Феликс подошёл ко мне, насколько позволяла цепь, и положил руку на плечо в знак поддержки. От этого жеста мне захотелось плакать, поэтому я отвернулась, не желая видеть, как уводят Бровастого. В глазах некоторых членов команды тоже замерли слезы.
Но при этом многие другие, собравшиеся на площади, смотрели почти равнодушно, привыкшие к тому, что каждую неделю людей показательно ”освобождают”. Многие из них несколько раз были в “изоляторе” или же работали на нижнем уровне, многие из них в прошлом наказывались через ошейник, и смерть Бровастого для них была просто очередным эпизодом.
Так не может больше продолжаться. Это место ломает нас, нормализует в нашей голове смерти и болезни невинных людей.
Я подняла взгляд на Феликса и увидела, что все это время он неотрывно смотрит на меня, с волнением и теплотой. Я только сейчас вспомнила, что он является эмпатом, что чувствует эмоции других людей. А значит, он переживал на себе все то, что испытывает Бровастый? Переживал все то, что чувствовали другие, те, кого уводили на смерть?
— Все будет хорошо. Мы организуем побег, — он подошёл ко мне вплотную и закрыл собой обзор, спасая меня от травмирующей сцены.
С этого дня мы начали готовиться. У нас был только один шанс, и сколько бы Феликс ни волновался, моё общение с кочевником в золотом, господином Демирией, было необходимо для успеха плана.
Но нас двоих было недостаточно для организации побега. Нам нужно было использовать все доступные ресурсы, включая других узников. Четверть похищенных были валледцами, однако большинство из них были похищены более года назад. После моего возвращения в Торнтри год назад король укрепил границы, и число похищений сократилось.
Мы не знали, чего ожидать. Если король обнаружит своё присутствие, многие поддержат его, но есть риск, что кто-то из-за страха или усталости выдаст его кочевникам, раскрыв, что среди нас не просто хранитель, а правитель королевства.
Работа по рекрутингу была очень тяжёлая и медленная — мы могли делать это только в "средних казармах", которые делили с большим количеством других людей. Феликс лично разговаривал с валледцами, читал их эмоции, после этого он делал вывод о том, подходят они для нашего дела или нет. Я полностью доверяла королю в этом вопросе, нас до сих пор не выдали те, кто были похищены вместе с нами, хотя многие из них знали, кем являюсь я и герцог.
К слову о герцоге — Эдмун Тенбрайк оказывал огромную поддержку королю и каждый день рисковал своей жизнью ради общего дела. Если он отправлялся в другие "казармы", он пытался выяснить, сколько здесь находились другие валледцы, были ли у них семьи, насколько они привязаны к своей стране. Каждый раз, когда у герцога была возможность, он передавал информацию мне или королю, иногда в "казармах", а иногда даже на утренних построениях, если мы оказывались рядом.
А сегодня к нам подошёл кочевник и сообщил, что завтра мне предстоит встреча с господином Демирией. Феликс пытался убедить меня отказаться, но я не стала его слушать.
— Забудь про это. Что он может мне сделать, взять меня? Наши жизни и наши земли в опасности, нам нужно выбираться отсюда. Без тебя ничего не сработает, поэтому соберись! — сердито шептала я ему.
Мне и самой была противна мысль о том, что господин Демирия может прикоснуться ко мне, но это было пустяком по сравнению с тем, что могло случиться, если нас раскроют кочевникам. Особенно, если раскроют Феликса.
***
На этот раз господин Демирия был одет в другую одежду, но всё так же в золотистых оттенках. Когда я появилась, его глаза засветились удовольствием, хотя сейчас я была одета в верхнюю рубашку, и почти ничто не выдавало во мне представительницу слабого пола. Видимо, простого знания, что я была женщиной, для него было достаточно.
— Присаживайтесь, — сказал он на очень неуклюжем валледском, от чего я вопросительно подняла бровь, вызвав довольную улыбку кочевника. Он ожидал, что я буду польщена тем, что он выучил несколько слов?
Дальнейший разговор прошел с участием переводчика. Кочевник смотрел на меня с жадностью, вызывая у меня отвращение, и изначально диалог складывался тяжело: я едва отвечала, а мужчина начинал злиться.
Но затем я осознала, что это мой шанс добыть нужную информацию. Нужно было действовать осторожно, чтобы не вызвать подозрений. Сначала я вела себя очень испуганно, задавала невинные вопросы, например, о том откуда приехал господин Демирия, как долго он здесь находится.
Нет более мощного оружия против собеседника, чем «искренняя» заинтересованность в его словах, особенно если собеседник пытается произвести впечатление на женщину.
Я слушала мужчину, точнее, его переводчика, смотря на него круглыми от удивления глазами. Пусть думает, что я малолетняя провинциалка. Время от времени я упоминала то, что действительно хотела знать. Например, я сказала, что мне страшно находиться в этом месте, где, по слухам, находится больше трёхсот солдат, на что господин Демирия ответил, успокаивая меня:
-На самом деле здесь меньше двухсот солдат, да и я не позволю никому тебя обидеть.
