– Ты же ее не знал! – крикнул он. – Откуда ты знаешь, чего бы она захотела?
Я посмотрел на пламя в яме для барбекю. И вспомнил строчку из пророчества Аннабет: «Царь призраков смерть иль победу несет». Наверное, речь шла о Миносе, и мне непременно было нужно уговорить Нико не слушать его.
– Давай спросим у самой Бьянки.
Небо внезапно потемнело, само по себе.
– Я уже пробовал, – ответил Нико с несчастным видом. – Она не отзывается.
– Попробуй еще раз. У меня такое чувство, что она отзовется теперь, когда я здесь.
– С чего это вдруг?
– Потому что она отправляла мне послания Ириды, – сказал я. Почему-то я был в этом уверен. – Она пыталась предупредить меня о том, что ты затеваешь, чтобы я смог защитить тебя.
Нико покачал головой.
– Это невозможно.
– Есть только один способ это проверить. Ты же сказал, что ничего не боишься.
Я обернулся к Эвритиону.
– Нам потребуется яма, вроде могилы. И еще еда и питье.
– Перси, – предостерегла меня Аннабет, – мне кажется, это плохая…
– Ладно, – согласился Нико. – Я попробую.
Эвритион почесал в затылке.
– У нас на задах яма вырыта под новый септик. Можно ее использовать. Эй, циклоп, притащи-ка с кухни мой переносной холодильник. Надеюсь, покойники любят рутбир?[10]
Глава десятаяМы играем со смертью
Призывать мертвецов мы стали, когда совсем стемнело, у шестиметровой ямы рядом с септиком. Септик был ярко-желтый, с улыбающейся рожицей и красной надписью на боку: ЗАО «Счастливые отходы». Как-то это не очень сочеталось с церемонией вызывания мертвых.
Светила полная луна. По небу плыли серебристые облака.
– Пора бы Миносу явиться, – нахмурился Нико. – Уже совсем темно.
– Может, он заблудился? – с надеждой предположил я.
Нико вылил в яму рутбир и покидал туда же жареное мясо, потом заговорил нараспев на древнегреческом. Стрекот насекомых в лесу тут же затих. Собачий свисток из стигийского льда у меня в кармане внезапно похолодел, обжигая мне ногу морозом.
– Пусть он перестанет! – шепнул мне Тайсон.
Отчасти я был с ним согласен. Это было противоестественно. Ночной воздух сделался холодным и угрожающим. Но не успел я ничего сказать, как появились первые духи. Из земли начал сочиться сернистый дымок. Тени сгустились, образуя человеческие фигуры. Одна синяя тень подплыла к краю ямы и опустилась на колени, чтобы напиться.
– Останови его! – сказал Нико, на миг прервав заклинание. – Это только для Бьянки!
Я обнажил Анаклузмос. Духи дружно зашипели и отшатнулись прочь при виде небесной бронзы. Но первого духа останавливать было уже поздно. Он уплотнился и обрел облик бородатого мужчины в белых одеждах. На лбу у него был золотой венец, и глаза у него даже после смерти светились злобой.
– Минос! – воскликнул Нико. – Что ты делаешь?
– Прошу прощения, повелитель, – сказал призрак, хотя было совсем не похоже, чтобы он извинялся. – Жертва так хорошо пахла, что я не устоял.
Он оглядел свои руки и улыбнулся.
– Приятно снова видеть себя! Почти что во плоти…
– Ты нарушаешь ритуал! – возмутился Нико. – Отойди…
Духи мертвых стали светиться чересчур ярко, и Нико пришлось снова начать декламировать заклинание, чтобы заставить их отступить.
– Вот так, правильно, хозяин, – с усмешкой проговорил Минос. – Ты читай, читай. А я пришел лишь затем, чтобы защитить тебя от лжецов, норовящих тебя обмануть.
Он обернулся ко мне, будто я был чем-то вроде таракана.
– Ну надо же! Перси Джексон! За все минувшие века сыны Посейдона лучше не стали, верно?
Мне захотелось врезать ему по роже, но я подозревал, что кулак пройдет через него насквозь.
– Нам нужна Бьянка ди Анджело, – сказал я. – Убирайся!
Призрак хихикнул.
– Я так понимаю, что ты как-то раз убил моего Минотавра голыми руками? Но в Лабиринте тебя ждет кое-что похуже. Ты и впрямь веришь, будто Дедал вам поможет?
Прочие духи возбужденно зашевелились. Аннабет вынула нож и стала помогать мне отгонять их от ямы. Гроувер так нервничал, что вцепился в плечо Тайсона.
– Дедалу дела нет до вас, полукровок, – предупредил Минос. – Доверять ему нельзя. Он немыслимо стар и хитроумен. Его терзает вина за убийство, и он проклят богами.
– Вина за убийство? – переспросил я. – Кого же он убил?
– Не уходи от темы! – рявкнул призрак. – Вы мешаете Нико. Вы пытаетесь его убедить отказаться от своей цели. А я бы сделал его властелином!
– Довольно, Минос! – приказал Нико.
Призрак осклабился.
– Повелитель, это же твои враги! Не слушай их! Дозволь мне защитить тебя. Я повергну их разум в безумие, как поступал с иными.
– С иными? – ахнула Аннабет. – Это с Крисом Родригесом? Так это твоих рук дело?
– Лабиринт – моя собственность, – сказал призрак. – Моя, а не Дедалова! Те, кто является туда без спроса, достойны безумия.
– Минос, уходи! – потребовал Нико. – Я хочу видеть сестру!
