— А он сможет?
Если голос Мекки мог звучать угрюмо, это произошло именно сейчас.
— Думаю, да. Это станет ясно, когда капсула столкнется с кораблем. Я вижу в твоих мыслях, что ты вызовешься добровольцем на это задание, чтобы вернуться в свой мир. Это огромная честь. Любой из команды нашего корабля пойдет на это, если ты откажешься.
— А смогу ли я управлять капсулой? Я понятия не имею, как это делать, я в жизни не видел такой капсулы. Ею труднее управлять, чем «эрлингом»?
— Это не имеет значения, — ответил Мекки. — Прежде чем ты поднимешься на борт, я запишу в твоем мозгу навыки управления. Ты будешь делать все машинально, не задумываясь. Вообще ты должен все делать машинально, если хочешь вернуться в свою Вселенную, а не просто покинуть нашу. Твой разум не должен отвлекаться на управление ракетой.
— Почему?
— Потому, что ты должен сосредоточиться на Вселенной, в которую желал бы вернуться, вспомнить ее во всех подробностях. Говоря точнее, сосредоточься на месте, в котором ты находился неделю назад, когда рядом с тобой упала ракета. Разумеется, пусть это будет не тот самый момент, пусть пройдет какое-то время, иначе ты окажешься там в самый раз для того, чтобы снова перенестись в иную Вселенную. Твое недельное отсутствие можно объяснить амнезией, вызванной шоком. А из Гринвилла ты можешь отправиться в Нью-Йорк, к Бетти Хедли — своей Бетти Хедли, если сумеешь этого добиться.
Кейт слегка покраснел. Не очень-то приятно, когда читают твои мысли, даже если это делает искусственный мозг.
Люди Допелле выкатили готовый агрегат.
— Долго продлится установка на ракету?
— Минут десять или даже меньше. А теперь расслабься и закрой глаза, Кейт Уинтон. Я запишу в твой мозг навыки управления кораблем, на котором ты полетишь.
Кейт Уинтон закрыл глаза и расслабился.
Глава 18Ракетчик
Снабженная ракетными двигателями капсула висела в космосе, в полумиллионе километров от Сатурна и в ста километрах от флагманского корабля земного флота. Кейт видел корабль на экране и знал, что с него за ним следит каждый, кому удалось протиснуться к монитору.
В данный момент — ненадолго — он был героем этой Вселенной. На какое-то время он стал даже выше Допелле. Ему предстояло совершить то, чего никогда не смог сделать Допелле — уничтожить мощь и силу Арктура.
«Ничто, — с иронией подумал он, — совершенное им в этой Вселенной, не сравнится с тем, как он ее покинет».
Честно говоря, он сделал неплохую карьеру: из преследуемого шпиона, в которого стреляли без предупреждения, превратился в героя, способного спасти человечество. Правда, он не сможет увидеть, спас его или нет, разрушит эффект Бартона корабль арктуриан или нет, убьет он Кейта Уинтона или перебросит его… куда-то. Кейт надеялся, что в его собственную Вселенную.
Интересно, поставят ли ему памятник, если все получится? Станет ли день рождения Кейта Уинтона национальным, международным, межпланетным праздником? Насколько же странным покажется это тому, второму Кейту Уинтону, который принадлежал этому миру и, несомненно, родился в тот же самый день. Людям придется называть одного из них Кейтом Уинтоном Вторым.
Из бесконечности Кейтов Уинтонов в бесконечности Вселенных и бесконечности Вселенных, в которых не было никакого Кейта Уинтона, и по крайней мере одной — нет, скорее, другой бесконечности Вселенных — где Кейт Уинтон существовал, но исчезал после взрыва ракеты…
Однако эта Вселенная была реальной. По крайней мере пока.
И он, Кейт Уинтон, запертый в этой небольшой сигарообразной ракете размером десять метров на два, может совершить то, что не удалось всему флоту Земли.
Возможно ли это? Мекки сказал, что да, а Мекки должен знать… если это вообще кому-либо ведомо. Нечего беспокоиться. Или получится, или нет. Если нет, он не доживет до того, чтобы это увидеть.
Кейт проверил управление, описав ракетой круг диаметром не более километра, и остановился точно в той точке, из которой начал. Трудный маневр, но для него теперь легкий — благодаря Мекки он стал искусным пилотом.
Старый Ракетчик, подумал Кейт, вспомнив, как подписывал свою рубрику в «Поразительных Историях». Если бы только фэны могли видеть его сейчас! Он улыбнулся.
— Он приближается, — произнес в его голове голос Мекки. — Я чувствую вибрацию гиперпространства. Приготовься, Кейт Уинтон.
Он посмотрел на монитор и сбоку экрана заметил черную точку. Коснувшись штурвала, вывел точку в самый центр и дал полную тягу.
Черная точка начала расти, сначала медленно, потом все быстрее, и наконец заполнила весь экран. Она заполнила весь экран, несмотря на то, что продолжала оставаться довольно далеко. Этот корабль был сущим чудовищем!
Кейт увидел, как открываются амбразуры вражеского корабля, как стволы орудий поворачиваются в его сторону. Впрочем, у них не будет времени сделать хотя бы выстрел — столкновение произойдет через долю секунды.
Всего через долю секунды!
