Комариков вёл себя с ней очень ровно и спокойно. Раз Оксанка – Зинина подружка, значит, того достойна. А потому пусть будет. Он даже на дискотеке в клубе её танцевать однажды пригласил – кто-то неожиданно «купил» у Розиты медленный танец, все как-то быстро разбежались по сторонам, и Оксана, растерявшись, осталась одна посреди зала.
Когда же Оксана Обылкова сама пригласила танцевать Арсюшу Гришина и тот согласился, девочка поняла окончательно – жизнь налаживается, все желания сбываются!
Глава 8 Ешь морковку, лук и хрен – будешь как Софи Лорен!
Во время визита в поликлинику, куда после болезни нужно было приходить и показываться врачам, мама прямо-таки заставила Зину наведаться к окулисту. В последнее время родители заметили, что видит их девочка что-то уж совсем плохо – щурится, пока троллейбус не подъедет прямо к остановке, не может определить, какой у него номер, и даже принимает один предмет за другой.
– Ну что ж, близорукость у вас самая настоящая, – заставив Зину закрывать лопаточкой по очереди то один, то другой глаз и называть буквы на светящейся таблице, заявил доктор.
Ведь Зина не угадала ни одной буквы. Кроме «Ш» и «Б» – на самом верху таблицы, которые она и так помнила.
– И что же делать? – ахнула мама, чуть не плача.
– Будем лечить, – улыбнулся доктор.
И принялся рассказывать ей о своём методе исправления средней степени близорукости.
– Лечение длится ровно год, – рассказывал окулист маме, которая слушала его крайне внимательно и даже в блокнотике что-то помечала. – Вот, выписываю вашей девочке очки. Одни для постоянного ношения, а другие, со специальными стёклами, нужно будет надевать во время чтения. Вот, посмотрите. Видите, на этих очках поставлены специальные сферопризматические линзы. Через них будет видно точно так же, как и без очков. То есть смотреть на то, что находится вблизи, девочка будет, как и раньше. Только благодаря особому воздействию этих линз на глаз в нём, в этом глазу, будут происходить позитивные изменения. Но всё же остальное время смотреть на мир нужно через коррекционные очки.
– То есть носить очки надо будет ВСЕГДА? – не веря своим ушам, спросила Зина.
– Да, – твёрдо сказал врач. – Только после года такой коррекции наступает улучшение.
– Да мне и без очков нормально! – возмутилась девочка.
Но мама воскликнула:
– Зина, не обманывай! Надо лечить глаза обязательно!
– И ещё я выпишу глазные капли… – мягко сказал доктор.
Зина вскочила со стула и бросилась бежать.
– Вылечим – и спустя год ты очки снимешь! – Мама схватила её за руку и заставила сесть на место.
– А если не поможет?
– Поможет. – Доктор протянул маме рецепт. – В очках, девочка, ничего страшного нет. Треть людей на земном шаре носит очки. Даже красавица Софи Лорен.
– Я не хочу быть Софи Лорен, – буркнула Зина. – Я ещё молодая.
– А японцы ходят в очках чуть ли не поголовно!
– Ну и что!
– Мы пошли, спасибо, доктор. – Мама быстро поднялась и потащила Зину в коридор.
– Мама, я не хочу! Лучше контактные линзы мне купи! – с трудом сдерживая слёзы, взмолилась девочка.
– Успеешь, – назидательно произнёс доктор. – Сначала надо попытаться исправить зрение. В детском возрасте это ещё возможно!
– До свидания!..
– До свидания! – И доктор, пока не захлопнулась дверь, добавил: – И ешь побольше витаминов! Лук, морковку… В ней каротина много! Полезно для зрения…
Дома с Зиной Свиридкиной разговаривали долго. Плачущая мама приводила самые разные доводы, целыми списками перечисляла известных людей, которые носят очки и очень гордятся этим. Для Зины это был не аргумент – все эти люди были уже не дети. Папа напирал на достойный подражания пример Гарри Поттера, предлагал даже такие же, как у него, круглые очки приобрести. Но Зина демонически захохотала – родители аж испугались…
– Понимаешь – что-то странное происходит с твоим здоровьем! – взволнованно говорила мама. – Ты, сидя дома и почти ни разу за время каникул не выйдя на улицу, заболела воспалением лёгких! А теперь теряешь зрение! Это наверняка осложнение после болезни! Болезни странной, я подчёркиваю.
