Она молила, чтобы это было не навсегда, и по более значимой причине, чем из боязни, что кто-то может увидеть, насколько чудовищно они выглядят. Если это навсегда, даже если они действительно победят Раума, уйдёт её надежда в один прекрасный день стать матерью. Как сможет она укачивать ребёнка, не боясь, что эти когти порежут кожу её ребёнка? Как она сможет даже рискнуть забеременеть, если в ней остаётся сущность демона?
Двое странных людей в переднем холле выдернули Дениз из её подавленных мечтаний. Одной из них была белокурая женщина, стоявшая около камина и, казалось, восхищающаяся его огромным размером. Несмотря на то, что она была высокой, реши она войти в него, она легко бы это проделала. Другим был молодой человек с полностью выбритой головой и татуировками, покрывающими руки, словно рукава.
Спейд кивнул на них.
— Дениз, это Франсин и Чед.
— Рада познакомиться, — сказала Дениз, направляясь к ним. По привычке она начала протягивать руку, но затем покраснела и опустила её.
Они посмотрели на её полотенца, но ничего не сказали. В который раз Дениз прокляла Раума, метки и её давно потерянного родственничка за то, что начали всю эту неразбериху.
— Я тоже очень рада знакомству, — сказала Франсин. Чед повторил то же самое, окидывая Дениз взглядом, который заставил её почувствовать себя женщиной, а не расхаживающим чудовищем. Затем Чед взглянул на Спейда, немного побледнел от выражения на лице последнего и откашлялся.
— Вы хотите подождать, или мы должны начать сейчас?
— Давайте начнём, — ответил Спейд. — Эмма, пожалуйста, задвинь все занавески. Альтен, принеси кейс мистера Хиггинса, а потом включи все телевизоры и радио в доме. Громко.
Домоправительница не пошла к окнам, а вместо этого взяла пульт дистанционного управления и начала нажимать кнопки. Портьеры начали закрываться. Механическое управление, подумала Дениз, качая головой. Её матери это понравилось бы, уже не говоря обо всех остальных модернизациях в доме Спейда.
Альтен внёс в комнату чемодан и оставил его в ногах Чеда. Спейд кивнул Эмме и Альтену, принявшим это как указание уйти.
В то время как телевизор и другие устройства начали реветь из каждой комнаты, Чед открыл плотный чемодан и начал вытаскивать из него предметы. Дениз не могла не заглянуть с любопытством ему через плечо. Внутренняя часть кейса была выполнена под заказ, потому что предметы лежали в своих собственных подбитых мягким материалом и смоделированных ячейках. Чед начал выкладывать предметы на блестящий стальной поднос. Один был похож на странной формы электросверло, затем появился пакет с несколькими длинными металлическими стержнями, маленькие тёмные бутылочки, жгут, своего рода педаль, лезвие, опрыскиватель, хирургические перчатки, что-то, напоминающее квадратный стабилизатор напряжения… А это что — акварельный набор?
— Думаю, пришло время конкретизировать для меня твой план, — сказала Дениз.
Спейд сел на диван, указывая ей место рядом. Она тоже присела, но натянуто, положив обёрнутые руки на колени.
— Чед и Франсин — демонологисты, — сказал Спейд, сохраняя голос тихим. Дениз не считала возможным, что Раум мог подслушать что-то со всем этим шумом, даже если бы до сих пор находился поблизости. — Они тоже вампиры, потому довольно долго изучали демонов и затронутых ими людей. Так долго, на самом деле, что они — именно те, кто когда-то помог парню с метками демона на предплечьях …
Дениз судорожно вдохнула. Натаниэль.
— … поэтому мне и пришлось оставить тебя здесь. Если демон может выследить тебя через метки, то кто-то где-то должен был знать, как свести их действие на «нет». Потому мне нужно было время разыскать лучших экспертов в демонологии, и я должен был сделать это без того, чтобы твой демон мог последовать за мной, — продолжил Спейд, твёрдо смотря на неё.
Она была права. Натаниэлю действительно удалось освободиться от меток, по крайней мере, достаточно, чтобы с помощью них его уже нельзя было выследить, а, возможно, достаточно и для того, чтобы метки не продолжали превращать Натаниэля в монстра. Это имело смысл. Если бы Натаниэль полностью трансформировался в своего рода зверя, было бы намного легче его найти. Люди весьма склонны замечать монстров среди себе подобных, даже такие пресыщенные люди, как вампиры и упыри.
Дениз была так взволнована, что обхватила Спейда руками, всё ещё завернутыми в полотенца. Она думала, что он бросил её без причины, но он уехал найти людей, которые помогли Натаниэлю одурачить Раума. Возможно, в конце концов, была надежда для её семьи и для неё самой.
— Спейд, — задыхалась она, будучи не в состоянии найти слова, сказавшие бы ему, насколько она благодарна.
Его руки скользнули по её спине, а затем он медленно отодвинул её.
— Ты ничего не должна мне, — сказал он, и что-то промелькнуло на его лице. — Я не нуждаюсь в компенсации или благодарности, чтобы довести это до конца. Я дал обещание. Мне от тебя ничего не нужно, чтобы сдержать его.
