Я представил, как Прометей улыбается, ведь он так хочет помочь нам, бедным смертным. «Откажись от надежды, тогда я буду знать, что ты сдаешься. Обещаю, Кронос проявит снисходительность».
Меня охватила злость. Я вытащил Анаклузмос и разрезал лобовое стекло со стороны водителя, как будто оно было сделано из бумаги.
– Мы откатим машину на нейтральную территорию, – решил я. – Спрячем их, чтобы не пострадали, а этот дурацкий кувшин заберем на Олимп.
Хирон кивнул.
– Хороший план, но Перси…
Что бы кентавр ни собирался сказать, он вдруг осекся. Вдалеке раздался шум какого-то механизма, что-то вроде «быг-быг-быг» – это летел вертолет.
Если бы в Нью-Йорке было обычное утро понедельника, я бы не удивился, но спустя два дня тишины летящий в небе вертолет выглядел дико. Когда вертолет показался в поле зрения, в нескольких кварталах к востоку армия чудовищ разразилась криками и веселыми возгласами. Это оказалась гражданская модель, выкрашенная в темно-красный цвет с ярко-зеленым логотипом «ДЭ» на боку. Слова под логотипом были слишком мелкие, разобрать их я не мог, однако и так знал, что там написано: «ДЭР Энтерпрайзес».
У меня перехватило дыхание, я посмотрел на Аннабет и понял: она тоже узнала логотип. Ее лицо стало таким же красным, как и вертолет.
– А она что здесь делает? – требовательно спросила Аннабет. – Как ей удалось прорваться через барьер?
– Кто? – озадаченно переспросил Хирон. – Кто из смертных настолько безумен, чтобы…
Вдруг вертолет накренился вперед.
– Чары Морфея! – воскликнул Хирон. – Глупый смертный пилот заснул.
Я в ужасе наблюдал, как вертолет мотает туда-сюда и он неотвратимо летит прямо на офисные здания. Даже если он не разобьется, божества воздуха непременно собьют его, если он слишком близко подлетит к Эмпайр-стейт-билдинг.
Меня парализовал ужас, но Аннабет свистнула, и откуда ни возьмись к нам спикировал пегас Гвидо.
«Красивую лошадь вызывали?» – спросил он.
– Давай, Перси, – прорычала Аннабет. – Нужно спасти твою подружку.
Глава 16Нам на помощь приходит вор
По-моему, подлетать на пегасе к потерявшему управление вертолету – это удовольствие ниже среднего. Если бы Гвидо не умел так здорово летать, нас бы порезало на конфетти.
Я слышал, как внутри вертолета пронзительно кричит Рейчел. По какой-то причине она не заснула, но я видел, что пилот болтается на ремнях безопасности над приборной доской, поворачивая во сне штурвал вперед и назад, так что вертолет в любую секунду мог врезаться в стену офисного здания.
– Есть идеи? – спросил я Аннабет.
– Тебе придется подлететь на Гвидо и вытащить их, – решила дочь Афины.
– Что ты собираешься делать?
Вместо ответа Аннабет крикнула: «Хэйя!», и Гвидо ушел в пике.
– Подныриваем! – завопила Аннабет.
Мы пролетели так близко от винтов, что я почувствовал, как бьющий от лопастей ветер треплет мои волосы. Мы резко свернули к боку вертолета, и Аннабет ухватилась за дверь.
Потом все пошло не так.
Гвидо ударился крылом о вертолет. Пегаса вместе со мной отбросило вниз, а Аннабет осталась висеть на боку вертолета. Я пришел в такой ужас, что почти утратил способность мыслить. Пока Гвидо кругами летел к земле, я успел заметить, как Рейчел втаскивает Аннабет в вертолет.
– Держись! – завопил я Гвидо.
«Мое крыло, – простонал пегас. – Ужасно болит».
– Ты можешь! – я отчаянно пытался припомнить, какие советы мне давала Селена, когда учила летать на пегасах. – Просто расслабь крыло, вытяни его и пари.
Мы камнем падали на мостовую с высоты трехсот футов. В последний миг Гвидо раскинул крылья. Я увидел лица кентавров, глазеющих на нас, раскрыв рты. Потом мы вышли из штопора, пролетели последние пятьдесят футов и упали на мостовую – сначала полубог, потом пегас.
«Ой! – стонал Гвидо. – Ноги мои! Голова моя! Крылышки мои!»
К нам галопом подскакал Хирон, держа наготове сумку с лекарствами, и занялся пегасом.
Я поднялся на ноги, а когда посмотрел вверх, сердце прыгнуло куда-то в горло. Вертолет летел прямо на стену здания, еще несколько секунд, и он в нее врежется.
Потом вертолет волшебным образом выправился, развернулся и очень медленно пошел на посадку.
Казалось, прошла вечность, но вот наконец он с тяжелым стуком приземлился посередине Пятой авеню. Я посмотрел на застекленную кабину пилота и не поверил своим глазам: за штурвалом сидела Аннабет.
Когда винты перестали вращаться, я побежал вперед. Рейчел открыла боковую дверь и вытащила пилота.
На ней была та же одежда, которую она носила у моря: пляжные шорты, футболка и сандалии. Волосы у нее растрепались, а лицо позеленело после неприятного полета.
Аннабет выбралась из вертолета последней.
Я потрясенно уставился на нее.
– Не знал, что ты умеешь водить вертолет.
– Я тоже не знала, – ответила дочь Афины. – Мой отец помешан на авиации, к тому же Дедал делал кое-какие записи о летающих машинах. Я просто посмотрела на приборную панель и догадалась, на что нажимать.
