В 1964 году после окончания Рижского ВВИКУ я прибыл для прохождения службы в дивизию. Представление о том, в каком славном соединении мне предстоит служить, у меня уже было. В 1962 году будучи слушателем училища я проходил стажировку в 6-ой батарее 25 ракетного полка (г. Советск). Комбата – майора В. А. Постнова и всех офицеров этой замечательной батареи я до сего времени хорошо помню, а с бывшим старшим оператором машины подготовки Борисом Константиновичем Шербаковым встречаемся до сих пор. Поэтому настрой и желание на службу в «дважды гвардейской» дивизии (штаб дивизии располагался в г. Гвардейске) был самым позитивным.
В штабе дивизии я был доброжелательно принят начальником отделения кадров подполковником Пшеничниковым Андреем Федоровичем. Вот так получилось по службе, что он был первым должностным лицом, с которым я встретился в дивизии, который оказал серьезное влияние на мою службу и которого я заменил на посту руководителя кадрового органа впоследствии.
Представившись главному инженеру дивизии В. Д. Иванову, у которого уже находился преподаватель академии ГШ ВС полковник Н. И.
Гутченко я после короткой беседы отправился вместе с ними в Знаменский полк, где мне предстояло служить в стартовой батарее. Как сейчас помню, что на подъезде к п. Знаменск полковник В. Д. Иванов, глядя на меня, с улыбкой произнес: «Подъезжаешь – город Знаменск, перед вами два путя. Первый путь – полковник Артемов, второй путь – майор Кутя». (Г. А. Артемов был первым командиром 330 рп, а Кутя – его замполитом). В. Д. Иванов поинтересовался у меня, а какой у меня оклад по должности? Я, как и большинство офицеров в то время об этом и не думал. Над моим ответом офицеры, конечно, посмеялись.
Доложив о прибытии командиру полка полковнику Алексею Алексеевичу Оспину, я был кратко введен в курс дел полка, решаемых задачах и назначен в 5-ю стартовую батарею. На следующее утро я доложил о прибытии командиру дивизиона подполковнику В. А. Матвееву, затем представлен личному составу и встал в строй своей батареи. Началась моя служба в 24 ракетной дивизии.
Не могу не сказать, что на тот момент 5-я стартовая батарея считалась одной из лучших в полку, имела успешный опыт проведения учебно-боевого пуска ракеты на полигоне Капустин Яр в 1963 году. Это было слаженное боевое подразделение со своими традициями и особенностями. Все офицеры имели среднюю военную подготовку, были исключительно добросовестными и порядочными людьми, хорошо знали и выполняли свое дело.
Командир батареи – майор В. Е. Горницкий.
Начальники отделений: капитаны Г. Л. Галанин, В. Н. Черненький, Ю. Н. Калинкин и Б. А. Бровков.
Старшие техники: С. Т. Вороненко, А. С. Волошин, В. П. Грачев.
В 1965 году после выпуска из Вольского училища прибыл В. Е. Чесноков, зарекомендовавший себя очень энергичным, расторопным и толковым оператором.
Очень дружные, жизнерадостные и веселые, постоянно беззлобно подшучивали друг над другом, а капитана В. Н. Черненького в полку знали как человека, умеющего спародировать и «изобразить» любого офицера. Командир полка полковник А. А. Оспин часто просил: «Черненький! Ну, ты покажи, как меня изображаешь?». Служить в такой дружеской атмосфере и с такими офицерами было интересно.
Особо хотел бы отметить, что в батарее важную роль играли сержанты – требовательные, исполнительные, технически подготовленные специалисты, пользовавшиеся высоким авторитетом в подразделениях. Они являлись ближайшими помощниками офицеров в воспитании личного состава, незаменимыми номерами боевых расчетов. Сержанты 5-ой батареи заслужили того, чтобы сегодня их вспомнить пофамильно. Это сержанты Хряпа, Артемов, Яловенко, Грибов, Куракевич и другие.
До сих помню удивительно ревностное отношение к делу второго номера двигательного отделения ефрейтора Александра Саенко. Руководящий состав дивизиона составляли опытные офицеры, имеющие большой опыт командования подразделениями и пользовались высоким авторитетом и уважением.
Командир дивизиона подполковник Вячеслав Алексеевич Матвеев, бывший моряк, эмоциональный и энергичный человек, использовавший в своем лексиконе морскую тематику: камбуз, банка, траверз, гальюн, шкентель и другие, «соленые» выражения.
Особым авторитетом в дивизионе пользовался главный инженер старший лейтенант Леонид Васильевич Овчинников. Скромный труженик, имея отличную инженерную подготовку, он умело руководил инженерной службой. Особой заботой его было обеспечение сохранности боезапаса, поддержание температурно-влажностного режима хранения ракет в сооружении № 2. Это являлось и моей ответственностью, как заместителя командира батареи. В каждой батарее были назначены ответственные за контроль параметров в «двойке». В нашей батарее с высокой мерой ответственности эти обязанности исполнял рядовой Богомаз. Вот такие труженики и составляли основу подразделений и частей, да и всех Ракетных войск стратегического назначения в то время.
