– Алексей был знаком с прокурором города. Тот у Алеши оперировался и потом долго наблюдался, сейчас его уже в живых нет, умер два года назад, – пояснила Татьяна Олеговна. – Ну, а тогда, в девяносто третьем году, он очень нам помог. Подключил своих людей, те выяснили, что за личность у нас поселилась, оказалось, что на этом типе не одна человеческая жизнь, только взять его не могут, доказательств нет. А тут как раз случилось, что его подручные в деревне нескольких ребят очень сильно избили, и даже он сам участие принимал, а еще людей запугивал, и прочее что-то. Взятки, кажется? В общем, они его прямо у нас в деревне арестовали вместе с помощниками, а потом посадили, местные жители на суде показания дали, и ему очень большой срок определили. Когда суд начался, кажется, еще какие-то эпизоды смогли доказать с его участием, – с сомнением проговорила Татьяна Олеговна. – Я, признаться, не помню, это все без меня происходило, а Алеша подробностей не рассказывал.
– Тетя Маня мне рассказывала, – снова включилась в разговор Ольга Алексеевна, – что его ночью брали. Налетели откуда-то из темноты люди в касках и униформе, вроде даже пара взрывов была! Ворота ему снесли, а потом самого вместе с подручными вывели, те орали, отбивались сперва. Да куда там! Потом подъехала машина, типа броневика, их загрузили и увезли.
– А этот самый Струганков не угрожал вашему мужу или вам? Может, его подельники угрожали?
– Да нет. Мы же с ним и не виделись. И потом, лично нам он ничего не делал, поэтому на суд нас не вызывали.
– Понятно, – заключил Саня и стал прощаться, сделав для себя важную заметку: в следующий раз для сбора информации обращаться не к вдове, а к дочери покойного. Замечательная женщина, искренняя, общительная, и память у нее что надо.
К себе в Веселый поселок Саня прибыл уже в двенадцатом часу, а ведь завтра дел невпроворот, да и ноги, признаться, еле держат от усталости. Выйдя из метро на «Проспекте Большевиков», он купил бутылочку холодного пива и, открыв ее, тут же с жадностью сделал несколько больших глотков.
– Лепота! – расплываясь в счастливой улыбке, пробормотал Саня, блаженно обозревая окружающий мир.
Мир был прекрасен. Дневная жара спала, теплый вечерний ветерок и сквозняк из метро приятно овевали уставший организм, мимо сновали веселые сограждане, молодые и жизнерадостные, громко смеялись, незлобиво переругивались, из торговых павильонов звучала музыка, пахло шавермой и шашлыками, в нескольких шагах от Сани выясняла отношения парочка. Смешная девица с рыжими кудрявыми хвостиками в полосатой, похожей на тельняшку майке и джинсовых шортиках, и высокий парень с выбритым затылком и смазливой физиономией.
– Да вали ты сам!
– Заткнись, коза! Хватит вопить, орешь как базарная баба!
– Сам заткнись, придурок недоделанный!
Орали эти двое друг на друга с душой, но из-за чего разгорелся весь сыр-бор, понять было невозможно, потому что, кроме предложений заткнуться и обвинений в некультурном поведении, до Сани ничего не долетало. От нечего делать он продолжал смотреть на обалдуев, пока что-то во внешности девицы не показалось ему знакомым. Саня поднапряг усталый мозг и, к своему удивлению, признал в девчонке недавнюю знакомую, Алису Владимировну из Целительского центра. Только теперь, без белого халата и очков, она выглядела совершеннейшей пигалицей, да и ее профессиональная любезность вкупе с самообладанием тоже куда-то испарилась.
Саня усмехнулся, продолжая с вялым интересом наблюдать за парочкой. Развлекаются люди, дурь бурлит и выхода разумного не находит, лениво думал он про себя, продолжая потягивать пиво и размышлять, поехать на маршрутке или пешком пройтись.
Принять решение Саня не успел. Парень, что ругался с Алисой Владимировной, вдруг схватил ее за грудки и даже замахнулся на нее. А вот это уже непорядок, со вздохом заключил Саня, отрываясь от бутылки пива.
– Эй, парень, брось куролесить! – крикнул он разбуянившемуся дуралею.
– Отвали, пока не наваляли! – посоветовал ему парень, возвращаясь к своим делам. – А ты, курица безмозглая, еще раз…
– Слышь, оставь девчонку, я тебе говорю, – подошел к парню Саня, на этот раз с весьма твердыми намерениями вернуть скандал в безобидное русло. Не то чтобы Саня был таким уж рыцарем, нет. Просто как-то неловко и неприятно было смотреть, как здоровый бугай вцепился в худенькую, невысокую Алису, которая ответить ему на равных не может. А то, что он девицу полез спасать, так это недоразумение, играть в Робин Гуда Саня не любил, влезать в чужие разборки тоже, просто, может, звезды сегодня так сложились, а может, он, дурак, вместо того чтобы домой пойти, бродит по городу в поисках приключений? Неважно. Важно по лбу не получить, парень-то здоровый и ростом на полголовы выше любителя приключений Александра Петухова.
– Слышь, ты, я тебе уже сказал, чтобы ты валил? Или ты не расслышал? – отпуская тщедушную Алису Владимировну и оборачиваясь к Петухову, спросил парень.
– Слышал, не глухой, – пожал плечами, миролюбиво соглашаясь, Саня и едва заметно кивнул головой девице, сматывайся, мол, пока твой отвлекся.
