Я не смею посмотреть Гейбу в глаза, но слышу в его голосе разочарование, и это почти разрывает меня на части.
— Пойдешь со мной на физику?
Я поднимаю взгляд на Люка и мягко отстраняюсь.
— Конечно.
Мы молча шагаем по коридору, и я чувствую, как взгляд Люка прожигает мне спину. Я не отрываю глаз от серого пола, пока мы идем.
Наконец, прямо перед входом в наш класс, Гейб останавливается и говорит:
— Так вот, чего ты хочешь? Вот, кого ты хочешь?
Мое сердце готово взорваться, потому что я и сама понятия не имею, чего хочу.
— Я… наверно.
— Наверно, — повторяет он.
Я могу чувствовать тяжесть его взгляда, поэтому поворачиваюсь к нему лицом. Я начинаю было открывать рот, но в нем нет ни слова, поэтому я снова его закрываю.
Он обнимает меня рукой за шею и наклоняется. Сначала я думаю, что он собирается меня поцеловать, и внизу живота возникает покалывание, когда я понимаю, как сильно этого хочу. Но его щека лишь щекочет мою, и он шепчет:
— Что мне сделать, чтобы ты передумала?
Это.
В голове у меня совершенно пусто, я даже не могу вспомнить, как говорить. Печальная улыбка появляется на его лице, когда он кладет руку мне на спину и направляет в кабинет физики… без лишних слов.
Когда мы, наконец, проскальзываем на свои места, мисс Биллингс подбегает к нам и сваливает на стол лабораторное оборудование. Я сосредотачиваюсь на работе, стараясь забыть обо всем. Но невозможно игнорировать боль в груди и то, что мне действительно трудно дышать… И то, как я хочу прикоснуться к Гейбу каждый раз, когда он на меня смотрит.
Я чувствую себя инвалидом к концу урока. Даже не могу вспомнить, что мы делали на лабораторной.
Но когда я мчусь через коридоры к своему шкафчику, я вижу, как Райли и Тревор сворачивают к туалету «для поцелуев», и это резко улучшает мое настроение. Тейлор сойдет с ума.
Когда я добираюсь до своего шкафчика, то вижу, как к соседнему прислонился Люк, который выглядит жарче, чем ад. Он прижимает меня к стене и целует, а затем открывает мой шкафчик и меняет мои книги. Я давала ему комбинацию? Не припомню.
— Готова к Сангетти-фест?
— Готова.
Я чувствую себя глупо, потому что теперь, когда я с ним, я не могу стереть эту довольную улыбку со своего лица. Поэтому, скорее всего, выгляжу как полная дура все время, пока мы идем ко второму корпусу, но единственное, что меня волнует, — его горячая рука на моей спине.
После урока мы начинаем шагать в сторону обеденного зала, но я хватаю его за руку.
— Слушай… давай сегодня не пойдем в кафетерий? — говорю я, не совсем готовая к Люку и Гейбу в одном помещении.
Он ухмыляется.
— У тебя есть что-то другое на примете?
— У меня в шкафчике есть манчиз[24]. Такой чудесный день. Мы могли бы просто посидеть на лужайке.
Он крепче обнимает меня, и я почти мурлычу от удовольствия.
— Звучит отлично.
Мы забираем еду из шкафчика, которая состоит из красных конфетных палочек и слоеного печенья, достаем содовую из машины и направляемся во двор.
И только тогда я вспоминаю, что группа Рифа тусуется тут во время обеда. Они внимательно смотрят, как мы выходим через дверь.
Люк замечает это и убирает руку с моей талии.
— Мы можем пойти куда-нибудь еще, если хочешь.
Я огладываюсь на Рифа и вздрагиваю.
— Нет. Все нормально.
Я выбираю место с другой стороны цветочной клумбы, стоящей посреди двора. Пока Люк отправляется к машине за покрывалом, я откидываюсь на спину и греюсь в лучах теплого солнца, слушая, как играют парни Рифа. Я тихонько пою, стараясь очистить голову от всего, что не имеет значения. Спустя какое-то время я понимаю, что Люк до сих пор не вернулся, и, открывая глаза, обнаруживаю его сидящим на траве напротив меня. Он улыбается.
— Ты не говорила мне, что умеешь петь.
Я опускаю глаза и чувствую, как начинают гореть щеки.
— Да я не особо…
Он встает и раскладывает покрывало на траве.
Мы садимся, а затем я ложусь на спину и гляжу на небо. Когда я поднимаю голову и перевожу взгляд на Люка, он все еще смотрит на меня, слабая улыбка виднеется на его губах. Внезапно я испытываю сильное желание поцеловать его.
— Чувствую, в вас намного больше всего, чем кажется на первый взгляд, Мэри Фрэнсис Кавано.
Я смотрю в сторону и глубоко вдыхаю.
— Не совсем. Ну, так зачем ты все время споришь с мистером Сангетти? — говорю я, чтобы сменить тему, вспоминая, как они вновь перепирались весь урок.
— Просто делаю свою работу.
— Правда? — Я открываю слоеное печенье. — И в чем, собственно, она заключается?
— Заставляю его лгать, обманывать… Все, что нужно.
— Нужно для чего?
— Чтобы отправить его в Ад. — Он смотрит мне в глаза, ожидая реакции.
Я просто улыбаюсь, потому что уже давно поняла, как на него реагировать.
— Почему он? Почему не мистер Снайдер или мисс Фелч?
— Потому что они меня не раздражают.
