principes. Тондберт, правитель Южной Гюрвы в Болотном крае, известен только потому, что после его смерти его вдова, Этельтрют, вышла замуж за короля Берниции Эгфрида, а позже основала монастырь Или[684]. Область Хвикке, чьи земли располагались в низовьях Северна, с середины VIII века входила в состав Мерсии, но ее властители (возможно, потомки прежней королевской династии) подчинялись мерсийским королям на сто лет раньше (предположительно, с 628 года). Их родословная не сохранилась, но имена трех «бриттских» королей, правивших в этих землях, упомянуты в погодной статье «Англосаксонской хроники» за 577 год, сообщающей о сражении у Дарема. В этой битве, согласно «Хронике», Кеавлин, король западных саксов, убил трех бриттских королей: Койнмейла, Кондидана и Фаринмейла, резиденциями которых, по-видимому, были римские города Бат, Глостер и Сиренсестер. Были ли эти люди последними «местными» правителями Хвикке, неизвестно.
Не менее двадцати генеалогий правящих домов старого запада и севера, сохранилось в той же рукописи Harley 3859, где содержатся самые ранние версии «Истории бриттов» и «Анналов Камбрии». Эти родословные, восходящие к легендарным прародителям и содержащие подлинные имена вперемешку с вымышленными, так же сложно интерпретировать, как и англосаксонские генеалогии. В данном случае у нас нет «перечней правителей» с указанием сроков правления, так что хронологию приходится восстанавливать (если удается) по весьма сомнительным указаниям. Генеалогия королей Диведа, включающая около тридцати поколений предков короля Овайна (Owain, Ouein)[685], правившего в начале IX века, дает нам любопытные сведения об амбициях властителей того времени. За одиннадцать поколений до Овайна обнаруживается имя Артура, еще тремя поколениями ранее записано имя Гуортепира — Вортипора, современника Гильды. Имя Максима Гулетика, жившего за семь поколений до Вортипора, напоминает о прошлом Диведа как цивитата Demetae, ибо Максим Гулетик, то есть «Максим Великий» — это не кто иной, как Магн Максим, который помог подавить заговор 367 года и узурпировал власть в римской Британии в конце IV века. Согласно родословной, его отцом был Протек, сын Протектора (Protec map Protector), что напоминает о титуле Вортипора на памятнике; возможно, в этих странных именах отразилась память о том, что после того, как Магн Максим отправился в свою роковую экспедицию на континент, центральная власть в провинции сохранялась на уровне цивитатов. Даже Константин Великий удостоился упоминания в королевской родословной Диведа[686].
Имена других тиранов из сочинения Гильды также фигурируют в валлийских генеалогиях. Маглокун (Маэлгун из Гвинедда) присутствует в генеалогии еще одного Овайна — короля из гвиннедской династии, правившего в IX веке; в качестве родоначальницы этой династии названа Дева Мария. Маэлгун отстоит на четырнадцать поколений от Овайна, а его прапрадед, согласно генеалогии, звался Кунеддой[687]. Согласно «Истории бриттов», Кунедда и его восемь сыновей прибыли с севера, из страны, названной Manaw Gododdin[688], за 146 лет до правления Маэлгуна. Говорится, что Кунедда в жестоком сражении изгнал ирландцев из будущего Гвинедда[689]. Еще один тиран Гильды, Кунеглас, появляется как Кинглас в родословной королей Роса. Аврелий Канин — возможно, один из порочных внуков Амвросия, — предположительно фигурирует как Киннин или Кинан в довольно скромной генеалогии королей Повиса. Константин (его имя служит слабым указанием на имперское прошлое) принадлежал к династии, генеалогию которой можно воссоздать только приблизительно из фрагментов, содержащихся в разных, более или менее сомнительных источниках, включая жития святых и сочинение Гальфрида Монмутского. Последним известным королем Думнонии был Герайнт, героический персонаж средневековой валлийской поэзии, умерший в начале VII века[690].
