Так что же получается? Выходит, что за один только день на ее счету появились два покойника… Дело, конечно, жуткое и неприятное, но иначе никак нельзя - или ты победить, или убьют тебя, и тут уже не до сантиментов.
- С тобой все в порядке? - встал со своего места Бел.
- Да. А ты как?
- Около дела… - и Бел, подойдя к постанывающим и задыхающимся охранникам, каждого коротко рубанул по шее ребром ладони. На вопросительный взгляд Олеи Бел коротко пояснил:
- Необходимые меры предосторожности.
- А как…
- Не беспокойся. Полежат какое-то время в тишине и покое, а через полчаса придут в себя.
- Поняла.
- Значит, так, господин настоятель сей гнусной обители… - теперь Бел обратился к неподвижно сидящему мужчине. - Надеюсь, вы будете вести себя достаточно тихо и цивилизовано, а иначе… Иначе монастырю Святых Дел придется искать себе нового пастыря, который поведет своих овец на зеленые пажити.
- Греха не боитесь? - спокойно, будто ничего не случилось, спросил настоятель.
- На мой взгляд стороннего человека, вытряхнуть из вас душу и отправить ее на высший суд - это почти святое дело.
- Богохульники! - настоятель по-прежнему сидел в кресле за столом. - Вы на кого руку подняли?
- Если вас не затруднит, то давайте обойдемся без картинных воззваний к нашему разуму и драматических воплей… - Бел стал связывать лежащих на полу людей, и затыкать им рты. - Маловато достоверности…
- Бедный отец Вал! - покосился настоятель на неподвижно лежащего мужчину. - Вот уж кто был непоколебим в своей вере, хотя, надо признать, иногда он несколько перехлестывал в своей преданности Двуликому. Вы не поверите, но даже я его иногда опасался! И все же жаль, что он так нелепо погиб! Найти ему замену будет нелегко.
- Соболезную… - пробурчал Бел, оттаскивая к стене очередного связанного охранника. - Но не думаю, что это место у вас будет долго пустовать. Отыщете достойного…
- Ему - возможно, но вот как найти замену Касатису?
- Кому? - чуть покосился на настоятеля Бел.
- Касатису, моему личному охраннику, тому самому молодому человеку, которому эта милая девушка не так давно свернула шею. Не ожидал, право слово, не ожидал от него ничего подобного! Я на так надеялся на этого человека, настолько был уверен в его непобедимости!.. Это ж был такой волшебный мастер, такими приемами владел!.. А какие у него были рекомендации! Вы хоть представляете, сколько я ему платил за охрану? Огромные деньги! И этот парень так глупо погиб… Знаете, я все больше и больше разочаровываюсь в людях.
- Мне бы куда больше хотелось… - буркнул Бел… - куда бы больше хотелось, чтоб вы разочаровались в жизни, и покинули ее по собственной инициативе.
- Какая жестокость - подталкивать к такому ужасному шагу старого человека в минуту его душевного кризиса! Молодые люди, вам должно быть стыдно за столь низменные проявления своей натуры!
- Кто бы говорил… - хмыкнула Олея, а Бел, услышав подобное заявление настоятеля, только головой покачал - желания говорить у него явно не было. Вместо этого он подошел к одной из занавесей, и, не произнося ни слова, сорвал ее. Надо же: в стене, оказывается, есть небольшая дверь. Бел толкнул ее - заперто.
- Куда она ведет? - повернулся Бел к настоятелю.
- Молодой человек, любопытство - великий грех!
- Думаю, куда меньшим грехом будет свернуть вам шею… - Бел шагнул к настоятелю, по-прежнему сидящему за столом. - Раз вы не желаете говорить…
- Отсюда на задний двор ведет запасная лестница… - вздохнул мужчина. - Там находятся хозяйственные постройки и вторые ворота, через которые вас и доставили сюда.
- Они охраняются?
- И главные, и вторые ворота - они охраняются одинаково.
- Понятно… - и Бел стал резать занавесь кинжалом, причем как на узкие полосы, так и на те, что пошире.
- Молодые люди, как вам не стыдно учинять разгром и беззаконие в святом храме?! - возопил настоятель, укоризненно глядя на Олею и Бела. - Мало того, что вы взяли страшный грех на свои души - устроили здесь смертоубийство!, так вы еще учиняете разрушение в моей обители! Хоть у одного из вас, безбожников, есть уважение к святому месту?! Да вы хотя бы имеете представление, сколько стоят подобные занавеси?!
- Сколько? - Бел вопрошающе глянул на Олею.
- Ну, это настоящий кхитайский шелк, плотный, и очень высокого качества… - Олея с первого взгляда разобралась с тканью. - И цвет красивый - серый с серебряным отливом… Да, золота за эти занавеси было отдано немало.
- А на мой взгляд - ничего особенного! - Бел, как ни в чем не бывало, продолжал резать скользкую ткань. - Обычная тряпка.
- Какой убыток! - вздохнул настоятель, укоризненно глядя на Бела и Олею. - И в вами, моя дорогая, тоже вышла промашка. То, что мне написали о вас в письме, совершенно не соответствует тому, что я вижу перед своими глазами. Вы же напарники, работающие в связке, так? Неплохая легенда - ловкий парень и глупая баба… Ох уж мне эта тайная стража Руславии, кого там только нет! Теперь я начинаю понимать, отчего вам все это время удавалось так ловко уходить от преследования. Вновь и вновь приходишь к убеждению - как же как бесконечно лжив этот беспринципный и жестокий мир! Я плачу огромные деньги за информацию, а мне поставляют ошибочные сведения!