Призрак сдержал свою ярость.
– Как тебе угодно, хозяин. Но я тебя предупреждаю: этим героям доверять нельзя!
С этими словами он исчез в тумане.
Прочие духи ринулись вперед, но мы с Аннабет остановили их.
– Бьянка, явись! – торжественно произнес Нико. И заговорил быстрее. Духи беспокойно задвигались.
– Ну вот, сейчас… – пробормотал Гроувер.
И тут между деревьев показался серебряный свет. То был дух, который выглядел ярче и сильнее прочих. Он приблизился к нам, и что-то подсказало мне, что его следует пропустить. Дух опустился на колени и напился из ямы. Когда он выпрямился, мы увидели призрачную фигуру Бьянки ди Анджело.
Нико, читавший заклинание, запнулся. Я опустил меч. Прочие духи устремились было вперед, но Бьянка вскинула руки, и они отступили в лес.
– Привет, Перси, – сказала она.
Бьянка выглядела точно так же, как и при жизни: зеленая шапочка, сидящая набекрень на густых черных волосах, темные глаза и оливковая кожа, как у ее брата. На ней были джинсы и серебристая курточка, униформа охотницы Артемиды. Через плечо у нее висел лук. Бьянка слабо улыбнулась, и вся ее фигура мигнула.
– Бьянка… – произнес я охрипшим голосом. Я все время чувствовал себя виноватым в ее смерти, но видеть ее вот так, лицом к лицу, было впятеро хуже: как будто она умерла только вчера. Я вспомнил, как мы рылись в обломках бронзового великана – она пожертвовала жизнью, чтобы его повергнуть, – и не находили ни следа.
– Прости меня, пожалуйста… – сказал я.
– Тебе не за что извиняться, Перси. Я сделала свой выбор. И не жалею об этом.
– Бьянка! – Нико, спотыкаясь, устремился вперед, как будто только что очнулся от забытья.
Она обернулась к брату. Лицо ее было печально, как будто она страшилась этого момента.
– Здравствуй, Нико. Как ты вырос!
– Почему ты раньше не отзывалась? – воскликнул он. – Я уже несколько месяцев пытаюсь тебя дозваться!
– Я надеялась, что ты откажешься от этой мысли.
– Откажусь? – убито переспросил он. – Как ты можешь так говорить? Я же тебя спасти пытаюсь!
– Это невозможно, Нико. Не надо этого делать. Перси прав.
– Нет! Он допустил, чтобы ты умерла! Он тебе не друг!
Бьянка протянула руку, словно желая коснуться лица брата, но она была соткана из тумана. Ее рука испарилась, приблизившись к живому телу.
– Выслушай меня, – сказала она. – Таить злобу опасно для детей Аида. Этот порок для нас смертелен. Ты должен все простить. Обещай мне это!
– Не могу! Ни за что.
– Перси тревожился о тебе, Нико. Он может тебе помочь. Я помогла ему увидеть, что ты затеваешь, в надежде, что он тебя отыщет.
– Так это действительно была ты! – произнес я. – Это ты отправляла мне послания Ириды.
Бьянка кивнула.
– Но почему ты помогаешь ему, а не мне? – завопил Нико. – Так нечестно!
– Вот теперь ты близок к истине, – улыбнулась ему Бьянка. – Ты ведь не на Перси злишься, Нико. Ты злишься на меня.
– Нет!
– Ты на меня злишься, потому что я тебя покинула, чтобы сделаться охотницей Артемиды. Ты злишься, потому что я умерла и бросила тебя одного. Прости меня, Нико. Мне действительно очень жаль. Но тебе нужно преодолеть свой гнев. И не вини Перси в том выборе, который сделала я. Это тебя погубит.
– Она права! – вставила Аннабет. – Кронос вот-вот восстанет, Нико! И он обратит на свою сторону всех, кого сумеет.
– Да плевать мне на Кроноса! – сказал Нико. – Я просто хочу вернуть сестру!
– Не выйдет, Нико, – мягко возразила ему Бьянка.
– Я сын Аида! У меня все выйдет.
– Не пытайся это сделать, – произнесла она. – Пожалуйста, не делай этого, если любишь меня…
Ее голос затих. Духи снова принялись роиться вокруг нас, они выглядели все более возбужденными. Их тени двигались. Их голоса шептали: «Опасность! Опасность!»
– Тартар зашевелился, – сказала Бьянка. – Твоя сила привлекает внимание Кроноса. Мертвые должны вернуться в подземный мир. Нам опасно оставаться тут.
– Погоди! – взмолился Нико. – Прошу тебя…
– Прощай, Нико, – проговорила Бьянка. – Я тебя люблю. Помни, что я сказала.
Ее фигура задрожала, и призраки рассеялись. Мы остались одни возле ямы, рядом с септиком «Счастливые отходы», под холодной полной луной.
Отправляться в путь этой же ночью никому не хотелось, так что мы решили обождать до утра. Мы с Гроувером плюхнулись на кожаные диваны в гостиной Гериона – там было куда уютнее, чем на спальнике в Лабиринте. Но кошмары мои от этого приятнее не стали.
Мне снилось, что я снова с Лукой, иду через темный дворец на вершине горы Тамалпаис. Теперь это было настоящее здание – не та полуоконченная иллюзия, которую я видел прошлой зимой. В жаровнях вдоль стен горело зеленое пламя. Пол был выложен полированным черным мрамором. По коридору дул холодный ветер, а над головой вместо потолка было небо, в котором клубились серые грозовые тучи.