. В IV веке, возможно, были построены внутренние башни. Похоже, что окружавшая город стена сохранялась более-менее целой вплоть до Средневековья[107]. Улицы Санвей-гейт на северо-западе, Фрайер-лейн на юге и Черч-гейт с северо-восточной стороны современного города — это три части ее периметра.
В начале IV века форум в Лестере был перестроен, причем при раскопках здесь найдены свидетельства ремесленной деятельности. После пожара, случившегося в середине века, который приблизил конец и без того приходившего в упадок форума, на его территории появляются новые наслоения грунта. На полу лавки скопилась грязь с соседней дороги, стену снесли, положили новый пол поверх старого. Валяющиеся поверх этого всего куски стенной штукатурки и черепки говорят о том, что в конце концов помещение полностью забросили. Но на расположенном севернее форума крытом рынке (macellum) в IV веке все еще изготавливали стеклянную и металлическую утварь, и считается, что он продолжал функционировать в V веке и позднее. На территории купален находят изделия V века.
Одно место, где, возможно, находился храм, и одно здание, предположительно идентифицируемое как святилище, а также кладбища вдоль дорог, идущих из города, — небогатый урожай свидетельств духовной жизни для столь масштабных раскопок, но никто из археологов не отважится утверждать, что в Лестере проявляли меньший интерес к культу, религиозным обрядам или поминовению умерших, чем в других городах. И то, что в Лестере пока не обнаружено явных следов позднеримского христианства, нельзя считать доказательством того, что в городе не было христианской общины[108]. Епископская кафедра Лестера появляется относительно рано, в 680 году. Отсутствие археологического материала de facto на полах мастерских и на открытых пространствах говорит, пусть и косвенно, само за себя.
В более чем двадцати зданиях, считающихся «частными», обнаруживаются следы строительства или переустройства, происходившего в IV веке. Как минимум три из них, по-видимому, использовались в V веке. На римской улице, открытой при раскопках на Фрискул-лейн, было обнаружено несколько очагов, датируемых концом IV века. После этого на краю улицы возвели какое-то деревянное строение, и началось накопление «темной земли», содержащей как позднеримский, так и «англосаксонский» материал[109]. В других районах Лестера наблюдается та же картина: в северо-восточной части города, где проводилось больше всего раскопок, найдены остатки еще пяти деревянных строений, датируемых серединой — концом IV века, и на территории одного из них обнаружены черепки керамики раннего «англосаксонского» стиля.
Самое любопытное строение в этой части города — большой городской дом с внутренним двором, построенный в начале IV века, солидное прямоугольное каменное сооружение с фундаментом около 23×12 метров. В какой-то момент во второй половине IV века в его стенах были спрятаны несколько кладов, содержавших монеты и один свинцовый слиток. Клады принято считать самой показательной разновидностью археологического материала de facto — ценности, поспешно спрятанные в момент опасности, реальность которой доказывается тем, что владельцы клада так его и не забрали. Однако современные исследователи допускают, что прятать ценные предметы в укромных местах можно по многим причинам, — например, чтобы уклониться от уплаты налогов или в качестве добровольного подношения богам, чтобы снискать их благосклонность. Бо́льшую часть прямоугольного каменного строения впоследствии снесли, а помещения, выходящие на улицу, превратили в мастерскую по изготовлению костяных булавок и кузницу. В Лондоне, Колчестере и Линкольне имеются любопытные аналоги этого здания. К той же категории можно отнести деревянные «длинные дома» в Роксетере и здание базилики в Силчестере, приспособленное для других нужд, — и можно провести параллели с уже упоминавшимися «амбарами с центральным проходом» и «длинными домами» сельских поселений типа Меонстока.
Это парадоксальное пересечение частного и общественного, пространственного разделения и целенаправленной реорганизации, инноваций в домашнем хозяйстве, ремесле, а также, возможно, в сельском хозяйстве указывает, что рассматривать позднеримские города Британии как примеры упадка городской культуры столь же неправильно, как называть варварское искусство «примитивным». Кроме того, мы должны помнить, что наши представления о социальных и экономических изменениях в городах, о которых известно еще меньше, чем о Лестере, могут быть столь же неоднозначны и — главное — недостаточно очевидны, чтобы на их примере строить предположения о судьбе «типичного» позднеримского города. Скорее всего, «типичных позднеримских городов» вообще не существовало. Стремление объяснить динамичные процессы, происходившие в Лестере IV и V веков, вмешательством пиктов, скоттов, германских федератов или иммигрантов, при том что имеющиеся данные указывают на наличие внутренних причин для возникновения новых возможностей и неизбежных трений, похоже на попытку сокрытия важных улик.
