- Да ты просто не знаешь всего! - мать едва сдерживалась. - Я всем домашним велела ничего не говорить тебе о том, что рассказывает эта девица! Как ты думаешь, отчего на тебя так люди косятся?
- Я так понимаю, что долгие повествования доченьки Серио целиком касаются меня?
- А то кого же еще!?
Оказывается, вскоре после того, как пропала Олея, старшая дочь Серио стала рассказывать направо и налево о том, как в свое время она настрадалась от мачехи, которая пыталась извести ее всеми возможными способами. Тут были и избиения вожжами, и подсыпание отравы в тарелку, и стояние босой на снегу в лютый холод, и многое, многое другое. Как оказалось, отсутствием воображения девица не страдала, и оттого вовсю давала простор своей фантазии, описывая все более и более изощренные способы издевательств жестокой мачехи над невинным ребенком. Как видно, девица была полностью уверена в том, что свою бывшую мачеху она отныне не увидит никогда в жизни, а, значит, можно не бояться того, что кто-то опровергнет ее слова. Когда же Серио спрашивали о том, правду ли говорит его дочь, то он, как правило, отмалчивался, или же неохотно ронял что-то вроде того, что его дочь лгать не умеет, и даже ему в свое время о многом не рассказывала, утаивала…
Одновременно с тем шли разговоры и о том, что эту юную девицу уже не раз видели если не пьяной, то, как говорится, хорошо принявшей на грудь. Между прочим, по меркам Руславии подобное считалось совершенно недопустимым, особенно если принять во внимание, что о непонятной любви этой молодой девицы к спиртному говорили чуть ли не в открытую. Олею подобное не удивило: она и раньше не раз замечала, что девчонка не прочь выпить вина, и, что самое интересное - Серио этому не препятствовал! Дескать, ничего плохого нет в том, если его девочка немного выпьет для укрепления здоровья в холодное зимнее время! Мол, в моей родной стране все немного выпивают за обедом, и в этом никто не видит ничего дурного! Ну, у каждого человека свой организм, не похожий на других, и, как видно, ежедневная выпивка у девицы стала превращаться в постоянную привычку. Рановато…
Однако ловкая девчонка и тут сумела выкрутиться: по ее словам, это мачеха в свое время насильно заставляла ее пить, причем едва ли не самое жуткое пойло. Для чего? А разве непонятно? Для того, чтоб быстрее извести детей своего мужа! Только потому даже сейчас она, несчастная страдалица, все еще не может придти в себя после нескольких лет постоянных издевательств, и именно оттого вынуждена изредка выпивать капельку вина перед сном, а иначе ей не уснуть, а если даже иногда и удастся заснуть, то всю ночь снятся жуткие кошмары…
Ну, люди к этим бредням относились по-разному, однако общее мнение было таким: дыма без огня не бывает. Наверное, действительно было что-то такое, весьма неприятное, раз разговоры о жестокости Олеи так и не смолкают, а бывший муж не опровергает эти слова…
И вот одним из таких поверивших в страшные сказки о жуткой мачехе и безвинно страдающей девушке был сын главы городской управы, тот самый парнишка, рядом с которым Олея сейчас и увидела дочку Серио. По словам матери, этот парень относился к числу тех людей, кто всегда и во всем стремится быть честным, а заодно вовсю пытается изменить мир к лучшему. Что ж, такие люди, по счастью, еще встречаются, только вот их можно легко обмануть, давя на жалость. Так вот, этот парнишка, стремясь помочь несчастной душе, стал ухаживать за безвинно оскорбленной дочкой Серио, а потом и вовсе сделал ей предложение. Ну, любовь там была, или искреннее желание защитить обиженную девушку и дать ей понять, что в этом мире есть добро и справедливость - на этот вопрос сложно было ответить, но зато на своем желании вступить в брак с безвинно исстрадавшимся созданием парнишка стоял твердо.
Естественно, Серио встретил подобное сватовство едва ли не с распростертыми объятиями, но вот отец и мать жениха, по слухам, наотрез отказывались принимать эту девицу в свою семью: что ни говори, но разговоры об этой девушке ходили самые разные, и далеко не всегда хорошие. Говорят, в доме главы городской управы чуть ли не каждый день заканчивался ссорой, причиной которой была новоявленная невеста. Ну, а если учесть, что в той семье парнишка был единственным ребенком, то понятно, что рано или поздно, но все будет так, как он захочет.
- Парнишка-то, говорят, хороший… - вздыхала мать. - Он очень многим девушкам нравится, да и есть за что: совестливый, честный, порядочный, красивый… Ох, поверь мне, сломает эта дрянь парню жизнь, под откос ее пустит - в этом и не сомневайся!
А дома мать и дочь уже ждали. Прежде всего, Олее пришло письмо от мужа, где он сообщал ей, что скоро приедет. Кроме того, оказывается, Правитель и ему дал титул и кучу денег, а еще подарил им обоим большой дом в столице, так что молодой семье теперь есть, где жить. Но даже не это было самым главным. Оказывается, были живы те два свидетеля, которые могли подтвердить невиновность Олеи в совершенных кражах. Тогда, в лесу, Хозяин перед своим отъездом велел избавиться от них: чем меньше останется лишних глаз и ушей, тем будет лучше. Ну, хозяин той лесной сторожки хотя и пообещал это сделать, но с исполнением приказа не торопился: мужик рассуждал так - все же двое крепких сильных мужиков представляют из себя дармовую рабочую силу, так что пусть вначале поработают, а закопать их в какой-нибудь лесной яме он всегда успеет! Ну, а чтоб они не вздумали удрать - так для этого цепи имеются, а заодно и хорошая плетка. Так и вышло, что двое мужичков работали, не покладая рук, от рассвета до заката, и при том жили не только впроголодь, но еще и на цепи, да к тому же и по хребту получали едва ли не каждый день.
