— Да, нравитесь, — с досадой выдавила из себя Аймара. — Он только Вас и видит, только на Вас смотрит, только о Вас говорит! А Вы… Вы никого не любите! Скажите ему это сразу.
Растроганная принцесса попробовала взять её за руку, но грандванка отшатнулась, спрятав лицо в ладонях.
— Аймара, что с Вами? Что случилось?
— Я… я люблю его, — чуть слышно прошептала она.
— Поверьте, вы прекрасная пара. Я всё сделаю для того, чтобы вы поженились.
— Поженились? — нервно рассмеялась Аймара. — Не шутите так! Мне никогда не стать графиней Миларт, и Вы это прекрасно знаете.
Прежде, чем принцесса успела что-либо ответить, грандванка затерялась в зелени сада.
Ей нужно уехать. Как можно скорее. Сегодня же. Нужно уложить вещи, а когда вернётся граф, как-нибудь мотивировать свой отъезд. Или вообще уехать, ничего не объясняя.
Мало ли в округе постоялых дворов? Деньги у неё есть, там она купит, всё, что нужно, а комфорт… Неужели уютная комната и мягкая постель дороже душевного спокойствия двух людей? И, если граф быстро забудет обо всём, то Аймара нет. Бедная девушка, неужели она не заслужила счастья? А уют — понятие относительное.
Принцесса долго думала, как поступить с данным Аймаре обещанием, и окончательно утвердилась в решении оставить её на попечение графа Миларта.
— Скорее всего, он из сиальдарских дворян, значит, обладает всеми присущими им положительными качествами. Он сумеет позаботиться о ней и, быть может, оценит по достоинству её молчаливую привязанность.
Успокоившись, Стелла направилась к конюшне. Вещи, в общем-то, собраны — она их толком и не распаковала, оставалось засунуть в сумку несколько мелочей и оседлать лошадей.
На заднем дворе она столкнулась с графом. Он только что вернулся и стоял в окружении толпы просителей. Отмахиваясь от их назойливых просьб, Суррар рассеянно теребил подвески-амулеты на удилах коня. Наконец он не выдержал:
— Скалли фешарет ан мине энгарс, сегантаре! Кагир цве ордунаре канне.
Просители моментально очистила двор. Облегчённо вздохнув, граф передал поводья конюху и, случайно повернув голову, заметал замершую у ограды принцессу. Размышляя, что могли означать его слова, Стелла не сразу поняла, что её присутствие раскрыто. Из десяти слов она поняла только одно — «скалли», означавшее что-то вроде «немедленно», «скорее».
— Свизи нарт, дала надженес!
Принцесса вздрогнула и испуганно посмотрела на Суррара.
— Простите, я Вас не заметила. Что Вы сказали?
Ей во второй раз стало стыдно, что она так и не удосужилась выучить язык матери, остановившись на относительно простом языке путников — пёстрой смеси наречий, на которой без проблем общалась большая часть жителей Мендиара.
— Ничего особенного, — заверил её граф, — просто пожелал Вам доброго дня.
— Вы произнесли четыре слова, — упрямо возразила Стелла.
— Добрый день, дорогая принцесса — вот Вам Ваши четыре слова! — рассмеялся Суррар. — Надеюсь, впредь мы обойдёмся без подобных недоразумений.
— Я тоже, — согласилась девушка и осеклась. Она только сейчас поняла, что его последняя фраза была произнесена по-лиэнски.
— Вы знаете лиэнский?
— Да, Ваше высочество. Мои предки родом из Сиальдара и часто по делам службы бывали в Лиэне. Там они выучили язык, который затем, в качестве семейной традиции, изучали их потомки.
— Но как Вы очутились в Грандве?
— Я родился в Грандве.
— В Елизе?
— Да. Мой прадед на закате лет в силу некоторых обстоятельств переехал сюда из Сиальдара, где у нас было небольшое имение под Чеси — что-то вроде двенадцати акров. Смею надеяться, что мой ответ Вас удовлетворил?
— Вполне. Мои подозрения оправдались.
— Какие подозрения? — удивился он.
— Вы сиальдарец.
Граф покачал головой:
— Не совсем. По матери я грандванец.
— Понятно, — кивнула девушка. В голове у неё беличьим колесом крутился один и тот же вопрос: «Как уйти?».
— Вы хотели прогуляться, Ваше высочество?
— Нет, с чего Вы решили?
— По-моему, Вы направлялись к конюшне.
— Всего лишь хотела проведать своих лошадей.
— Уверяю Вас, о них надлежащим образом заботятся. Кстати, помните игреневого жеребца, которого прочили в победители скачек?
— Да, помню.
— Так он мой. Хотите взглянуть? Насколько я понял, Вы разбираетесь в лошадях, во всяком случае, лошади у Вас отменные. Особенно вороной. Как его зовут?
— Ферсидар. Он садарин.
— Так я и думал. Стоит тысяч пять, не меньше.
Суррар замолчал. Воспользовавшись его молчанием, Стелла спросила:
— Вы на меня обижены?
— Что Вы, Ваше высочество, я не смею. Вы так великодушны ко мне…
— Граф, перестаньте, Вы прекрасно знаете, о чем я?
— Надеюсь, Ее высочество напомнит мне.
— Я была не слишком груба прошлым вечером?
— Ваше высочество, боюсь, я не настолько хорошо знаю лиэнский, чтобы верно истолковать Ваш вопрос.
Она повторила на языке путников, уверенная в том, что он понял её с первого раза.
— Вы поступили так, как должно, — тщательно обдумывая слова, ответил Суррар.