Даже самые ярые сторонники рассказа Гильды о гладе, мече и огне должны согласиться, что трудно приписать германским или ирландским пиратам главную роль в удивительном превращении Роксетера (Wroxeter), располагающегося примерно в 80 километрах к западу от Лестера, из Вирокония, столицы цивитата корновиев (Viroconium Cornoviorum), в маленькую шропширскую деревушку, самое крупное современное здание которой — информационный центр «Английского наследия». Первыми масштабными раскопками римского города, проводившимися здесь в 1970–1980-х годах, руководил Филип Баркер. Он выявил едва заметные следы крупных деревянных строений, которые почти наверняка остались бы незамеченными, если бы раскопки велись в предыдущие десятилетия, или с меньшим размахом, или в городе, где позднейшее вмешательство в ландшафт в виде фундаментов и подвалов было более значительным. Его открытие полностью опровергло наши прежние представления о том, как и когда города римской Британии перестали существовать.
Город Вироконий вырос на восточном берегу реки Северн предположительно в 57 году н. э. рядом с фортом Рекин (Wrekin) — большим укреплением железного века на вершине холма. Вожди Рекина лишились независимости и оружия и в качестве компенсации получили возможность присоединиться к остальной Британии и тем самым ко всему римскому миру с помощью судоходной реки Северн и вымощенной камнем Уотлинг-Стрит. В период своего расцвета Роксетер предположительно имел население в 15 000 человек, будучи четвертым по величине городом римской Британии. Позднее в качестве территориального центра его сменил укрепленный бург, построенный в Шрусбери правительницей Мерсии[110] Этельфлед в начале X века, однако исконное бриттское название Рекина — Uiroconion — прошло через века, отразившись сначала в латинском Viroconium, затем в древнеанглийском Wrocansætna — названии народа из «Росписи племен» (VIII век).
В Роксетере, как и в Лестере, сохранилось много фрагментов римской каменной кладки — тоже остатки величественных купален, без которых ни один уважающий себя вождь корновиев или член городского магистрата не мог чувствовать себя счастливым. Территория города, составлявшая примерно 77,7 гектара, во II веке была обнесена насыпью с частоколом и обведена рвом. Обнаруженные при помощи геофизических методов исследования[111] и при дальнейших раскопках дома, сады, форум, храмы и мастерские свидетельствуют о том, что Роксетер был оживленным и процветающим городом. В IV веке он, вероятно, получил статус муниципия[112] (municipium), поскольку играл важную роль административного центра, ведающего управлением провинцией и сбором аннона (annonae), то есть натурального налога, выплачиваемого зерном, скотом, шерстью и т. п.[113]
Раскопки с применением современных технических средств проводились в Роксетере только на месте форума и купален (как и в Линкольне, на данный момент раскопанная территория составляет примерно 1 % от всей площади города), а потому такой сложной и детальной картины городской жизни, как в Лестере, у нас нет. Однако и здесь кое-что нашлось. Купальнями определенно продолжали пользоваться в конце IV века; но еще больше поражает размах и динамичность послеримской городской жизни Роксетера в V, VI и даже в VII веках. Детальные исследования Баркера показали, что в начале V века в купальнях была разобрана большая базилика — громадное здание с нефами длиной около 60 и шириной около 20 метров, — и на ее фундаменте возвели деревянное строение, а вокруг него, на местах ранее существовавших зданий или вдоль прежних улиц, появилось еще более 30 деревянных построек. Самое большое строение, сооруженное прямо на обломках разобранной базилики, возможно, имело два этажа. В домах вокруг него найдены остатки очагов и печей, некоторые строения идентифицированы как рыночные «лавки или ларьки». Фригидарий (frigidarium)[114] бывших купален стали использовать для других нужд — возможно, как церковь или зернохранилище, — а в гипокаусте в последующие века было захоронено двенадцать тел[115]. Надпись конца V века, выбитая на вторично использованном римском надгробии, увековечила память о CVNORIX MACVS MAQVI COLINE[116] — ирландском вожде и, видимо, христианине. Средневековая приходская церковь, основанная, вероятно, в VII веке, расположена в юго-западной части римского города неподалеку от реки.
Тот факт, что некоторые городские постройки Роксетера дожили до VII века, можно трактовать либо как редкое отклонение от стандартной модели «гибели позднеримского города», либо как указание на то, что случай Роксетера, скорее всего, не единичен. Археологи придерживаются различных мнений (на основании одних и тех же свидетельств) по вопросу о том, сохранил ли Роксетер часть своих городских функций или превратился в простую деревню, кормившую местного самозваного вождя. Судя по опыту раскопок в Лестере, мы должны быть готовы к тому, что и у Роксетера может быть более сложная история.