– Давай! – сказала Аннабет.
И мы одновременно ринулись вперед, увернулись от мечей чудовища, подобрались на расстояние удара, и почти… почти сумели его нанести, но тут из талии чудовища высунулась огромная медвежья голова, и нам пришлось отступить, иначе бы она нас разорвала.
Хлоп!
В глазах потемнело. Когда я пришел в себя, мы с Аннабет лежали на земле. Чудовище наступило передними лапами нам на грудь, не давая встать. Прямо надо мной, насмешливо шипя, извивались сотни змей. Кампа занесла свои мечи, зеленые от яда, и я понял, что для нас с Аннабет все кончено.
И тут позади раздался вой. Что-то черное обрушилось на Кампу. Чудовище отлетело вбок. Над нами стояла Миссис О’Лири, рыча на Кампу и клацая зубами.
– Хорошая девочка! – послышался знакомый голос. Дедал прокладывал себе путь наружу из Лабиринта, рубя направо и налево, пробираясь к нам. Рядом с ним был кто-то еще – знакомый великан, куда выше лестригонов, с сотней шевелящихся рук, в каждой из которых было по здоровенному камню.
– Бриарей! – изумленно вскричал Тайсон.
– Привет тебе, братишка! – взревел Бриарей. – Держись!
Миссис О’Лири отпрыгнула с дороги, и Сторукий осыпал Кампу градом камней. Вылетая из рук Бриарея, камни как будто увеличивались в размерах. Их было так много, что казалось, будто половина земли научилась летать.
БАБАХ!
Там, где только что стояла Кампа, теперь высилась гора валунов высотой чуть ли не с Зевсов Кулак. И единственным признаком того, что тут только что было чудовище, были острия двух зеленых мечей, торчащие из щелей.
Ребята восторженно взревели, но враги были далеко еще не разбиты. Одна из дракониц взвыла:
– Руби ихххх! Убейте всехххх, не то Кроносссс с вассс живьем шкуру спуссстит!
Очевидно, угроза была куда страшнее нас. Великаны ринулись вперед, в последнюю, отчаянную атаку. Один застал Хирона врасплох и вскользь ударил его по задним ногам. Кентавр пошатнулся и упал. Шестеро великанов злорадно взревели и кинулись на него.
– Не-ет! – завопил я, но я был слишком далеко и помочь ничем не мог.
И тут-то все и случилось. Гроувер раскрыл рот и издал самый ужасающий звук, какой я когда-либо слышал. Звук был подобен реву медной трубы, усиленному тысячекратно – звук чистого, незамутненного ужаса.
Воины Кроноса, все, как один, побросали оружие и бросились кто куда. Великаны стоптали дракайн, которые пытались первыми проникнуть в Лабиринт. Тельхины, адские гончие, вражеские полукровки ломились следом за ними. Тоннель с рокотом закрылся, и тем битва и кончилась. На поляне сделалось тихо, если не считать треска пламени в лесу и стонов раненых.
Я поднял Аннабет на ноги. Мы побежали к Хирону.
– Ты в порядке? – спросил я.
Кентавр лежал на боку, тщетно пытаясь встать.
– Как некстати… – пробормотал он. – Думаю, со мной все будет нормально. К счастью, кентавров со сломанными… ох! – сломанными ногами пристреливать не принято.
– Тебе нужна помощь! – сказала Аннабет. – Я приведу медика из домика Аполлона.
– Нет! – возразил Хирон. – У нас есть более серьезные ранения. Ступай! Все со мной нормально. Но… Гроувер, нам с тобой потом придется поговорить о том, как ты это сделал.
– Это было круто! – подтвердил я.
Гроувер покраснел.
– Я даже не знаю, как это вышло…
Можжевела стиснула его в объятиях.
– Зато я знаю!
Но прежде, чем она успела сказать что-нибудь еще, Тайсон крикнул:
– Перси, скорей! Там Нико!
Его черные одежды курились дымом. Кулаки были стиснуты, и трава вокруг его тела пожелтела и засохла.
Я перевернул его, как можно бережнее, и положил руку ему на грудь. Сердце билось слабо-слабо.
– Принесите нектару! – крикнул я.
Один из ребят Ареса подошел, хромая, и протянул мне фляжку. Я влил немного волшебного напитка в рот Нико. Он поперхнулся, закашлялся, но глаза у него открылись.
– Нико, что случилось? – спросил я. – Говорить можешь?
Он слабо кивнул.
– Никогда еще не пытался вызвать сразу так много… Я… я в порядке.
Мы помогли ему сесть, дали еще нектара. Он растерянно моргал, как будто пытался вспомнить, кто мы такие. И вдруг устремил взгляд на кого-то, стоявшего позади меня.
– Дедал! – прохрипел он.
– Да, мой мальчик, – сказал изобретатель. – Я совершил очень серьезную ошибку. Я пришел ее исправить.
У Дедала было несколько царапин, из которых текло золотистое масло, но он выглядел лучше, чем большинство из нас. Очевидно, его тело-автоматон быстро выздоравливало. Позади него возвышалась Миссис О’Лири. Она зализывала раны на голове у хозяина, отчего волосы у Дедала стояли смешными вихрами. Рядом с Дедалом возвышался Бриарей, окруженный толпой восхищенных ребят и сатиров. Он вроде как стеснялся, но тем не менее ставил автографы на доспехах, щитах и футболках.
– Я нашел Сторукого, когда шел через Лабиринт, – объяснил Дедал. – Он, похоже, тоже собирался прийти на помощь, но заблудился. Так что мы пошли вместе. Мы оба пришли, чтобы загладить свою вину.
