1.2.1. Осень 1492 г. Люди Ивана III во главе с Василием Лапиным и Андреем Истомой пришли войной и «засели» город Хлепень (князя Михаила Дмитриевича Вяземского) и волость Рогачев (сына пана Ивана Ходкевича), взяли в плен наместников и других людей, пограбили имущество («животы и статки»){320}.
Позднее Хлепень был объявлен московским в соответствии со старыми договорами (что соответствовало действительности), а Рогачев отнесен к Тверской земле{321}.
Это событие можно было бы принять за отраженное в Разрядной книге под 7001 г.: «А изо Твери князь великий велел итить воевать в Литовскую землю по полком жа»{322}. Однако иной вариант Разрядной книги перед перечислением тех же командующих полками передает следующее: «А изо Твери воеводы»{323}. Следовательно, речь идет лишь о концентрации войск в районе Твери, происходившей, видимо, уже в 1493 г. Кроме того, воеводы полков (князь Данила Васильевич Щеня и др.) были рангом явно повыше, чем предводители отрядов (Василий Лапин и Андрей Истома).
4. ВКЛ. Конец 1492 г. В ответ на переход князя Андрея Юрьевича Вяземского на московскую службу князь Михаил Вяземский захватил вотчину (село на Днепре), дворы, пошлины и казну беглеца{324}.
Это единственный случай перехода одного из многочисленных вяземских князей на московскую сторону. Владения изменника были небольшими, к тому же ему не удалось сохранить и их.
1.5. Зима 1492-1493 гг. (?) В Тверь отправлен сын великого князя московского Василий Иванович с воеводами князем Данилой Васильевичем Щеней, Юрием Захарьичем, князем Петром Никитичем Оболенским, князем Федором Семеновичем Хрипуном Ряполовским и Петром Борисовичем Бороздиным{325}.
1.5. Зима 1492/1493 гг. Концентрация московских войск из Твери в Можайске: князь Василий Иванович Косой Патрикеев и Семен Иванович Воронцов (большой полк), князь Петр Никитич Оболенский и Федор Семенович Хрипун Оболенский (передовой полк), князья Осип Андреевич Дорогобужский и Петр Васильевич Нагой Оболенский (полк правой руки), князь Владимир Андреевич Микулинский, Иван и Петр Борисовичи Бороздины (полк левой руки){326}.
1.1.2. Зима 1492/1493 гг. Поход московского войска во главе с князем Данилой Васильевичем Щеней (большой полк), князем Иваном Михайловичем Репней Оболенским (передовой полк), князем Михаилом Даниловичем Щенятевым (полк правой руки), князем Андреем Ивановичем Куракой Булгаковым (полк левой руки) и окольничим Андреем Васильевичем Сабуровым (сторожевой полк) на Вязьму, захват ее, пленение вяземских князей, приведение к присяге как князей и панов, так и других жителей{327}.[42]
Большая часть войска была, видимо, уже придвинута к границе и ожидала приказов в Можайске. Оттуда и был совершен поход на Вязьму.
Согласно уникальному известию устюжских летописцев, кроме Вязьмы был занял еще и Дорогобуж, и также ошибочно действиям воеводы Д.В. Щени приписан захват Мценска («И взяша Вязьму, Дорогобуж, Мченеск и много панов привели»){328}.
Вяземские князья вскоре были возвращены на свои места, но через несколько лет всех их отправили в глубь Великого княжества Московского. Вяземщина стала краем московского поместного землевладения{329}. В белорусско-литовском летописании отсутствуют сведения о возврате на свои вотчины вяземских князей, зато говорится о гибели в заточении старшего вяземского князя Михаила Дмитриевича{330}. Осведомленный в литовско-московских отношениях устюжский летописец сообщает о том, как панов «служивых» из захваченных городов «князь великий розослал по городом в засаду, а князь Михаила Вяземскага послал на Двину, и там умре в железех»{331}.
1.5. 1492-1493 гг. (?) В Новгороде размещено войско во главе с князем Данилой Александровичем Пенко, князем Иваном Владимировичем Лыко Оболенским и дворецким Василием Михайловичем Волынским{332}.
