– Хороший мальчик.
Не обращая внимания на собачьи слюни, Аннабет подняла мяч и посмотрела на нас:
– Бегите. К «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», так ближе.
– Но… – начал я.
– Живо! – приказала она тем же тоном, каким отдавала команды псу.
Мы с Гроувером опасливо двинулись вперед.
Цербер зарычал.
– Жди! – велела монстру Аннабет. – Если хочешь мячик – жди!
Цербер заскулил, но не сдвинулся с места.
– А как же ты? – спросил я Аннабет, поравнявшись с ней.
– Я знаю, что делаю, Перси, – прошептала она. – По крайней мере почти уверена…
Мы с Гроувером прошли между лапами монстра.
Пожалуйста, Аннабет, молил я. Не говори, чтобы он снова сел.
Наконец мы оказались на месте. Сзади Цербер выглядел ничуть не менее страшным.
– Хороший пес! – сказала Аннабет.
Она посмотрела на погрызенный красный мячик и, видимо, пришла к тому же выводу, что и я: если она снова бросит его Церберу, в следующий раз ей нечем будет его отвлечь.
Но она все равно кинула мяч. Левая голова монстра поймала его, но на нее тут же набросилась средняя, а правая возмущенно заскулила.
Пока монстр отвлекся, Аннабет быстро пробежала у него под животом к рамке металлоискателя, где мы ее ждали.
– Как ты это сделала? – изумился я.
– Школа дрессировки, – ответила она, пытаясь отдышаться, и я с удивлением заметил у нее в глазах слезы. – Когда я была маленькой и жила у папы, у нас был доберман…
– Потом поболтаете, – сказал Гроувер, дергая меня за футболку. – Пошли!
Мы уже собирались рвануть к воротам «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», но в этот момент все три головы Цербера жалостливо завыли. Аннабет остановилась.
Она оглянулась на пса, который развернулся на сто восемьдесят градусов и смотрел в нашу сторону. Цербер, часто дыша, глядел на нее с нетерпением, ошметки красного мячика плавали в луже слюней у его лап.
– Хороший мальчик, – сказала Аннабет, но ее голос прозвучал грустно и неуверенно.
Монстр наклонил головы, словно заволновавшись о ней.
– Скоро я принесу тебе новый мячик, – тихо пообещала Аннабет. – Хочешь?
Монстр заскулил. Необязательно было разговаривать по-собачьи, чтобы понять: конечно, Цербер хочет мячик.
– Хороший пес. Скоро я тебя навещу. Я… я обещаю. – Аннабет повернулась к нам. – Пошли.
Когда мы с Гроувером прошли через металлоискатель, тут же завизжала сирена, а на рамке замигали красные лампочки.
– Запрещенный предмет! Обнаружена магия!
Цербер залаял.
Мы рванули через ворота «БЫСТРОЙ СМЕРТИ», на которых теперь мигало еще больше лампочек, и помчались в Подземный мир.
Через пару минут, когда мы спрятались в сгнившем стволе огромного черного дерева, мимо нас, призывая на помощь фурий, пробежали мертвецы-охранники.
Гроувер прошептал:
– Ну, Перси, что мы узнали сегодня?
– Что трехголовым псам красные резиновые мячики нравятся больше палок?
– Нет, – сказал Гроувер. – Мы узнали, что все твои планы – чушь собачья!
Я не был с ним согласен. Все-таки идея у нас с Аннабет была одна и та же. Даже в Подземном мире всем – монстрам в том числе – порой нужно немного внимания. Я размышлял об этом, пока мы прятались от охранников. И притворился, что не заметил, как Аннабет, услышав далекий плач Цербера, скучающего по новой подруге, смахнула с щеки слезу.
Глава девятнадцатаяМы вроде как узнаем правду
Представь себе самую огромную в мире толпу зрителей на концерте, футбольное поле, заполненное миллионом фанатов.
А теперь представь поле в миллион раз больше, заполненное людьми. Еще вообрази, что электричество выключилось, музыки нет, свет погас, и даже надувной мяч не скачет над толпой. За кулисами произошло что-то ужасное. Бесчисленные зрители шепчутся и слоняются в темноте в ожидании концерта, который никогда не начнется.
Если ты сумел это представить, поздравляю: теперь ты знаешь, как выглядят Поля Асфоделей. Черная трава там вытоптана множеством мертвых ног. Теплый влажный ветер походит на дыхание болота. Тут и там растут группы черных деревьев – Гроувер сказал, что это тополя.
Своды пещеры были такими высокими, что походили на плотные тучи – если бы не светящиеся тусклым серым светом сталактиты, жутко острые на вид. Я старался не думать о том, что они в любой момент могут обрушиться на нас, но кое-где в черной траве виднелись упавшие глыбы. Наверное, мертвые не очень боятся, что их продырявит сталактит размером с ракету.
Мы с Аннабет и Гроувером старались смешаться с толпой, опасливо оглядываясь, – на тот случай, если рядом окажутся охранники. Я не мог удержаться и начал разглядывать лица душ, проверяя, нет ли среди них знакомых, но на мертвых оказалось трудно смотреть. Их лица мерцали, и все они были немного сердитыми или растерянными. Они подходили к тебе и начинали говорить, но ты слышал лишь какую-то белиберду, вроде писка летучих мышей. Убедившись, что ты их не понимаешь, они хмурились и уходили.
