Мы выбежали на причал, как раз когда с парома сходила очередная группа туристов. Новоприбывшие застыли, увидев нас, а за нами – толпу перепуганных посетителей, а за ними… не знаю, что они там увидели сквозь Туман, но вряд ли что-то хорошее.
– На паром? – предложил Гроувер.
– Слишком медленно, – возразил Тайсон. – Назад в Лабиринт. Единственный шанс.
– Нужно ее как-то отвлечь, – сказала Аннабет.
Тайсон выдрал из земли металлический фонарный столб.
– Я отвлеку Кампу. А вы бегите вперед.
– Я с тобой, – решил я.
– Нет, – ответил Тайсон. – Ступай. От яда циклопу будет больно. Очень больно. Но он не умрет.
– Ты уверен?
– Ступай, брат. Внутри встретимся.
Ох, как мне это не нравилось! Я один раз уже едва не потерял Тайсона, и мне больше не хотелось так рисковать. Но спорить было некогда, и предложить мне было нечего. Мы с Аннабет и Гроувером ухватили Бриарея за руки и потащили его к лоткам с сувенирами. Тайсон же взревел, взял свой фонарь наперевес и ринулся на Кампу, как рыцарь на ристалище.
Ее взгляд был устремлен на Бриарея, но Тайсону удалось привлечь ее внимание: он вонзил фонарный столб ей в грудь и пригвоздил ее к стене. Она взвыла и принялась размахивать саблями, кроша столб в куски. Вокруг нее натекли лужи яда, пузырящиеся на бетоне.
Тайсон отскочил назад. Кампа взмахнула шипящими волосами, гадюки у нее на ногах стреляли языками во все стороны. Из нагромождения полусформированных морд у нее на поясе высунулась львиная голова и свирепо взревела.
Мы помчались к тюремному корпусу. Последнее, что я видел, – это как Тайсон схватил тележку с мороженым и запустил ею в Кампу. Мороженое и яд полетели во все стороны, и змейки на голове Кампы оказались разукрашены фруктовым льдом. Мы вбежали в тюремный двор.
– Я не добегу! – пропыхтел Бриарей.
– Тайсон ради тебя жизнью рискует! – заорал я. – Добежишь как миленький!
У дверей тюремного корпуса я услышал яростный рев. Оглянувшись, я увидел, что в нашу сторону со всех ног бежит Тайсон. По пятам за ним неслась Кампа. Она была вся в мороженом и футболках. На одной из медвежьих голов у нее на поясе красовались криво надетые солнечные очки с логотипом Алькатраса.
– Скорей! – крикнула Аннабет, как будто это и без того было не ясно.
Мы наконец нашли камеру, через которую вошли сюда, но задняя стенка была абсолютно ровной – ни валуна, ничего.
– Ищите знак! – приказала Аннабет.
– Вот он! – Гроувер коснулся крохотной царапины, и царапина превратилась в греческую дельту. Знак Дедала засветился голубым, и каменная стена со скрежетом отворилась.
Слишком медленно! Тайсон уже бежал по тюремному корпусу, сабли Кампы сверкали у него за спиной, рубя без разбору тюремные решетки и каменные стены.
Я втолкнул в Лабиринт Бриарея, за ним Аннабет и Гроувера.
– Ты успеешь! – крикнул я Тайсону. И тут же понял: нет, не успеет. Кампа нагоняла. Она уже занесла сабли. Нужно ее отвлечь – чем-нибудь большим! Я хлопнул по наручным часам, и они по спирали развернулись в бронзовый щит. Я отчаянно швырнул его в чудовище.
Бац! Щит угодил Кампе в лицо, и она запнулась – ровно настолько, чтобы Тайсон успел прошмыгнуть мимо меня и скрыться в подземном коридоре. Я бросился следом за ним.
Кампа ринулась на нас, но поздно. Каменная дверь захлопнулась, и магия заперла нас внутри. Я почувствовал, как весь тоннель содрогнулся, когда Кампа с бешеным ревом грянулась о стену. Мы не стали с ней перестукиваться. Мы помчались во тьму. В первый (и в последний) раз я был рад снова очутиться в Лабиринте.
Глава восьмаяМы оказываемся на ранчо демонов
Наконец мы остановились в зале с водопадами. Вместо пола там была одна сплошная яма, со скользкой каменной галереей вдоль стен. Вокруг со всех сторон хлестала вода из огромных труб. Вода падала в яму. Дна у ямы видно не было, даже когда я светил туда фонариком.
Бриарей привалился к стене. Он зачерпнул воду сразу дюжиной пригоршней и умылся.
– Эта яма ведет прямиком в Тартар, – пробормотал он. – Наверно, мне следует прыгнуть туда, чтобы избавить вас от хлопот.
– Не надо так говорить! – сказала ему Аннабет. – Ты можешь вернуться с нами в наш лагерь. Ты можешь помочь нам приготовиться к атаке. Ты же знаешь о сражениях с титанами больше, чем кто бы то ни было!
– Мне нечего вам предложить, – произнес Бриарей. – Я лишился всего.
– А как насчет твоих братьев? – спросил Тайсон. – Двое других уж точно высокие, как горы! Мы можем отвести тебя к ним.
Лицо Бриарея сменилось еще более печальным: скорбным.
– Их больше нет. Они исчезли.
Грохотали водопады. Тайсон смотрел в бездну, смаргивая слезы со своего единственного глаза.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я. – Что значит «исчезли»? Я думал, чудовища бессмертны, как и боги.
