– Вы нарушаете мои права, старший инспектор, – бросив на гэбиста хмурый взгляд, сказал Стас. – В данной ситуации я отказываюсь давать какие-либо показания!
Чертыхнувшись, Монкайтис отключил записывающее устройство.
Выщелкнул кассету и спрятал ее во внутреннем кармане пиджака. Затем задумчиво посмотрел на главу фирмы «Фалькон», упорно отказывающегося давать нужные ДГБ показания.
– Ты напрасно так себя ведешь, Нестеров, – ровным голосом сказал он. – Отказываясь от дачи показаний, ты лишь усугубляешь свое и без того незавидное положение… К нашим литовским властям обратился местный представитель Тюменского нефтегазового концерна… Запрос также поступил со стороны российского посольства… Они попросили выяснить судьбу российской гражданки Анны Головиной, которая находится в данный момент на территории нашего государства. Думаю, для тебя не секрет, что эта молодая женщина является гражданской женой Вадима Сергачева.
Есть основания считать, что ее жизни сейчас угрожает серьезная опасность… И если какое-нибудь несчастье случится по твоей вине, Нестеров…
Он сделал многозначительную паузу.
– Я тебе предлагал, Стас, нашу помощь и сотрудничество. Сейчас еще есть время и возможность исправить ситуацию… Я тебе специально устроил показательную «экскурсию», чтобы ты имел хоть какое-то представление, к чему тебя может привести твое упорство и твоя глупость! «Лично тебе, Феликс, я, может быть, и поверил, – подумал Нестеров. – Ты, конечно, тот еще фрукт, но по крайней мере – ты не оборотень, не продажная шкура, а ревностный служака, пытающийся исполнять свой служебный долг так, как ты его понимаешь… Но в литовских спецслужбах есть люди, я теперь это знаю наверняка, которые напрямую причастны к убийствам и похищениям людей. И пока они не будут выявлены, пока их опасная деятельность не будет пресечена, я не могу рассказать тебе всей правды, ради собственной безопасности, ради безопасности нашей клиентки, чья деятельность, как ты только что прокололся, вызывает опасение уже не только у тех, кто стоит за похищением Сергачева, но и у самих «тюменских», отправивших месяц назад своего топ-менеджера в Прибалтику с какой-то тайной миссией…» – За обзорную «экскурсию», пожалуй, благодарить я вас не стану, – криво усмехнувшись, сказал Нестеров. – В отношении же всего остального… Когда у меня будет что сообщить Департаменту госбезопасности, я сам к вам приду, господин старший инспектор, и сделаю соответствующее заявление!
– И если в ваши руки попадут важные документы, составляющие государственную тайну, вы нам об этом тоже… немедленно сообщите?
– Я всегда стараюсь чтить законы…
Монкайтис вначале недоверчиво усмехнулся, затем его лицо стало серьезным. Воцарилась пауза, во время которой старший инспектор ДГБ, напустив на себя задумчивый вид, решал дальнейшую судьбу сидящего перед ним человека.
У Стаса имелось в запасе полно аргументов, при помощи которых он мог бы попытаться обезопасить себя от пребывания в тюремной одиночке.
Одного того, что им удалось выяснить в ходе своего частного расследования, решись он обнародовать эти факты – если его не выпустят из Лукишкес, то заявление для прессы могут сделать другие люди, – достаточно, чтобы полетели головы многих высокопоставленных руководителей силовых структур Литвы…
К счастью, ему не пришлось демонстрировать имевшиеся у него про запас «сильные аргументы», потому что Феликс, человек отнюдь не глупый, все же принял решение в его пользу.
– Запомните хорошенько, Нестеров! – Старший инспектор ДГБ красноречиво положил ладонь на синюю папку, в которой хранился ордер на арест «гр-на Нестерова» с открытой датой. – Если вы своими действиями, или же, наоборот, бездействием, нанесете ущерб нашему государству… то проведете остаток своих дней в этой тюрьме!
Он нажал кнопку, вделанную в торец стола.
– Помни об этом каждую секунду… чтоб потом не было обид!
В помещение для допросов вошли те самые двое сотрудников, что несколькими часами ранее задержали Нестерова.
– Верните гражданину Нестерова все изъятые у него вещи, – распорядился Монкайтис. – И отвезите его туда, откуда взяли!
Переночевал Стас у себя на квартире; опасаясь слежки или новых провокаций, он решил, что в ближайшие часы ехать на хутор ему не стоит.
Он понимал, что друзья будут обеспокоены его долгой отлучкой. Но у Слона должно хватить мозгов на то, чтобы не делать резких движений…
Стас вышел из дома в десять утра. Пешком прошелся до охраняемой автостоянки, забрал свой «Чероки», покружил на джипе около четверти часа по городу, и лишь когда удостоверился, что за ним нет «хвоста», подъехал к комплексу автосервиса, расположенному на окраине Вильнюса.
