– Здорово.
– Полифему придется сдвинуть камень, чтобы впустить овец внутрь.
– На закате, – напомнил я. – Именно тогда он собирается жениться на Клариссе и слопать Гроувера на ужин. Не уверен, что из этого отвратительнее.
– Я могу проникнуть внутрь, – сказала девочка. – Став невидимой.
– А как же я?
– Овцы, – протянула Аннабет. Она посмотрела на меня одним из тех хитрых взглядов, от которых я всегда начинал нервничать. – Насколько сильно ты любишь овец?
– Смотри, не разжимай рук! – велела невидимая Аннабет откуда-то справа. Ей было легко говорить. Это же не она висела над землей, вцепившись в живот овцы.
Ну, ладно, признаю: это оказалось проще, чем я думал. Раньше мне приходилось забираться под мамину машину, чтобы поменять масло, а сейчас я проделывал примерно то же самое. Овца не возражала. Даже самая маленькая из овец циклопа была достаточно большой, чтобы выдержать мой вес, и все они были покрыты густой шерстью. Я просто накрутил длинные пряди на кулаки, обхватил овцу ногами за крестец, и готово – я чувствовал себя детенышем кенгуру, разъезжая у овцы под грудью, стараясь, чтобы шерсть не лезла в рот и в нос.
На случай, если вам интересно: снизу овца пахнет неважно. Представьте себе зимний свитер, который вывозили в грязи и на неделю оставили в корзине для грязного белья. Что-то вроде того.
Солнце садилось.
Едва я успел занять свое место, как циклоп проревел:
– Эээй! Козочки! Овечки!
Стадо поспешно потянулось обратно вверх по холму к пещере.
– Вот так! – прошептала Аннабет. – Я буду рядом. Не волнуйся. Как только он откроет пещеру…
Она не закончила.
План и так был достаточно ужасный, чтобы пересказывать мне его во второй раз. Я молча пообещал богам, что, если мы выживем, я скажу Аннабет, что она гений. Пугало то, что боги наверняка поймают меня на слове.
Мое овечье такси начало тяжело взбираться на холм. Уже через сотню ярдов руки-ноги у меня дрожали и болели от напряжения. Я вцепился в шерсть сильнее, и животное недовольно заблеяло. Я его не винил. Мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-то въезжал на мне в гору, повиснув у меня на волосах, но если бы я не держался, то наверняка упал бы прямо под ноги монстру.
– Хазенпфеффер, – сказал циклоп, похлопав одну из овец передо мной. – Эйнштейн! Виджет, эй там, Виджет!
Полифем похлопал мою овцу по спине, едва не сбив меня на землю.
– Да тут нарастает дополнительная порция баранины?
Ооой. Вот и началось.
Но Полифем только рассмеялся и хлопнул овцу по филейной части, придав нам дополнительное ускорение.
– Вперед, толстушка! Скоро Полифем съест тебя на завтрак!
Вот так я и оказался в пещере.
Я видел, как внутрь вбежала последняя овца. Если Аннабет прямо сейчас не начнет свой отвлекающий маневр…
Циклоп уже собирался завалить вход камнем, как вдруг из ниоткуда зазвучал звонкий голос Аннабет:
– Привет, урод!
Полифем замер.
– Кто это сказал?
– Никто! – выкрикнула Аннабет.
Это вызвало именно такую реакцию, на которую она рассчитывала. Физиономия монстра покраснела от гнева.
– Никто! – заревел в ответ Полифем. – Я тебя помню!
– Ты слишком глуп, чтобы кого-то запомнить, – издевалась Аннабет. – Гораздо глупее, чем Никто.
Я изо всех сил надеялся, что, говоря это, девочка не стоит на месте, потому что Полифем в ярости заревел, схватил ближайший булыжник (это оказалась его входная дверь) и запустил его туда, откуда шел голос Аннабет. Я услышал, как камень разлетелся на тысячу кусочков.
На какой-то ужасный миг воцарилась тишина. Потом Аннабет закричала:
– А целиться ты так и не научился!
Полифем взвыл:
– Иди сюда! Я убью тебя, Никто!
– Ты не можешь убить Никого, тупой болван! – дразнилась девочка. – Попробуй найди меня!
Полифем скатился вниз с холма, следуя за ненавистным голосом.
В наше время дразнилка со словом «Никто» мало кому понятна, но Аннабет объяснила мне, что много столетий назад это имя использовал Одиссей, чтобы перехитрить Полифема, а потом ткнул циклопа в глаз длинной, обожженной на костре палкой. Аннабет предположила, что Полифем до сих пор злится, вспоминая это имя, и оказалась права. Услышав имя старого врага, монстр пришел в такое неистовство, что даже забыл закрыть вход в пещеру. Очевидно, ему даже не пришло в голову хоть немного подумать, иначе бы он сообразил, что первый Никто был мужчиной, а голос Аннабет – женский. С другой стороны, циклоп собирался жениться на Гроувере, так что он явно не разбирался во всех тонкостях различий между мужчинами и женщинами.
Я надеялся только, что Аннабет останется в живых и сумеет отвлекать чудовище достаточно долго, чтобы дать мне время найти Гроувера и Клариссу.
Я отлепился от своего транспортного средства, похлопал Виджет по голове и извинился. Потом стал искать главную комнату, но нигде не было и следа Гроувера и Клариссы. Расталкивая овец и коз, я направился в дальнюю часть пещеры.
