«Было так больно, когда я потеряла свою мать; мне известно, каково это, — сказала Хиллари подруге, у которой недавно умерла мать. — Я никогда не смогу оправиться от потери». Во время интервью австралийской службе новостей «ABC News» в 2015 году, Хиллари разволновалась, когда упомянула о своей матери, Дороти Родэм, которая умерла в 2011 году. Дороти выросла в нищете, и в возрасте восьми лет ее отправили из Чикаго в Калифорнию, чтобы жить с бабушкой и дедушкой после развода ее родителей. «Она каждый день напоминала мне, что нужно встать и бороться за то, во что веришь, как бы сложно это ни было. Я много размышляю о ней и очень скучаю. Мне бы хотелось, чтобы она была здесь со мной».
У Мишель Обама сложились крепкие отношения с ее матерью Мэриан Робинсон, которой она признательна за помощь, позволившую семье оставаться самими собой в Белом доме. Она говорит, что почувствовала себя одиноким родителем, когда ее муж был избран в сенат штата Иллинойс. Обычно он бывал дома в Чикаго только с вечера в четверг до обеда в понедельник: остальную часть недели он находился в Спрингфилде. «Время от времени выматываешься, когда занята по двадцать четыре часа семь дней в неделю. Одна из проблем, которую нам предстояло выяснить, какая поддержка мне нужна, чтобы сделать мою жизнь менее тревожной. Я бы хотела, чтобы помощь приходила от папы (моих детей. — Авт.), но когда это невозможно, я просто нуждалась в поддержке. Не важно, от кого она исходит, пока наши дети счастливы и чувствуют свою связь с ним. Поэтому я должна смириться с тем фактом, что он не может помочь мне. Опорой стали мама, друзья, няни».
В отличие от Хиллари (ее печально известные комментарии по поводу печенья оскорбили чувства матерей, сидящих дома с детьми) Мишель более изощренно пытается сохранять баланс между «личной жизнью / работой» и материнством, побуждая женщин уделять приоритетное внимание их собственному счастью. Она признается, что познала времена, когда испытывала одиночество. «Я сижу с маленьким ребенком, сердитая, усталая и не в форме. Младенец проснулся и готов к положенному кормлению в четыре часа. А мой муж лежит и спит. Вот когда (меня. — Авт.) осенило: если меня там не будет, он, в конце концов, должен проснуться (и позаботиться о девочках. — Авт.). Это сработало. Когда я вернулась домой из спортзала, девочки проснулись и были накормлены. Это то, что я должна была сделать для самой себя».
Во время собеседования для устройства на работу в Медицинском центре Университета Чикаго Мишель находилась в отпуске по беременности и родам и все еще кормила грудью свою новорожденную дочь. У нее не было няни, поэтому она взяла дочь на собеседование. «Саша проспала все это время, слава богу». Стилист по прическам Майкл «Рани» Флауэрс, услугами которого Мишель много лет пользовалась в Чикаго, сказал, что она похожа на свою мать, поборницу твердой дисциплины. «Им достаточно только одарить вас «таким» взглядом, и он превратит вас в камень, заставит вас замереть». В прихожей парикмахерской всегда стояла вазочка с конфетами, и вместо того чтобы хватать горсть, как делает большинство детей, Саша и Малия всегда спрашивали сначала: «Мама, ничего страшного, если я возьму конфету?» Как и многим мамам, ей иногда приходилось брать с собой обеих дочерей, когда она делала прическу. Пока они были действительно маленькими, Мишель позволяла другим леди держать их, пока ей мыли волосы, но как только она попадала под сушилку, то сама держала ребенка на коленях. «Это было так прекрасно, — говорит Флауэрс, — и это та жизнь, от какой она отказалась».
Бывший главный церемониймейстер Белого дома адмирал Стивен Рошон вспоминает, что в его день рождения Малия входила в офис церемониймейстера, а затем появлялась ее мать, которая несла ему праздничный торт. Рошон говорит, что девочки Обама были неизменно вежливы. «Малия поднимается наверх в резиденцию, и я спрашиваю: «Как прошел твой день?», и она отвечает: «А как прошел ваш день?» В их доме в Чикаго у Мишель существовали правила поведения в спальне наверху, где допускалось больше глупостей, и правила для нижнего этажа, где собирались взрослые. Даже в Белом доме она разрешает своим дочерям смотреть телевизор только один час в день и только после того, как сделано домашнее задание.
В том, что касается воспитания детей, Мишель восхищается педагогическими способностями Хиллари и ее требованиями конфиденциальности для своего единственного ребенка. «Достаточно одной беседы с Челси, чтобы понять, насколько она зрелая, порядочная, уравновешенная молодая леди. Клинтоны кое-что сделали правильно», — сказала она. Мишель разъяснила советникам своего мужа, что семейный ужин в большинстве вечеров проходит в 6.30 пополудни, и ее саму и их девочек редко можно было встретить в Западном крыле. Они видели своего отца намного больше, чем раньше, когда он работал в сенате и курсировал на поезде между Чикаго и Вашингтоном или ездил туда и обратно из Чикаго в Спрингфилд. «Пребывание в Белом доме сделало нашу семейную жизнь более «нормальной», чем когда-либо, — написал президент в колонке журнала «More». — К нашему удивлению, с переездом в Белый дом начался период, впервые со времени рождения девочек, когда мы могли собираться всей семьей почти каждый вечер».
