сильная женщина.
— Итак, я уже стоила тебе одно пальто, две рубашки, дом и корабль, — пробормотала она. — Боже, Спейд, спасайся. Уходи.
Он прислонился к высокой спинке кровати, всё ещё обхватывая её руками.
— Нет.
— Это не твои —
— Ты можешь поспорить со мной позже, дорогая? Сейчас я довольно вымотан.
Сказав так, он закрыл глаза, молчаливо прося её не продолжать спорить с ним — и не вставать тоже. Он хотел держать её вот так. Это был источник самого большого удовлетворения, которое он чувствовал за более чем столетие, хотя об усталости он тоже говорил правду. Солнце было высоко, а он совсем не спал, не считая тех нескольких часов, когда был без сознания от потери крови и наркотика. Дениз тоже должна была быть измотана. Она вообще не спала с тех пор, как он выпил её кровь, а Раум совершил над ней свою жестокую работу.
Она ничего не сказала. Спейд ждал, внутренне напрягшись, несмотря на то, что внешне был расслаблен. Она всё ещё прятала лицо на его груди, рассыпав по нему волосы цвета красного дерева, а руки её были по-прежнему завёрнуты в его пальто под одеялом. Минуты проходили, но она оставалась тихой и не пыталась уйти. Постепенно её дыхание потеряло неровность от пролитых слёз и стало медленным и спокойным.
Он не расслаблялся полностью, пока не понял, что она спит. Тогда он позволил и себе уснуть, всё ещё обхватывая её одной рукой, а другой прижимая её голову к своей груди.
Дениз потянулась и зевнула, не открывая глаз. Большое твёрдое тело рядом с ней пошевелилось, притягивая ближе и бормоча что-то неразборчивое. Она обвилась вокруг него, прежде чем медленно возвращающееся сознание обратило внимание на сей факт.
Ты в кровати со Спейдом.
Дениз распахнула глаза. Лицо Спейда было всего в нескольких дюймах от неё, его руки заключали её в объятие, а ноги переплелись с её ногами. Это были хорошие новости. Плохие заключались в том, что её грудь была прижата к его груди, а его бёдра покоились между её ног, аккурат напротив промежности. Она не могла бы быть к нему ещё ближе, если только не припаять их друг другу, а обмотавшееся вокруг них одеяло ясно говорило, что они довольно долго находятся в таком положении.
Спейд ещё спал. Несмотря на то, что её сердце начало биться от такой интимной близости, она не могла не понаблюдать за ним с минутку. Его волосы были такими чёрными по сравнению с бледной кожей, несколько длинных локонов падали на щёку. Брови его были такими же тёмными и густыми, изгибаясь над закрытыми глазами, обрамлёнными чёрными длинными ресницами. Его нос был прямым мостом между высокими скулами, а губы достаточно полными, чтобы считаться сексуальным, и достаточно твёрдыми, чтобы быть мужественными.
Дениз вспомнила, как эти крепкие податливые губы прижимались к её лбу. Затем, какими они были, когда он так чувственно и обдуманно проводил ими по её шее, прежде чем укусить. Долго подавляемая боль начала пульсировать у неё внутри. Её охватило захлёстывающее желание поцеловать его, узнать, какими будут эти губы на её губах.
Глаза Спейда резко открылись, испугав её, потому что до того момента на нём ни мускула не дёрнулось в качестве предупреждения. Дениз виновато дёрнулась назад, испугавшись, что он узнает либо по аромату, либо по выражению лица, о чём она думала, но его руки сжались, предотвращая её бегство. Она металась между надеждой, что он отпустит её, и надеждой, что нет, пока смотрела на него, оказавшись в ловушке его рук. Глаза Спейда начали наполняться зелёным светом. Его губы разомкнулись, являя кончики клыков … но это лишь усилило пульсирующий в ней жар.
Он тоже хотел её? Или это признаки голода другой природы? В конце концов, как мог он хотеть демонически деформированного человека —
Дениз задохнулась, когда её взгляд остановился на руках, в какой-то момент во время сна выпутавшихся из пальто Спейда. Исчезли ужасно длинные пальцы и подобные когтям ногти. Они снова её. Нормальные.
— Спейд, смотри! — воскликнула она, махая между ними руками.
Его глаза вернулись к их естественному тигровому оттенку, он отпустил её и сел, чтобы рассмотреть её руки.
— Как будто ничего и не было, — задумчиво сказал он, переворачивая их в своих ладонях.
Её затопило облегчение, отчего почти закружилась голова. Широкая улыбка озарила её лицо. Она не монстр. Ещё нет. Ещё есть время спасти её семью и её саму.
В тот же момент её желудок издал вой, похожий на зловещий рёв. Спейд приподнял брови, а уголки рта задёргались.
— Наверное, пришло время достать тебе что-нибудь поесть.
Час спустя Дениз опустошала свою третью тарелку, игнорируя Яна, наблюдавшего за ней со своего рода мистическим очарованием.
— Куда ты всё это деваешь? — наконец, спросил он, скользнув по ней своим бирюзовым пристальным взглядом. — Или ты одна из тех девиц, которые потом специально блюют в унитазы?
Она стрельнула в него яростным взглядом, но не ответила. Возможно, однажды она спросит Спейда, как его угораздило завязать дружбу с таким, как Ян. Если у Яна и была какая-то другая сторона в дополнение к грубой тупице, она её пока не видела.
