Ахунов и Тимофеев вошли во двор. У кирпичного крыльца безжизненно валялся огромный пес. Под скатавшейся шерстью — темное пятно, запекшаяся кровь. Над глубокой раной на затылке вились мухи.
Следователи вошли на открытую веранду и... замерли. У стола в луже крови, скрючившись, лежал истопник. Он был мертв. Рядом валялся табурет. На скатерти стояли два стакана, пустая бутылка из-под портвейна, початая консервная банка с заветренной килькой, пара черствых кусочков хлеба.
Пригласили понятых — пришлось идти за ними к ближайшей многоэтажке.
Пока подъехавшие оперативники и эксперты осматривали труп, что-то фотографировали, измеряли, вели протокол, Ахунов вызвал по рации «скорую» из морга.
— Что ж, — заключил он, — опоздали. Видно, совсем немного... — и испытующе глянул на Тимофеева.
— Надо немедленно ехать на стадион к тренеру, — сказал лейтенант.
— Правильно, — согласился Ахунов, немного подумав. — Только боюсь, что и тут мы опоздаем...
Интуиция Ахунова не подвела. В отделе кадров спортобщества сказали, что тренер «Старта» Натан Владимирович Спивак неожиданно для всех уволился вчера с работы. Оперативная группа тут же отправилась к нему на дом.
Хозяйка квартиры, у которой Натан Владимирович снимал угол, на вопрос, где постоялец, только развела руками:
— А черт его носит! Сказал сегодня утром: «Уезжаю», — рассчитался... Нужен мне такой квартирант! Каждодневные пьянки и девки. Правда, платил исправно, хорошо... Но все равно, не надо мне таких жильцов...
Уже по дороге назад Владимир в сердцах ударил себя кулаком по коленке.
— Эх, совсем рядом был... И упустили!
— Ничего, теперь не упустим, — сказал Ахунов. — Ниточка в наших руках, а клубок, то бишь Натан Владимирович, далеко не укатится. Рано или поздно достанем. Хоть из-под земли...
...Не успел Владимир прийти с работы домой, как еще в коридоре услышал захлебывающийся телефонный звонок. Пришлось, не раздеваясь, пройти в зал.
— Алло, слушаю, — поднял он трубку.
На другом конце провода послышался тихий всхлип.
— Говорите, я слушаю...
— Это с вами говорит Светланина мама.
— Здравствуйте, очень приятно.
— Володя, понимаете ли, у нас несчастье...
— Что случилось? — внутри у Тимофеева похолодело.
— Светлана... — всхлип, — Светулечка наша... под машину попала...
— Погодите, не кладите трубку! Что с ней? Где она?..
— Слава богу, жива, в больнице...
— В какой?
— В железнодорожной...
Владимир выскочил на улицу, поймал первое встречное такси.
— Скорей, скорей... — шептали его губы.
Какой-то суматошный день. И эта мертвая собака у крыльца, и убитый истопник... И вот на́ тебе, в довершение — несчастье со Светланой. Что, если это все закономерный круг?.. Ведь тренер видел Светлану накануне с ним, Тимофеевым... Или авария, простая случайность?
Прежде чем впустить Владимира в палату, на двери которой висела табличка «Травматологическое отделение», его попросили надеть больничный халат. И пока он тщетно просовывал руки в рукава, полный пожилой врач успел наклониться к Владимиру и шепнуть:
— Наши со «скорой» считают, что умышленный наезд... Мы сразу же сообщили в ГАИ. И прохожие видели.
— Она серьезно пострадала? — спросил Владимир.
— К счастью, нет, — сказал врач. — Рентген показал трещину на ноге. Серьезные ушибы. Бог даст, быстро поправится, — и, как бы подбадривая, подтолкнул: — Идите, идите!...
Светлана лежала на койке возле окна. Темные волосы беспорядочно рассыпались по белоснежной наволочке. От капельницы тянулась пластмассовая трубочка к левой руке. Девушка дремала, но, услышав шаги, разомкнула уставшие веки. Виновато улыбнулась краешком припухших губ.
Владимир молча присел на табуретку, стоявшую возле койки. Нежно дотронулся до горячей ладошки.
— Ну, здравствуй!
— Приветик, — ответила она просто, по-домашнему.
Немного помолчали.
— Ну, расскажи, только подробно, как все произошло, — попросил Владимир.
Светлана вздохнула. Тихо всхлипнула.
— Успокойся, милая. Если тебе трудно, не говори...
— Нет, нет, я сейчас... Нервы сдают, — она правой рукой достала из-под подушки носовой платочек, промокнула краешки глаз.
— Утром я шла на работу, по тротуару, — взволнованно начала Светлана. — Иду, помахиваю сумочкой, напеваю... Незаметно сошла на обочину дороги. И вдруг встречные прохожие как закричат. Я быстро обернулась. И увидела мчащиеся прямо на меня «Жигули». Я инстинктивно отскочила в сторону. Но, видимо, опоздала. Машина меня задела, и я отлетела на несколько метров. Незнакомые люди меня подняли, вызвали «скорую»...
Девушка, замолкла, заново переживая случившееся.
— Какой марки были «Жигули», не заметила?
— Я не разбираюсь в марках. Для меня все «Жигули» одинаковые....
— А какого цвета?
— Белые. Это я успела запомнить.
— Конечно, водителя ты не разглядела?..
Светлана сморщилась как от боли.