- А что такое? - Олее стало любопытно.
- Не буду скрывать: некий лжец сообщил мне, что, по имеющимся у него сведениям, вы совершенно безвредны, и даже более того - вас можно не принимать во внимание! Ну, и как после всего этого можно верить людям?
- Действительно, все это очень жестоко… - согласился Бел.
- И все же, молодой человек, я не теряю надежды на то, что мы с вами сумеем договориться! Вам все одно не уйти, а устроенный здесь беспорядок и небольшой тарарам можно списать на вашу молодость и невоздержанность. Давайте договариваться.
- Забудьте об этом… - Бел подошел к настоятелю, отодвинул его вместе с креслом от стола, и стал крепко привязывать мужчину к тяжелому деревянном крессу. - К вашему сведению, я уже не так молод - мне хорошо за тридцать, так что к числу молодых и неразумных меня относить поздно. Я уже давно в состоянии самостоятельно принимать решения и отвечать за свои поступки. Так что сидите спокойно, отец настоятель, и не дергайтесь, а не то я за себя не отвечаю.
- И вам не стыдно поднимать руку на служителя Двуликого?
- Ни в коей степени.
- И все же я предлагаю вам выслушать мои предложения. Они могут быть как взаимовыгодны, так и…
- Сделай кляп побольше… - повернулся Бел к Олее. - Пусть помолчит и подумает о том, что не все в этой жизни измеряется деньгами. Есть и кое-что иное… Правда, таким, как он, этого не понять.
- Идейный, значит! - вздохнул настоятель. - Ох, патриоты хреновы, как же я с вами не люблю иметь дело! Так и вспомнишь добрым словом нормальных людей: договорились между собой по-хорошему, один деньги заплатил, второй товар получил, и оба мирно разошлись в разные стороны! Все довольны, все хорошо и никто никому ничего не должен! А такие идеалисты, что верят в вечное добро и справедливость… От вас одни неприятности!
- Извините, но для всех хорошим не будешь! - Бел закончил привязывать настоятеля к креслу. - Кстати, предупреждаю в первый и последний раз: если будете продолжать дергаться, то упадете на пол вместе с креслом, а оно достаточно тяжелое. Придавить насмерть, конечно, не придавит, но сломать у себя что-то очень ценное вам ничего не будет стоить.
- Протестовать, как я понимаю, просто глупо? - поинтересовался настоятель, во все глаза глядя на то, как Бел открывает ящики его стола, и что-то там ищет. - Э, что вы там делаете? Деньги забираете? Надо же, вы, как выясняется, вовсе не такой идеалист, как это могло показаться на первый взгляд - те, как правило, к презренному золоту относятся весьма прохладно, едва ли не с пренебрежением. Кстати, неужели вам не стыдно грабить святого человека?
Бел к тому времени нашел в ящиках стола два мешочка с деньгами, и, заглянув в каждый из них, сунул мешочки к себе в карман.
- Это не грабеж, а небольшая компенсация за то, что по вашему приказу нам едва не проломили головы. А насчет святого человека - так он, наверное, подойдет сюда чуть позже: пока что в этом доме его и близко нет. Только вот ждать его появления мне некогда…
- Могу я узнать, чем же вы собираетесь заняться дальше?
- О, чуть не забыл! - и Бел, чуть приоткрыв до той поры закрытую дверь, что-то сказал охраннику, который, как оказалось, все это время стоял неподалеку. Охранник послушно вошел в комнату, и тут же получил от Бела удар по шее. Скрутить его, заткнуть рот и оттащить в сторону - для Бела это оказалось минутным делом.
Интересно… - подумалось Олее, - интересно, а почему этот человек, стоящий по ту сторону двери, не обратил внимания на то, что из кабинета, который он охранял, доносились шум и крики? А впрочем, чего тут думать, и так все понятно: дверь толстая, наружу звуки почти что не пропускает, и к тому же те, кто стоят тут на посту, наверняка уже успели наслушаться самых разного - тут, наверное, бывало еще и не то, а без разрешения входить в дверь ему запрещено… Тогда для чего возле дверей настоятеля постоянно находится охранник? Наверняка это что-то вроде человека на посылках, или же курьера.
- Следи за ним… - Бел повернулся к Олее и кивнул головой в сторону настоятеля. - Если попытается рыпаться - советую бить сразу. Я ненадолго отойду. Сейчас вернусь.
- Ты куда?
- Надо.
Бел вышел, но Олея к тому времени уже сама стала догадываться, куда он направился - за артефактами. К тому времени женщина уже поняла, куда они были спрятаны - недаром еще по дороге сюда Бел просил ее споткнуться на ровном месте. Как видно, еще в коридоре Бел приглядел место, где на какое-то время можно было спрятать артефакты, причем спрятать так, чтоб другим было незаметно. Великие Боги, - взмолилась Олея, - Великие Боги, сделайте так, чтоб сейчас Белу никто не попался навстречу, и чтоб он вернулся сюда с перстнем и манускриптом.