– Ты спасла мне жизнь, – проговорила Рейчел.
Аннабет дернула раненым плечом.
– Ага, ну… давай не вводить это в привычку. Что ты здесь делаешь, Дэр? С чего тебе приспичило лететь в зону боевых действий?
– Я… – Рейчел быстро глянула на меня. – Я должна была прилететь, потому что знала: Перси в опасности.
– Это точно, – проворчала Аннабет. – Ну, с вашего позволения, мне надо позаботиться о раненых друзьях. Рада, что ты заглянула, Рейчел.
– Аннабет… – окликнул я.
Дочь Афины умчалась.
Рейчел тяжело опустилась на бордюр тротуара и сжала голову руками.
– Прости, Перси, я не хотела… Вечно я все порчу.
С этим трудно было поспорить, но я радовался, что Рейчел в безопасности. Я посмотрел вслед Аннабет, однако она уже затерялась в толпе. Я не мог поверить в то, что она только что сделала – спасла жизнь Рейчел, посадила вертолет и ушла так, словно все это пустяки.
– Все нормально, – заверил я Рейчел, хотя мои слова прозвучали неискренне. – Так что за послание ты хотела мне передать?
Девушка нахмурилась.
– Откуда ты об этом знаешь?
– Мне приснился сон.
Казалось, Рейчел не удивилась. Она одернула свои пляжные шорты, сплошь покрытые рисунками – не очень похоже на Рейчел. Однако я знал эти символы: греческие буквы, рисунки как на бусинах из лагеря, наброски чудовищ и лики богов. Я не понимал, откуда Рейчел все это узнала, ведь она никогда не бывала на Олимпе и в Лагере полукровок.
– Я вижу всякое, – пробормотала она. – То есть я не только могу видеть сквозь Туман, это другое. Я рисую картины, пишу какие-то слова…
– На древнегреческом, – подсказал я. – Ты знаешь, что они означают?
– Об этом я и хотела с тобой поговорить, я надеялась… Ну, если бы ты поехал с нами отдыхать, я надеялась, что ты помог бы мне понять, что со мной происходит.
Рейчел умоляюще на меня посмотрела. Ее лицо обгорело на пляже, нос шелушился. Я никак не мог прийти в себя от удивления, увидев ее здесь. Она заставила свою семью прервать отдых, согласилась отправиться в ту жуткую школу и летела на вертолете к месту сражения с чудовищами только для того, чтобы меня увидеть. В каком-то смысле она такая же смелая, как Аннабет.
Но эти ее видения меня по-настоящему пугали. Возможно, это происходит со всеми смертными, способными видеть сквозь Туман, но моя мама никогда не упоминала ничего подобного. Я постоянно вспоминал слова Гестии: «Мей Кастеллан зашла слишком далеко, пыталась увидеть слишком многое».
– Рейчел, – сказал я, – хотел бы я это знать. Может, нам стоит спросить Хирона…
Девушка вздрогнула, словно ее ударили током.
– Перси, вот-вот случится что-то плохое. Готовится какой-то обман, который приведет к смерти.
– К чьей смерти? Что ты имеешь в виду?
– Я не знаю, – она нервно огляделась. – Ты разве не чувствуешь?
– Это и есть послание, которое ты хотела мне передать?
– Нет, – Рейчел явно колебалась. – Прости, тут мало смысла, эта идея только что пришла мне в голову. Послание, ради которого я здесь, я записала на песке, когда сидела на пляже. Там было твое имя.
– Персей, – вспомнил я. – На древнегреческом.
Рейчел кивнула.
– Я не знаю, что означает та надпись, но уверена: она важна. Ты должен это услышать: «Персей, ты не герой».
Я уставился на девушку, как будто она только что закатила мне оплеуху.
– Ты прилетела за тысячи миль, чтобы сообщить, что я не герой?
– Это важно, – настаивала Рейчел. – Потому что это повлияет на твои поступки.
– Не герой из пророчества? – спросил я. – Не тот герой, которой победит Кроноса? Что это значит?
– Мне… мне жаль, Перси, больше я ничего не знаю. Я должна была тебе сказать, потому что…
– Итак! – к нам подскакал Хирон. – Наверное, это мисс Дэр?
Мне захотелось заорать, чтобы он убирался, но, конечно, я этого не сделал и попытался обуздать нахлынувшие эмоции. Я чувствовал себя так, словно вокруг меня снова бушует ураган.
– Хирон, это Рейчел Дэр, – представил я их друг другу. – Рейчел, это мой учитель Хирон.
– Здравствуйте, – угрюмо буркнула Рейчел. Казалось, она нисколько не удивлена знакомством с кентавром.
– Вы не заснули, мисс Дэр, – заметил Хирон. – Вы точно смертная?
– Да, смертная, – подтвердила девушка, как будто эта мысль ее угнетает. – Пилот заснул, как только мы пролетели над рекой, не знаю, почему я не сплю. Я помнила только, что должна добраться сюда и предупредить Перси.
– Предупредить Перси?
– Она видит всякие вещи, – пояснил я. – Пишет слова и рисует всякие образы.
Хирон поднял бровь.
– В самом деле? Расскажите поподробнее.
Рейчел повторила то, что уже рассказала мне.
Хирон пригладил бороду.
– Мисс Дэр… пожалуй, нам стоит поговорить.
– Хирон, – выпалил я, вспомнив жуткую картину: Лагерь полукровок в девяностые годы двадцатого века и пронзительный крик Мей Кастеллан, донесшийся с чердака. – Вы… вы ведь поможете Рейчел, правда? Я хочу сказать, предупредите ее, что с этими вещами не шутят, иначе можно зайти слишком далеко?