– Возможно, это гнездо, – пояснила Аннабет.
Тайсон захныкал. Сомневаюсь, что он успел раньше меня сообразить, о чем толкует Аннабет, но то, как она это произнесла, подействовало ему на нервы. Он уже успел умять половину пончиков и по уши перемазался пудрой.
– Гнездо… чье? – спросил я.
– Ты никогда не задумывался, почему магазины разных торговых марок вырастают как грибы после дождя? – поинтересовалась девочка. – Сначала ничего нет, а потом – бум, уже стоит новый магазин бургеров или кофейня, да что угодно. Сначала один магазин, потом два, потом четыре – совершенно одинаковые здания распространяются по стране.
– Эээ… нет. Никогда об этом не думал.
– Перси, магазины некоторых торговых марок множатся так быстро потому, что все они волшебным образом связаны с жизненной силой монстра. Некоторые дети Гермеса придумали, как это делать, еще в пятидесятых годах двадцатого века. Они выращивают…
Она замерла.
– Что? – поторопил я. – Что они выращивают?
– Никаких. Резких. Движений, – велела Аннабет, словно от этого зависела ее жизнь. – Очень медленно… обернись.
Потом я услышал это: царапающий звук, будто что-то ползло на животе по сухим листьям.
Я повернулся и увидел существо размером с носорога, которое продвигалось в тени деревьев. Оно издавало шипение, а передняя часть его кожистого тела извивалась во всех направлениях. Сначала я не понял, на что именно смотрю. Потом осознал, что у существа множество шей (по крайней мере семь), которые заканчивались шипящими змееподобными головами. Под каждой шеей существа был повязан пластиковый слюнявчик с надписью: «Я – МОНСТРО-ПОНЧИКОВЫЙ малыш!»
Я вытащил из кармана шариковую ручку, но Аннабет поймала мой взгляд и едва заметно покачала головой. Еще рано.
Я понял ее предупреждение. У многих чудовищ очень плохое зрение. Может быть, гидра пройдет мимо нас. Но если я сниму колпачок ручки, бронзовое лезвие заблестит на солнце и обязательно привлечет внимание чудища.
Мы ждали.
Теперь гидра находилась всего в нескольких футах от нас. Кажется, она обнюхивала землю и деревья, словно взяла чей-то след. Потом я заметил, что две ее головы рвут на части кусок желтой ткани – все, что осталось от наших спортивных сумок. Существо уже побывало в нашем лагере. Оно шло за нами по запаху.
Мое сердце бешено забилось. Я уже видел в Лагере полукровок чучело гидры (точнее, одну голову), но к встрече с настоящим чудовищем оказался не готов. Каждая голова имела ромбовидную форму, как у гремучей змеи, но в приоткрытых пастях виднелись ряды острых акульих зубов.
Тайсон дрожал. Он попятился и случайно наступил на сухую ветку. Раздался громкий хруст. Все семь голов немедленно повернулись к нам и зашипели.
– Врассыпную! – завопила Аннабет, прыгая вправо.
Я откатился влево. Одна из голов гидры плюнула в нас зеленой жидкостью, мощная струя пролетела у меня над плечом и обрызгала вяз. Ствол задымился и начал растворяться. Дерево стало заваливаться прямо на Тайсона, который не сдвинулся с места, в ужасе глядя на приближающееся чудовище.
– Тайсон! – Я с разбегу изо всех сил толкнул приятеля, сбив его с ног, так что зубы гидры попусту щелкнули, хватая воздух. А падающее дерево обрушилось прямо на две ее головы.
Тварь уперлась лапами в землю и выдернула головы из-под поваленного дерева, потом в бешенстве завыла. Все ее семь голов заплевали дерево кислотой, так что оно растворилось, превратившись в лужу грязи.
– Скорее! – велел я Тайсону. На бегу я сорвал колпачок с Анаклузмоса, надеясь привлечь внимание чудовища.
Это сработало.
Один только вид небесной бронзы ненавистен монстрам. Едва завидев пылающий клинок, гидра резко повернула к нему все семь голов, зашипела и оскалилась.
Хорошая новость: Тайсон сразу перестал ее интересовать. Плохая новость: меня собирались переплавить в маленькую липкую лужицу.
Одна из голов на пробу рванулась ко мне, щелкая зубами. Я, не раздумывая, взмахнул мечом.
– Нет! – завопила Аннабет.
Слишком поздно. Я снес голову гидры под корень. Она покатилась по траве, но обрубок шеи продолжал дергаться. Он моментально перестал кровоточить и начал раздуваться, как воздушный шар.
За несколько секунд из раны выросли две новые шеи, а на них – головы. Теперь гидра сделалась восьмиголовой.
– Перси! – негодующе закричала Аннабет. – По твоей милости где-то только что открылась новая МОНСТРО-ПОНЧИКОВАЯ!
Я увернулся от струи кислоты.
– Меня вот-вот прикончат, а ты волнуешься из-за такого? Как можно убить это?
– Огонь! – прокричала Аннабет. – Нужно раздобыть огонь!
Как только я это услышал, то моментально вспомнил легенду. Головы гидры перестают отрастать, только если прижечь обрубок, как только снесена голова. Во всяком случае, так поступил Геракл. Но у нас не было огня.
Я попятился к реке. Гидра наступала.