Быстро, лихорадочно попытался он сосредоточиться на Земле, на своей Земле, и саде недалеко от Гринвилла, штате Нью-Йорк. На Бетти Хедли, прежде всего на Бетти Хедли. На привычных долларах и центах, на ночной жизни Бродвея без затуманивания. На всем, что знал и любил.
Перед его мысленным взором проносились образы, как это должно быть (но на самом деле не бывает) с тонущими. «Боже, — мелькнула у него мысль, — почему я не подумал об этом раньше? Ведь это вовсе не обязательно должен быть точно тот мир, который я покинул. Он может быть лучше! В моем распоряжении бесконечное множество Вселенных, и я могу выбрать такую, которая будет хотя бы немного лучше. Я могу выбрать Вселенную, почти такую же, как моя, только… моя работа… Бетти…»
Разумеется, все эти мысли возникали в его голове не в такой форме, не слово за словом. Они не были такими складными — просто вспышка понимания, что он мог бы сделать, если бы успел все как следует обдумать.
А потом, когда ракета ударила в самый центр чудовищного корабля, полыхнула еще одна ослепительная вспышка. Совершенно иного рода.
Кейт вновь не почувствовал никакого прыжка. Он снова лежал, растянувшись на земле, и снова был ранний вечер. На небе светили звезды и Луна, и Кейт отмстил, что Луна была в первой четверти, а не молодая, как в воскресенье вечером.
Он огляделся и увидел, что лежит на почерневшей и сожженной земле. Недалеко виднелись развалины чего-то, бывшего некогда домом. Кейт узнал знакомую лестницу. Узнал он и почерневший обрубок дерева рядом с собой.
Все выглядело так, словно взрыв и пожар произошли не менее недели назад.
«Хорошо, — подумал Кейт, — значит, я вернулся в нужное время и место».
Он встал и расправил руки и ноги, слегка затекшие после путешествия в тесной кабине ракеты. Затем вышел на дорогу — ту самую, что проходила мимо имения.
Ему по-прежнему было не по себе. Почему он рискнул и в последний момент дал мыслям полную свободу? Так слишком легко было совершить ужасную ошибку. А что, если?..
Показался грузовик. Кейт остановил его и доехал до Гринвилла. Водитель оказался неразговорчив, и за всю дорогу не сказал ни слова.
Кейт вылез на главной площади города и поблагодарил шофера.
Торопливо подбежал он к стойке с газетами, чтобы взглянуть на заголовки. «Гиганты» побеждают «Бродяг», прочел он и облегченно вздохнул, чувствуя, что весь покрылся потом.
Вытерев пот со лба, Кейт подошел к продавцу.
— Есть у вас «Поразительные Истории»? — спросил он.
Это была еще одна проверка.
— Пожалуйста, сэр.
Он взглянул на знакомую обложку и констатировал, что девушка и чудовище на ней такие, какими и должны быть, а цена указана в центах, а не кредитках.
Кейт вновь облегченно вздохнул, полез в карман за мелочью и только тут сообразил, что у него нет денег. Осталось только около пятисот семидесяти кредиток, насколько он помнил. Лучше их даже не доставать.
Смущенный, он отдал журнал продавцу.
— Простите. Я вышел из дому без денег.
— О, ничего страшного, мистер Уинтон, — сказал тот. — Заплатите при случае. А если… гмм… вы вышли из дому без денег, то, может, вам немного одолжить? Двадцати долларов хватит?
— Наверняка, — ответил Кейт. Это было даже больше, чем стоил билет до Нью-Йорка. Только откуда мог знать его продавец в такой дыре как Гринвилл? Он свернул журнал и сунул в карман, пока мужчина открывал кассу.
— Большое спасибо, — сказал Кейт. — Только… гмм… дайте мне девятнадцать восемьдесят, чтобы я не был должен вам за журнал.
— Конечно, пусть будет ровно. Господи, как я рад видеть вас, мистер Уинтон. Мы думали, вы погибли при падении ракеты. Все газеты так написали.
— Похоже, они ошиблись, — сказал Кейт.
Ну конечно, подумал он, вот откуда этот человек знает меня. В газетах наверняка поместили фотографию гостя Бордена, который, вероятно, погиб в катастрофе.
— Искренне рад, что это была ошибка, — сказал продавец.
Кейт спрятал в карман сдачу с двадцати долларов и вышел. Темнело, так же как в прошлую субботу вечером. Так, и что теперь? Он не мог позвонить Бордену.
Борден погиб или оказался в иной Вселенной; Кейт надеялся, что второе. Оказались ли Бордены и другие, кто был в усадьбе, достаточно близко от центра вспышки, чтобы с ними произошло то же, что и с ним? Кейту хотелось думать, что да.
Неприятные воспоминания заставили его обойти аптеку на углу, в которой — казалось, это было века назад — он увидел своего первого пурпурного БЕМа и едва не был застрелен аптекарем. Разумеется, теперь это ему не грозило, но все-таки он пошел в другую аптеку, находившуюся в квартале от первой.
Там он вошел в телефонную кабину… да, аппарат имел отверстие для монет. Попробовать позвонить в Издательства Бордена в Нью-Йорке? Часто бывало, что кто-нибудь работал допоздна; может, он и сейчас застанет кого-то. А если нет, звонок ничего не будет ему стоить.
Кейт вернулся к стойке с сигаретами и получил горсть мелочи за две долларовых банкноты, которые дал ему продавец газет. Затем опять вошел в кабину.