А ведь в этой жизни я была совсем крохотной. Какого же было другим в этом “изоляторе”, наверняка гвозди впивались в них каждую секунду пребывания там.
"Изолятор" был настоящим инструментом пытки.
Когда меня наконец выпустили в третий раз, казалось, что я не смогу сделать ни шага. В последние часы судороги не отпускали меня, и от слабости я почти лежала на гвоздях. На моих плечах, руках и коленях не осталось ни одного живого места. Однако все царапины, кроме тех, что я получила, когда упала, были не очень глубокими. Я даже не чувствовала боли от них, так сильно горели мои ноги от невыносимого холода и непрекращающихся судорог.
Кочевник грубо поднял меня и потащил на утреннее построение. Трудно поверить, что я провела здесь полные сутки. Очень хотелось принять теплую ванну и спать, но, конечно, этого не произойдет. Впереди еще один рабочий день.
По возвращению я видела, как Феликс хотел броситься ко мне, но не мог из-за общей цепи: меня приковали с противоположной стороны. В его глазах отражались мука, волнение и вина. Он винил себя в том, что нас застукали, и что мне пришлось отправиться в изолятор из-за этого.
Нашу команду также назвали "командой Хелио". Значит, Феликс больше не пользовался доверием у кочевников. Хелио, как ни странно, не радовался своему новому статусу — напротив, он видел, что команда его не принимает.
Я не сомневалась, что именно он заметил наши неосторожные объятия с Феликсом и донес о нас руководству.
Настоящий рабочий день всегда начинался с того, что нас отцепляли в нашей рабочей комнате. Как только это произошло, Феликс тут же кинулся ко мне, но опасался коснуться моих кровоточащих плеч, поэтому просто посадил меня на один из стульев. Кочевник выдал нам тряпки с медицинским раствором, и Пепел передал их королю, который начал аккуратно промакивать мои плечи и колени, вытирая кровь. Надеюсь, у меня не начнется заражение, сомневаюсь, что гвозди в изоляторе очищают перед каждой новой жертвой.
— За работу! Она и сама может позаботиться о себе, — громко приказывал Хелио, но Феликс даже не обратил на это внимания.
Закончив с моими плечами, король начал массировать мои ноги, вызвав у меня громкий стон боли — из моих глаз почти брызнули слезы. Немного отойдя от боли и установив зрительный контакт с Феликсом, я как бы спрашивала: "Все готово на завтра?" Он кивнул мне в ответ.
Завтра.
Мы либо будем свободны, либо раскроем себя, и, скорее всего, отправимся в комнаты, наподобие тех, где держали принца Ланселя.
А может и вовсе потеряем жизнь.
— За работу! — Хелио подошёл к нам и схватил Феликса за плечо, но король, вместо этого, встал и кулаком резко ударил мужчину в живот, от чего талассец отлетел на несколько метров.
Согнувшись от боли, Хелио некоторое время не мог подняться. Но Феликс не стал ждать. Он схватил талассца за шею, прижал к стене, так что тот едва мог дышать, и вновь ударил его в живот.
— Я никогда не ненавидел человека настолько, насколько я сейчас ненавижу тебя. И никогда не был так близко к убийству. Да, мы не являемся братом и сестрой, и что? Это было поводом выдавать им эту девушку? Чтобы ее пытали? Ты этого добивался?!
Хелио побледнел, пытаясь освободиться. Кочевников, готовых помочь ему, не было, а команда давно не поддерживала его.
— А всё ради чего? Чтобы вернуть власть над этими людьми? Зачем? Чтобы сделать их жизнь более жалкой? Мы ведь уже почти месяц являемся лучшей командой, ты был не способен добиться таких результатов. Ты не представляешь, насколько жалок, ты всего лишь такой же пленник, как и другие. Хотя нет, ты намного хуже. Ты готов подставлять своих же ради своей иллюзорной власти.
Чем больше Феликс выговаривал Хелио, тем больше презрения читалось на лицах в нашей команде.
— А ведь у тебя есть семья там, в империи. Хотя есть ли тебе до них дело? Или же для тебя важнее жить этой жалкой жизнью, такого же пленника, как и все здесь, но быть номинальным лидером? — в тихом голосе Феликса было столько гнева и презрения, что мне самой стало страшно. В комнате стояла звенящая тишина, нарушаемая только хрипами Хелио. — Возможно, ты не заметил, но в последние недели мы не видели никаких новых пленников, а знаешь почему? Потому что кое-кто месяц назад, рискуя собственной жизнью, спас вашего юного принца, который сейчас, думаю, укрепил границы. И сделал так, чтобы твоя семья и твои близкие не оказались здесь. Чтобы империю не поглотили кочевники. Знаешь, кто его спас? Это была Лия, девушка, которую ты отправил на пытки, которую ты отдал на потеху человеку, убивающему и калечащему нас каждый день.
В комнату внезапно вошёл кочевник и что-то громко приказал Феликсу. Но тот не спешил убирать руку с шеи Хелио.
Я с трудом, кряхтя, встала и направилась к королю.
— Дамиан… пожалуйста, — я хотела сказать ему, что мы так близко, что сегодня надо вести себя очень осторожно, так, чтобы ничто не повлияло на планы завтра. Но я могла этого сказать, не при всех, поэтому я всячески пыталась передать это глазами.