Но Алиса Владимировна – впрочем, какая там Владимировна? – просто Алиса, оказалась на редкость несообразительной. Вместо того чтобы убраться восвояси, она, наоборот, встала между ними, с высокомерным вызовом глядя на своего драчливого приятеля, мол, что, слабо с мужиком справиться.
Сане ее реакция не понравилась, драться со здоровяком ему не хотелось, а хотелось спустить все на тормозах, желательно без демонстрации служебного удостоверения. К ним стали присматриваться праздношатающиеся возле метро компании.
– Слышал? Ну, так в чем дело? Топай, пока не наваляли! Или чё, герой? А! Может, это твой новый хахаль? – обернулся он к девчонке.
– Ага, а как догадался? Неужели извилины ожили? А я-то думала, у тебя лоботомия. – Судя по всему, Алиса к миролюбию склонности не имела, так же как и ее приятель, зря Санька ввязался. Шел бы себе домой и бед не знал, а теперь выкручивайся. Но все закончилось на удивление быстро.
– Ах вот как? – словно бы обрадовался парень. – Ну, так тогда о чем речь? Я покидаю вас и не смею дольше задерживать. – Он по-клоунски расшаркался и нырнул в метро.
И это все, удивился Саня, покачал головой и двинулся прочь от метро.
– Слышь, спаситель, – раздался за спиной насмешливый голос, – а ты куда порулил? А проводить спасенную даму до дома?
Рыжая Алиса была тут как тут.
– Тебе куда? – спросила она, пристраиваясь рядом с Саней.
– Прямо. – В компании он не нуждался, склочных вертихвосток не выносил.
– Ну, и мне туда же. Кстати, меня Алиса зовут.
Саня это и так прекрасно помнил, а потому заявление проигнорировал. На сегодня ему вполне хватило и знакомств, и впечатлений. К тому же он не любил рыжих.
– Между прочим, вежливые люди в таких случаях говорят: «Очень приятно». И называют свое имя, – не смутилась его молчанием девчонка.
– Уже называл, – нелюбезно сообщил Саня, прибавляя шагу.
– Хм, – озадачилась девчонка, глядя на Саню, но быстро сообразила: – Это что, в центре, что ли? Подумаешь, – пожала она худенькими плечиками. – Я тогда не слушала. Так что? Может, еще раз представишься?
– Не очень приятно. Саня, – буркнул Саня, в надежде, что так она быстрее отстанет. Очевидно, надеялся он зря.
– Саня! Пф, – прыснула Алиса. – Саня! Ну, ты даешь! Тебе сколько лет, Саня? На деда вроде еще не похож, на сопливого подростка уже не тянешь. Нормальные люди в твоем возрасте представляются «Александр», иногда добавляют, «можно просто Саша». А тут Саня! Ну, не могу! – веселилась рыжая, тряся от смеха своими хвостиками.
А может, по делу тот парень ей треснуть хотел, родилась в Саниной голове крамольная мысль. Если она в том же духе будет продолжать, пожалуй, и у него руки зачешутся.
– Так, значит, ты, Саня, в полиции работаешь? – продолжала веселиться девчонка, особенно выразительно произнеся его имя.
– Нет. Оперуполномоченным в Следственном комитете, – не без удовольствия поправил ее Саня, ожидая, как изменится выражение лица его новой знакомой. Ничего подобного.
– Это, конечно, разница! – насмешливо провозгласила она. – Все равно, страсть к наведению порядка у тебя профессиональная. А я-то сперва гадала, в чем собака порылась, что тебя понесло в нашу разборку лезть.
– А сама-то чем занимаешься? – скосил чуть презрительный взгляд на спутницу Саня. – Толстосумам зады вылизываешь за стойкой?
– Вообще-то в Университете культуры учусь, в простонародье он Кульком называется. Слышал?
– Слышал.
– Ну, вот, на актерском факультете, – не без гордости сообщила Алиса. – А сейчас лето, каникулы, так я днем в офисе подрабатываю, а вечером и в выходные аниматором.
– А, Красные Шапочки, Зайчики, Петрушки всякие… – хохотнул в отместку за колкие замечания девицы Саня. – Круто. Пригласишь на утренник?
– Запросто. В клубе «Антарктида» завтра ночное пати, вход пять тысяч, заходи. Я там буду белого медведя изображать, – не растерялась девчонка. Была она невероятно наглой, бойкой и, несмотря на свою излишнюю язвительность и рыжий цвет волос, начинала Сане нравиться.
– Пять тысяч за медведя дороговато, я лучше подожду, когда тебе достанется роль поэффектнее, – усмехнулся Саня. – А ты что, собралась меня до дома провожать?
– Вот еще. Я думала, это ты меня проводишь. Или что, уже выдохся?
Нет, все же она была очень противной, снова насупился Саня, а вслух сказал:
– Именно. Так что на проводы можешь не рассчитывать.
– Жаль. Ну, тогда я тебя провожу, мне спешить некуда, – пожала плечами Алиса, совершенно не расстраиваясь. – Я же с этим придурком на пару квартиру снимаю, а вдруг он сейчас домой поперся, снова скандалить начнет? Лучше уж я погуляю.
– Поехала бы к родителям ночевать, или ты иногородняя?
– Нет. Я тутошняя, коренная, – заявила Алиса, беря Саню под руку. – Но домой не хочу. У нас двушка, в одной комнате дед с братом, в другой я с матерью. Я – во, как наелась такой жизни, пока работать не начала. Так что я хоть мишек, хоть зайчиков буду играть, хоть зады клиентам вылизывать, лишь бы обратно не возвращаться. – Голос Алисы впервые прозвучал серьезно. Сане в нем даже отголоски какой-то боли послышались.