– Сэр, – сказала Талия, – нас вполне устроит машина. И, может быть, лучше будет, если мы поедем без вас. Это слишком опасно.
Доктор Чейз нахмурился. Ему явно сделалось неловко.
– Постойте, барышня! Аннабет моя дочь. Опасно это или нет, а я… не могу же я…
– Кушать подано! – объявила миссис Чейз. Она протиснулась в дверь с подносом, нагруженным бутербродами с арахисовым маслом и джемом, кока-колой и печеньем прямо из духовки – шоколадная крошка еще пачкалась. Мы с Талией успели слопать по несколько печенек, пока Зоя говорила:
– Я умею водить, сэр. Я не настолько молода, как выгляжу. Я обещаю, что с вашей машиной ничего не случится.
Миссис Чейз сдвинула брови:
– О чем речь?
– Аннабет в опасности, – сказал доктор Чейз. – На горе Там. Я бы их отвез, но… по-видимому, смертным там не место.
Это звучало так, словно последние слова дались ему с большим трудом.
Я думал, миссис Чейз скажет «нет». Ну в самом деле, какая смертная мама позволит троим подросткам взять свою машину? Но, как это ни удивительно, миссис Чейз кивнула:
– Тогда пускай скорей едут.
– Ладно!
Доктор Чейз вскочил и принялся хлопать себя по карманам:
– Где же ключи…
Его жена вздохнула:
– Фредерик, ей-богу, ты бы и голову потерял, если бы она не была спрятана в твой пилотский шлем! Ключи на гвоздике, у входной двери.
– Точно! – сказал доктор Чейз.
Зоя ухватила бутерброд.
– Спасибо вам огромное! Нам пора ехать. Немедленно!
Мы выскочили за дверь и сбежали вниз. Чейзы следовали за нами.
– Перси, – окликнула меня миссис Чейз, когда я уходил, – ты скажи Аннабет… скажи, что здесь по-прежнему ее дом, ладно? Просто напомни ей.
Я в последний раз окинул взглядом неприбранную гостиную, сводных братьев Аннабет, ссорящихся из-за «ЛЕГО», втянул в себя аромат печенья… «А тут неплохо!» – подумал я.
– Я передам! – пообещал я.
Мы подбежали к желтому «Фольксвагену»-кабриолету, припаркованному на дорожке. Солнце уже садилось. Я прикинул, что нам осталось меньше часа, чтобы спасти Аннабет.
– Эта штука что, быстрей ехать не может? – осведомилась Талия. Зоя зыркнула на нее исподлобья:
– Пробки от меня не зависят!
– Вы обе говорите прямо как моя мама! – заметил я.
– Заткнись! – хором рявкнули они.
Зоя виляла между машин, ползущих по мосту Золотые Ворота. Солнце уже коснулось горизонта, когда мы наконец миновали мост и съехали с шоссе.
Дороги тут были безумно узкие. Они петляли по лесам, по склонам холмов, вдоль крутых обрывов. Притормаживать Зоя и не думала.
– А почему тут пахнет леденцами от кашля? – спросил я.
– Эвкалипты, – Зоя указала на громадные деревья, растущие повсюду.
– Это их коалы едят?
– И чудовища тоже, – сказала она. – Они обожают жевать эти листья. Особенно драконы.
– Драконы жуют эвкалиптовые листья?
– Знаешь, – сказала Зоя, – если бы у тебя изо рта воняло, как у дракона, ты бы их тоже жевал.
Дальше я расспрашивать не стал, но смотрел в оба. Впереди возвышалась гора Тамалпаис. Наверно, для горы она была не особенно высокой, но сейчас, когда мы подъехали почти вплотную, она казалась громадной.
– Это, значит, и есть гора Отчаяния? – спросил я.
– Да, – коротко ответила Зоя.
– А почему она так называется?
Она молчала почти целую милю, прежде чем, наконец, ответила:
– После войны богов и титанов многих титанов покарали и отправили в заточение. Кроноса изрубили в куски и швырнули в Тартар. Того, кто был его правой рукой, предводителя всех его воинств, можно сказать генерала, заточили тут, на вершине, сразу за садом Гесперид.
– Генерала… – повторил я. Вокруг вершины все время клубились тучи – казалось, гора притягивает их к себе, наматывает их на себя, как на катушку. – А что там такое? Буря, что ли, надвигается?
Зоя не ответила. У меня возникло ощущение, что она точно знает, что означают эти тучи, и ей это не нравится.
– Надо смотреть в оба, – сказала Талия. – Туман здесь особенно густой.
– Магический или естественный? – спросил я.
– И тот и другой.
Серые тучи окутывали гору все плотнее, и мы ехали прямо сквозь них. Леса кончились, вокруг простирались утесы, луга, скалы и туман.
Я мельком глянул на океан, когда мы проезжали особенно живописный поворот, и увидел там такое, что едва из машины не выпрыгнул.
– Глядите!
Но поворот остался позади, и океан скрылся за холмами.
– Что там? – спросила Талия.
– Большой белый корабль, – сказал я. – Стоит на якоре недалеко от берега. Похож на круизный лайнер.
Глаза у нее расширились:
– Корабль Луки?
Мне хотелось сказать, что я не уверен. Может, это совпадение. Но я понимал, что это неправда. У берега стояла на якоре «Царевна Андромеда», демонский лайнер Луки. Вот зачем он отправил свой корабль в Панамский канал! Это был единственный путь с восточного побережья в Калифорнию.
– Что ж, значит, мы будем не одни, – угрюмо сказала Зоя. – Нас ждет воинство Кроноса.
