– Конечно, о чем речь! – с энтузиазмом сказала тетя Галя врачу, однако, едва дождавшись его ухода, позвонила племяннице – и с тем же энтузиазмом принялась готовить себе постель в процедурной, на клеенчатом топчане, где страдальцам днем делали уколы, ставили клизмы, брали кровь… Тетя Галя была профессионально не брезглива.
Альбина покорно пришла, переоделась и потащилась зевать под дверью той палаты. Нет, сначала она попыталась выполнить тети-Галин наказ и даже сунулась внутрь, однако больной глянул на нее с такой тоской, на таком взводе воскликнул рыдающим голосом: «Дайте же мне хоть ночью покоя!» – что Альбина сочла за благо выскочить в коридор и больше не показываться.
Достали, по всему видно, бедолагу! Тетя Галя права: причина язвы – семейное счастье. Пусть хотя бы в больнице ночью дух переведет. В семь утра его разбудит «влажная уборка», а за час до этого – громкоголосая перекличка санитарок и сестер в коридоре. Ну а потом заявится домашняя электродрель… Пусть отдохнет!
Альбина устроилась в кресле, которое стояло в темном и уютном закоулке коридора, и робко возмечтала о недолгом сне. Мечта уже начала сбываться, когда она услышала слабое дребезжанье, словно кто-то постукивал по стеклу.
«Ветер, наверное», – решила Альбина, сжимаясь в комок, чтобы согреться, и тут что-то резко звякнуло, а потом струя сквозняка пронеслась по коридору и коснулась ее голых колен, на которые никак не натягивался коротковатый халатик тети Гали.
Ветром открыло форточку в коридоре, догадалась Альбина и нехотя спустила ноги с кресла: не хватало ей только разбитого стекла!
В этом крыле палаты располагались только по одну сторону коридора, а другая была украшена громадными, от пола до потолка, окнами, которые в ветреную погоду и зимой становились сущим наказанием.
Альбина шла мимо окон, ведя ладонью по шпингалетам форточек, однако все они были закрыты. Из-за туч вынырнула луна, и Альбина невольно загляделась на нее, но тут же уловила краем глаза какое-то движение на больничной стене.
Припала к стеклу – да и ахнула, обнаружив что-то темное на пожарной лестнице как раз на уровне своего этажа, рядом с одним из окон.
Это был человек. Присмотревшись, Альбина различила очертания худощавой фигуры, затянутой в темный комбинезон. Держась одной рукой за перекладину лестницы, человек пытался забросить в форточку какое-то приспособление, но оно срывалось и царапало по стеклу. Этот скрежет и встревожил Альбину.
Она так и застыла, стиснув руки у горла. Что делать? Позвать на помощь? Но тетя Галя спит и не погладит по головке, если ее разбудить, отнюдь! Потревожить кого-то из больных? Но тогда ее присутствие станет явным… это опять же ударит по тете Гале, а значит, по самой Альбине. Нет, это не выход. Можно, конечно, расхрабриться, добежать до окна и захлопнуть форточку перед носом взломщика. Тогда ему нипочем не залезть!..
Однако пока Альбина заставляла себя расхрабриться, неизвестный совершил последнее отчаянное усилие – и поймал-таки створку окна.
«Сорвется же!» – чуть не вскрикнула Альбина… и зажала рот рукой, глуша еще один вопль, на сей раз изумленный.
Черная тень отнюдь не сорвалась, а с непостижимой ловкостью вползла в форточку и просочилась в коридор, нашумев лишь самую малость, когда, совершив немыслимый кульбит, приземлилась на четвереньки, как кошка.
Гибко распрямилась, настороженно всматриваясь в сумрак коридора.
Альбина влипла в стену. Ее защищала развесистая китайская роза в кадке, да и правда было слишком темно, однако она не могла бы поручиться, что на голове незнакомца не поблескивают очки ночного видения, какие Альбина совсем недавно видела в фильме «Игры патриотов».
Почти невидимая тень неслышно заскользила по коридору. Альбина перестала дышать, зажмурилась… и тень бесшумно миновала ее, оставив в воздухе слабый аромат.
Альбина открыла глаза и недоверчиво повела ноздрями.
Ничего себе! Сигареты с ментолом и французские «Climat» – любимые духи! Неужели это женщина?
Вытянула шею и успела увидеть, как открывается последняя по коридору дверь. Боже ты мой… Не зря так беспокоилась жена несчастного язвенника, а все считали ее вздорной дурой. Конечно, конечно, это какая-нибудь конкурирующая фирма наняла убийцу – прикончить бедолагу!
Альбина понеслась по коридору. Она еще не знала, что собирается предпринять, однако на всякий случай старалась бежать как можно тише, чуть касаясь пола.
Подлетела к двери – и припала к глазочку, мастерски процарапанному на закрашенном стекле.
Этой маленькой больничной хитрости ее научила тетя Галя. Оказывается, на всех дверях были сделаны такие самодельные глазки, и медперсонал осуществлял за больными негласный надзор: кто заботливо, а кто просто из любопытства. Тетя Галя принадлежала к числу вторых и в свое время поведала племяннице немало дивных историй о дневных и ночных забавах страдальцев. Однако Альбина могла бы спорить, что тете Гале, при всем опыте, не доводилось видеть ничего подобного тому, что открылось в свете ночника ее испуганному взору!..
