – спросил я.
Аннабет подтолкнула меня локтем и прошипела:
– Не груби! У Сторуких было пятьдесят разных лиц.
– Трудно было, наверное, составить расписание, – не удержался я.
– У тебя все получится, Бриарей. – Тайсон не сдавался. – Мы поможем! Можно мне попросить у тебя автограф?
Бриарей хмыкнул и спросил уже повеселей:
– Ты прихватил с собой сотню ручек?
– Эй, вы, – прервал их беседу Гроувер. – Отсюда нужно поскорей убираться. Кампе вернется и обязательно учует нас рано или поздно.
– Ломайте решетку! – скомандовала Аннабет.
– Один момент! – Тайсон гордо улыбнулся. – Бриарею это запросто. Он такой силач! Сильней даже, чем мы, циклопы. Смотрите!
Бриарей между тем продолжал хныкать. Дюжина его рук начала играть во что-то очень похожее на «ладушки», но ни одна из них не попыталась взяться за прутья.
– Если он такой силач, как ты говоришь, то чего ж он сидит в тюрьме? – спросил я у Тайсона.
Аннабет снова ткнула меня в ребра.
– Он ошалел от ужаса, – шепотом объяснила она. – Кампе заключила его в Тартар на тысячи лет. Как бы ты себя чувствовал на его месте?
Сторукий снова закрыл ладонями лицо.
– Бриарей? – позвал Тайсон. – Что… что с тобой? Покажи нам свою великую силу.
– Тайсон, – обратилась к нему Аннабет, – думаю, этими прутьями лучше заняться тебе.
Улыбка на лице моего брата стала таять.
– Мне заняться этими прутьями… – повторил он, словно не понимая.
Потом он вцепился в дверь камеры и мигом сорвал ее с петель, словно она была кое-как слеплена из мокрой глины.
– Выходите, Бриарей, – пригласила Аннабет. – И давайте вместе сматываться отсюда.
Она протянула узнику руку. На секунду на лице Бриарея появилось радостное выражение, несколько его рук потянулись к Аннабет, но остальные хлопнули по ним.
– Не могу, – простонал он. – Она меня накажет.
– Не бойтесь, – улыбнулась Аннабет. – Вы же сражались с самими титанами и победили их, помните?
– Помню, конечно, я помню войну. – Теперь лицо его снова изменилось, брови насупились, губы сердито сжались.
«Лицо задумчивое», – догадался я.
– От грома и молний сотрясалась земля. Мы швыряли камни. Титаны и чудовища тогда чуть было не победили. Теперь они опять набрали силу. Так сказала Кампе.
– Не слушайте вы ее, – посоветовал я. – Выходите!
Бриарей не шелохнулся. Я понимал, что Гроувер прав. До возвращения Кампе времени оставалось совсем мало, но разве можно оставить его здесь? Да и Тайсон после этого будет плакать целыми неделями.
– Играем, – предложил я. – «Камни, ножницы, бумага»! Если я выиграю, идете с нами. А если проиграю, мы оставляем вас в темнице. Можете сидеть тут и дальше.
По взгляду, которым наградила меня Аннабет, я понял, что она считает меня сумасшедшим. На лице Бриарея отразилось сомнение.
– Я всегда выигрываю в «камни, ножницы, бумага»!
– Тогда давайте! Поехали!
И я три раза стукнул кулаком по ладони.
Бриарей сделал то же самое всей сотней рук, и звук раздался такой, будто целая армия сделала три шага по плацу. Он придвинулся ко мне с целой горой камешков, ножниц его хватило бы на большую школу, а из бумаги можно было построить настоящую эскадрилью самолетиков.
– Смотри только не говори, что я тебя не предупреждал, – чуть ли не застонал он. – Я всегда… – Его лицо снова приняло неуверенное выражение. – А что это ты сделал?
– Пистолетик, – объяснил я ему, показывая на пальцах пистолетик. Этому трюку научил меня Пол Блофис, но рассказывать об этом Бриарею вовсе не обязательно. – А из пистолета можно всех убить.
– Это несправедливо.
– Насчет справедливости мы не договаривались. Кампе не станет заботиться о справедливости, если нас тут застукает. И обвинит вас в том, что вы сорвали двери с петель. Давай пошли!
– Эти полукровки всегда такие жу-улики, – сморщился Бриарей.
Но тем не менее медленно поднялся на ноги и последовал за нами.
Во мне затеплилась надежда. Все, что нам оставалось сделать, это спуститься этажом ниже и отыскать вход в лабиринт. Но тут вдруг я увидел, что Тайсон застыл на месте.
Распахнулась дверь, ведущая на первый этаж, и на нас немигающим взглядом уставилась Кампе.
– В другую сторону! – бросил я.