Переговорив здесь накоротке со своим хорошим знакомым, Стас взял у него во временное пользование пятилетнего возраста «Ниву», оставив свой джип в виде залога. …Когда Нестеров, сидя за рулем «Нивы», ехал в сторону хутора, его не покидало неприятное ощущение, будто кто-то неизвестный все время находится у него за спиной, дышит ему в затылок…
Глава 28МАЛЕНЬКИЕ ПРЕЛЕСТИ ХУТОРСКОЙ ЖИЗНИ
Нестеров приехал на хутор как раз вовремя: Слон уже собирался выехать в Вильнюс, чтобы попытаться через их общих знакомых выяснить, куда подевался Стас.
Выдав наедине приятелю нагоняй за излишнюю, вредную в их положении горячность, Стас рассказал ему о том, что всей их компанией, помимо братков и Службы спецрасследований, теперь живо заинтересовалась еще одна серьезная контора – Департамент госбезопасности Литвы.
Феликс, как и его начальство, предпочитает действовать в этой ситуации предельно осторожно. Они явно опасаются громкого скандала, который способен ударить по многим серьезным фигурам, а также нанести большой ущерб имиджу государства. Особенно невыгоден такой скандал властям сейчас, в самый канун финальных переговоров по завершению приватизации компании «Мажейкю Ойл» – на эту сделку многие успели сделать серьезную ставку… Но вместе с тем Феликс показал, что его контора настроена самым решительным образом, поэтому то, что вчера произошло, и прежде всего посещение тюрьмы Лукишкес Нестеровым, следует трактовать как «последнее предупреждение» в адрес «соколов».
Слон сказал, что он уже слышал сообщение по радио о кровавых разборках на пабрадском полигоне. После случившегося он пришел к тому же мнению, что и Стас: кто-то идет теми же путями и дорожками, что и «соколы», но этот «некто», в отличие от них, действует предельно жестоко и убивает не задумываясь.
Девушкам Стас сказал, что его вызывали для разговора в «казенный дом», но подробности сообщать им не стал.
Но одну важную деталь, ставшую ему известной от Монкайтиса, он все же решил своей клиентке сообщить.
– Анна, вас разыскивают «тюменские». Через своего местного представителя они сейчас пытаются выяснить ваше местонахождение.
– Другой реакции я от них не ожидала, – пожав плечиками, сказала москвичка. – Прошла уже неделя, как я вырвалась из-под их опеки…
Теперь, видно, они сообразили, что я не собираюсь сидеть сложа руки. Я думаю, они боятся, что я не буду молчать, что я обнародую какие-нибудь факты, которые могут негативно отразиться на близящихся переговорах о судьбе акций «Мажейкю Ойл»… Стас, я уже говорила, что сделала все возможное, чтобы найти человеческий контакт с их руководством. Но мои интересы, как я смогла убедиться, они ни в грош не ставят! Я сто раз звонила в офис «тюменских», чтобы мне дали возможность поговорить с президентом компании или его первым заместителем Решетовским! Я даже в день вылета пыталась встретиться с кем-то из них! А меня эдак вежливо… в сущности послали на три буквы! И что теперь?.. Они, Стас, собственного коллегу мигом списали со счетов, потому что им невыгоден малейший скандал в самый канун заключения сделки… Нет, ссориться с «тюменскими» я не собираюсь, но и говорить нам пока особенно не о чем…
Стас, молча выслушав Анну, бросил на нее задумчивый взгляд.
– Анна, мы довольно близко подобрались к цели… Вы уверены, что не хотите уехать в Москву, предоставив нам возможность довести это дело до конца?
Головина решительно тряхнула своей огненно-рыжей копной.
– Я вам полностью доверяю, Стас, но до окончания расследования никуда не уеду! Я обещаю во всем слушаться вас и быть хорошей девочкой…
Только не прогоняйте меня из вашей компании, ладно?
Ближе к вечеру Слон уехал в Паневежис, где у него полно родни и есть знакомые среди сотрудников местных правоохранительных органов. Случай с исчезновением Пошкуса и его шофера расследует именно паневежская оперативно-следственная бригада. Слон намеревался вызнать через своих знакомых, как далеко смогло продвинуться следствие (у них уже не было сомнений, что похищение Пошкуса и Сергачева – дело рук одной и той же преступной группировки). Ходили упорные слухи, что в конце прошлого месяца бесследно исчезли несколько паневежских гангстеров средней руки… Слон сказал, что попытается разузнать подробности, потому что это также может иметь отношение к делу, которое они пытаются расследовать.
Настал и черед просмотреть видеозаписи, которые Нестеров изъял из потайного сейфа Чяпы. Раньше им было как-то не до этого, да и нужной аппаратуры не оказалось под рукой… Теперь Слон увозил с собой обе кассеты, поместив их в тайник в своем «Додже».
Они как бы поменялись местами: Слон отправился охотиться за недостающей информацией, а Стас остался за старшего на хуторе, где им предстояло укрываться ближайшие несколько суток…
Старая Онуте, в гостях у которой Стас бывал уже не раз – они регулярно наезжали сюда со Слоном то на охоту, то на баньку и шашлыки, – нисколько не стесняла молодежь своим присутствием. Иногда создавалось впечатление, что ее нет на хуторе, что она ушла куда-то по своим делам. Но стоит позвать хозяйку или даже просто поискать ее глазами, как она тут же объявится, готовая услужить, подать что-нибудь или объяснить, где находится нужная вещь.