Черная тень молча застыла над постелью, в которой бестолково возился больной. Очевидно, он понял опасность и пытался как-то защититься от зловещего посетителя. Но напрасно…
Вот черная фигура вскинула руку к голове и потянула капюшон. Альбина едва не вскрикнула, когда на плечи незнакомца обрушился водопад темно мерцающих кудрей! А потом темный комбинезон соскользнул на пол, будто лягушачья кожа, и Альбина обнаружила, что под ним скрывалась совершенно голая женщина.
Небрежным движением скинув башмаки, она ринулась вперед – и оказалась сидящей верхом на несчастном язвеннике, который с готовностью откинул одеяло.
И он тоже был голым! То есть его неловкие движения, которые заметила Альбина, были торопливыми попытками раздеться… и они увенчались успехом!
Альбина отпрянула от двери, зажмурилась, но перед глазами так и плясала кровать под тяжестью сплетенных, счастливо стонущих тел.
– Боже мой, боже мой… – бестолково шептала она, не то всхлипывая, не то смеясь. – Любовь… любовь?
Ее не держали ноги. Кое-как добрела до кресла и плюхнулась в него, унимая внутреннюю дрожь и со странным умилением прислушиваясь к ритмичному скрипу кровати, доносившемуся из-за двери.
Послышались чьи-то шаги, и Альбина воинственно вскинулась, полная необъяснимой решимости преградить дорогу, никому не позволить помешать действу, которое почему-то растрогало ее до глубины души.
То, что она увидела, показалось пугающим и прекрасным. Несомненно, это было самым потрясающим впечатлением ее жизни! И наконец-то отвратительная сцена в машине, которая, будто черная тень, наползала на все мысли о любви (Альбина даже дамских романов не читала!), вдруг съежилась до микроскопических размеров, почти исчезнув из памяти.
Шум утих. Альбина расслабилась в кресле. Ах, как это было восхитительно… под покровом ночи, рискуя жизнью… тайно, будто эротическое сновидение…
Она блаженно вздохнула – и неожиданно для самой себя уснула мертвым сном.
Разбудила ее боль в скрюченном теле – и голоса вдали.
Громыхали ведра. Идут санитарки. Проспала! Надо скорее будить тетю Галю и бежать.
Вскинулась, с трудом ступая затекшими ногами, – и вдруг вспомнила ночные приключения. Припала к двери той палаты.
Она была абсолютно уверена, что ночная гостья исчезла так же таинственно, как и появилась, и сначала не поверила глазам, увидав ворох темно-рыжих кудрей на подушке. Любовники спали! Они забыли обо всем на свете, с минуты на минуту их обнаружат! Что будет сейчас, что устроит мужу «электродрель» – ведь такое происшествие не сохранить в тайне!..
Альбина ворвалась в палату и тряхнула крепко спящую женщину за худое, смуглое плечо.
Та вскинулась – и огромные черные глаза стали еще больше при виде Альбины.
Девушка приложила палец к губам:
– Уходите скорее! Сюда идут!
Рыжая соображала и действовала мгновенно. Перед Альбиной мелькнуло поджарое веснушчатое тело – и незнакомка вскочила в свой комбинезон с тем же проворством, с каким освобождалась от него. Причем каждое ее движение было бесшумным, так что любовник только улыбнулся во сне, не заметив, что остался один.
Альбина высунулась в коридор и махнула рукой – пусть свободен!
Побежали мимо дверей, причем Альбине казалось, что она ужасно топает, а рыжая неслась невесомо, как ведьма.
На ходу выхватив из кармана ключ, Альбина постаралась отпереть дверь на запасную лестницу, но ничего не получилось.
– Секунду, – хрипловато шепнула рыжая и взяла у нее ключ.
Дверь открылась мгновенно.
Рыжая мельком усмехнулась в ответ на изумленный Альбинин взгляд и протянула ей ключ.
– Нет, нет, – замотала головой та. – Вам еще внизу надо пройти. Оставьте ключ в дверях, я потом заберу. И скорее, скорее же! – бормотала, тиская руки в непонятном волнении.
Почему-то казалось – ну не перенести, если эта ночная тайна завершится вульгарной дневной бытовухой!
– Ну, спасибо, сестра!
Рыжая махнула Альбину по щеке сухими губами, сверкнула колдовскими очами – и ринулась вниз по лестнице. Однако не по ступенькам, а – ей-богу, провалиться мне на этом месте, если вру! – пав животом на перила и со свистом исчезнув в глубине лестничного колодца.
Впрочем, Альбина, наверное, не удивилась бы, даже если бы незнакомка пробежала сквозь стену или улетела на швабре, стоявшей в углу на площадке.
Только вернувшись в процедурную и торопливо снимая тети-Галин халат, Альбина заметила, что сжимает в руке твердый картонный квадратик. Наверное, его сунула рыжая, а когда, Альбина и не заметила.
На темно-синем, будто ночное небо, фоне змеились буквы, серебристые, как лунный свет:
«Валерия Стародомцева. Частный детектив. Телефон… Адрес…»
Именно эту забытую, давно потерянную темно-синюю карточку Альбина неожиданно нашла среди вороха вещей, валявшихся на полу после обыска.
Вот так она и оказалась у Валерии.