Генеалогия королей Повиса, унаследовавших западную часть цивитата корновиев, также фрагментарна; помимо короткого текста в Harley 3859, она дошла до нас в надписи, выбитой на стеле (или на каменном кресте, от которого сохранилась только нижняя часть) неподалеку от разрушенного аббатства Валле-Круцис (Valle Crucis) к западу от Лланголлена. «Столп Элисега» был воздвигнут в период патриотического подъема первой половины IX века. Он стоит на доисторическом кургане, словно уходя корнями в древнее прошлое корновиев. Во время гражданских войн середины XVII века солдаты армии парламента повалили его, но сохранившаяся верхняя часть была установлена вновь в 1779 году. Сейчас надпись невозможно прочитать, но в 1696 году валлийский антикварий Эдвард Луид переписал ту часть надписи, которую на тот момент можно было разобрать. В ней говорилось, что этот монумент воздвиг король Повиса Кинген ап Каделл[691] в память о своем прадеде Элиседде ап Гвилоге. Среди неполных латинских строк, которые удалось прочитать Луиду, есть такие: «Максим… из Британии… Бридв, сын Гвертхирна [Вортигерна], которого благословил Герман и которого родила ему Севира, дочь Максима короля, который убил короля римлян…»[692] Королям Повиса IX века хотелось думать, что они — истинные наследники легендарных властителей, о которых рассказывала созданная примерно в это же время «История бриттов», — властителей, которые, опираясь на имперскую силу Римского государства и ортодоксальной церкви, были законными правителями всех кимров[693] V века. Однако созданную в IX веке надпись нельзя использовать для воссоздания реалий V века, даже если в ней сохранилась некая смутная подлинная память о происхождении династии Повиса от римского узурпатора.
Если не брать в расчет тиранов Гильды, первых королей, которых можно считать реальными историческими фигурами, отделяют от легендарных прародителей королевских династий несколько поколений, и почти никого из них нельзя поместить во времени ранее второй половины VI века. Для того чтобы определить, в какой момент некоторые предприимчивые и удачливые военные вожди получили королевский статус, нужно ответить на два вопроса: что делало королей королями в VI веке и что отличало пиратских предводителей, якобы высадившихся на южном побережье Британии, от богоданных королей Беды или правивших в цивитатах тиранов Гильды? Возможно, королями были признаны те, кто правил территориями, которые стали королевствами?
Тираны Гильды — а он мог использовать это слово как каламбур, с намеком на бриттское слово tigernus, означавшее «король»[694], — это классические примеры племенных вождей, в представлении Гильды — греховных и преступных. Он ожидал, что, будучи наследниками имперской государственности в Британии, они будут христианами, хотя бы номинально. Маэлгун принес монашеские обеты, а потом отрекся от них. Константин из Думнонии и представители других бриттских династий сознательно заимствовали имя императора, которого провозгласили в Британии и который признал христианство одной из разрешенных религий империи. Христианские короли времен Гильды приносили клятвы на церковных алтарях (даже если потом их и нарушали). Когда они грешили, они грешили против христианских заповедей. Перечни их грехов показывают, как реализовывалась их власть: они вершат суд (пусть и неправедный), ведут войны (пусть и с соотечественниками), возвышают военных соратников, комитов. Они отправляют в тюрьмы и держат в заточении политических противников и расправляются с соперниками из королевского рода. Это — универсальные проявления власти, описанные в макиавеллиевском «Государе», присутствующие в деятельности верхних эшелонов элиты любого средневекового и современного государства и засвидетельствованные во всей полноте Григорием Турским в его истории королевства франков VI века.
Легитимность власти короля определялась двумя факторами: военными успехами и принадлежностью к роду, три-четыре поколения которого были королями (или хотя бы могущественными властителями). В Ирландии это право по рождению называлось rigdomna: право править. Тот, у кого такого права не было, захватывал власть силой. Чем более удачливым или умелым военачальником был король, чем более щедро он вознаграждал членов своего комитата дарами и пирами, тем дольше его род оставался у власти и тем легитимнее эта власть становилась.
Потомки Хлодвига считали его основателем династии Меровингов[695], потому что итогом его военных побед и завоеваний стала понятная как галлам, так и франкам церемония коронации и инаугурации в качестве имперского сановника, с вручением символов власти и щедрой раздачей милостыни, пурпурным одеянием и церковным благословением. Великолепная гробница его отца, обнаруженная случайно, показывает, что погребение короля — по крайней мере, языческого короля — должно было отражать его высокое положение: его хоронили под курганом, с конем, оружием, шлемом, рогом для питья, сокровищами и с пышной церемонией. Беовульф, умерший в солидном возрасте как король, удостоился именно таких похорон. То же можно сказать и о короле Восточной Англии, похороненном в Саттон-Ху в начале VII века. Однако самые ранние королевские захоронения в Англии — корабельные погребения в Таплоу (Taplow) и Снейпе (Snape), курганы в Бенти-Грейндж (Benty Grange) в Дербишире, в Эшфилде (Ashfield) в Оксфордшире и в Брумфилде (Broomfield) в Эссексе, камерное захоронение в Приттлуэлле (Prittlewell) — датируются не ранее чем концом VI или началом VII века