Однако даже он не мог испортить ей настроение. Она снова посмотрела на свои руки, пока натыкала на вилку ещё один кусочек. Она никогда не думала, что их вид, с её немного изогнутым правым пальцем оттого, что она сломала его ребёнком, и постоянно изгрызенными ногтями, сделает её настолько счастливой.
Спейд вернулся в кухню. Он заказывал билеты на самолёт и автомобиль в аренду, хотя сегодня они всё равно оставались у Яна. С таким улучшенным настроением это её даже не беспокоило.
— Ах, а вот и снова барон Демортимер, — сказал Ян, вращая в руке бокал. В нём было что-то густое и красное. Дениз твердила себе, что это вино, чтобы лишний раз себя не шокировать.
Рот Спейда напрягся в ответ на упоминание его прежнего титула.
— Мы уезжаем утром, — сказал он Дениз.
Она поглядела за окно. У Яна не было поблизости часов, но снаружи было очень темно. Утро могло настать только через несколько часов.
Ян вздрогнул.
— Путешествовать так близко к рассвету? Вы, должно быть, сильно торопитесь найти этот свой незаконный наркотик.
Нотка вызова была в его голосе. Дениз проигнорировала его. Ян пытался выудить у них информацию, но от неё он её не получит.
Спейд тоже его проигнорировал. Он подошёл к месту рядом с нею, присаживаясь с лёгким изяществом, заставившим это выглядеть так, будто он каким-то образом влил своё тело на стул. Его пальцы лениво постукивали по краю стола, в то время как тёмные глаза наблюдали за нею.
— Закончила?
Дениз посмотрела вниз. О, её тарелка снова была пуста — а четвёртая действительно полезет обратно.
— Да.
Она ополоснула её и положила в посудомоечную машину, сжимая зубы на комментарий Яна, что у него есть и другие люди, которые могут это сделать. Но она не выдала едкий ответ, напоминая себе, что они скоро уедут, а Ян всё равно получит лишь наслаждение, если она сорвётся.
Только когда Спейд закрыл за собой дверь спальни, Дениз задумалась над тем, что могут принести следующие несколько часов, учитывая то, что они будут одни, и её тягу к Спейду, становящуюся всё очевиднее с каждой минутой.
Рэнди. Мысли о нём заставляли её чувствовать и тоску, и чувство вины одновременно. Она всё ещё любила Рэнди, всё ещё скучала по нему, но каким-то образом Спейд вскружил ей голову так, что она, казалось, была не в состоянии скрыться. Да, прошло много времени с тех пор, как у неё был секс, но Спейд не был первым привлекательным мужчиной, которого она встретила. Почему именно он был тем, кто возбуждал её так сильно? Почему она чувствовала такое притяжение к нему, и физическое, и эмоциональное?
Сердце Дениз ускорило бег. Что, если Спейд тоже её хочет? Если в те другие разы, когда он смотрел на неё с таким жаром в глазах, это была не жажда крови? Спейд презирал отношения с людьми, но признавался, что имел с ними секс. Могла ли она сделать это? Переспать с вампиром, который думал, что её человечность делала её недостойной чего-то большего, чем случайный секс? Сама идея была оскорбительна.
И всё же могла ли она сказать нет, если бы Спейд начал касаться её так же, как тогда в парке? Поцеловал бы не только её шею своими знающими и страстными губами? Ей с трудом удавалось управлять своими желаниями в последнее время, в частности, когда дело касалось еды. Окажется ли эта тяга сильнее её гордости, сильнее того, как она скучала по Рэнди, и её намерения оставить всё сверхъествественное позади, как только она избавится от меток?
Дениз не хотела узнавать.
— Думаю, у меня расстройство желудка, — солгала она и помчалась в безопасность ванной комнаты.
Спейд подождал, пока они взлетят, прежде чем сказать Дениз об изменении в планах. Она стала дёргаться, как только увидела, что они летят не коммерческим самолётом, а пропеллерным с двумя двигателями. Не было нужды расстраивать её новостями об остальной части маршрута раньше необходимого.
— Мы не летим в Лас-Вегас. Мы отправляемся в дом твоих родителей в Вирджинии, — сказал он ей.
Дениз выглядела ошеломленной.
— Зачем?
— Они — твоя ближайшая семья, и я не собираюсь верить Рауму на слове, что он не убьёт никого из них в попытке мотивировать тебя искать быстрее. Демоны не заслуживают доверия, если не сказать меньше.
— Но мы не можем рассказать об этом моим родителям. У них не лучшее здоровье, не говоря уже о том, что они ничего не знают о вампирах, демонах и остальном паранормальном.
Спейд махнул рукой.
— И не станем. Ты представишь меня как своего нового кавалера и скажешь им хорошие новости, что отправляешь их в круиз.
Дениз в течение секунды просто смотрела на него.
— Мои родители — евреи, а тётя и кузены только что умерли в течение нескольких недель. Они не поедут ни в какой круиз; они только недавно закончили сидеть Шиву!
— Поедут, как только я заставлю их передумать — и прежде чем ты начнёшь выступать: что важнее? Их жизни или твоё отвращение к тому, что я буду управлять их сознанием?