Мертвые не страшные. Они просто грустные.
Мы медленно двигались за очередью вновь прибывших, которая тянулась от главных ворот к черному шатру с вывеской
«СУД ДЛЯ ОТПРАВКИ В ЭЛИЗИУМ
И ПРИГОВОРЕНИЯ К ВЕЧНЫМ МУКАМ
Добро пожаловать, недавно умершие!»
С противоположной стороны из шатра выходили две очереди поменьше.
Слева охранники вели души по каменистой тропе к Полям Наказаний, светящимся и источающим дым. Это была огромная пустошь с потрескавшейся землей, реками лавы, минными полями и милями колючей проволоки, разделявшей различные пыточные зоны. Даже издалека я видел, как людей травят адскими гончими, сжигают на кострах, заставляют голышом бежать сквозь заросли кактусов и слушать оперу. Где-то на горизонте виднелся крохотный холм, на вершину которого Сизиф размером с букашку пытался затолкать камень. Были там пытки и похуже, но их я даже описывать не хочу.
Очередь, выходящая из шатра справа, была куда лучше. Тропинка вела к небольшой долине, окруженной стенами, – охраняемому поселению, судя по всему единственному счастливому месту в Подземном мире. За охраняемыми воротами стояли прекрасные здания из разных исторических эпох: римские виллы, средневековые замки, викторианские особняки. На лужайках цвели серебряные и золотые цветы. Трава переливалась радужными цветами. Оттуда слышался смех и доносился запах барбекю.
Элизиум.
Посреди долины сверкало голубое озеро с тремя небольшими островами, похожими на курорт на Багамах. Острова блаженных – место для людей, которые перерождались трижды и трижды оказались достойны Элизиума. Я сразу понял, куда хочу отправиться после смерти.
– Туда все стремятся, – сказала Аннабет, словно прочитав мои мысли. – Это место для героев.
Но тут я подумал о том, как мало людей оказались в Элизиуме и насколько он мал по сравнению с Полями Асфоделей и даже с Полями Наказаний. Так мало людей творили добро при жизни. Это угнетало.
Миновав судебный павильон, мы углубились в Поля Асфоделей. Стало темнее. Наша одежда поблекла. Толпы бормочущих душ редели.
Пройдя несколько миль, мы услышали вдалеке знакомые крики. На горизонте замаячил дворец из блестящего черного обсидиана. Над его стенами кружили три темные фигуры – существа, похожие на летучих мышей. Фурии. Что-то мне подсказывало, что они поджидают нас.
– Наверное, уже поздно поворачивать назад, – с сожалением проговорил Гроувер.
– Все будет хорошо. – Я старался придать голосу уверенности.
– Может, стоит сначала поискать в других дворцах? – предложил Гроувер. – Скажем, в Элизиуме…
– Успокойся, козлик. – Аннабет взяла его за руку.
Гроувер взвизгнул. Его кроссовки выпустили крылья, и ноги сатира, сорвавшись с места, отбросили его от Аннабет. Он навзничь упал в траву.
– Гроувер, – строго сказала Аннабет. – Хватит дурачиться.
– Но я не… – Он снова взвизгнул. Кроссовки бешено задергались. Они поднялись в воздух и потащили его прочь от нас. – Maia! – вопил он, но волшебное слово явно не работало. – Maia наконец! На помощь! Помогите!
Я опомнился и хотел схватить Гроувера за руку, но было поздно. Набирая ход, он несся вниз с холма, как бобслеист в санях.
Мы побежали за ним.
– Расшнуровывай обувь! – крикнула Аннабет.
Идея была отличной, но вряд ли проделать такое просто, когда ботинки тащат тебя вперед ногами на полной скорости. Гроувер пытался сесть, но ему никак не удавалось дотянуться до шнурков.
Мы мчались за ним, стараясь не упускать его из виду, пока он сновал под ногами духов, раздраженно шепчущих ему вслед. Я был уверен, что Гроувер вломится в ворота Аидова дворца, но кроссовки резко повернули направо и поволокли его в противоположном направлении.
Склон становился все круче. Гроувер продолжал набирать скорость, и нам с Аннабет пришлось поднажать, чтобы не отставать. С обеих сторон к нам подступили стены, и я сообразил, что мы оказались в каком-то боковом туннеле. Здесь не было ни черной травы, ни деревьев – только камни под ногами и тусклый свет сталактитов над головой.
– Гроувер! – прокричал я, и эхо подхватило мой голос. – Хватайся за что-нибудь!
– За что? – прокричал он в ответ. Он цеплялся за камни, но они были слишком мелкими и не могли его задержать.
В туннеле становилось темнее и холоднее. Волосы у меня на руках встали дыбом. Здесь стоял запах зла, и в голове у меня замелькали мысли о том, чего мне даже знать не полагалось: о крови, окропившей древний алтарь, о зловонном дыхании убийцы.
Но когда я увидел то, что ждало впереди, я встал как вкопанный.
Туннель выходил в огромную темную пещеру, посреди которой зияла пропасть размером с городской квартал.
Гроувера несло прямо к ее краю.
– Пошли, Перси! – завопила Аннабет, дергая меня за запястье.
– Но это же…
– Знаю! – крикнула она. – Место, которое тебе приснилось! Но Гроувер упадет, если мы его не поймаем!
Разумеется, она была права. Опасность, грозящая другу, заставила меня снова рвануть вперед.