Именно Эрскин заметил Дреда и его людей, ожидающих снаружи храма. И именно Эрскин угадал его намерения.
– Ты признал мальчика из храма, Дред. Так вот почему ты медлишь? – произнес Эрскин.
Дред решал, стоит ли отвечать. Его люди подошли ближе; неподалеку фыркали их лошади. Было ясно, что они чего-то ждут. Проявив выдержку, Дред рискнул отделаться полуправдой.
– Ну да. Он принял мое признание. И уезжает сегодня с нами.
Эрскин не стал спорить. Он просто развернулся и пошел искать подкрепление. Эрскин слишком долго воевал. Он боялся за храм, сердце кланов, и ему требовалось благоволение короля. Дред понял, что так просто уехать не получится.
Выругавшись, он повернулся к своим воинам.
– Я забираю своего внука в Долфис. Он станет гордостью клана. Прошу поддержать меня в этом деле.
– Лучше оставить его, Дред, – проворчал юный Дэниэл. – Он не хочет ехать. Мы ждем уже несколько часов и дождались неприятностей. Быть может, мальчику из храма нужно оставаться в храме.
– Быть может, мне нужно было оставить тебя в Долфисе. Но я этого не сделал, – рявкнул Дред, метнув взгляд на парня. Дэниэл, юноша немногим старше Байра, весь последний год ходил за Дредом по пятам. Самый молодой из мужчин клана, он, как и любой неопытный воин, был досадной помехой, но Дред никогда не отталкивал его. Сейчас парень скорчил обиженную гримасу.
– Я таких, как он, никогда не видел. Мальчику из храма место в Долфисе, – проворчал Дакин, сжимая рукоять меча.
Дакин отличался красными, как кровь в его жилах, волосами и неутолимой жаждой боя. Он жил мечтами о рукопашной схватке на турнире, и во многом благодаря ему они победили. Дред не сомневался, что Дакин обрадуется стычке на дорожку. Остальные воины Долфиса заворчали, соглашаясь с Дакином, но Дред надеялся, что до потасовки дело не дойдет.
Дред откинул голову и завыл. Он звал сына, предупреждал храм и его обитателей об опасности. Воины присоединились к его голосу. Лучше бы Дагмару с Байром появиться, пока Дред не обнажил меч и не бросился на штурм святилища. Через несколько минут на каменных ступенях показался верховный хранитель, весь в черном. Его окружала братия в лиловых одеждах. Дред высматривал Дагмара, стараясь найти его среди одинаковых фигур с низко надвинутыми на лица капюшонами. За ними рядком стояли фигуры поменьше и потоньше – дочери кланов.
Дред снова завыл, призывая Байра присоединиться к нему. Но было уже поздно. На площадку перед храмом входили ярлы, ведомые Эрскином и королем, за ними спешили десятка три воинов.
– Ты не можешь признать его, Дред, – крикнул Эрскин, подойдя ближе.
Голос его звучал напористо, но глазами он просил оправдания своему поступку. Дред не мог ответить ему понимающим взглядом.
– Могу и уже признал, – бросил он. – Байр – сын моей дочери. Он мой внук. Другого у меня нет. Я не откажусь от него, Эрскин. Почему ты хочешь, чтобы я отказался?
– Он – мальчик из храма. Он поклялся защищать дочерей кланов, – прорычал Лотгар из Лиока. Его рыжая борода тряслась от возмущения. – Мы стояли на этих ступенях, вокруг этого огня, и Байр из Сейлока обещал защищать их так же, как он защищает принцессу. Он не может нарушить свою клятву. Он должен остаться на Храмовой горе.
Огорошенный таким развитием событий, Дред некоторое время молчал. Он не присутствовал в храме в день приезда дочерей кланов. Не видел, как верховный хранитель зажег огонь и пообещал, что он будет гореть в их честь, как Байр поклялся служить дочерям кланов. В тот день сюда приезжал ярл Дирт. Но Дред слышал рассказы о тех событиях.
Из толпы хранителей вышел Байр. Его воинская коса так отросла, что касалась синего кушака, повязанного в знак вступления в клан. Плечи его были опущены, пальцы сжаты в кулаки. Дагмар держался на шаг позади. Оставалось только одно, и Дред отбросил колебания. Он отбросил все, о чем мечтал, ради того, чего ему нестерпимо хотелось сейчас.
– Вы не можете оставить клан без ярла, – взревел Дред.
Воины у него за спиной оцепенели, Байр замер, не спустившись и до середины лестницы. Дагмар застыл возле племянника. Воцарилась мертвая тишина. Все потрясенно молчали.
– Какого ярла? – наконец зарычал Банрууд.
Лиловые фигуры задвигались, и вперед выступил верховный хранитель – руки сложены на груди, черные губы поджаты, глаза спрятаны под капюшоном. Он остановился позади Байра, словно маленькая черная птица, парящая над крупным зверем. Король с ярлами не собирались уступать; Дред услышал металлический шепот мечей, извлекаемых из ножен. Воины за спиной короля готовились к бою, но Дред не сводил глаз с Банрууда.
– Долфису предстоит выбирать. Мальчик должен предстать перед кланом и заявить свои права.
– Ярлом будешь ты, Дред из Долфиса, – возразил король. – Мы все сидели на совете, где это было решено.
– Один старик вместо другого? – спросил Дред. – Это не лучший выбор для моего клана. – Его воины снова зашевелились, и Дред сделал им знак придержать языки.
