Именно поэтому нужно на это решиться.
Губы Джоди пересохли.
— Как я уже сказала, тебе не о чем беспокоиться, — прошептала она.
— Почему ты в этом уверена?
Ее сердце бешено забилось, а живот скрутило. Но она справится!
— Джоди?
Она собралась с силами.
— Потому что я уже беременна. — Джоди прижала руки к животу. — Я жду ребенка от другого мужчины.
Глава 8
— Когда?.. Не понимаю. — Боль пронзила тело Стергиоса. В жизни Джоди был другой мужчина… И она… — Что ты сказала?
— Я уже беременна.
Беременна. Она носит ребенка. От другого.
Горечь сожаления разъедала его кровь подобно кислоте. Он посмотрел на ее хрупкую фигуру в ярко-розовом платье.
— Я тебе не верю.
Джоди вздернула подбородок.
— Зачем мне лгать?
Стергиос не мог сдвинуться с места. Он был уничтожен. Беременна. Нет, только не его Джоди!
Как пережить это?
— Кто отец?
Она опешила.
— Не твое дело.
— Ты вообще знаешь кто? — настойчиво спросил он. Джоди вздрогнула, словно он дал ей пощечину.
— Я сделаю вид, что ты этого не говорил.
— Знаешь?
Она сжала губы.
— Не знаешь, — вздохнул он. — Это был случайный знакомый? Или у тебя имеется несколько кандидатов?
Она отвернулась.
— Я рада, что поделилась с тобой этой новостью.
Части головоломки встали на свои места. Злость и отчаяние пожирали Стергиоса.
— Поэтому ты больше не пьешь, — произнес он низким голосом, пытаясь сдержать эмоции. — И внезапно решила вернуться в семью. Я думал, ты хотела отомстить. Но…
Джоди принадлежит ему. Конечно, она ничего ему не обещала, но ее поступок Стергиос счел предательством. Это непростительно!
— Сука.
— Я подожду вертолет на площадке, — бросила она, направляясь к двери.
Стергиос смотрел ей вслед. Как она может быть такой холодной и бесчувственной? А ведь прошлой ночью была открытой и страстной.
— Что сказал твой отец?
Джоди остановилась.
— Он ничего не знает. Никто не знает. Ничего ему не говори.
— Почему?
Зачем ей скрывать это от Грегори? Неужели ее отец может не одобрить мужчину, с которым она связалась?
— Потому что… — Она замешкалась, румянец покрыл ее щеки. — Потому что… обычно ждут завершения первого триместра и только потом делятся такой новостью.
Что-то здесь было не так. Стергиос не верил ей.
— И на каком ты сроке?
Джоди схватила чемодан.
— На маленьком.
— Но ты знала, что беременна. Знала и все равно отдалась мне, — с отвращением произнес он. — Ты позволила мне…
— Стергиос, остановись.
Но он отказывался слушать ее. Она потеряла это право. Его охватил сильнейший гнев.
— Если бы ты не была беременна, я бы…
— Ты бы что? — спросила она, склонив голову набок и наблюдая, как его трясет от злости. — Не сдерживайся. Что бы ты сделал?
Ему хотелось разыскать отца ребенка и уничтожить его. Он молил, чтобы ее ребенок не унаследовал коварство матери. А Джоди он навсегда вычеркнет из своей жизни.
— Я рад, что ты беременна.
Джоди повернулась и посмотрела на него с опаской, как на дикое животное, готовое наброситься на нее.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я рад, что ты никогда не будешь носить под сердцем моего ребенка, — отчеканил Стергиос. — Я рад, что у моего ребенка будет не такая мать, как ты. Шлюха, обманщица и изгнанница.
Джоди побледнела:
— В таком случае хорошо, что ты не являешься отцом.
Она не отвечала на его оскорбления, а он не желал видеть, как блестят слезы в ее глазах. Ему требовались ответы.
— Мать моего ребенка будет…
— Чистой? — предложила Джоди. — Покладистой?
— Мои дети заслуживают хорошую мать. Женщину, которую они будут уважать и которой смогут доверять. Женщину, которой они могут гордиться.
Ее глаза потемнели.
— Прощай, Стергиос.
— Кто отец?! — крикнул он.
Она устало опустила плечи. А затем, словно приняв какое-то решение, потянулась к дверной ручке, как к спасательному кругу.
— Тебе достаточно знать, что это не ты.
Внезапно Стергиос бросился вперед и положил руку на дверь, чтобы Джоди не смогла ее открыть. Он хотел, чтобы она исчезла, и в то же время ему нужно было продлить ее наказание. Его мир рушился, а женщина, которая была всему причиной, спокойно уходила, даже не взглянув на него.
Джоди стояла, опустив голову.
— Вертолет прилетел. Пожалуйста, дай мне уйти.
— Что ты собираешься делать? Сохранишь ребенка? Она ужаснулась:
— А что ты мне предлагаешь? — Ее голос срывался. — Почему мне нельзя оставить ребенка? Потому что он не твой?
Неужели она считает его монстром?
— Меня тошнит от одного твоего вида. Убирайся! — приказал Стергиос. — Убирайся из моего дома. Убирайся к черту из моей жизни.
— Я это сделаю, Стергиос. Как можно быстрее.
Джоди откинулась на спинку кресла и посмотрела в окно. Она любила осень в Нью-Йорке, однако в последнее время почти не замечала алое с золотом убранство деревьев. Ей хотелось одного: впасть в спячку.