Мишель придерживалась в Белом доме строгого правила: второй и третий этажи — это семейная территория. Обама — первая из жен президентов, которая стала самостоятельно выключать свет в жилых помещениях. «Она относится к нему так же, как если бы это был ее собственный дом, — говорит церемониймейстер Уортингтон Уайт. — Ей не нужно, чтобы кто-то поднимался и выключал свет для нее, когда она хочет уединения». До прихода Обамы церемониймейстер оставлял папку с работой из «Западного крыла» для президента на журнальном столике у задней стороны дивана при входе в его спальню. Папка была на виду, когда он и его жена выходили из своей спальни — документы для президента лежали слева, а документы для первой леди всегда были справа. Мишель не понравилась эта система, так как подразумевалось, что дела вездесущи даже в самых интимных помещениях резиденции. Она распорядилась, чтобы все рабочие материалы ее мужа поступали в его офис в Зале переговоров, потому что именно там ведутся дела. Рабочие материалы для нее из Восточного крыла помещаются в переднее помещение офиса. Эти небольшие изменения отражают совершенно другой образ мышления: она хочет, чтобы все сотрудники понимали, что это дом семьи, а не продолжение Овального кабинета.
= Мишель придерживалась в Белом доме строгого правила: второй и третий этажи — это семейная территория.
Она упускает возможность проводить время со своими девочками за пределами Белого дома, чтобы избежать осады фотографов и журналистов. У близкого помощника Обамы есть ребенок примерно того же возраста, что одна из дочерей Мишель. Во время футбольного сезона первая леди поддразнивала его, что он, вероятно, будет занят все выходные совместными поездками на автомобиле с членами другой семьи. «Да, наверное, — сказал он, пожав плечами. — Уверен, вы это не пропустите». Она ответила: «О, вы будете удивлены».
Мэриан Робинсон поселилась в люксе на третьем этаже. Вскоре после своего переезда она позвонила в офис церемониймейстера и попросила, чтобы ей подавали блюда, которые едят все сотрудники; ей быстро приелись сложные блюда, которые придумывали повара, чтобы произвести впечатление на первую семью. Она не хотела совсем отрываться от привычной жизни в родном Чикаго — она только что присоединилась к клубу любителей бега для пожилых людей и выиграла свою первую трассу, поэтому согласилась на переезд только после того, как Мишель заявила, что это лучший способ не давать Саше и Малие отрываться от земли. «Они меня таскают за собой, — сказала она в интервью 2009 года, — и мне это не нравится. Но я делаю именно то, что необходимо». Ей удавалось успешно избегать внимания прессы и оставаться в тени. Она отвозит девочек в школу на внедорожнике без опознавательных знаков и иногда выходит из Белого дома за покупками. Когда они впервые обосновались в Белом доме, президент Обама озадаченно сказал, что его теща «запросто выходит из ворот и направляется в аптеку за покупками». Проходят годы, и Мэриан чувствует себя все более и более изолированной.
— Мэм, я собираюсь устроить, чтобы моя жена вывела вас на некоторое время подышать свежим воздухом, — однажды утром сказал Мэриан главный дворецкий Джордж Ханни, когда подавал ей завтрак.
— Я бы с удовольствием, — ответила она. Итак, его жена Ширли взяла с собой мать Мишель в пригородный торговый центр на обед. Ширли не скажет, в какой торговый центр они отправятся, опасаясь, что Мэриан не сможет покинуть пределы Белого дома, если сотрудники узнают, куда она направляется.
— Я уверена, что ей одиноко, — сказала Ширли. — У них есть расписание, как и положено первой семье; у нее существуют периоды вынужденного бездействия.
Первая леди (Мишель Обама. — Авт.) проявляла материнскую заботу о штатных сотрудниках, особенно молодых, таких как Реджи Лав, которому было двадцать четыре года, когда он начал работать в команде Обамы в сенате в 2006 году. «Сильная и красивая — она напоминает мне мою маму», — говорит о ней Лав. До того, как Лав ушел в 2011 году, чтобы поступить в бизнес-школу, Мишель поддразнивала его советами найти подругу и устроить свою жизнь. Во время кампании 2008 года она обращалась к сотрудникам и спрашивала: «Как поживаешь?», «Ты хорошо питаешься?». Когда в семье молодого сотрудника случалась трагедия, она часто заходила к нему. Билл Бертон, работавший национальным пресс-секретарем во время первой президентской кампании Обамы, а затем — заместителем пресс-секретаря в Белом доме, вспоминает, с каким подъемом проходила поездка с Мишель в 2008 году, пока она не уставала от дороги. Он отправился в штат Нью-Гэмпшир вместе с ней и ее пресс-секретарем Кэти Маккормик Леливельд. Он запомнил сорок минут езды на машине от аэропорта до первого мероприятия и то, как она написала свою речь от руки на восьми страницах блокнота линованной бумаги. Но в итоге она не воспользовалась записью. «Когда мы добрались до мероприятия, она произнесла всю речь без шпаргалки и говорила такими безупречными и продуманными фразами, чем ошеломила толпу». Они колесили по Нью-Гэмпширу до конца дня и остановились у «Макдоналдса», где будущая первая леди взяла сандвич с рыбой «Filet-O-Fish». («Я никогда не забуду этого. Ну кто покупает рыбу в «Макдоналдсе»?» — смеясь, говорил Бертон.) В конце концов тем вечером они на нескольких часов застряли в аэропорту из-за снегопада. Поэтому они сидели в кафетерии не