— Я рада. Я долго думала…
— Вы напрасно волновались, Ваше высочество, абсолютно беспочвенно.
— Я рада это слышать.
— Дозволено ли мне будет задать Вам вопрос?
— Разумеется.
— Зачем Вы приехали в Грандву? Вы одна, значит, к дипломатической миссии это не имеет никакого отношения. К тому же, Ваш меч…
— Что мой меч? Я уже не раз отвечала на подобные вопросы, в том числе, и Вам.
— Боюсь, я не расслышал Ваших объяснений. Вы вскользь упомянули, что прибыли с частным визитом, предъявили документы — только и всего. Моя должность обязывает меня заботиться о безопасности жителей Елизы и строго контролировать всех приезжих.
— Неужели я похожа на преступницу? — рассмеялась принцесса.
— Кто знает, что может скрываться за маской ангела? Некоторые преступники хорошо маскируются.
— Начинается! Может, сразу протокол составите и заставите меня подписать?
— Не надо утрировать, Ваше высочество.
— Я именно та, за кого себя выдаю, и не совершала никаких преступлений. Да, мне приходилось пускать в дело оружие, но только против врагов моей Родины. Смею Вас заверить, спокойствию жителей Елизы ничего не угрожает.
— Приятно это слышать. А какова цель Вашего путешествия?
— Дакира.
— Вы с ума сошли! — в ужасе прошептал Суррар, невольно крепко сжав её руку, словно пытаясь удержать от необдуманного поступка. — Ваше высочество, я не позволю Вам туда ехать! Мой долг — помешать Лиэне потерять свою принцессу.
— Ваш долг помочь мне, — мягко возразила Стелла. — Отпустите, пожалуйста, мою руку, я никуда не убегу.
— Простите, Ваше высочество, этого никогда не повториться. — Он смутился и отошёл на несколько шагов.
— Граф, у меня есть к Вам просьба.
— Какая? Я готов выполнить почти любую.
— Почему почти, а не любую?
— Потому что есть просьбы, которые выполнять не следует, но, надеюсь, Ваша иного рода. Так о чём Вы хотели меня попросить?
— О двух вещах. Во-первых, называйте меня по имени или просто «сеньора». Я не хотела бы, чтобы каждому стал известен мой титул. А, во-вторых, позаботьтесь о моей спутнице.
— Что я могу для неё сделать?
— Помогите ей благополучно поселиться у тётки в Броуди. Я обещала сама позаботиться об этом, но, видно, не смогу сдержать слова.
— Как, Вы не заедите в Броуди? — удивился Суррар.
— Нет. Я сегодня же уезжаю.
— Ваше высочество, Ваш отъезд будет означать, что я чем-то не угодил Вам.
— Бросьте, граф! Я всем довольна.
— Ваше высочество не удовлетворено тем приёмом, который ей оказали?
— Да нет же! Все было просто чудесно. Вот Вам моя рука в доказательство моих слов.
Суррар слегка коснулся губами её ладони. Принцесса кокетливо опустила глаза; лёгкая улыбка скользнула по губам.
— Может, Вы и правы, что не хотите ехать в Броуди. Их величества неблагосклонно отнеслись бы к сопернице.
— В чём же я могу с ними соперничать?
— В красоте.
— Опять Вы за своё, граф! Перестаньте так настойчиво ухаживать за мной, иначе я уеду.
— Значит, сегодня Вы не уедите? — ухватился он за её последнее слово.
— Нет. Но я ещё окончательно не решила.
— Пожалуйста, останьтесь!
— После всех Ваших слов? — улыбнулась девушка; уезжать ей не хотелось.
— Каких таких слов?
— Ваших двусмысленных комплиментов.
— Вовсе не двусмысленных! Я бы никогда не посмел сказать ничего подобного.
Принцесса осторожно заглянула ему в глаза, размышляя над тем, стоит ли извиняться за свой «язык без костей», но не заметила в них обиды. Она очень удивилась, увидев, что они улыбаются. Ей и самой ничего другого не оставалось, как улыбнуться в ответ.
Вечер выдался тёплый и располагал к прогулкам. Стелла не стала противиться природе и решила размять Ферсидара.
У ворот ей встретилась Аймара. Вид у неё был задумчивый. Она приветливо поздоровалась с принцессой; та предложила ей прогуляться.
— Спасибо, я, пожалуй, останусь здесь, — отказалась Аймара.
Пожав плечами, Стелла тронула поводья. Если бы она оглянулась, то увидела, как грандванка проскользнула за ворота и, укутанная с головы до ног, быстро зашагала вверх по улице.
Блуждая по бурлящим улочкам Елизы, Стелла неожиданно оказалась перед тем, чего не ожидала увидеть — ювелирной лавкой. Соблазн был слишком велик, а в кошельке позвякивали монеты, поэтому девушка спешилась и вошла внутрь.
Тонко зазвенел колокольчик, возвещая о новой посетительнице.
— Че Лами ратта? — певуче протянул хозяин, выйдя из-за прилавка. — Что Вам угодно?
Принцесса промолчала.
Сколько же тут всего, блестит, переливается, так и проситься в руки! Глядя на это, понимаешь, почему многие люди готовы отдать жизнь за полные очарования камни, за мягкий блеск золота, за таинственный свет серебра.
Подолгу задерживая взгляд на серьгах, кольцах и браслетах, она почти не двигалась и, может, даже не дышала. Наконец её взгляд остановился на колье из горного хрусталя. Колье из горного хрусталя на чёрном бархате.