— Квартира выглядит точно так, как я запомнил.
Она взглянула на отца. Он сидел напротив и держался непринужденно.
Джоди не смогла скрыть удивление, когда отец позвонил ей утром и сказал, что хотел бы заехать.
— Здесь все так, как было при жизни твоей матери, — заметил Грегори.
— Я не готова к серьезным переменам, — пробормотала Джоди.
Она унаследовала пентхаус несколько месяцев назад, но так и не почувствовала себя здесь дома.
— Ты выглядишь бледной, — сказал Грегори Литтл, сделав глоток чаю. — Не заболела?
Нет, просто ее сердце было разбито, но она не собиралась рассказывать об этом отцу. Грегори был падок на сплетни, а Джоди не хотелось, чтобы новости дошли до Стергиоса. Никому не нужно знать, что она с трудом ест и спит. И не может ни на чем сосредоточиться. То ей казалось, что время летит слишком быстро, то оно тянулось невероятно мучительно. Как же это больно — любить безответно. Джоди часто ощущала себя нелюбимой и ненужной и уже решила, что привыкла к этому, но ненависть Стергиоса выбила ее из колеи.
— Я не могу прийти в себя с тех пор, как вернулась из Греции, — призналась она, взяв чашку. — В самолете летели больные. Должно быть, я заразилась.
— Тебе следует приобрести собственный самолет.
Губы Джоди дернулись в улыбке. Грегори Литтл привык к роскоши.
— Или, может быть, ты переживала из-за той технической проблемы с вертолетом? — продолжил он. — Такое очень редко случается.
Техническая проблема? Джоди с трудом вспомнила, что это ложная причина, объясняющая ее отсутствие на свадьбе.
— Я вовсе не переживала по этому поводу, — быстро ответила она. — Димос и Зоуи уже вернулись из свадебного путешествия?
— Да, Димос теперь вице-президент компании, но ему еще долго предстоит привыкать к новой должности, — заметил Грегори. — Он не умеет так же много работать, как Стергиос.
— А… Стергиос? — Она постаралась задать вопрос обыденным тоном, как будто не умирала от желания узнать хоть что-нибудь о нем. — Как он?
Грегори нахмурился:
— Маири обеспокоена. Он всегда был трудоголиком, но сейчас все обстоит гораздо хуже. Хотя теперь, когда союз между Антониу и Волакисами заключен, он вполне может отдохнуть.
Стергиос погрузился с головой в работу сразу после того, как она уехала. Осознание этого причинило ей боль.
— Вероятно, не надо говорить это, потому что еще не было официального объявления, — понизив голос, добавил Грегори, — но скоро состоится его помолвка.
Джоди почувствовала, как у нее внутри все оборвалось. Чашка и блюдце в ее руках задребезжали. Помолвка. Это слово эхом отдавалось в ее голове. Стергиос скоро будет помолвлен.
— Я удивлена. Стергиос не кажется мне мужчиной, готовым остепениться.
Он нашел кого-то особенного… Он принадлежит другой женщине… И собирается сделать эту женщину своей женой…
Джоди почувствовала горечь во рту.
— Весь прошлый год он обдумывал союз с семьей Диамантопулос, — не умолкал Грегори, не замечая состояния дочери.
— Диамантопулос? — перебила его Джоди.
— Алека Диамантопулос, — сказал он. — Наследница транспортной империи.
Джоди с трудом припомнила тихую девушку, играющую на фортепиано мастерски, но без страсти. Ее сердце сдавила жгучая ревность.
— Кажется, я ее помню, — пробормотала Джоди. Алека была милой и покладистой, молодой и невинной. Как раз о такой и мечтал Стергиос. — Симпатичная девушка.
— Подобный союз сделает семью Антониу невероятно сильной.
— Да… это замечательно, — со слабой улыбкой согласилась она.
Ей казалось, что она вот-вот разлетится на миллионы осколков и никогда уже не будет целой.
Скоро Стергиос сможет защитить семью от всех невзгод. Скоро он обретет душевный покой, которого жаждет. Он получит все, чего она никогда не сможет ему дать.
Она поступила правильно, оборвав все связи со Стергиосом. Сожалела Джоди только о том, что наврала ему про беременность. Много раз она была на грани того, чтобы позвонить ему и рассказать правду. Но в таком случае этот замкнутый круг, это роковое влечение сохранилось бы. Она потратила бы всю жизнь на то, чтобы желать мужчину, который считает ее недостойной себя.
— Джоди? — Голос отца оторвал ее от грустных мыслей. — Что ты думаешь?
Джоди подняла голову и увидела, что он выжидательно смотрит на нее.
— Прости?
В его голубых глазах промелькнуло раздражение.
— Я пригласил тебя на Рождество в Грецию.
— Зачем? — выпалила она. Затем в ужасе попыталась еще раз: — Я хотела сказать…
Он понимающе кивнул.
— Я хочу начать все сначала. И по-моему, Рождество самое подходящее время.
— Но когда я приехала в Афины… — Джоди замолчала. Она не понимала, что изменилось.
— Я избегал тебя. — Грегори принялся нервно крошить рогалик. — Ты появилась внезапно, и мы думали, что ты собираешься устроить неприятности. Нам следовало догадаться, что ты переживаешь потерю матери и тебе нужна семья.