В какой-то момент в комнату заглянул начальник смены в красном, и они что-то коротко обсудили с господином Демирией. Перед тем как кочевник в красном ушел, господин Демирия внезапно обратился ко мне через переводчика.
— Ты видела когда-нибудь такой артефакт? — он указал на круглый медальон на шее начальника смены.
Я не ответила, смотря на него удивлёнными круглыми глазами, что вызвало добродушную ухмылку у мужчины в золотом. Он очень хотел впечатлить наивную меня.
— Это артефакт, скрывающий нас от непрошенных гостей. Всех, кто пытается прийти к нам из пустоши. Тюрьму можно увидеть только если артефакт отключен, ну или если человек уже находится достаточно близко. Артефакт единственный в своём роде! В его создании использовались материалы из земель, о которых ты никогда не слышала.
7.2
Вот почему никто не смог нас спасти! Найти точное направление в пустоши очень тяжело, но я была уверена, что высоченные стены тюрьмы будут видны издалека.
Но, очевидно, это было не так. Я представила, как все это время принц Лансель и Адриан безуспешно пытались нас отыскать. Вероятно, в первый раз они отправили сюда целую армию, но все попытки были тщетны. Думаю, они пытались снова и снова, пока в осколке не иссяк заряд.
Я очень хотела узнать больше, хотела узнать о том, кто организовал это место, есть ли у них источник, как он сумел сохраниться, кто является хранителем этого места, кто был владельцем дневника.
Но я понимала, что нужно дозировать свои вопросы, нужно чтобы господин Демирия начал доверять мне. Информация, которую я получала от него, могла стать ключом к побегу. За эти недели кочевники уже потеряли бдительность, забыв о том, что я совсем недавно сбежала отсюда. К тому же, похоть настолько затмила видение господину Демирии, что все это было для него неважным, намного важнее было впечатлить наивную иностранную девицу.
Когда Феликс ночью вновь пришел в мою кровать, я даже не удивилась.
Нужно было прекращать с этим, и неважно, что на моих губах от его чувств и несдержанности появляется улыбка, что сердце бьётся быстро-быстро. Это было слишком опасно.
— Пожалуйста, Дамиан... Кто-то может нас увидеть, это слишком опасно.
Феликс просто проигнорировал мои слова, обхватывая меня одной рукой, просовывая вторую под рубашку, трогая мой мягкий живот и ребра. Его холодный нос коснулся моей шеи.
— Я хочу поговорить. Я хочу перейти к последней стадии нашего плана, — его голос был тихим и серьезным, с оттенком отчаяния. — Я боюсь, что они поймут, что тебе не семнадцать, что он что-то сделает с тобой, и меня не будет рядом, чтобы помочь. Эта мысль разрывает меня. Я не могу думать ни о чем другом.
— Это не то, чего ты должен бояться. Страшнее то, что мы можем умереть, а с нами наши источники. Здесь также герцог Тенбрайк и виконт Эйден, они, да и мы, можем попасть в плен, и вместе с правильным зельем у наших источников появятся новые хозяева.
— Я не боюсь зелья, — Феликс слегка приподнялся на локте и сейчас тихо шептал в мое ухо, после чего нежно поцеловал его. — Если мне его сейчас дадут, оно просто привяжет меня к тебе.
Стоит ли расценивать это как признание? В том, что я ему нравлюсь? И в том, что он хочет, чтобы я об этом знала?
Я понимала, что он привязан ко мне. Он защищал и оберегал меня, как никто другой в моей жизни. Я тоже не осталась равнодушной, каждую ночь подсознательно ожидала ощущения его крепкого тела за моей спиной, его сильных объятий.
Но думать о том, что будет дальше, было не слишком весело — никакого будущего у нас нет, так что лучше, наверное, даже не начинать.
Поэтому я попыталась перевести тему:
— Мне интересно, как это место может существовать. Как думаешь, здесь есть источник? Кто его владелец? Почему мы ничего об этом не знаем в Валледе?
Феликс молчал некоторое время, его рука нежно и медленно ласкала мой живот, не пытаясь подняться выше.
— Не знаю… Все наши карты показывают, что это мертвая земля на сотни километров вокруг. Сначала я даже подумал, что здесь мог проживать маг воды, но теперь, увидев их технологии, мне кажется, они сумели скрыть источник с помощью того артефакта, о котором ты узнала.
— Разве маги воды не потеряли свои силы тысячу лет назад? Скажи... — я приказала себе не думать о его ответе и сконцентрироваться на ощущениях от его объятий. Я не хотела, чтобы он случайно увидел мои настоящие чувства. — Если бы здесь действительно был маг воды, что бы ты сделал?
Феликс тихо хмыкнул, явно не воспринимая мой вопрос всерьез.
— Не знаю… наверное, я бы похитил его, напоил зельем, вызывающим желание, и заставил его зачать столько детей, сколько физически возможно, со всеми свободными и несвободными хранительницами.