Дела мои складывались довольно успешно. Было понимание с командованием и поддержка со стороны подчиненных, что потихоньку приносило свои плоды. Освоив свои служебные обязанности, я включился в повседневную службу со всеми ее проявлениями. Появились друзья, очень теплые отношения сложились с соседями по дому – такими же как я офицерами и их семьями. Удавалось весело и интересно отдыхать, радоваться жизни так, как беззаботно это удавалось в молодые годы.
Осенью 1964 года пришел черёд первых серьезных испытаний с начала моей службы в РВСН. Дивизия подлежала проверке комиссии министерства обороны. Насколько это было неординарным событием, свидетельствует тот факт, что для мобилизации личного состава на успешную сдачу проверки перед её началом в дивизию прибыл генерал-полковник В. Ф. Толубко (в то время первый заместитель главкома). Прибыв в наш военный городок, В. Ф. Толубко начал свое выступление перед личным составом 330 полка и РТБ в клубе словами: «В министерстве обороны сложилось неправильное представление о Ракетных войсках. Они считают, что в лесах орудуют бандиты, мародёры и насильники. Мы должны опровергнуть это мнение и доказать, что Ракетные войска живут по уставам, поддерживают постоянную боевую готовность…». Выступал В. Ф. Толубко с присущей ему эмоциональностью и экспрессией, что производило должное впечатление на участников встречи.
Комиссию возглавлял генерал-полковник танковых войск Г. Н. Орёл, который имел о Ракетных войсках крайне смутное представление. Его крайне поверхностные знания новых видов вооружения проявились особенно выпукло в момент проверки мест хранения боеприпаса, когда перемещаясь между грунтовыми тележками 8Т115, на которых были размещены ракеты в гермоукупорках, генерал недовольно спросил: «Ну, где же ваши ракеты?». Понятно, что о грамотном и всесторонне квалифицированном замере всех слагаемых боевой готовности не могло быть и речи. Поэтому преобладали, в основном, «вкусовые» оценки. Для нашей батареи, да и для всего полка эта проверка закончилась вполне благополучно, а вот в Гусевском полку по итогам работы комиссии со своих должностей были отстранены командир и замполит.
Проверки имеют обыкновение когда-нибудь заканчиваться и, сделав соответствующие выводы, мы продолжали свою службу. Мои батарейные дела занимали все служебное время без остатка, приходилось решать множество вопросов, связанных с техникой, обучением личного состава, несением боевого дежурства, поддержанием в исправности закрепленных зданий и сооружений.
Вспоминается проведение комплексного занятия по теме «Пуск ракеты из повышенной боевой готовности первой степени ночью». Надо сказать, что в тех условиях это было нелегкое многоэтапное дело, требовавшее полного напряжения сил. В отсутствие комбата проведением занятия руководил я в ночь с 30 на 31 июля. Всю ночь беспрестанно лил дождь, и когда дело дошло до снятия штормового крепления, замки не срабатывали, фалы размокли, и с них стекало море воды. Все прошло успешно и утром, проведя заключительные операции, вся промокшая и уставшая батарея прибыла в казарму. Я зашел в канцелярию, а когда вышел то увидел батарею в строю и начальник 4-го отделения капитан Б. А. Бровков от имени всего состава поздравил меня с днём рождения и вручил настольные часы, которые я храню до сих пор. Такие моменты запоминаются на всю жизнь.
Так, в трудах и заботах прошло немало времени, и в конце 1965 года мне была предложена, в порядке продвижения по службе, должность помощника главного инженера полка. Нелегко было расставаться с людьми, к которым прикипел всей душой, но наше дело военное и надлежало быть всегда готовым к перемене характера службы. Быстро состоялся приказ, и я приступил к исполнению новых для меня обязанностей под руководством главного инженера подполковника Евгения Давыдовича Марголина, грамотнейшего инженера, великолепного организатора, уважаемого всем личным составом полка. Служба вооружения полка считалась лучшей в дивизии, что было большой заслугой старшего инженера майора Андрея Петровича Калашника и капитана Владимира Геннадьевича Иконникова. К сожалению, в дальнейшем, талантливый инженер капитан В. Г. Иконников, не имея достаточных волевых качеств, не смог справиться с пагубной привычкой злоупотребления алкоголем.
Очутившись в полковом звене, я понемногу изучил руководящий состав полка, офицеров других подразделений, их способности и деловые качества, что помогало в работе при непосредственном контакте с должностными лицами.
Командир полка полковник Алексей Алексеевич Оспин, простой открытый человек, уважаемый офицер-фронтовик, который уверенно держал в своих руках все нити управления полком.
Заместитель командира – подполковник Дмитрий Семенович Зыков, требовательный, добросовестный и абсолютно честный офицер, беспощадно вел борьбу с нарушителями воинской дисциплины. Справедливо определял меру ответственности каждого нарушителя, при наложении взысканий никогда не опускался до унижения личного достоинства подчиненных. За это его уважали даже злостные нарушители.