Аннабет с благодарностью улыбнулась мне, что заставило меня отвернуться.
Я почему-то все время вспоминал плотину Гувера и ту странную смертную девчонку, которую там встретил, Рейчел Элизабет Дэр. Не знаю почему, но мне все время приходила на ум ее дурацкая фразочка: «Ты что, всегда убиваешь людей, которые сморкаются?» Я выжил только потому, что мне помогали многие – даже случайно встреченная смертная. А я так и не объяснил ей, кто я такой…
– Лука жив, – сказал я. – Аннабет была права.
Аннабет резко выпрямилась:
– Откуда ты знаешь?
Я постарался не злиться на то, что ее это так волнует. Я пересказал ей то, что мой папа говорил про «Царевну Андромеду».
– Ну… – Аннабет неловко поерзала в своем кресле. – Если последняя битва должна грянуть, когда Перси будет шестнадцать, то у нас, по крайней мере, есть еще два года на то, чтобы что-нибудь придумать.
У меня возникло ощущение, что, когда Аннабет говорит «что-нибудь придумать», она имеет в виду «заставить Луку исправиться», и это разозлило меня еще сильнее.
Хирон был угрюм. Он сидел у огня в своем инвалидном кресле и выглядел старым-старым. Ну, в смысле… он и правда очень стар, но обычно он так не выглядит.
– Быть может, вам кажется, будто два года – это очень много, – сказал он. – Но на самом деле это краткий миг. Я все-таки надеюсь, что в пророчестве говорится не о тебе, Перси. Но если все же о тебе, значит, грядет вторая вой на титанов. И первый удар Кронос нанесет по лагерю.
– Откуда вы знаете? – спросил я. – Зачем ему наш лагерь?
– Потому что боги используют героев как оружие, – напрямик ответил Хирон. – Лиши их оружия, и боги останутся без вас как без рук. Сюда явится воинство Луки. Смертные, полубоги, чудовища… Мы должны быть готовы. Новости, принесенные Клариссой, могут оказаться ключом к тому, как именно они нападут, но…
Раздался стук в дверь, и в комнату отдыха ворвался Нико ди Анджело с раскрасневшимися с мороза щеками.
Нико улыбался, но по сторонам он огляделся с тревогой.
– Эй! А где… где моя сестра?
Гробовое молчание. Я уставился на Хирона. Мне просто не верилось, что Нико до сих пор никто ничего не сказал. А потом я сообразил почему. Они ждали, пока мы вернемся и расскажем ему сами…
Мне меньше всего хотелось это делать. Но это был мой долг перед Бьянкой.
– Привет, Нико! – Я встал из своего уютного кресла. – Пошли пройдемся, ладно? Нам надо поговорить.
Он выслушал новости молча. Почему-то от этого было еще хуже. Я все говорил, говорил, пытаясь объяснить, как это вышло и почему Бьянка пожертвовала собой, чтобы спасти других участников похода. Но я чувствовал, что этим все только порчу еще сильнее.
– Она просила передать тебе вот это.
Я достал маленькую фигурку бога, которую Бьянка нашла на свалке. Нико взял фигурку и уставился на нее.
Мы стояли у обеденного павильона, на том же самом месте, где разговаривали в последний раз, перед тем как я отправился в поход. Дул пронзительный ветер, несмотря на то что лагерь защищен от непогоды магией. На мраморные ступени падал легкий снежок. Наверно, за пределами лагеря мела настоящая пурга.
– Ты обещал защищать ее, – сказал Нико.
С тем же успехом он мог бы пырнуть меня ржавым кинжалом. Все было бы не так болезненно, как напоминание о моем обещании.
– Нико, – сказал я, – я старался. Но Бьянка пожертвовала собой, чтобы спасти остальных. Я ее отговаривал. Но она…
– Ты же обещал!
Он смотрел на меня исподлобья. Глаза у него покраснели. Он стиснул в кулачке фигурку бога.
– Нельзя было тебе доверять! – Голос у него сорвался. – Ты мне соврал! Мои кошмары сбылись!
– Погоди! Какие кошмары?
Он отшвырнул фигурку бога. Она зазвенела на ледяном мраморе.
– Я тебя ненавижу!
– Может, она еще жива, – в отчаянии сказал я. – Я же не знаю наверняка…
– Она умерла! – Нико зажмурился. Он дрожал всем телом от ярости. – Мне следовало догадаться раньше! Она на Полях Асфоделей, стоит перед судьями, и они оценивают ее деяния. Прямо сейчас. Я чувствую.
– То есть как это – чувствуешь?
Но не успел он ответить, как я услышал у себя за спиной новые звуки. Шипение и клацанье, которые были мне слишком хорошо знакомы.
Я выхватил меч. Нико ахнул. Я развернулся и оказался лицом к лицу с четырьмя воинами-скелетами. Они ухмылялись бесплотной ухмылкой и надвигались на нас с обнаженными мечами. Я не знал, как им удалось проникнуть в лагерь, но это было неважно. Помощь все равно не поспеет вовремя.
– Ты пытаешься меня убить! – завопил Нико. – Ты привел этих… этих тварей!
– Нет! То есть да, они следуют за мной, но нет! Нико, беги! Их невозможно уничтожить!
– Я тебе не верю!
Первый скелет ринулся в атаку. Я отбил его меч, но остальные трое надвигались следом. Я разрубил пополам один из них, но половинки тут же принялись сползаться вместе. Я снес голову второму, но он спокойно продолжал сражаться.
– Беги, Нико! – заорал я. – Беги за помощью!
– Нет! – Он зажал уши.