– У тебя благословение хранителей, поддержка ярлов, согласие короля. Почему ты настаиваешь, чтобы мальчик заявил права на избрание? – задумчиво спросил Айдан из Адьяра, проницательно глядя на Дреда.
– Я не самый лучший выбор. Если предоставить клану такую возможность, то уверен, что люди выберут его. – Он указал на Байра, и все глаза последовали за его пальцем.
– Отец, – произнес Дагмар. Он вымолвил всего одно слово и очень негромко, но с таким уважением, которого никогда не выказывал родителю. Сомнения Дреда рассеялись, сердце его забилось сильнее.
– Он еще не повзрослел, – заспорил Эрскин. – Как он может возглавить клан?
– Тебе приходилось убивать человека, Байр из Сейлока? – спросил Айдан, глядя наверх, туда, где на фоне хранителей стоял мальчик из храма.
Байр кивнул:
– Да.
– Ты спал в постели с женщиной? – прогудел Лотгар.
– Т-там п-постели не б-было, – промямлил Байр.
Лотгар ухмыльнулся, и воины за спиной у Дреда слегка расслабились.
– По мне, так говорит как мужчина, – сказал Айдан. – И выглядит тоже.
– Он защищал храм и принцессу с момента коронации короля. Он не знал неудач и ни разу не дрогнул. Но у него есть клан, и клан зовет его, и вы не можете лишить нас ярла, – нажал Дред, чувствуя победу.
Он видел, как Дагмар взял Байра под руку, намекая, что нужно довериться и выразить согласие. А Байр стоял молча, только смотрел расширенными испуганными глазами. Его глаза молили объяснить, что происходит.
– Клан не собирался для избрания. Твои люди не выступали. Ты не можешь говорить за них, Дред из Долфиса.
– Не могу. Но мальчик должен приехать в Долфис, где его выслушают.
Лицо Байра стало бледным, как ступеньки храма.
– Это балаган, – процедил король ледяным тоном.
– Нет, – послышался голос верховного хранителя из тени капюшона. – Дред из Долфиса – человек видения.
Эрскин рассмеялся, Лотгар недоверчиво сложил на груди могучие руки. Дред был кем угодно, но только не видящим, и все они хорошо это знали.
– Он отказался от своих прав на кресло ярла ради другого, лучшего человека, – прошипел верховный хранитель. – Вы бы сделали так же? Я могу назвать многих воинов из Эббы и Лиока, которые управляли бы своими кланами гораздо лучше.
– Клан выберет его, – раздался сильный уверенный голос Дагмара. – Я хранитель из Долфиса. Я представляю клан в храме. Байр из Долфиса получил мое благословение.
– Он не может отринуть Сейлок ради одного клана, – запротестовал Банрууд.
– Он не раб, не послушник и не сын короля, – сказал верховный хранитель. – Он исполнял один долг, теперь будет исполнять другой. Когда тебя избрали королем, государь, ты не нарушил клятву Берну. Кто-то занял твое место. Кто-то займет его. – Голос верховного хранителя звучал так мягко и убедительно, что никто не смог возразить.
– А если его не изберут? – вмешался Лотгар.
– Если меня н-не изберут… я в-вернусь, – пообещал Байр, и Дреду захотелось, чтобы Тор стукнул своим молотом по башке этого парня. Будь проклято его верное сердце. Если внука не изберут, Дред убьет его.
Но слова мальчика рассеяли тревогу ярлов, и Айдан из Адьяра взялся одной рукой за косу, а другой за рукоять меча.
– Его признали. Пусть едет. Он вернется, если захотят норны.
Лотгар из Лиока повторил его движение, а Эрскин из Эббы и Бенджи из Берна нет. На лице короля застыла маска нерешительности. Расставив ноги, он сложил руки на груди, опустил плечи. Однако никто не выступил вперед, чтобы помешать мальчику, когда хранители разошлись в стороны, а Дагмар повел Байра к Дреду.
Когда они приблизились, Дред не взглянул в глаза ни сыну, ни внуку. Он боялся того, что может там увидеть, боялся собственной реакции на кипевшие вокруг страсти, на предстоящий отъезд.
– В Долфис! – крикнул Дред голосом, не допускавшим возражений.
– В Долфис! – взревели его воины, как один поворачиваясь к своим коням.
– В Долфис, – скомандовал Дагмар негромким, полным любви голосом.
И мальчик подчинился.
– Пожалуйста, не пугайся. Я… я не должна находиться здесь… в замке. Но я знала, что тебе будет грустно, – прошептала Тень. Она прошла через подземный ход, ведущий из святилища в тронный зал, и пробралась в комнату Альбы. Тень ужасно боялась, что ее заметят, была почти уверена, что попадется, что ее заметят, но не могла усидеть на месте. Храмовую гору окутала печаль, но Альба переживала потерю Байра острее всех. Она выросла под его крылом, и грядущие годы представлялись ей беспросветно унылыми.
Альба сидела в своей кроватке посреди вороха измятых одеял. Никто не заплел ей волосы на ночь, никто не заставил переодеться в ночную рубашку; она до сих пор была одета в повседневное платье и кожаные тапочки.
– Почему я должна пугаться? – спросила Альба, вытирая заплаканные щеки.
– Я своим видом иногда пугаю людей. Мне говорили, что в темноте я еще страшнее.
Альба задумчиво разглядывала ее.