Сводки с фронтов стали напоминать качели, так как успех попеременно перемещался от Антанты к Тройственному союзу и наоборот. Действительно, потерпев неудачу в сражении на Марне, немцы сумели быстро перегруппировать свои силы и под руководством генерала Эриха фон Фалькенгайна начали мощное наступление на северном участке Западного фронта, стремясь захватить северо-западное побережье Франции и таким образом изолировать Англию от Франции.
Стоит учесть, что уже в августе 1914 года войну Германии объявила Япония, а в октябре на стороне германского блока в войну вступила Турция (Османская империя). Образовались новые фронты – в Закавказье, в Месопотамии, в Сирии и на проливах Босфор и Дарданеллы.
Но решающего перевеса противоборствующие стороны добиться не могли, и все участники войны несли очень серьезные потери. Соответственно, все изыскивали новые возможности для реализации своих планов.
Британский военный историк Джон Киган справедливо отмечает, что к концу 1914 года вся Европа оказалась в невиданном ранее положении: никогда еще со времен Римской империи «континент не был жестко разделен на два антагонистических лагеря, отделенных друг от друга колючей проволокой и сплошной линией траншей».
На Восточном фронте Германия отбила наступление русских войск в Восточной Пруссии, а в августе-сентябре 1914 года Россия предприняла наступательную операцию на Галицию, которую занимали австро-венгерские войска. При этом «за десять лет до начала мировой войны из великих держав только Россия имела боевой (и неудачный) опыт войны – с Японией. Это обстоятельство должно было оказать, и в действительности оказало, влияние на дальнейшее развитие и жизнь русских вооруженных сил».
Замыслом командования Юго-Западного фронта (главнокомандующий – генерал Н. И. Иванов, начальник штаба – генерал М. В. Алексеев) было предусмотрено окружение и уничтожение основных австро-венгерских сил сходящимися ударами российских 3-й и 5-й армий из районов Холм и Дубно на Львов. При этом 4-я и 8-я армии обеспечивали их наступление с запада и с юга.
Австро-венгерское командование (главнокомандующий – эрцгерцог Фридрих, начальник штаба – фельдмаршал Франц Конрад фон Хетцендорф) планировало разгром правого крыла Юго-Западного фронта силами своих 1-й (генерал Виктор Данкль) и 4-й (генерал Мориц Ауффенберг) армий, наносивших главный удар на Люблин и Холм, – при поддержке армейской группы барона Генриха Куммер фон Фалькенфехда и германского ландвера генерала Ремуса фон Вой+рша. Правый фланг этой группировки обеспечивали австро-венгерская 3-я армия (генерал Рудольф Риттер фон Брудерман) и армейская группа генерала Германа фон Кевеса, а с 10 (23) августа и 2-я армия.
Соотношение сил к началу операции было таким: российские войска – около 1 000 000 человек при 2598 орудиях, австро-венгерские войска – 830 000 человек при 2082 орудиях.
С 5 (18) августа по 21 августа (3 сентября) были проведены Люблин-Холмская и Галич-Львовская операции, которые начались сближением войск, переросшим во встречное сражение на фронте в 320 километров. В ходе этого сражения австро-венгерские 1-я и 4-я армии нанесли поражение российским 4-й (генерал А. Е. Зальца) и 5-й (генерал П. А. Плеве) армиям под Красником и Томашовом, вынудив их отойти на Люблин, Холм и Владимир-Волынский.
Однако, встретив упорное сопротивление российских войск, противник понес тяжелые потери, и наступление замедлилось.
Российская 3-я (генерал Н. В. Рузский) и 8-я (генерал А. А. Брусилов) армии левого крыла Юго-Западного фронта 13–15 (26–28) августа разбили 3-ю армию противника на реке Золотая Липа.
В сражении на реке Гнилая Липа 16–19 августа (29 августа – 1 сентября) российская 3-я армия прорвала фронт противника у Перемышля, а 8-я армия успешно отразила контрудар 2-й австро-венгерской армии.
Правое крыло австро-венгерских войск начало отход на позиции западнее Львова.
20 августа (2 сентября) российские войска заняли Галич, а 21 августа (3 сентября) – Львов.
В связи с этим генерал Эрих Людендорф в своих воспоминаниях написал:
«В Галиции обстановка уже складывалась неблагоприятно. Главные силы русских двинулись против австро-венгерских армий и в конце августа разбили их восточнее Львова. К началу войны австро-венгерская армия была далеко не совершенным орудием для боя. Если бы мы перед войной действительно имели агрессивные намерения, мы должны были бы настаивать, чтобы Австро-Венгрия усовершенствовала свои вооруженные силы. Также надо было бы развить железнодорожную сеть, которая являлась абсолютно неудовлетворительной».