И мы помчались вдоль галереи. Теперь Бриарей охотно следовал за нами. По правде сказать, он даже не следовал, а мчался в полной панике, опережая нас ярдов на сотню.
А позади я услышал шорох гигантских крыльев. Это Кампе взвилась в воздух. Она шипела и стонала на своем древнем языке, и мне вовсе не требовался перевод, чтобы понять смысл ее слов. Она собиралась разделаться с нами!
Мы мигом скатились с лестницы, промчались по коридору, мимо будки охранника и попали во второй отсек тюрьмы.
– Налево! – скомандовала Аннабет. – Я помню это место по экскурсии.
Мы бросились влево и оказались во дворе, окруженном сторожевыми вышками и колючей проволокой. После темноты, в которой мы так долго находились, дневной свет меня просто ослепил. Кругом слонялись туристы, фотографируя все подряд. С берега то и дело налетал холодный ветер. На юге мерцал белым светом прекрасный Сан-Франциско, а на севере, над горой Тамалпаис, неслись тяжелые штормовые тучи. Все небо казалось черной вершиной, оторвавшейся с горы, к которой был прикован Атлас, там титаны опять возводили свой дворец – гору Отрис. Даже не верилось, что, кроме нас, никто этого не знает и что экскурсанты даже не видят надвигающегося на нас сверхъестественного урагана.
– Еще страшнее, – сказала Аннабет, на мгновение останавливаясь и глядя на север. – Весь год бушевали жестокие бури, но эта…
– Шевелите ногами! – вскричал Бриарей. – Кампе нас догоняет!
Мы добежали до конца двора, расположенного в противоположной стороне от тюремного блока.
– Кампе слишком толстая, ей не пролезть в эти двери, – с надеждой выдохнул я.
Но тут стена взорвалась.
Туристы завопили от страха, когда из вихря пыли и обломков появилась Кампе и ее распростертые крылья почти накрыли собой весь двор. В руках она сжимала два клинка – длинные бронзовые кривые сабли, излучавшие странное зеленоватое свечение. Клубящиеся над клинками вихри пара имели такой кислый запах и излучали такой жар, что это чувствовалось даже здесь.
– Яд! – завопил Гроувер. – Держитесь подальше от этих штук, иначе верная смерть!
– Мы умрем? – уточнил я.
– После того, как обратимся в прах.
– Тогда ты прав. С этими саблями надо поосторожнее.
– Бриарей, к бою! – воскликнул Тайсон. – Расти!
Но вместо того чтобы последовать этому призыву, Бриарей еще больше съежился и стал совсем маленьким. Личико у него теперь было совершенно перепуганным.
Кампе, грохоча по мощеному двору драконьими ногами, бежала на нас, и сотни змей развевались вокруг ее тела.
На секунду я подумал о своем мече Анаклузмосе и о том, чтобы встретиться с порождением Тартара лицом к лицу, но от одной этой мысли сердце мое ушло в пятки.
– Бежим! – Аннабет выкрикнула то, что вертелось у меня на языке.
И тем положила конец сомнениям. С этим чудовищем сражаться невозможно. Мы помчались через двор и выскочили из ворот. Но оно преследовало нас по пятам. Смертные вопили благим матом и рассыпа́лись в разные стороны. Завизжали тревожные сирены – сработала охранная сигнализация.
Мы ворвались на пристань как раз в ту минуту, когда там разгружался туристский кораблик. При виде нас покидавшая его новая группа посетителей застыла как вкопанная. За нами валила другая толпа туристов, а уж за ними… Не знаю, что смогли разглядеть смертные сквозь Туман, но, видимо, ничего хорошего.
– Туда? – спросил Гроувер, мотнув головой в сторону кораблика.
– Слишком медленно, – покачал головой Тайсон. – Лучше обратно в лабиринт. Единственный шанс!
– Нужен отвлекающий маневр, – еле выговорила запыхавшаяся Аннабет.
И тут мой брат Тайсон вырвал из земли фонарный столб и скомандовал:
– Уходите! Кампе я беру на себя. Бегите же.
– Я с тобой, – сказал я.
– Нет, – решительно отказался Тайсон. – Беги. Яд не опасен для циклопов. Причиняет жуткую боль, но не убивает.
– Точно?
– Беги, брат. Встретимся внутри лабиринта.
Мне была противна мысль, что я оставлю Тайсона одного. Однажды я уже чуть было не лишился его, и мне не хотелось бы опять испытать такие же муки совести. Но спорить не время, а лучшего предложения у меня нет. Аннабет, Гроувер и я вцепились в Бриарея и поволокли его к турникету. В этот момент Тайсон издал бешеный рев и бросился на Кампе, как рыцарь на поединке.