Дениз села на место уязвлённая. Был ли это такой способ Спейда напомнить ей, что отношения между ними строго деловые, и потому она должна прекратить эти взгляды и эмоциональные всплески?
— Верно, — сказала она, отодвигаясь дальше от него на диване. Затем оцепенелое самообладание, которое владело ею на похоронах Рэнди и в течение месяцев посттравматического синдрома, пришло ей на выручку, прикрывая боль. Спейд оказывал ей и её семье невероятное одолжение. Как бы то ни было, она не будет долго дуться из-за того, что её отвергли. Он мог и не желать её благодарность, но он её получит, вместе с её сотрудничеством.
— Что я должна делать? — спросила она, гордясь, что голос её прозвучал ровно и спокойно.
Спейд бросил на неё взгляд, который она не смогла прочесть.
— Чед сделает тебе тату.
Из всех возможных его ответов этот она не ожидала.
— Чего-чего?
— Проще говоря, метки — по существу постоянные символы, представляющие силу демона, — сказала Франсин, подходя, чтобы сесть рядом с Дениз. — Мы собираемся покрыть их нашими собственными постоянными символами силы. Эти символы порвут связь демона с тобой, или по крайней мере приглушат её до уровня, который демон не сможет усилить — если только ты не встретишь его снова, и он повторно не заклеймит тебя. Так что не делай этого.
Дениз не смогла остановить смех.
— Не планирую.
Чед всё ещё раскладывал предметы, однако заговорил, не поднимая глаз.
— Также можно нанести тебе превентивные символы. Те, что на моих руках — защитные заклятья. Сделал их, когда был человеком. Они не дают блуждающим нематериальным демонам овладеть мной. Хочешь какие-нибудь из них?
Этого было слишком много, чтобы разобраться.
— А нужно?
— Сомневаюсь, — ответила Франсин. — Одержимость демоном редка, и обычно это низшие демоны, пытающиеся перейти в наш мир. Большинство людей никогда не входят в контакт с демонами, но когда мы были людьми, нам они были нужны. Когда ты борешься с демонами, они сопротивляются.
Дениз сглотнула. Учитывая, в какой ярости недавно был Раум, это было неутешительной мыслью.
— Ещё несколько минут, — сказал Чед. — И затем мы сделаем тебе новые метки.
Чед начал смешивать различные порошки в пакетиках с содержимым нескольких маленьких бутылок, хмуро глядя на влажную чёрную массу на блюдце.
— Мы должны будем проверить тебя, прежде чем начнём делать татуировки, — сказал он. — Сними эти полотенца и дай мне руку.
— Нет.
Спейд сказал это прежде, чем Дениз успела начать отказываться. Его тёмный пристальный взгляд нельзя было прочесть.
— Полотенца остаются. Вы должны будете работать вокруг них, — продолжил он.
Чед, казалось, хотел поспорить, но Франсин пожала плечами.
— Пока метки не уйдут в её ладони, всё должно быть прекрасно, — сказала она.
— Это против установленного порядка, — пробормотал Чед.
Франсин улыбнулась Дениз.
— Художники всегда немного темпераментны, а Чед был художником, прежде чем стал демонологистом и вампиром.
Дениз немного робко улыбнулась женщине в ответ. Франсин излучала такие тёплые доброжелательные флюиды. Это делало её занятие — и то, что она была вампиром — таким несочетающимся с её индивидуальностью.
Или не так? Франсин была первым демонологистом, которого встретила Дениз, и по правде, она знала не так уж много вампиров. Один, который попытался съесть её, когда она встретила Кэт, да и сама Кэт была наполовину вампиром. Потом Кости, Спейд, Ян, родитель Яна — Менчерес, Тейт, куча охранников, с которыми она никогда по-настоящему даже не здоровалась… а теперь Эмма, Альтен, Франсин и Чед.
Меньше дюжины, поняла она. Не густо, чтобы сформировать справедливое мнение обо всём их роде. Но тем не менее, в Канун Нового года она увидела, каким уродливым мог быть мир немёртвых.
— Дениз.
Спейд произнёс её имя так, будто обращался к ней уже не в первый раз.
— Прости, — сказала она, немного встряхнув головой. — Что я должна делать?
— Сядь на пол и положи руку на стол, закатав рукава, — сказал Чед.
Дениз села, пытаясь закатать рукав правой руки так, чтобы не спали полотенца. Сжать что-либо когтистыми руками оказалось сложной задачей, если не сказать больше. Спустя несколько секунд Спейд подтянул ей рукав сам. Чед и Франсин обменялись взглядами, но ничего не сказали.
Чед оглядел теперь открытую метку, тихо присвистнув.
— Глубоко, — сказал он, наконец, прослеживая звездообразные узоры на её коже. — Нам придётся побрить тебя и простерилизовать это место, — продолжил Чед, намыливая, а затем сбривая волоски на внутренней стороне предплечья несколькими быстрыми, осторожными взмахами. Продезинфицировав кожу жидкостью из стоящей рядом бутылочки, он поднял один из тех металлических стержней с острыми концами. Затем Чед опустил её кончик в панель, похожую на детский акварельный набор, но на самом деле, как оказалось, являющуюся местом, в котором хранилась краска. Чед прижал