Маша
P. S. Если всё получится и мы встретимся снова, ух и задразню я тебя за твою девушку! Так и знай!
Кому: Мария Молочникова
Тема: Друг
Привет, Мария!
Конфетки не поймал. (((Говорят, это плохой знак. Мне не повезёт в будущем году (возможно). Про друга я спросил, потому что пытаюсь понять: он твой жених? Как я понял, вы в России рано женитесь.
Обнимаю,
Хорхе
Глава 36Кубик Рубика
«Давно у меня не было таких ужасных каникул», – подумала я в первый день нового года, усаживаясь за подготовку к ЕГЭ.
«А были ли вообще у меня зимние каникулы?» – задалась я вопросом, когда первый день третьей четверти приблизился настолько, что запустил лапы в свободные дни и стал требовать чистой одежды, тетрадей и решённых заданий для продолжения учёбы.
Одно я знала точно: у меня были свободные ночи. До каникул ночью я либо учила сочинения, либо повторяла английскую грамматику, либо зубрила русский. В общем, обрабатывала, так сказать, сегмент, до которого не дошли руки днём. А сейчас я делала все задания утром, как самый главный ботаник на свете, просто королева ботаников, – так что ночью могла искать того, кто поможет Дане.
Я, вероятно, и не стала бы этого делать. То, что загадано в новогоднюю ночь, должно сбываться само. Иначе зачем вообще нужен этот ночной праздник? Но меня сбил с толку стул. Подслушал моё желание. И теперь оно могло не исполниться. Так что пришлось брать дело в свои руки.
Звонить Ромке и уточнять, что там за специалисты работают с памятью, я не стала. Много чести. Похоже, он всё время проводил со своей Снежкой, запускал для неё салюты в новогоднюю ночь и всякое такое… Мне лишь прислал короткое поздравление. Может, это даже рассылка его была – по всем знакомым.
Я и без Ромки помнила, что специалист начинался на «нейро». И сначала решила разобраться, что это за наука такая – «нейропсихология». В сложные термины в три часа утра вчитаться было сложно – голова и так пухла от подготовки к ЕГЭ. Меня больше интересовало то, что требуется от человека. Нужно ли колоть уколы или пить таблетки?
Я прекрасно понимала: для того чтобы Ирэна согласилась водить Дану к специалистам, мне придётся расписать ей все особенности метода. Поэтому я должна была изучить всё досконально. Как это действует, сколько раз нужно посетить учреждение, а главное – какое в Москве самое хорошее?
Таблетки и уколы в терапии не предусматривались. Судя по роликам на «Ютьюбе», лечение было больше похоже на занятия гимнастикой. Руку туда, ногу сюда. Глазами туда смотри. За этим следи. А теперь не следи. А теперь кидаем и ловим шарик. Правой рукой, левой рукой. Дане должно было понравиться. Она любит движение.
Гораздо больше трудностей возникло с поиском самого учреждения. Их было так много… Я сначала выбирала те, что поближе к Дане. Это был бы отличный козырь при разговоре с Ирэной: «Тут совсем рядом, десять минут ходьбы». Но один центр закрылся, а о другом я прочитала такие отзывы, что волосы на голове дыбом встали. Там погружали ребёнка в ледяную ванну, а потом – резко в горячую. Чтобы клетки головного мозга пришли в активное состояние. Не знаю, может, это лишь распоясавшаяся фантазия пользователей, оставивших отзывы, но я как только представила Данку в ледяной ванне, с синим носом, так сразу и закрыла сайт.
Мои поиски напоминали мучительные попытки собрать кубик Рубика. Я вертела информацию то так, то эдак, стараясь учесть все стороны вопроса: и близость к дому, и солидность учреждения, и занятия с детьми Даниного возраста, и хорошие отзывы.
Потом, как и при работе с настоящим кубиком, я решила сосредоточиться на одной стороне. На отзывах.
«Проблемы с памятью у ребёнка», – забила я в поисковик. Выскочили самые разные обсуждения. В большинстве из них значилось «диагноз такой-то», «проблемы с памятью». Вспомнился спор с Ромкой. Как он сказал тогда: «Тебе надо найти нормальных учеников…»
– А что такое нормальных, Ромк? – спросила я вполголоса, листая сайты. – Что такое норма? Для меня норма – это когда можно помочь человеку. Вот это для меня норма, да.
В обсуждениях, к какому специалисту лучше обратиться при проблемах с памятью, участвовали родители «особенных» детей. Мне сначала было неловко читать подробные описания их проблем. Они как будто выставляли ребёнка напоказ изнутри. «Если бы у меня были проблемы, мне бы не хотелось, чтобы их так расписывали в интернете», – думала я. Но чем больше я вчитывалась, тем больше изумлялась, с какой добротой люди могут обсуждать эти трудности.
Всех, кто жаловался, поддерживали, направляли куда-нибудь, делились контактами врачей и советами. Удивительно, люди совсем не злились на то, что они не могут отдать ребёнка в садик или школу и не морочиться его обучением, а вынуждены разбираться с каждой деталью, с каждым моментом… Я после любого столкновения с Розой Васильевной хочу поднять лапки кверху, упасть на спину и жалобно стонать: «О-о-о…» А на форуме проблемных детей сидели какие-то неунывайки. Они бы, наверное, и ЕГЭ легко сдали, если бы им пришлось.