– Ух ты! – Тайсон запрыгал от радости. – Бриарей! Я знал, я знал, что ты придешь!
– А я не знал, – ответил Сторукий. – Но ты, циклоп, напомнил мне, кто я такой. Ты герой!
Тайсон покраснел, но я хлопнул его по спине.
– Я это давно знаю! – сказал я. – Но, Дедал… ведь войско титанов по-прежнему где-то там, внизу. Они все равно вернутся, даже без нити. Рано или поздно они отыщут путь, раз их ведет Кронос.
Дедал убрал меч в ножны.
– Ты прав. Пока существует Лабиринт, ваши враги могут им воспользоваться. Вот почему Лабиринта быть не должно.
Аннабет уставилась на него.
– Но вы же говорили, что Лабиринт связан с вашей жизненной силой! И, пока вы живы…
– Да, мой юный архитектор, – согласился Дедал. – Когда я умру, Лабиринт умрет вместе со мной. Так что у меня для тебя подарок.
Он сбросил с плеча кожаную сумку, расстегнул молнию и достал тонкий серебристый ноутбук – один из тех, которые я видел в мастерской. На крышке была голубая буква Δ.
– Здесь все мои труды, – пояснил он. – Это все, что мне удалось спасти от огня. Заметки по проектам, за которые я так и не взялся. Некоторые из моих любимых изобретений. Я не мог их воплотить в последние несколько тысячелетий. Я не решался показать свои творения миру смертных. Но, быть может, тебя они заинтересуют.
Он вручил ноутбук Аннабет. Она смотрела на компьютер так, словно тот был из чистого золота.
– Вы отдаете это мне? Но это же бесценная информация! Она стоит… Я даже не представляю, сколько это стоит!
– Небольшая компенсация за мое поведение, – сказал Дедал. – Аннабет, ты была права насчет детей Афины. Нам следует быть мудрыми, а я вел себя отнюдь не мудро. Когда-нибудь ты станешь великим архитектором, даже лучше меня. Используй мои идеи и улучши их. Это самое меньшее, что я могу сделать, прежде чем меня не станет.
– Эй, – окликнул его я, – что значит «не станет»? Вы же не можете просто покончить жизнь самоубийством. Так нельзя!
Он покачал головой.
– Можно, после того, как я две тысячи лет скрывался от своих преступлений. Гений не извиняет злодейства, Перси. Мое время пришло. Я должен принять свою кару.
– Но вам же не приходится надеяться на справедливый суд, – проговорила Аннабет. – Один из судей – дух Миноса, и…
– Будь что будет, – сказал Дедал. – Я полагаюсь на правосудие подземного мира, уж каким бы оно ни было. Ничего другого нам не остается, верно?
Он посмотрел в упор на Нико. Парень потемнел лицом.
– Да, – произнес он.
– Примешь ли ты мою душу в качестве выкупа? – спросил Дедал. – Ты мог бы использовать ее, чтобы вернуть сестру.
– Нет, – ответил Нико. – Я помогу твоей душе выйти на волю. Бьянка умерла. Ей придется остаться там, где она есть.
Дедал кивнул.
– Молодец, сын Аида. Ты становишься мудрым.
И он обернулся ко мне.
– Последняя услуга, Перси Джексон. Я не могу бросить Миссис О’Лири одну. А возвращаться в подземный мир она не хочет. Не согласишься ли ты позаботиться о ней?
Я посмотрел на громадную черную гончую. Та жалостно заскулила, продолжая вылизывать волосы Дедала. Я подумал о том, что в маминой квартире нельзя держать собак, особенно если собака больше самой квартиры, но сказал:
– Да. Да, конечно.
– Ну, тогда я готов встретиться со своим сыном… и с Пердиксом, – произнес Дедал. – Я должен извиниться перед ними.
У Аннабет в глазах стояли слезы.
Дедал обернулся к Нико. Тот обнажил меч. Поначалу я испугался, что Нико убьет старого изобретателя, но Нико просто сказал:
– Твое время давно миновало. Ступай с миром.
Дедал расплылся в счастливой улыбке. Он застыл, точно статуя. Его кожа сделалась прозрачной, стали видны бронзовые шестеренки и механизмы, жужжащие внутри тела. А потом статуя обернулась серым пеплом и рассыпалась.
Миссис О’Лири завыла. Я погладил ее по голове, пытаясь утешить, насколько мог. Земля зарокотала – это землетрясение, наверное, почувствовали во всех крупных городах нашей страны. То обрушился древний Лабиринт. Я надеялся, что где-то внутри оказались погребены останки передового отряда титанов.
Я окинул взглядом следы побоища на поляне, усталые лица друзей.
– Ну что, – сказал я им, – пора за работу!
Глава девятнадцатаяРаскол в совете
Слишком со многими пришлось прощаться.
В тот вечер я впервые увидел, как лагерные саваны используют для настоящего погребения. Не хотел бы я увидеть это вновь.
В числе мертвых был Ли Флетчер из домика Аполлона, убитый великаньей дубиной. Его закутали в золотой саван без украшений. Сын Диониса, погибший в бою со вражеским полукровкой, был закутан в темно-пурпурный саван, расшитый виноградными гроздьями. Звали его Кастором. Мне было стыдно, что я провел три года в одном с ним лагере и даже не потрудился узнать, как его зовут. Ему было семнадцать. Его брат-близнец, Поллукс, пытался что-то сказать, но у него перехватило горло, и он просто взял факел. Он зажег погребальный костер в центре амфитеатра, и через несколько секунд весь ряд саванов был охвачен огнем, и искры и дым летели в небо, к звездам.