Аннабет прыгала справа от нее, пытаясь отвлечь одну из ее голов, делая выпады ножом, но другая голова с размаху, как дубинкой, опрокинула девочку в грязь.
– Не бей моих друзей! – Тайсон кинулся вперед, вклинившись между гидрой и Аннабет. Пока девочка поднималась на ноги, малыш-циклоп принялся так быстро лупить кулаками по головам гидры, что мне вспомнились игровые автоматы, в которых нужно попасть молотком по чертикам из коробки. Но Тайсон не мог долго сдерживать гидру.
Мы продолжали медленно отступать, уворачиваясь от ядовитых плевков и отбиваясь от зубастых голов, не отрубая их, но мне было очевидно, что мы получаем лишь отсрочку перед смертью. Рано или поздно мы допустим ошибку, и тогда тварь нас сожрет.
Потом я услышал странный звук – «чух-чух-чух», который я сначала принял за собственное сердцебиение. Он был таким мощным, что задрожал берег реки.
– Что это за шум? – прокричала Аннабет, не спуская глаз с гидры.
– Паровой двигатель, – сказал Тайсон.
– Что?
Гидра плюнула в меня кислотой, и я резко пригнулся.
Затем с берега за нашими спинами знакомый девчачий голос прокричал:
– Вон они! Готовьте тридцатидвухмиллиметровое орудие!
Я не смел обернуться и посмотреть, кто это, но если там находился тот, о ком я подумал, то выходило, что теперь мы со всех сторон окружены врагами.
Резкий мужской голос сказал:
– Они слишком близко, моя госпожа!
– Будь прокляты герои! – отозвался девчачий голос. – Полный вперед!
– Так точно, моя госпожа.
– Стрелять по готовности, капитан!
Аннабет поняла, что происходит, на секунду раньше меня и завопила:
– Ложись!
Мы повалились на землю, а с реки грянуло «БУУУМ», так что берег содрогнулся. Полыхнуло пламя, поднялся столб дыма, и гидра взорвалась, а нас с ног до головы окатило мерзкой зеленой слизью, которая тут же испарилась (так всегда происходит с кишками чудовищ).
– Гадость! – взвизгнула Аннабет.
– Пароходик! – завопил Тайсон.
Я стоял, кашляя, в облаке порохового дыма, окутавшего берега.
По реке, пыхтя, к нам плыл самый странный корабль из всех, что я когда-либо видел. У него была необычайно низкая посадка, как у подводной лодки, а палубы обшиты металлическими листами. В середине располагался трапециевидный каземат с люками для пушек по обеим сторонам. На носу развевался флаг – вепрь и копье на кроваво-красном поле. На палубе выстроились зомби в серой униформе – мертвые солдаты с мерцающими лицами; плоть лишь частично закрывала черепа, этим они напомнили мне вурдалаков, охранявших дворец Аида в Преисподней.
Это был броненосец, боевой крейсер времен Гражданской войны. Я сумел разобрать название, хотя закрепленные на носу буквы и покрывал мох: «Си-Эс-Эс Бирмингем»[13].
А возле еще дымящейся пушки, которая нас едва не убила, стояла Кларисса в полном боевом доспехе древнегреческого образца.
– Неудачники, – усмехнулась она. – Но, полагаю, мне придется вас спасти. Поднимайтесь на борт.
Глава одиннадцатаяКларисса устраивает полный разнос
– Ну, вы и ПОПАЛИ, – заявила Кларисса.
Мы только что прошли с экскурсией (о которой совершенно не просили) по всему кораблю, по темным помещениям, переполненным мертвыми моряками. Нам показали склад угля, котельную и моторное отделение, где все пыхтело и скрипело, словно вот-вот рванет. Мы осмотрели и рулевую рубку, и пороховой склад, и орудийную палубу (любимое место Клариссы) с двумя гладкоствольными пушками Далгрина у левого и правого бортов и девятидюймовыми нарезными орудиями Брука на носу и на корме, специально переделанными, чтобы стрелять пушечными ядрами из небесной бронзы.
И повсюду, где мы проходили, на нас смотрели мертвые матросы-конфедераты, поворачивая нам вслед свои поблескивающие бородатые лица, сквозь которые виднелись кости. К Аннабет они отнеслись с одобрением, услышав, что она родом из Вирджинии. Я их тоже заинтересовал из-за своей фамилии «Джексон» (как генерал армии южан), но потом я все испортил, обмолвившись, что я из Нью-Йорка. Они все как один зашипели, бормоча проклятия в адрес проклятых янки.
Тайсона они напугали до полусмерти. Он то и дело просил Аннабет взять его за руку, и она была от этого не в восторге.
Наконец нас препроводили на ужин. Капитанская каюта на «Бирмингеме» оказалась размером примерно со стенной шкаф, но все равно побольше, чем все остальные каюты на борту. На покрытом белой льняной скатертью столе расставили фарфоровую посуду. Скелеты из членов экипажа подали арахисовое масло и бутерброды с фруктовым желе, картофельные чипсы и бутылки «Доктора Пеппера». Мне не хотелось есть пищу, которую принесли призраки, но голод пересилил страх.
– Тантал исключил вас на веки вечные, – самодовольно заявила Кларисса. – Мистер Д. сказал, что, если кто из вас только посмеет показаться в лагере, он превратит вас в белок и передавит своим внедорожником.
– Это они тебе выдали этот корабль? – поинтересовался я.