«Напишу сама», – решила я и, покумекав, составила объявление.
«Добрый день! Подскажите, пожалуйста. У моей ученицы есть проблемы с кратковременной памятью. Она может выучить что-то и долго помнить это. Но часто забывает то, что делала секунду назад. К какому специалисту вы посоветовали бы обратиться? С уважением, Мария».
Утром я проверила форум. Тишина. «Может, тут только родителям советуют?» – заволновалась я. А я учитель…
– Занимаешься? – спросила мама, заглядывая в комнату.
– Не совсем, – покачала я головой. – Ищу кое-что для Даны. Дело в том…
Я не знала, рассказывать дальше или нет. Может, подождать, пока мне ответят на форуме? Или пока я поговорю с Ирэной? С другой стороны, эту работу нашла мне мама. Она должна знать, что я собираюсь от неё отказаться.
– Дело в том, что у Данки есть трудности. И ей нужен специалист. Я вот ищу ей… Возможно… он будет заниматься с ней вместо меня! – выпалила я.
– А Ирэна в курсе твоих поисков?
– Пока нет.
– Но она знает, что у Даны проблемы?
– Н-ну… Она считает, что у неё их нет.
– Маш, – мама скрестила руки на груди. – Никто не знает ребёнка лучше, чем его мать.
– Не та мать, которая проводит дни и ночи на работе, – парировала я.
– А няня? Роза Васильевна что думает?
– Не знаю, мне всё равно, что она думает! – вспылила я.
– Тогда я считаю, что ты занимаешься ерундой, – заявила мама. – Твоё дело – учить. Тебя наняли за этим. Проблемы со здоровьем должны решать мама или няня. Люди, которые отвечают за девочку.
– Я не понимаю! – возмутилась я, соскочив с кровати и тоже скрестив руки на груди. – Почему ты не веришь, что у неё проблемы?! Я с ней занимаюсь! А не мама и не Роза Васильевна. Я вижу проблемы. А не они.
– Как хочешь, – мама поджала губы. – Только имей в виду, что денег на летнюю поездку у нас нет.
– Тебя только деньги беспокоят! – воскликнула я. – Почему ты такая меркантильная?
– Я?!
Мамино лицо потемнело от гнева.
– Ладно. Я тебе объясню, – прошипела она. – Ты сейчас найдёшь им специалиста. А он ребёнка искалечит своими методами. Как думаешь, кого в этом обвинят?! Мне, что ли, в тюрьму из-за тебя сесть придётся? Или папе?
Я широко раскрыла глаза. Зачем она так утрирует?! Зачем сгущает краски? Никто не будет калечить Дану!
– Я боюсь за тебя, балда, – со слезами в голосе сказала мама и хлопнула дверью, даже не побоявшись разбудить Мишку.
Прекрасно. Я поругалась с Ромкой и вот теперь с мамой. «Так Костя Иночкин потерял ещё одного друга».
Я проверила форум. Снова тишина. Я вздохнула, сунула телефон в карман халата и направилась в ванную.
– Маша! – позвала мама из комнаты, перекрикивая Мишкин плач. – Голову не мой! Фен сломался. Волосы сушить нечем. А мокрые нельзя оставлять. Заболеешь! Ты не имеешь права болеть!
Я закрылась в ванной и заплакала, закутавшись в махровый халат. Как же мне хотелось уехать… Ведь лето придётся провести у мамы «под колпаком». А если я не поступлю? Она ж меня запилит… Да ещё и под крики младшего брата. У-у-у-у! Хочу к своему любимому городу, пробежать босиком по пляжу, обнять платан и выпить холодного гаспачо! А главное – самостоятельно принимать все-все решения! И пусть никто не жужжит над ухом, что от холодного супа и пробежки босиком что-то заболит, а болеть я не имею права.
Раньше мама уже давно стучала бы мне в дверь ванной, чтобы успокоить. Сейчас, похоже, у неё нашлись дела поважнее. Она звонила кому-то по телефону. Я утёрла слёзы и прислушалась.
– Мам! Она собирается бросить работу! Да не Катя, а Маша! Работу, которую я ей с таким трудом нашла! Вот и я говорю: зачем?
Я чуть не взвыла от злости. Теперь мама судачит обо мне с бабушкой. Да что же они все ко мне прицепились как репей! И зачем я разболтала, что, может, работу оставлю! Лучше бы откусила свой дурацкий язык.
– А эту я совсем не понимаю! – продолжала возмущаться мама. – Её Финли может оказаться аферистом! Дождётся её приезда, выкрадет паспорт и деньги и бросит её где-нибудь на вокзале без копейки! И это в лучшем случае! Мы не должны её отпускать, слышишь?
Я развела руками, и моё отражение в зеркале тоже. Мама на глазах превращалась в настоящего сварливого монстра, и я не знала, что с этим поделать. Она, кажется, опять не спала ночью, качая Мишу, но это не даёт ей права распоряжаться всеми жизнями на свете. Что за диктат?
Наскоро умывшись, я нащупала телефон в кармане халата. И, заставив себя не проверять ответ на форуме, позвонила Кате.
– Они нас с тобой обсуждают! – возмущённо сказала я. – А мы будем их обсуждать! Давай?!
– Кто? – не сразу поняла она. – А… Аня с мамой… Да пусть, Машк. Это называется «забота».
– Ты серьёзно? – не поверила я. – Ты с ними согласна?
– А что случилось?