– Перси, – слабым голосом сказал Гроувер, – даже бессмертие имеет свои пределы. Иногда… иногда чудовищ забывают, и они теряют волю и желание оставаться бессмертными.
Я посмотрел в лицо Гроуверу и спросил себя, не о Пане ли он думает. Я вспомнил то, что некогда сказала нам Медуза: как ее сестры, другие две горгоны, ушли из жизни, оставив ее одну. Вот и в прошлом году Аполлон говорил что-то насчет того, что древний бог Гелиос исчез, и теперь он сам вынужден выполнять обязанности бога солнца. Я об этом никогда особо не задумывался, но теперь, глядя на Бриарея, осознал, как это, наверно, ужасно: быть таким древним – ему же много-много тысяч лет! – и при этом совершенно одиноким.
– Я должен уйти, – сказал Бриарей.
– Армия Кроноса вторгнется в лагерь, – произнес Тайсон. – Нам нужна помощь.
Бриарей повесил голову.
– Я не могу вам помочь, циклоп.
– Ты же сильный!
– Уже нет.
Бриарей встал.
– Эй!
Я ухватил его за одну из рук и отвел в сторону, туда, где рев воды заглушал наши голоса.
– Бриарей, ты нам нужен. Если ты вдруг не заметил, Тайсон в тебя верит. Он ради тебя жизнью рисковал!
И я рассказал ему все: про план вторжения Луки, про вход в Лабиринт на территории лагеря, про мастерскую Дедала, про золотой гроб Кроноса…
Бриарей только мотал головой.
– Не могу, полубог! У меня нет пистолета, с которым можно выиграть эту игру.
И, словно в качестве иллюстрации, сложил из пальцев сразу сотню пистолетиков.
– Может, поэтому монстры и исчезают, – сказал я. – А совсем не из-за того, что смертные в них не верят. Может быть, вы просто сами сдаетесь, и все.
Его чисто карие глаза уставились на меня. Его лицо снова видоизменилось: теперь оно выражало стыд. Потом он повернулся, зашагал по коридору и исчез во тьме.
Тайсон всхлипнул.
– Все хорошо! – Гроувер опасливо похлопал его по плечу. Должно быть, ему для этого потребовалось все его мужество.
Тайсон фыркнул.
– Ничего хорошего, козлик! Он же был для меня героем…
Мне хотелось его утешить, но я не знал, что сказать.
Наконец Аннабет встала и вскинула на плечи свой рюкзак.
– Идем, парни. Эта яма меня нервирует. Давайте найдем для ночевки место поуютнее.
Мы расположились в коридоре, сложенном из массивных мраморных блоков. Судя по его виду, это могла быть часть греческой гробницы. В стены были вделаны бронзовые держатели для факелов. Похоже, это была более старая часть Лабиринта, и Аннабет решила, что это добрый знак.
– Мы, наверно, уже близко к мастерской Дедала, – сказала она. – Всем отдыхать! Утром двинемся дальше.
– А откуда мы узнаем, что уже утро? – спросила Гроувер.
– Ты, главное, отдыхай, – велела Аннабет.
Гроувера не пришлось уговаривать дважды. Он вытащил из своего рюкзака охапку соломы, часть съел, из остальной сделал подушку и в два счета захрапел. Тайсону потребовалось больше времени, чтобы улечься спать. Он некоторое время возился с какими-то железяками из своего конструктора, но, что бы он там ни делал, его это явно не устраивало. Он то и дело все разбирал и начинал заново.
– Извини, что потерял щит, – сказал я ему. – Ты так старался, чинил его…
Тайсон поднял взгляд. Глаз у него покраснел от слез.
– Не волнуйся, брат. Ты меня спас. Тебе не пришлось бы меня спасать, если бы Бриарей нам помог.
– Он просто перепугался, – произнес я. – Я уверен, он еще придет в себя.
– Он не сильный, – проговорил Тайсон. – Он теперь никто.
Он шумно и тяжело вздохнул, потом закрыл глаз. Железяки выпали у него из руки, так и не собранные, и Тайсон захрапел.
Я и сам пытался заснуть, но никак не получалось. После того, как за тобой гонялась громадная драконица с отравленными саблями, расслабиться почему-то довольно трудно. Я взял свой спальник и перетащил его поближе к Аннабет, которая сидела на страже.
Я сел рядом с ней.
– Ложился бы ты спать, – сказала она.
– Не спится мне. А ты-то как, в порядке?
– Ну конечно! Первый день во главе экспедиции. Круто!
– Мы доберемся, – кивнул я. – Мы найдем мастерскую раньше Луки.
Она отвела с лица прядь волос. На подбородке у нее было грязное пятно, и я представил, как она выглядела маленькой, когда они бродили повсюду с Талией и Лукой. Как-то раз, когда ей было всего семь лет, она спасла их из жилища злого циклопа. И даже когда она выглядела испуганной, вот как сейчас, я все равно знал, что она очень мужественная.
– Просто лучше бы этот поход подчинялся какой-то логике! – жалобно вздохнула она. – Ну, в смысле, мы куда-то идем, но при этом понятия не имеем, куда мы придем. Вот как можно было за день дойти от штата Нью-Йорк до Калифорнии?
– В Лабиринте пространство другое.
– Да знаю, знаю. Но просто… – она неуверенно взглянула на меня. – Перси, я обманывала сама себя. Я столько планировала, столько читала, но я все равно понятия не имею, куда мы идем.
– Да у тебя все отлично получается. А потом, мы ведь никогда не знаем, что делаем. А как-то всегда выкручиваемся. Помнишь остров Цирцеи?
Она фыркнула.