Я собирался было ответить, как вдруг волосы у меня на затылке встали дыбом.
– Останови машину! – крикнула Талия. – Сию секунду!
Зоя, наверное, почувствовала, что что-то неладно, потому что без вопросов надавила на тормоза. Желтый «Фольксваген» дважды крутанулся и, наконец, остановился на краю обрыва.
– Выходим! – Талия распахнула дверцу и толкнула меня. Мы оба выкатились на шоссе. И в следующий же миг раздался грохот.
Сверкнула молния, и «Фольксваген» доктора Чейза взорвался, как канареечная граната. Меня бы, наверно, убило осколками, если бы не развернувшийся надо мной щит Талии. Я услышал звук, похожий на удар тарана, и, когда открыл глаза, вокруг все было усеяно обломками. Кусок крыла «Фольксвагена» вонзился в асфальт. Дымящийся колесный диск катался кругами. По всему шоссе валялись куски желтого металла.
Я сглотнул, чтобы избавиться от привкуса дыма во рту, и взглянул на Талию:
– Ты спасла мне жизнь!
– «И один от руки отцовской падет», – пробормотала она. – Да будь он проклят! Он собирался уничтожить меня? Меня?!
Я не сразу осознал, что она говорит о своем отце.
– Слушай, но это же не могла быть Зевсова молния. Никак не могла!
– А чья же тогда? – осведомилась Талия.
– Ну, я не знаю. Зоя упомянула имя Кроноса. Может, это он…
Талия покачала головой. Она выглядела злой и ошеломленной.
– Нет. Это не он.
– Постой! – сказал я. – А где же Зоя? Зоя!
Мы вскочили и бросились к взорванному «Фольксвагену». Внутри – никого. И на дороге – тоже никого. Я посмотрел вниз с обрыва. Зои и след простыл.
– Зоя! – заорал я.
И тут она очутилась рядом со мной и дернула меня за руку:
– Тише, дурак! Ты что, хочешь разбудить Ладона?
– То есть мы уже приехали?
– Уже близко, – сказала она. – Следуйте за мной.
Полосы тумана ползли прямо через шоссе. Зоя ступила в одну из них, и, когда туман рассеялся, Зои не было. Мы с Талией переглянулись.
– Сосредоточься на Зое, – посоветовала Талия. – Мы следуем за ней. Иди прямо в туман и думай об этом.
– Постой, Талия. Насчет того, что было тогда на пирсе… В смысле, про мантикора и жертвоприношение…
– Я не желаю об этом говорить.
– Но ведь ты же не стала бы на самом деле… ну, это самое?
Она замялась:
– Я просто была в шоке. И все.
– Это не Зевс направил молнию в машину. Это был Кронос. Он пытается тобой манипулировать, заставить тебя разозлиться на папу.
Она глубоко вздохнула:
– Перси, я понимаю, ты пытаешься сделать так, чтобы мне стало лучше. Спасибо тебе. Но нам надо идти. Пора.
Она шагнула в туман – в Туман, – и я последовал за ней.
Когда туман рассеялся, я стоял на склоне горы, но дорога была грунтовая. Трава сделалась гуще. Море было рассечено кровавой полосой заката. Вершина горы сделалась ближе. Вокруг нее клубились облака и первобытная мощь. На вершину вела всего одна тропа – прямо напротив нас. И вела она через пышный луг, полный теней и цветов: сумеречный сад, тот самый, что я видел во сне.
Если бы не громадный дракон, сад был бы прекраснейшим местом, что я видел в своей жизни. Трава мерцала серебристым вечерним светом, а цветы были такие яркие, что почти светились в сумерках. Ступени из полированного черного мрамора вели наверх вдоль ствола яблони высотой в пять этажей, и на каждой ветке яблони сияли золотые яблоки. И, когда я говорю «золотые», я не имею в виду золотистые, как яблоки сорта «Гольден» в магазине. Нет, яблоки были по-настоящему золотые. Не могу объяснить, что в них было такого особенно привлекательного, но стоило мне вдохнуть их аромат, как я понял, что один-единственный кусочек такого яблока был бы вкуснее всего, что я пробовал в своей жизни.
– Яблоки бессмертия, – сказала Талия. – Свадебный дар Гере от Зевса.
Мне сразу захотелось подойти и сорвать себе одно, но только вокруг дерева обвился дракон.
Не знаю, что вы себе представляете, когда я говорю «дракон». В общем, он был довольно страшный. Туловище змея было толщиной с ракетный ускоритель и сверкало медной чешуей. Голов у него было столько, что я со счета сбился: как будто сотню смертоносных питонов связали в пучок. Дракон, похоже, спал. Головы лежали на траве, как большая куча спагетти, и все глаза были закрыты.
И тут тени напротив нас пришли в движение. Послышалось пение, прекрасное и жутковатое, будто голоса со дна колодца. Я потянулся было за Стремниной, но Зоя остановила мою руку.
Перед нами сгустились четыре фигуры, четыре девушки, которые были очень похожи на Зою. Все они были в белых греческих хитонах. Кожа у них была золотисто-карамельная. Шелковистые черные волосы свободно ниспадали на плечи. Как ни странно, я даже не задумывался о том, как прекрасна Зоя, пока не увидел ее сестер-Гесперид. Они выглядели точно так же, как Зоя: великолепные и, видимо, очень грозные.
– Сестры мои! – сказала Зоя.
– Мы не видим никаких сестер, – холодно сказала одна из девушек. – Мы видим двух полукровок и Охотницу. И все они скоро умрут.