— Я тебе все расскажу, милый... Только не подумай обо мне чего-нибудь дурного. Обещаешь?
— Разумеется.
— Водитель оказался тем типом, что вчера подходил к тебе в кафе и просил прикурить.
— Ты... ты не ошиблась?! — Владимир буквально опешил.
— Не могла я ошибиться. Он, наверное, мне мстит.
— За что?
— Только ты, Володенька, — еще раз прошу тебя — не подумай обо мне плохого. Этот тип с некоторых пор не стал давать мне проходу. Приставал. Предлагал подарки. Приглашал в ресторан... Я, разумеется, ему отказывала. Говорила, что у меня есть жених. И вот... — Светлана вздохнула. — А тут, помнишь, недавно прибежал и стал спрашивать о каком-то перстне...
— Почему ты об этом не рассказала мне раньше, хотя бы по телефону? — Владимир с силой сжал свою коленку пятерней.
— Как-то не решалась. Да и потом, не могла же я принимать все его приставания всерьез. Думала, увидит, что мне безразличен, — отвяжется.
— Ну, ладно. Что было, то было... Пожалуйста, не нервничай и выздоравливай поскорее. Я к тебе завтра загляну. Хорошо?..
Девушка благодарно улыбнулась в ответ.
Утреннее совещание Марат Давлятович начал не с обычного вопроса «Ну-с, так чего мы на сегодня имеем?» А это значило, что нащупан верный след.
Истопник — по паспорту Василий Иванович Малков, 1927 года рождения — действительно работал в школе при котельной. Бывший вор в законе по кличке Сенька Хромой. Когда-то он был большим авторитетом в воровских кругах. Последние же годы находился «в твердой завязке». Правда, водились все же за ним мелкие грешки: приторговывал «божьей травкой» — анашой, изредка сбывал краденые вещи. Последний раз «откинул» срок три года тому назад.
Справка судмедэкспертизы свидетельствовала: «...Смерть наступила в результате прямого попадания пули из нарезного ствола в область сердечных мышц».
— Ну, с этим, допустим, полная ясность, — сказал Марат Давлятович. — А вот как быть с Натаном Владимировичем? — Он взглянул на Тимофеева. — Вчера вечером из управления милиции доставили его дело. И, как следовало ожидать, это был никакой не Натан, не Владимирович. И, разумеется, не тренер... Опасный бандит-рецидивист с поддельными документами, второй год находившийся в розыске. По кличке Яник. Вот его фотография. Сегодня мы разошлем ее по всем республикам... Однако все равно нужно быть начеку: он ведь может внезапно всплыть и где-нибудь поблизости...
Досада и горечь обуревала Тимофеева. Матерый бандит был совсем рядом, и надо же — упустили...
— Что же касается угнанных так называемым Натаном Владимировичем «Жигулей», — продолжал Ахунов, — то вот справка из ГАИ. Машину нашли под мостом, недалеко от аэропорта. Цела и невредима. И как выяснилось, принадлежала она ни в чем не повинному гражданину Айрапетяну. Вот все, что мы имеем на сегодняшний день.
Опасного бандита-рецидивиста Яника (Натана Владимировича) обнаружили только через месяц в небольшом шахтерском городе Красногорске. Ютился он у своей сожительницы — официантки местного ресторана. Тамошние оперативники вместе с прибывшим в Красногорск лейтенантом Тимофеевым брали его на рассвете. Был Яник еще тепленький, с глубокого похмелья. Он даже не успел сунуть руку под подушку, где у него лежал пистолет Макарова. Ничего не понимающая подружка истерично заорала, вскочила с постели, закрылась простыней и беззвучно зарыдала.
— Так и знал, — увидев Тимофеева, даже не пытаясь с похмелья отпираться, отрешенно промычал Натан Владимирович, — перстень с бриллиантовым глазком — моя погибель. За него я и пострадал. А пацана, лейтенант, я не убивал. Не вешайте чужой грех мне на душу. Это другие...
— Вставайте, одевайтесь, — поторопил его Тимофеев. — Следствие разберется...
Среди своих подопечных «тренер» особый глаз положил на Рому Князева и Дамира Заурова. Физически сильные, смышленые подростки. Любящие деньги, шмотки, и, главное, умеющие держать язык за зубами... Однажды после тренировки он пригласил обоих к себе в кабинет. Угостил сигаретами, зная, что ребята уже втихаря курят. Ну, раз угостил сам тренер, те, понятно, не отказались.
Закурили, пахучий дымок заполнил комнату. Головы мальчишек сладко и хмельно закружились.
— Что за сигареты? — полюбопытствовал Дамир.
— Молчи, ослиная голова, — хмыкнул Князев. — Не чувствуешь, что ли? Божья травка...
Натан Владимирович благосклонным кивком головы одобрил понятливость ученика.
«Анаша!» — мелькнуло в затуманенной голове Дамира, но он мужественно выкурил сигарету до конца.
И в другой раз тренер после занятий пригласил ребят к себе. Критически оглядел их скромную обувку и властно приказал:
— А ну, снимайте башмаки!
Ученики недоуменно повиновались. Разулись и замерли: что последует дальше?
Натан Владимирович раскрыл дверку старенького шкафа и нарочито небрежно бросил на пол две коробки.
— Примеряйте!
Мальчишки раскрыли коробки и ахнули: это были настоящие адидасовские кроссовки. Фирма! И что удивительно — обоим пришлись по ноге. Красота! Не жмут и уютно.