— А я тебя раздражаю?
Он ухмыляется.
— Ты прямо у меня под кожей… такой раздражающий зуд, который нельзя остановить.
— Ну, я в любом случае уже отправляюсь в ад, ты опоздал.
— Да неужели? — говорит он сквозь смех.
Я распускаю волосы и кладу голову ему на колени.
— Да. — Я разделяю свое слоеное печенье и соскребаю зубами начинку. — И ты тоже там будешь. Поверь мне, — бормочу я наполненным сладкой прослойкой ртом.
— Наверняка, — говорит он, откидывая волосы с моего лица.
Когда печенье заканчивается, мы собираем покрывало и отправляемся обратно в школу. Тейлор нападает на нас в дверях.
— Мы по вас скучали. Частный обед-свидание? — говорит она, поднимая бровь.
— Наполовину, Риф и группа пели для нас серенады.
Она смеется.
— Как поэтично.
Гейб подходит к ней сзади и смотрит на меня, не обращая внимания на Люка.
— Мы можем поговорить?
Ухмылка Тейлор становится шире, пока мы с Гейбом идем во двор.
Он небрежно опирается спиной на стену, но лицо его напряжено.
— Фрэнни… — Он вздыхает и смотрит в ясное голубое небо в течение минуты, пока мое сердце стучит с сумасшедшей скоростью. Наконец, он переводит взгляд на меня. — Думаю, мне просто нужно, чтобы ты знала, что неважно, что там происходит между тобой и… им… В любом случае… Я здесь для тебя. — Его рука касается моего лица, и большой палец описывает контур губ, заставляя их пылать огнем. — Но, пожалуйста, подумай об этом. Люцифер… опасен.
Я отодвигаюсь от него.
— Как и ты!
Мой рот остается открытым. Я что, сказала это вслух?
По печальной улыбке Гейба можно легко понять — так и есть.
О Боже! Что, черт возьми, со мной не так?
— Я имею в виду… — Но тут же замолкаю, не зная, что сказать.
Я разворачиваюсь и иду обратно в здание, мое лицо горит, когда я нахожу Люка и Тейлор, ожидающих нас в дверях. Люк смотрит на Гейба, в то время как Тейлор вопросительно поднимает брови, глядя на меня.
Я бросаюсь к своему шкафчику, оставляя их всех далеко позади, и до конца дня избегаю их всеми возможными способами. Но Люк проскальзывает на стул рядом со мной на правоведении.
— Ты свободна после школы?
Я знаю, что должна сказать «нет», но я молчу, поэтому после занятий он идет со мной к нашим шкафчикам, где я собираю свои книги. Мы направляемся к стоянке, и, чувствуя руку Люка на своей талии, я не совсем уверена, нравится мне это или нет. Я, наконец, решаю, что делать, но прежде чем мы достигаем конца коридора, я поднимаю глаза и вижу Анжелику Престон, сверлящую меня взглядом. Ее руки сложены на груди, почти выталкивая ее буфера из выреза рубашки.
Я посылаю ей свою лучшую ухмылку.
Но когда мы проходим мимо, она бросает на Люка такой взгляд, словно они хранят какой-то общий секрет.
И вдруг я возвращаюсь с Небес на Землю.
Я смотрю на Люка. Знаю, я не могу ему доверять. Так почему же доверяю? Даже если мне нужно только его тело, я не в восторге от перспективы делить его с Анжеликой.
Когда мы добираемся до его машины, я задаюсь мыслью, является ли идея учиться в его квартире такой уж хорошей? Я почти готова предложить поехать ко мне домой вместо этого, но я действительно не хочу иметь дело со своими родителями-незнакомцами.
Я смотрю на него, когда мы выезжаем со стоянки. Довольная улыбка играет на его губах.
— Итак, что происходит между нами?
Улыбка становится шире.
— А чего бы ты хотела?
Я не в настроении для игр.
— Прекращай все это дерьмо и просто ответь на вопрос.
— Ничего себе! Ладно… — Я обдумываю вопрос Фрэнни. Не уверен, как ответить. Не знаю, что напугает ее больше: «Я очень хочу затащить тебя в постель» или «Я пытаюсь отметить твою душу для Ада». И то, и другое — правда. Но еще где-то глубоко во мне есть нечто, что мешает мне думать, когда я рядом с ней. Нечто, чему названия я не знаю. Что она хочет, чтобы я сказал? Я начинаю осторожно и, отвернувшись от дороги, смотрю ей в лицо: — Ну, я не совсем уверен. Ты мне очень нравишься. — Преуменьшение века. — Так что, может, мы просто подождем и посмотрим, куда это нас приведет? — Например, в Ад?
Она глубоко вздыхает.
— Да, наверно, это справедливо. — Потом она становится неуверенной и добавляет: — Но мне все же любопытно. Почему я?
— «Почему ты» что?
— Анжелика, Кэссиди, Тейлор… половина девчонок в этой школе вешаются на тебя. Почему ты хочешь быть со мной?
— Ну, скажем так, я много чего повидал в этой жизни, но никогда не встречал никого, похожего на тебя. Ты такая одна. — Все правда… а еще ты моя цель.
Мы поднимаемся по лестнице в мою квартиру, и, толкая дверь, я понимаю, что мне стоило быть более осторожным. Темноволосая высокая стройная красотка с черными глазами и весьма впечатляющими формами разлеглась на моей кровати… Хреново.
— Авайра, — удивленно говорю я.
Глаза Фрэнни полны ярости.