Жаль, что он пропустит расследование, дата начала кампании у легарцев назначена и лететь нужно через неделю. Публий в списках на вылет есть, кому поручить Куну на два а то и три месяца? Флавий слишком молод и будет завален работой и без женщины генерала. Марк занят своими детьми, а надеяться на родственниц Куны крайне глупо. Женское перемирие - слишком хрупкая вещь, от любой мелочи рассыпается. Нужен кто-то взрослее и мудрее младшей сестры и её матери.
Решение вызревало, стягивая доводы и обрастая обстоятельствами. Если уж везти Куну на горный материк, то почему не сейчас и не к Аттии? Матушка жила в соседней деревни от бывшего дома Наилия, который он получил, будучи капитаном девятой армии. Дом отремонтировали, документы оформили, двум женщинам там будет комфортно и безопасно. А еду, одежду и занавески на окна можно и с равнины привезти.
Куна ответила на вызов мгновенно, пропев в трубку:
- Ваше Превосходство.
- Отвыкай так меня называть, - шутливо высказал ей Наилий, - а то я сбиваюсь с мыслей. Куна, мне звонил генетик, анализ пришел. Дарион здоров.
Новость по-прежнему грела, словно только что узнал. Генерал жмурился от лучей светила, неправдоподобно жарких для зимы и слушал, как радуется его женщина. Спасибо тебе, Вселенная, за еще один подарок.
Глава 31 - ... забота...
Два дня после процедуры Куна отлеживалась и потом Цеста просила не бегать и не прыгать хотя бы неделю. Не привыкшая к праздности Куна, да еще и оставшаяся без работы, первые дни страдала от безделья, а потом привыкла. По приказу генерала еду Палий приносил на третий этаж, для редких прогулок хватало заднего двора особняка, зато кухня оказалась в полном её распоряжении. Наилий иногда любил готовить сам и в тесном закутке левого крыла поставил плиту, рабочий стол и небольшой холодильник. Конечно, стоило Куне там обосноваться, генерал предложил перенести все в соседнюю столовую и оборудовать, как полагается, но она отказалась. Уют маленькой комнаты напоминал о доме, а готовить вкусно можно и на костре, забыв о бытовой технике.
Наилий нежно любил бумажные книги, собрал целую библиотеку и на вопрос Куны: «что бы почитать по кулинарии» отдал несколько потрепанных фолиантов с мятыми углами и стершимися позолоченными надписями на обложках. Так сейчас не преподавали. Теория термической обработки продуктов начиналась с физики, а в одной из глав рассказывали, как правильно наточить нож. К слову, ножом генерала Куна чуть не искромсала пальцы, пока не освоила инструмент. Никогда не училась правильно резать овощи, считала, что уж это можно делать, как захочется. Зато теперь нарезая картофель, маниакально чертила лезвием идеально параллельные линии и рубила исключительно ровные кубики.
Но выпечка по-прежнему удавалась лучше всего. В генеральском пайке были самые жирные сливки, а из них получался самый воздушный крем. Куна час крутилась возле заварных пирожных, начиняя их кремом и украшая сиропом из размороженной ягоды. Ждала генерала к ужину и заодно тренировалась перед завтрашним зачетом в Кулинарной академии. Пока учеба давалась легко и шла в удовольствие. А по оценкам она стабильно входила в пятерку лучших на курсе. Не очень честно, наверное, не у всех был такой наставник.
Через плотно закрытые окна шум шин не различить и приезд внедорожника Куна угадала по вспышкам золотистого света от фар. Отмыла руки от капель сиропа и понесла десерт в столовую. Круглый стол накрыла на двоих, выставив на льняную скатерть посуду из тончайшего стекла. До сервировки программа академии еще не дошла, Куна подглядела в иллюстрациях из книг. Благо, посуда у Наилия была точно такой же.
Красиво завернуть салфетки уже не успевала, продела сложенную ткань через кольцо и положила на тарелку. Руки чуть дрожали от волнения, хотела удивить Наилия ужином. Не все же виликусам готовить.
- У нас сегодня праздник? - спросил генерал от дверей. Надо же, так увлеклась, что не услышала шагов. Наилий пришел сразу, не заходя в спальню, чтобы переодеться и теперь стоял перед ней в безупречно отглаженном военном комбинезоне. Сам как праздник после новостей от генетиков, улыбка появлялась на губах генерала почти по любому поводу.
- Просто захотелось чего-то красивого, - смутилась Куна, развязывая за спиной фартук. Бездна, забыла достать салат из холодильника и вилки для него не положила.
- Тыквенный суп и десерт еще ладно, но утка с апельсинами явно не просто так, - улыбнулся генерал, обнимая Куну, - у тебя мука на носу, дай уберу.
А еще волосы небрежно собраны в хвост и домашнее платье, перешитое из прежнего гардероба. Нарядиться тоже не успела, так и стояла растрепанная и неухоженная, пока Наилий пальцем вытирал муку с лица. Ласково и заботливо, будто она еще один ребенок.
- Ты о чем-то хотел поговорить?
- Да, но давай сначала поедим. Как там Дарион?
- Спит наш сын, - улыбнулась Куна, трогая круглый живот, - пока я хожу и что-то делаю, лежит смирно, но стоит сесть или прилечь, начинает пинаться. Шебутной будет, когда родится, бегать за ним придется и ловить, чтобы не упал.