Я не мог сражаться с четырьмя сразу, тем более если они неубиваемые. Я рубил, уворачивался, блокировал, колол, но они все теснили и теснили меня. Еще несколько секунд – и зомби меня одолеют.
– Нет! – крикнул Нико еще громче. – Убирайтесь прочь!
Земля подо мной зарокотала. Скелеты застыли. Я еле успел отпрыгнуть в сторону, когда под ногами четверых воинов разверзлась трещина.
Земля раскрылась, как алчная пасть. Из разлома вырвалось пламя, и земля с громким хрустом поглотила скелеты.
Настала тишина.
На том месте, где только что стояли скелеты, остался семиметровый извилистый шрам, рассекший мраморный пол павильона. В остальном же от воинов не осталось и следа.
Я ошеломленно воззрился на Нико:
– Как ты это сде…
– Убирайся! – заорал он. – Ненавижу тебя! Лучше бы ты умер!
Меня земля не поглотила, но Нико сбежал по ступенькам и бросился в лес. Я побежал было за ним, но поскользнулся и упал на скользких ступенях. Встав, я увидел, на чем я поскользнулся.
Я подобрал статуэтку бога, которую Бьянка нашла для Нико на свалке. Она говорила, что это единственная фигурка, которой у него нет. Последний подарок от сестры.
Я со страхом уставился на нее. Теперь я понимал, отчего это лицо показалось мне знакомым. Я уже видел его прежде.
Это была статуэтка Аида, владыки мертвых.
Аннабет с Гроувером несколько часов помогали мне обшаривать лес, но Нико ди Анджело и след простыл.
– Надо сообщить Хирону, – сказала запыхавшаяся Аннабет.
– Не надо, – сказал я.
Они с Гроувером уставились на меня.
– Хм… – нервно спросил Гроувер, – то есть как это – не надо?
Я все еще пытался сообразить, почему я это сказал, но тут слова хлынули наружу помимо моей воли:
– Нельзя, чтобы кто-то знал. Наверное, никто не догадывается, что Нико…
– Сын Аида, – закончила Аннабет. – Перси, ты представляешь, как это важно? Даже Аид нарушил клятву! Это же ужасно!
– Не думаю, – сказал я. – Мне кажется, Аид клятвы не нарушал.
– Как?
– Он их папа, – сказал я, – но Бьянка с Нико на много лет выпали из жизни, еще со времен Второй мировой войны.
– «Казино «Лотос»! – воскликнул Гроувер и рассказал Аннабет про разговор, который был у нас с Бьянкой во время похода. – Они с Нико застряли там на десятки лет. Они родились еще до клятвы.
Я кивнул.
– Но как же им удалось вырваться? – возразила Аннабет.
– Не знаю, – признался я. – Бьянка говорила, пришел какой-то адвокат, увел их оттуда и отвез в Вестовер-Холл. Не знаю, кто это мог быть и почему. Может быть, это часть Великого Пробуждения. Не думаю, что Нико сознает, кто он такой. Но нам нельзя никому говорить об этом. Даже Хирону. Если олимпийцы узнают…
– Они могут снова начать ссориться между собой, – сказала Аннабет. – Только этого нам не хватало!
– Но от богов же ничего не скроешь, – озабоченно сказал Гроувер. – По крайней мере, вечно это скрывать не получится.
– А вечно мне и не надо, – сказал я. – Всего два года. Пока мне шестнадцать не исполнится.
Аннабет побледнела:
– Но, Перси, это значит, что пророчество, может быть, и не про тебя! Может быть, оно про Нико. Мы должны…
– Нет, – сказал я. – Я сам выбрал пророчество. Оно будет про меня.
– Зачем ты так говоришь? – воскликнула она. – Охота тебе нести ответственность за весь мир?
Этого мне совсем не хотелось, но вслух я об этом не сказал. Я знал, что мне придется взять это на себя.
– Я не могу допустить, чтобы Нико снова оказался в опасности, – сказал я. – Я обязан его сестре – хотя бы этим. Я… я подвел их обоих. Я не допущу, чтобы бедный малыш снова страдал.
– Этот бедный малыш тебя ненавидит и мечтает увидеть тебя мертвым, – напомнил мне Гроувер.
– Может быть, мы сумеем его найти, – сказал я. – Мы сумеем его убедить, что все в порядке, и укроем его в безопасном месте.
Аннабет содрогнулась:
– Если он попадет в руки Луки…
– Не попадет, – сказал я. – Я позабочусь о том, чтобы у Луки было достаточно других проблем. Например, я.
Не уверен, что Хирон поверил в то, что рассказали ему мы с Аннабет. По-моему, он видел, что я что-то скрываю насчет исчезновения Нико, но в конце концов он принял нашу версию. Увы, Нико был не первый полукровка, который исчез.
– Такой юный… – вздохнул Хирон, облокотившись на перила веранды. – Эх… Надеюсь, его съели чудовища. Все лучше, чем оказаться в армии титанов.
От этой мысли мне сделалось сильно не по себе. Я почти уже решился рассказать Хирону все – но все-таки не рассказал.
– Вы действительно думаете, что первый удар будет нанесен сюда? – спросил я.
Хирон смотрел на снег, падающий на холмы. Я видел дымок, испускаемый стражем-драконом на сосне, и далекий отблеск золотого руна.
– Ну, по крайней мере, это случится не раньше лета, – сказал Хирон. – Зима будет суровой… самой суровой за несколько столетий. Возвращайся-ка ты, Перси, домой, в город, и постарайся думать о школе. И отдохни. Это тебе очень пригодится.