Хоть мне и снилось это место, оно оказалось настоящим лабиринтом. Я бежал по коридорам, усыпанным костями, заглядывал в комнаты, полные овечьих шкур и каменных овец размером с настоящих, на которых явно взглянула Медуза. Тут хранились коллекции футболок с изображениями овец, огромные кадки с ланолином, шерстяные пальто, носки, и головные уборы, украшенные бараньими рогами. Наконец я нашел прядильню, в углу которой Гроувер, склонившись над Клариссой, пытался перерезать ее путы тупыми ножницами.
– Бесполезно, – сказала Кларисса. – Эта веревка словно из железа!
– Подожди всего пару минут!
– Гроувер! – сердито закричала девочка. – Мы уже несколько часов пытаемся перерезать веревки!
А потом они увидели меня.
– Перси? – воскликнула Кларисса. – Тебя же утащили!
– Я тоже рад тебя видеть. А теперь лежи тихо, пока я…
– Перррси! – проблеял Гроувер, сжимая меня в козлиных объятиях. – Ты все-таки меня услышал! Ты пришел!
– Ага, приятель, – кивнул я. – Конечно, я пришел.
– А где Аннабет?
– Снаружи, – ответил я. – Но у нас нет времени на разговоры. Кларисса, лежи смирно.
Я снял колпачок с ручки, чтобы появился Анаклузмос, и разрезал веревки мечом. Кларисса неуклюже поднялась, растирая затекшие запястья. Она сердито посмотрела на меня и пробормотала:
– Спасибо.
– Не за что, – ответил я. – А теперь скажи, кто-то еще был с тобой в спасательной шлюпке?
Кларисса выглядела удивленной.
– Нет. Только я. Все остальные остались на борту «Бирмингема»… ну, я и не думала, что у вас, ребята, получится.
Я смотрел в пол. Не хотелось верить в крушение моей последней надежды найти Тайсона живым.
– Ладно. Тогда пойдемте. Нужно помочь…
Пещеру огласил яростный вопль, вслед на ним раздался пронзительный крик. Я понял, что мы, возможно, опоздали. Это кричала от страха Аннабет.
Глава пятнадцатаяНикто добывает руно
– Я тебя поймал, Никто! – торжествовал Полифем.
Мы крадучись подобрались ко входу в пещеру и увидели, что циклоп злобно улыбается, сжимая в руке воздух. Монстр потряс кулаком, и бейсбольная кепка упала на землю. Стало видно, что чудовище держит Аннабет за ноги и она висит вниз головой.
– Ха! – сказал циклоп. – Гадкая невидимая девчонка! Сварливая будущая жена у меня уже есть, значит, тебя зажарим под чатни из манго!
Аннабет вырывалась, но вид у нее был оглушенный. Лоб ее украшала ужасная рана, глаза остекленели.
– Я нападу на него, – прошептал я Клариссе. – Наш корабль стоит с другой стороны острова. Ты и Гроувер…
– Ни за что, – разом ответили они. Кларисса вооружилась копьем, увенчанным рогом барана, это явно была жемчужина пещерной коллекции. Гроувер нашел овечью бедренную кость, находка его совершенно не радовала, но он сжимал ее как дубинку, готовый кинуться в атаку.
– Мы набросимся на него вместе, – прорычала Кларисса.
– Ага, – поддакнул Гроувер. И заморгал, словно не мог поверить, что только что в чем-то согласился с Клариссой.
– Ладно, – сдался я. – Атакуем по-македонски.
Ребята кивнули. Мы ведь ходили на одни и те же тренировочные курсы в Лагере полукровок. Так что они поняли, что я имею в виду. Им предстояло потихоньку подкрасться и напасть на циклопа с боков, пока я атакую в лоб. Конечно, при таком раскладе есть вероятность, что погибну не только я, но и они за компанию, но все равно я был благодарен им за помощь.
Я поднял меч и прокричал:
– Эй, урод!
Великан проворно повернулся ко мне.
– Еще один? Ты кто?
– Поставь моего друга на землю. Это я тебя обругал.
– Так это ты Никто?
– Точно, ты, вонючее ведро соплей! – У меня не выходило таких замечательных оскорблений, как у Аннабет, но больше я ничего не смог придумать. – Я – Никто и горжусь этим! А теперь поставь ее и иди сюда. Я хочу еще раз ткнуть тебя в глаз.
– РАААР! – заревел монстр.
Хорошая новость: он выпустил Аннабет. Плохая новость: она ударилась головой о камни и осталась лежать неподвижно, как сломанная кукла.
Вторая плохая новость: на меня на всех парах несся Полифем, вонючий циклоп, весом под тысячу фунтов, и мне предстояло с ним драться очень маленьким мечом.
– За Пана! – Гроувер выскочил справа. Он метнул свою овечью кость, но она отскочила ото лба чудовища, не причинив ему никакого вреда. Кларисса подскочила слева и подставила копье под опускающуюся ногу циклопа. Тот взвыл от боли. Кларисса отпрыгнула, чтобы он ее не затоптал, но циклоп просто выдернул древко, точно большую занозу, и снова кинулся на меня.
Я ждал, держа наготове Анаклузмос.
Монстр попытался схватить меня, я откатился в сторону и ударил его мечом в бедро.
Я надеялся, что вот сейчас циклоп развеется в прах. Иногда чудовища рассыпались после первого же удара Анаклузмоса. Но этот монстр оказался слишком здоровым и крепким.
– Уведите Аннабет! – завопил я Гроуверу.