1.5. 1493 г Отправка великим князем Иваном III в Великие Луки 5 полков во главе с князем Данилой Александровичем Пенко (большой полк), князем Семеном Романовичем Ярославским и Василием Борисовичем Бороздиным (передовой полк), Дмитрием Ивановичем Киндыревым (полк правой руки), Андреем Колычевым и князем Константином Федоровичем Ушатым или князем Андреем Юрьевичем Прозоровским (полк левой руки) и Андреем Рудным (сторожевой полк){333}.
Возможно, в Разрядной книге отражена подготовка еще одного значительного похода на ВКЛ. И действительно, «тово же году ходили воеводы против Литвы»[43] из Новгорода и Пскова, а из Московской земли (точнее — Тверской) им «в помочь». Были перечислены те же воеводы, кроме князя Василия Федоровича Шуйского (из Пскова) и князя Петра Васильевича Нагого Оболенского (из состава (помочи»){334}Состоялся ли поход — неизвестно. В приведенной цитате слово «ходили», возможно, представляет собой более позднюю вставку. Ср. с другим вариантом Разрядной книги: «Того же лета против Литвы: из Новагорода воевода Яков Захарьич…»{335}. Здесь подразумевается не движение на территорию ВКЛ, а концентрация войск напротив его границы. Т.о., можно предположить стремление московской стороны прикрыть на тот момент потенциально опасный для нападения регион. Вероятно, активизация боевых действий со стороны ВКЛ вызвала такую реакцию московского правительства.
Вот так проходят перед нами события той малоизвестной войны, войны во время мира… Сведения не обо всех событиях отражены в посольских книгах. Что-то дополнено материалами разрядных книг, взято из летописей, но, очевидно, остались и пробелы. Тем не менее собранной информации хватает, чтобы исследователи могли сделать выводы о характере войны, ее общем ходе, последствиях и т.д.
§ 1.5. Итоги войны
Необходимо рассмотреть условия «вечного мира» 1494 г., но предварительно — к обстоятельствам их принятия и споров вокруг них.
Стремление к установлению мирных отношений и закреплению их через династический брак проявилось с литовской стороны в первых же после смерти Казимира Ягайловича дипломатических контактах с Москвой. Точнее, попытки восстановить связи сначала шли не напрямую в Москву, а косвенным путем через Новгород и лично его воеводу Якова Захарьича. В середине лета 1492 г. полоцкий наместник пан Ян Заберезинский через писаря Лаврина сообщил новгородскому воеводе Якову Захарьичу о намерении осуществить сватовство{336}. Московского воеводу, действия которого полностью контролировались из центра, сначала предостерегли от посольства в ВКЛ, но позже изменили позицию, поскольку «межи государи съсылка бываеть, хоти бы и полки сходилися»{337}. Якову Захарьичу была направлена инструкция о поведении. Линия, выработанная с самого начала и которой в дальнейшем придерживалось московское правительство, заключалось в следующем. Чтобы начать переговоры о браке дочери Ивана III с Александром Казимировичем, необходимо было сначала заключить мирное соглашение («абы межи государей згода была»){338}. Литовская сторона поддержала такое условие, с пожеланием, «ино бы межи ихъ милостью была любовь и докончанье по тому, какъ отци ихъ жили въ любви и въ докончаньи; а ыто здавна слушало ко обоимъ паньствомъ, то бы и ныне было по тому»{339}. На осень 1492 г. литовско-московская граница, очевидно, претерпела уже значительные изменения, и возврат к первоначальному ее состоянию вряд ли встретил бы понимание.
Официальное посольство со стороны ВКЛ во главе с панами Станиславом Глебовичем и Иваном Яцковичем Владыкой (Владычкой) появилось в Москве в начале ноября 1492 г. Целями посольства были объявление о появлении на престоле ВКЛ нового великого князя Александра Казимировича и «обидных» делах на пограничье{340}. Интересно, что еще одна цель посольства (сватовство и заключение мира) была представлена сначала «кулуарно» на пирах, в беседе с московскими боярами, и объяснялась инициативой исключительно рады литовского господаря{341}. Посредником между послами и великим князем московским выступил князь Иван Юрьевич Патрикеев. Через последнего было передано желание Ивана III принять со стороны ВКЛ послов, которые получат полномочия на заключение соглашения, и только после утверждения мира можно будет начать разговор о браке{342}. С этим послы отъех