- С лестницей надо что-то придумать, - рассуждал генерал, усаживаясь за стол, - ограждение сделать или вовсе переехать на первый этаж.
Куна слушала, разливая половником суп. Сладкий запах тыквы перебил ягодный аромат десерта и соперничал с пряным запахом утки. Салат Куна все-таки принесла с кухни и прятала глаза, пока генерал хвалил ужин. До мастерства лучших поваров далеко, конечно, но она старалась. К десерту только сама не притронулась, места в желудке не осталось. Дома так не готовила, пшено есть и хорошо, а с таким изобилием даже аппетит беременности не помогал.
- У тебя завтра зачет? - спросил Наилий, убирая пустую тарелку. - Напиши, как закончишь, я приеду. Надо будет оформить академический отпуск.
Куна согласно кивнула, а потом замерла, почувствовав, как сжалось сердце. Нет, Цеста предупреждала, что перед родами станет нельзя даже учиться, но до них еще так далеко.
- А зачем отпуск?
- Чтобы пропустить зачеты, - невозмутимо ответил генерал. - Я улетаю к легарцам, а перед этим хочу отвезти тебя на горный материк к генетикам. Сдашь пару анализов и останешься там с Аттией. Она хорошая женщина и мне на другой планете будет за вас с Дарионом спокойнее.
Зато Куна начала нервничать. Она и так училась заочно, не посещая лекций, а теперь перерыв придется делать из-за поездки.
- Почему нельзя остаться в особняке? Здесь безопасно, за мной присматривают, вон сколько камер висит. Если что случится, рядом Цеста и стационар центра, а на горном материке только генетики. Я не понимаю, Наилий.
Старалась говорить спокойно, но прежний нервоз поднимался к горлу как тесто на дрожжах. Обида пухла и хотелось ворчать, что совести у генерала нет. Таскает за собой куда вздумается, не спрашивая, хочет она или нет. Ему так удобнее, а ей? Из дома ушла, работу бросила, по особняку ходила как по казарме, боясь заблудиться и ворваться к кому-нибудь без приглашения. Опять все заново?
- Потому что в особняке кроме тебя больше нет женщин. Поговорить и посоветоваться не с кем. Не в твоем положении запираться в комнате и сидеть тихо. Я всерьез боюсь, что ты постесняешься идти с проблемами к Нурию или Флавию, а до Цесты еще доехать нужно.
Наилий отвечал ровно, но руку в кулаке сжал и нахмурился. Не любил Его Превосходство возражений. Бойцы и офицеры на любой приказ отвечали: «Есть» и «Так точно», а Куна упиралась.
- У меня есть мать и сестра. Боишься оставлять одну, пусть кто-нибудь из них сюда приедет.
- Нет, - дернулся генерал, - я наслушался докладов о том, как твои родственницы умеют опекать и поддерживать. Я бы им звезду кадетов после училища не доверил, не то, что собственного сына.
Наилий говорил так же холодно и сдержанно, но в столовой становилось душно. Куна сжала на коленях текстильную салфетку и выпрямилась.
- Пусть моя мать не идеальна, а сестра любит лезть, куда не просят, но они - моя семья. Я не хочу прятать от них Дариона...
- Я хочу, - отрезал генерал.
Куна захлопнула рот, чуть не прикусив язык. Раздражение свербело черным перцем в носу. Да, она - дарисса из рабочего квартала и не от хорошей жизни их с Аврелией так воспитывали, но мать никогда от неё не отказывалась, как та женщина, что родила Наилия. Зачем он обо всех думает плохо?
- Не нравится моя семья? - поджала губы Куна и по-детски всхлипнула. - Может и я стану плохой матерью для Дариона? Рожу, а ты найдешь няньку получше?
Не стоило перегибать, не хотела ругаться. Злые слова катились с языка, а из глаз капали слезы. Давно боялась, что не сможет воспитывать Дариона. Мальчик, сын генерала, с ним нельзя так, как с больной сестрой, а по-другому Куна не умеет. Наилий точно не позволит баловать и сюсюкаться, найдет наставника и она перестанет видеть сына еще до училища. Угроза генерала отдать ребенка в горный интернат звенела в ушах воспоминанием, рискуя стать явью. Слишком быстро Наилий принимал решения и не хотел потом от них отступать.
- Пожалуйста, оставь меня здесь - причитала Куна, еще не понимая, что давно слушает тишину вместо ответа, - я могу каждый день ездить к Цесте или лечь в стационар. Не надо горного материка. Перелет повредит Дариону, я читала когда-то, что нельзя в воздушный катер беременным из-за перепадов давления. А к генетикам мы после родов полетим, ведь им нужна кровь ребенка, как они сейчас её возьмут? Наилий, я понимаю твоё беспокойство и ценю заботу, но так нельзя. Ты просил жить для себя, а сам шагу не даешь ступить. Наилий?
Генерал не отзывался. Закрыл глаза, откинулся на спинку стула и молчал. Глубокие тени от яркой лампы рисовали на лице тоску. Лучше бы кричал и настаивал, чем вот так безразлично ждать, когда она выговорится. Упрямая досталась Дариону мать, не хотела лететь демоны знают куда.
- Наилий?
Молчание тянулось невыносимо долго, Куна успела пожалеть, что начала спорить, но переломить себя не могла, а генерал будто окаменел. Даже хуже чем в тренировочном зале, когда искал внутренний покой, сидя на матах. Он словно в бездну провалился, оставив тело пустым без души. В бездну споры, с ним что-то не так!