В общем, от тех людей тайной стражи, которые их освободили из рабства, мужики ничего скрывать не стали, в том числе подробно рассказали и о том, как согласились оболгать Олею, и что за это им заплатил Серио. Более того, оба невольных пленника были настолько злы и на дочку Серио, и на ее папашу, что не только были согласны выступить свидетелями на новом судебном заседании, но и сами просили об этом. Дескать, из-за этой дряни и ее любящего отца нас уже не единожды могли лишить жизни, так что долг платежом красен! Все выложим, ничего не утаим, на любой вопрос правдиво ответим!
В конце своего письма муж сообщал о том, что идет новое следствие и по его делу, и если все сложится удачно, то и он приедет к жене уже полностью оправданным. Ну, наконец-то она его дождется!
Еще к ним в тот вечер пришли люди из следственной комиссии. Мол, нашли новые сведения, отыскались ранее неизвестные свидетели, так что если все подтвердится, то будет новый суд, где вы будете оправданы, и по обоим делам с вас будет снята судимость.
А на следующий день к ним в дом заявился Серио. Как видно, он специально подгадывал время, когда бывшая теща уйдет на рынок, а может, просто дожидался где-то неподалеку, когда та покинет дом. Во всяком случае Олея, с утра стоявшая на своем привычном месте у окошка не обратила внимания на стук в дверь - мало ли кто с утра пораньше мог придти к родителям по делам? Однако вскоре постучали и в дверь комнаты Олеи.
- Олеюшка… - старая служанка, всю жизнь проработавшая в доме Стара и в свое время нянчившая всех детей Стара, заглянула в комнату. - Там к тебе этот пришел…
- Кто - этот? - не поняла Олея.
- То есть как это кто?! - возмущению старушки не было предела. - Козел этот, муженек твой бывший!
- Что ему надо, не сказал?
- Нет! Только одно твердит: надо, мол, ее срочно увидеть… Тебя то есть. Я его и со двора гнала, и в дверь не пускала, а он все не уходит. Дело, дескать, срочное. Между прочим, муженек твой бывший сейчас злющий, как пес цепной! Мужиков, что-ли, кликнуть, чтоб этого барана за ворота выкинули?
Олея на мгновение задумалась. Пожалуй, стоит выйти, узнать, что Серио понадобились так срочно. Только вот, пожалуй, свою верную плетку стоит сунуть в рукав. На всякий случай.
- Скажи, что сейчас спущусь. Да, и вот еще что… - Олея с трудом удержалась, чтоб не улыбнуться. - Просто хочу, чтоб ты знала: козлы и бараны - это совершенно разные люди!
- Тогда и ты знай… - буркнула служанка. - Я дверь плотно прикрывать не стану, чтоб лучше слышать, а сама буду стоять дверями, со сковородником в руке. Он о-го-го какой увесистый, так руку и оттягивает.
- А при чем тут сковородник?
- В нем-то все и дело. Нравится это тебе, или нет, но раз твоей матери сейчас дома нет, то я буду ваш разговор слушать, и если что не так, то мне без разницы, у кого рога отшибать, с козла или с барана…
Когда Олея спустилась вниз, то Серио стоял посреди комнаты. Он не стал раздеваться, лишь расстегнул свой полушубок и снял шапку. Женщина с каким-то непонятным для нее самой любопытством вглядывалась в лицо Серио. Вроде немного осунулся, да еще возле рта залегли жесткие складки, делающие лицо бывшего мужа немного старше. А еще ее вновь неприятно кольнуло внешнее сходство Серио и Сандра - такое впечатление, словно к ней снова вернулся Сандр, тот человек, которого она успела возненавидеть всеми фибрами своей души. Такой же неприятный взгляд с оттенками презрения, чуть насмешливо искривленные губы… Удивительно, но сейчас к бывшему мужу Олея не чувствовала ничего, кроме настороженного любопытства, а еще она подспудно ждала каких-то резких слов: увы, но за те последние месяцы, что они жили вместе, других слов от него молодая женщина не слышала. Конечно, за то время, что они не виделись, Серио мог измениться, только вот Олее в это плохо верилось. А служанка права: ее бывший муж, и верно, сейчас находится далеко не в самом лучшем расположении духа.
Как и следовало ожидать, Серио вместо приветствия неприязненно спросил:
- Что, не ожидала меня увидеть?
- Не знаю… - Олея подошла к окошку и встала вполоборота, наблюдая за тем, как на землю ложатся хлопья белого снега.
- Не надо меня обманывать, я тебя насквозь вижу! - зло бросил бывший муж.
- Надо же… - усмехнулась Олея. - Оказывается, за то время, какое мы не виделись, ты стал чуть ли не ясновидящим! Что ж, вынуждена признать, что я открываю в тебе все новые и новые достоинства!