Кивнув, Феликс убрал ладонь с шеи Хелио, от чего последний сполз по стене и сейчас сидел на полу, совершенно потерянный. Хотела бы я иметь возможность читать эмоции и знать, о чем он думает. “Лидер” не решался даже взглянуть на команду, которая теперь смотрела на него с ещё большей ненавистью, даже его любимчик Живчик. Почти все они были из империи, у всех оставались близкие дома.
— За работу! — Феликс вернулся в центр комнаты и дождался, пока кочевник уйдет. Хотя он больше и не являлся лидером команды, Хелио сейчас явно не в состоянии управлять нами, никто не будет его слушать.
А нам нужно было продержаться последний рабочий день.
7.4
День начался как обычно: нас вывели на площадь в кандалах и выстроили в ряды.
Однако этот день отличался от остальных.
В воздухе чувствовалось напряжение.
Посмотрела на Эдмуна Тенбрайка, а также на мужчин, находящихся с ним в одной команде. Никаких наростов — герцог работал чисто и выполнил свою работу на отлично. Во взгляде герцога светилось знание.
Ряд пленников перед нами и за нами полностью состоял из валледцев. Казалось, они "случайно" там оказались и выстроились в линию. Время от времени я ловила на себе их взгляды, но куда чаще они смотрели на Феликса.
Они ожидали сигнала.
Наша команда вела себя как обычно, не подозревая о предстоящих событиях. У Хелио под глазом был заметный синяк, но я не знала, кто его ударил.
Я смогла немного отдохнуть, хотя мои неглубокие царапины и порезы, конечно, будут заживать ещё неделю. Но это явно не то, что остановит господина Демирию от его планов.
Ко мне подошел один из кочевников и указал на низкую смотровую башню, после чего демонстративно повел меня туда.
Меня провожало множество взглядов, отражающих сочувствие, презрение, равнодушие. Люди понимали, почему единственную женщину демонстративно уводят, в то время как мужчины остаются работать. Меня уводили не просто так; меня уводили ублажать человека, определяющего наказания для всех пленников этого места, управляющего нами через ошейники. Чего добивался господин Демирия? Сделать меня врагом в их глазах? За один день не успеет.
Я не смотрела на Феликса, так как и без того была на взводе.
Пока меня демонстративно уводили, навстречу мне попалась пара людей, возвращающихся из "изолятора". Они были в том же состоянии, что и я вчера. Пока они вернутся в строй, пока будут зачитаны результаты — у меня есть около тридцати минут.
Оказалось, что к башне можно было пройти прямо с площади через небольшую дверь, ведущую в захламленный внутренний дворик с лестницей в башню. Других выходов не было.
Кочевник в золотых одеждах ждал меня на том же месте вместе со своим переводчиком. Увидев меня, он не особо сдерживался и сразу схватил меня за плечи, вызвав болезненное шипение.
— Господин Демирия сожалеет о необходимости использовать такие методы, но вы должны понять, что ложь неприемлема. Он надеется, что в дальнейшем вы будете вести себя разумно, и такие меры больше не понадобятся.
О, да. Такие меры точно больше не понадобятся.
— Господин Демирия требует, чтобы вы разделись, — перевёл переводчик.
Я знала, что этот момент наступит, и решила изобразить святую невинность и испуг, чтобы вынудить переводчика уйти. Поэтому я очень медленно и дрожащими руками начала снимать с себя верхнюю рубашку, а затем и нижнюю, оставшись в нижнем белье.
Местное нижнее белье было настолько скромным, что на Земле могло бы считаться прогулочной одеждой, состоящей из топа и шорт, поэтому я, на самом деле, не особо стеснялась. Однако я продолжала изображать страх и смущение, скрестив руки и присев, стараясь максимально скрыть своё тело от мужских взглядов.
Те о чем-то поговорили, изредка смотря на пугливую меня. Я видела, что кочевнику в золотом не нравится, что я настолько напугана.
— Встаньте, — приказал мне переводчик. Я, дрожа, подчинилась его словам. — Я осмотрю вас на наличие оружия и уйду. Господин Демирия желает, чтобы вы его ублажали, а не тряслись от страха. Вы девственница?
Я ничего не ответила, лишь кивнула, широко раскрыв глаза и смотря на валледца.
Я не могла говорить.
Мужчина быстро осмотрел мои бока, так же, как это делают в аэропортах на Земле, затем обменялся несколькими словами с господином Демирией. Глаза последнего загорелись удовлетворением — ему передали, что я девственна и не успела дойти с Феликсом до главного.
— Господин Демирия будет наблюдать за построением, после чего займётся вами, — с этими словами переводчик ушёл, но выбрал не тот путь, которым меня сюда привели, а дверь, ведущую в главное здание.
Грузный кочевник не мог оторвать взгляда от моего полуобнажённого тела, хотя его задачей было следить за построением. Я же продолжала стоять и дрожать. Мужчина подошёл ко мне ближе и положил ладонь на мою грудь, спрятанную за грубым бельём. От его прикосновения я вздрогнула и испуганно огляделась на дверь.