– Какова моя судьба?
Туман стал плотнее, он сгустился передо мной, окружив стол с заспиртованными кусочками монстров. Вдруг я увидел за столом четверых мужчин, играющих в карты. Их лица стали четче. Я узнал Вонючку Гейба и его приятелей.
Я сжал кулаки, хотя понимал, что картежники не настоящие. Это была всего лишь иллюзия, сотканная из тумана.
Гейб повернулся ко мне и заговорил скрипучим голосом Оракула: «На запад отправишься, бога-изменника чтоб отыскать».
Его приятель, сидящий справа, посмотрел на меня и тем же голосом произнес: «Пропажу найдешь и сумеешь владельцу отдать».
Парень слева бросил на стол две покерные фишки и сказал: «В одном из друзей непременно врага обретешь».
И наконец Эдди, наш управляющий, выдал самую страшную строчку: «А то, что дороже всего, под конец не спасешь».
Фигуры начали рассеиваться. Поначалу я был слишком ошеломлен, чтобы что-то говорить, но когда туман начал отступать, извиваясь как огромная зеленая змея, и втягиваться обратно в рот мумии, я закричал:
– Подожди! Что это значит? Что это за друг? Чего я не смогу спасти?
Хвост призрачной змеи исчез во рту мумии. Она снова прислонилась к стене и захлопнула рот, который, как теперь казалось, столетиями не открывался. Чердак снова стал тихим заброшенным хранилищем трофеев.
Я понял, что могу стоять здесь целую вечность, покрываясь паутиной, но больше ничего не узнаю.
Мой визит к Оракулу был окончен.
– Ну? – спросил Хирон.
Я рухнул на стул рядом с карточным столом:
– Она сказала, что я верну украденное.
Гроувер подался вперед, радостно дожевывая остатки банки из-под диетической колы:
– Круто!
– Что конкретно сказал Оракул? – настаивал Хирон. – Это важно.
У меня в ушах все еще звенело от того змеиного голоса.
– Она… она сказала, что я на запад отправлюсь, бога-изменника чтоб отыскать. Пропажу найду и сумею владельцу отдать.
– Я так и знал! – сказал Гроувер.
Но Хирон не успокаивался:
– Что-то еще?
Мне не хотелось отвечать.
Какой друг на самом деле окажется врагом? У меня и друзей-то было не так много.
А еще есть последняя строчка: «А то, что дороже всего, под конец не спасешь». Каким Оракулом надо быть, чтобы отправить меня в квест, заявив: «Ах да, кстати, ты провалишь дело».
Как я мог в таком признаться?
– Нет, – соврал я. – Больше ничего.
– Хорошо, Перси. Но помни: слова Оракула зачастую двусмысленны. Не зацикливайся на них. Их истинное значение порой раскрывается только тогда, когда предсказанное случается.
Может быть, он догадался, что я не все ему рассказал, и пытался подбодрить меня.
– Ладно, – согласился я и постарался сменить тему. – Так куда я отправляюсь? Что это еще за бог на западе?
– Подумай, Перси, – сказал Хирон. – Кому выгодно, чтобы Зевс и Посейдон ослабели, воюя друг с другом?
– Кому-то, кто сам хочет власти? – предположил я. Да, именно. Тому, кто таит обиду, кто недоволен своей долей с тех пор, как тысячи лет назад мир был поделен, чье царство станет сильней, если миллионы людей погибнут. Тому, кто ненавидит своих братьев, которые заставили его поклясться в том, что он не станет заводить детей, а сами нарушили эту клятву. Я вспомнил о своих снах и о злобном голосе из-под земли. – Аид.
Хирон кивнул:
– Владыка Мертвых, других вариантов нет.
Кусочек алюминия выпал у Гроувера изо рта:
– Постойте, погодите. Ч-что?
– За Перси охотилась фурия, – напомнил ему Хирон. – Она наблюдала за ним, пока окончательно не убедилась, кто он на самом деле, а затем попыталась его убить. Фурии подчиняются лишь одному владыке – Аиду.
– Да, но… но Аид ненавидит всех героев, – возразил Гроувер. – А уж если он узнал, что Перси – сын Посейдона…
– В лес пробралась адская гончая, – продолжал Хирон. – Они обитают только в Полях наказаний, и призвать ее мог только кто-то из лагеря. Наверняка у Аида есть здесь шпион. Он, должно быть, подозревал, что Посейдон попытается с помощью Перси очистить свое имя. И Аиду позарез понадобилось убить нашего юного полукровку до того, как он отправится в квест.
– Супер, – пробормотал я. – Теперь меня хотят убить уже два высших божества.
– Но квест в… – Гроувер сглотнул. – А не может жезл быть где-нибудь, скажем, в штате Мэн? Там очень красиво в это время года.
– Аид подослал кого-то, чтобы тот украл жезл, – настаивал Хирон. – И спрятал его в Подземном мире, уверенный, что Зевс обвинит во всем Посейдона. Не стану врать, что понимаю все мотивы Владыки мертвых и знаю, почему он решил начать войну именно сейчас, но ясно одно: Перси должен отправиться в Подземный мир, отыскать жезл и раскрыть правду.
Я почувствовал странный жар внутри. Удивительно, но это был не страх. А предвкушение. Желание отомстить. Аид уже трижды попытался меня убить, подослав фурию, Минотавра и адскую гончую. По его вине мама исчезла в той яркой вспышке. А теперь он пытается выставить нас с отцом виновными в краже, которую мы не совершали.