Австро-венгерское командование, оставив против 5-й российской армии слабый заслон, перебросило 4-ю армию на юг. В сражении 23–30 августа (5–12 сентября) австро-венгерские войска пытались разбить 3-ю и 8-ю российские армии. Им удалось достичь незначительного успеха (потеснить 8-ю армию), но в это время обстановка на левом крыле австро-венгерского фронта резко ухудшилась. К оборонявшимся 4-й и 5-й армиям подошли крупные подкрепления (9-я армия генерала П. А. Лечицкого, сформированная уже во время битвы). Соответственно, 22 августа (4 сентября) все три армии перешли в наступление, кульминация которого наступила 26 августа (8 сентября), когда гвардейские соединения российской 4-й армии прорвали австро-венгерский фронт у Тарнавки.
В этот день погиб автор первой в мире «мертвой петли» штабс-капитан П. Н. Нестеров, впервые в истории авиации применив воздушный таран.
Генерал-квартирмейстер штаба 3-й армии М. Д. Бонч-Бруевич, ставший свидетелем гибели Нестерова, оставил нам следующие воспоминания:
«Самолет Нестерова, круто планируя, устремился на австрийца и пересек его путь; штабс-капитан как бы протаранил вражеский аэроплан, – мне показалось, что я отчетливо видел, как столкнулись самолеты.
Австриец внезапно остановился, застыл в воздухе и тотчас же как-то странно закачался; крылья его двигались то вверх, то вниз. И вдруг, кувыркаясь и переворачиваясь, неприятельский самолет стремительно полетел вниз, и я готов был поклясться, что заметил, как он распался в воздухе.
Какое-то мгновение все мы считали, что бой закончился полной победой нашего летчика, и ждали, что он вот-вот благополучно приземлится. Впервые примененный в авиации таран как-то ни до кого не дошел. Даже я, в те времена пристально следивший за авиацией, не подумал о том, что самолет, таранивший противника, не может выдержать такого страшного удара. В те времена самолет был весьма хрупкой, легко ломающейся машиной.
Неожиданно я увидел, как из русского самолета выпала и, обгоняя падающую машину, стремглав полетела вниз крохотная фигура летчика. Это был Нестеров, выбросившийся из разбитого самолета. Парашюта наша авиация еще не знала; читатель вряд ли в состоянии представить себе ужас, который охватил всех нас, следивших за воздушным боем, когда мы увидели славного нашего летчика, камнем падавшего вниз».
Константин Арцеулов. Таран вражеского самолета самолетом П. Нестерова. 1914 год
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Самым успешным летчиком-истребителем Первой мировой войны был Манфред Альбрехт фон Рихтгофен (1892–1918). Он имел прозвище «Красный Барон» (Der Rote Baron) и сбил 82 самолета противника – больше, чем любой другой пилот на этой войне. Он погиб 21 апреля 1918 года после того, как его смертельно ранили в бою над холмами Морланкур, в районе реки Соммы. Получив пулю в грудную клетку, он немедленно приземлился, и его «Фоккер» не был поврежден при посадке. Считается, что немецкий ас умер через несколько секунд после того, как к нему подбежали австрийские солдаты, и что перед смертью он успел сказать несколько слов, из которых разобрали только «капут». А вот у союзников самым успешным летчиком-истребителем был француз Рене-Поль Фонк (1894–1953). Он сбил 75 вражеских самолетов. Это официальные данные, хотя сам Фонк утверждал, что их было 127. В любом случае, это выдающееся достижение, учитывая тот факт, что в воздушных боях он фактически участвовал только в последние два года войны.
Прорыв трех русских армий создал опасность удара в тыл австро-венгерским войскам, и они начали общий отход за реку Сан. Преследуя их, российские войска продвинулись вперед на 200 километров и к 8 (21) сентября блокировали крепость Перемышль.
Тем не менее австро-венгерским войскам удалось избежать окружения в Галиции. Паводок на реке Сан и прибытие на реку Висла 9-й немецкой армии вынудили российское командование прекратить наступление.
В ходе Галицийской операции росссийские войска заняли Галицию и часть австрийской территории Польши, создав угрозу вторжения в Венгрию и Силезию. Помимо этого, разгром австро-венгерских войск свел на нет успехи Германии в Восточной Пруссии, а также отвлек силы Австро-Венгрии от Сербии.
Главный союзник Германии надолго утратил боеспособность, и Германия была вынуждена, как уже говорилось выше, направить крупные силы для оказания поддержки.
Потери российских войск составили 250 000 человек убитыми и ранеными, австро-венгерских войск – 325 000 человек (в том числе до 100 000 пленными). Кроме того, они потеряли около 400 орудий, ставших трофеями русских.
И самое главное – австро-венгерская армия после поражения в Галиции потеряла способность проводить крупные наступательные операции. Впрочем, развить достигнутый успех у России не вышло по причине отсутствия стратегических резервов у Юго-Западного фронта. Однако Австро-Венгрия фактически вышла из войны, и от полного разгрома империю спасла только помощь Германии, которая была вынуждена перебросить в Галицию дополнительные дивизии.
Уничтожение русской армии в Восточной Пруссии
Русская армия вела интенсивные бои по двум направлениям. И если в сражениях с австро-венгерскими войсками в Галиции все складывалось достаточно успешно, то в Восточной Пруссии дела обстояли значительно хуже. Войска Северо-Западного фронта, начальство над которым было доверено не самому выдающемуся полководцу генералу Я. Г. Жилинскому, сначала вели наступление.