Я был готов выступить против него.
К тому же в Подземном мире была мама…
Придержи лошадей, сказала крохотная часть моего мозга с остатками здравомыслия. Ты ведь ребенок, а Аид – бог.
Гроувера била дрожь. Он начал закидывать в рот карты как картофельные чипсы. Чтобы получить лицензию искателя, бедняга должен пройти квест вместе со мной, что бы это ни значило – но как я могу просить его об этом, особенно после слов Оракула о том, что я потерплю неудачу? Это просто самоубийство.
– Послушайте, но если мы знаем, что за всем этим стоит Аид, – сказал я Хирону, – почему бы просто не сказать об этом другим богам? Зевс или Посейдон могут сами спуститься в Подземный мир и оторвать голову кому надо.
– Подозревать и знать наверняка – не одно и то же, – возразил Хирон. – Но даже если другие боги тоже считают виновником Аида – а Посейдон уж наверняка, – они не смогут забрать жезл самостоятельно. Бог может войти во владения другого бога только по приглашению. Это еще один древний закон. А вот у героев есть некоторые преимущества. Они могут ходить где им вздумается и вызывать на бой кого угодно – если им, конечно, хватит на это храбрости и силы. Причем ни один бог не будет нести ответственность за дела героев. Почему, думаешь, боги всегда прибегают к их помощи?
– Хотите сказать, что меня используют?
– Я хочу сказать, что Посейдон не случайно признал тебя своим сыном именно сейчас. Это большой риск, но он в отчаянном положении. Ты ему нужен.
Я нужен отцу.
Эмоции захлестнули меня, сменяясь одна другой, как узоры в калейдоскопе. Я не понимал, что чувствую: обиду, благодарность, счастье или злость. Посейдону двенадцать лет не было до меня дела. А теперь вдруг я ему нужен.
Я посмотрел на Хирона:
– Вы ведь с самого начала знали, что я сын Посейдона?
– Подозревал. Как я уже говорил… у меня тоже была беседа с Оракулом.
Мне казалось, что он многого не рассказывает мне о том, что было в его пророчестве, но я решил, что не могу думать об этом прямо сейчас. В конце концов, я тоже не был с ним до конца честен.
– Так, давайте проясним, – сказал я. – Я должен отправиться в Подземный мир и встретиться с Владыкой мертвых.
– Да, – кивнул Хирон.
– Найти самое мощное оружие во Вселенной.
– Да.
– И вернуть его на Олимп до летнего солнцестояния, то есть через десять дней.
– Верно.
Я посмотрел на Гроувера, который проглотил червовый туз.
– Я уже говорил, что Мэн особенно хорош в это время года? – несчастным голосом спросил он.
– Ты не обязан идти со мной, – сказал я. – Я не могу просить тебя об этом.
– О… – Он засучил копытами. – Нет… просто сатиры не очень ладят с подземельями… ну… – Он тяжело вздохнул, а затем встал, стряхнув остатки карт и кусочки алюминия с футболки. – Ты спас мне жизнь, Перси. Если… если ты и правда хочешь взять меня с собой, я не подведу.
Я почувствовал такое облегчение, что чуть не расплакался, хотя это было бы не по-геройски. Гроувер был единственным, с кем я дружил больше чем пару месяцев. Я понятия не имел, как может пригодиться сатир в борьбе с силами смерти, но мне стало легче от осознания, что он будет рядом.
– По-любому, козлик. – Я повернулся к Хирону. – Так куда мы идем? В пророчестве сказано только, что на запад.
– Вход в Подземный мир всегда находится на западе. От столетия к столетию он меняет свое местоположение, как и Олимп. Сейчас он, конечно, находится в Америке.
– Где?!
Хирон удивленно взглянул на меня.
– Я думал, это очевидно. Вход в Подземный мир расположен в Лос-Анджелесе.
– Ах да, – сказал я. – Естественно. Значит, мы долетим на самолете…
– Нет! – взвизгнул Гроувер. – Перси, ты с ума сошел?! Ты хоть раз летал на самолете?!
Я смущенно покачал головой. Мама никогда никуда не возила меня на самолете. Она говорила, что у нас нет на это денег. К тому же ее родители погибли в авиакатастрофе.
– Перси, подумай сам, – сказал Хирон. – Ты сын Морского бога. Твой отец главный соперник Зевса, Владыки неба. Твоя мать понимала, что тебе нельзя летать на самолете. Это территория Зевса. Живым тебе не приземлиться.
Над нами сверкнула молния. И ударил гром.
– Ладно, – согласился я, стараясь не смотреть в сторону бури. – Значит, доберемся по земле.
– Именно, – кивнул Хирон. – С тобой могут отправиться двое. Первый – Гроувер. У нас есть и второй кандидат, если ты согласишься принять ее помощь.
– Ничего себе, – притворно удивился я. – Кто же это настолько глупый, что добровольно напросился в такой квест?
Воздух за спиной у Хирона замерцал.
Аннабет, которая стала видимой, запихнула бейсболку «Янкиз» в задний карман.
– Я долго ждала квеста, Рыбьи мозги, – сказала она. – Афина не в восторге от Посейдона, но если ты собираешься спасать мир, никто лучше меня не проследит, чтобы ты не напортачил.
– Как скажешь, – ответил я. – Наверное, у тебя уже и план готов, а, Всезнайка?