Зина замычала и надулась: она чуть было не проговорилась, что болезнь совершенно не странная, а закономерная. Надо было одеваться теплее, чтобы её на мотоцикле не продуло. И все дела. Миха сколько раз её спрашивал: не холодно, не холодно? Может, домой зайдём, ещё что-нибудь тебе из одежды подберём?.. Но Зине не хотелось терять время на всякие поиски – скорее на дорогу, навстречу ветру! Но ни в коем случае нельзя было признаваться в этом… А глаза плохо видят почему – да фиг их знает! Только обидно, что она и правда, как слепыш, ничего вдали разобрать не может. А если действительно лечебные-волшебные очки помогут и зрение снова станет хорошим? Только до чего же это некрасиво – очки на носу, как у профессора! Гарри Поттер, конечно, молодец. Но, по мнению Зины, человек в очках сразу переставал быть героическим. Тем более девочка… Но ведь они не навсегда – всего лишь год-то потерпеть можно?
– Всего лишь год-то потерпеть можно? – слово в слово повторил её последнюю мысль папа. Зина даже вздрогнула, услышав это.
– Да, – тихо и покорно сказала она. – Можно.
– Покупаем? – обрадовалась мама и бросилась обнимать свою незадачливую дочку.
– Покупайте.
На изготовление оптического чуда с необыкновенными линзами требовалось две недели. Так что пока Зина Свиридкина была свободна от лечебной повинности. Теперь она с удвоенным вниманием наблюдала за людьми, которые ходили в очках. Пыталась понять – как им эти очки носится, что чувствуется? Уважают ли этих людей – или презирают и дразнят? Женщины в очках Зине не нравились, вся красота за очками, казалось ей, терялась. Оставалась только какая-то скучная унылая «научность». Была бы она мужчиной, думала Зинка, она бы женщину в очках вообще не заметила, не влюбилась бы в такую. Точно.
А мужчины-очкарики ей были тем более смешны! Они жалкие и ненадёжные, только и переживают что за свои очки. И не смогут сориентироваться в сложной опасной обстановке. Зачем такие мужчины? По кабинетам сидеть, в компьютер глядеть, бумажки перебирать. Вот и пусть сидят. Никакого героизма…
И, будто нарочно, тема очков вдруг стала очень актуальной! Как-то вечером, сидя с компанией друзей-приятелей на автобусной остановке, Зина увидела, как из автобуса вышла и вприпрыжку несётся по дороге к дому скромная одноклассница Наташка Бойкевич. Бежит, торопится, скрипочкой в футляре помахивает. Маленькие пластиковые очёчки посверкивают, отражая огни фонарей.
– Фу, не люблю я таких девок, – кивнув в сторону Наташи, скривился очень деловой парнишка Вова-Рэмбо.
– А почему? – тут же с интересом спросила Оксана Обылкова. Ей было всё интересно, что ребята о девочках думают. – Ну, скажи!
Рэмбо почесал голову под шапкой – и не смог ничего конкретного сформулировать. За него ответил Арсюша, который, как Оксана заметила, уже что-то давно появляется везде один – наверное, находится в поиске девушки. Любимой, единственной, неповторимой…
– Какой-то бутерброд обнюханный, – заявил он. – Ни кожи, ни рожи. Девушки должны одеваться хорошо, краситься стильно. Так, чтобы смотреть на них не в лом было…
– Ой-ой-ой! – подала голос Алёнка. – Тоже мне, специалист по красоте!
– А наше мнение, кстати, самое ценное, поняла? – хмыкнул в её сторону Арсюша. – Ваша внешность почему должна быть хорошей? Чтобы нам нравиться. Вот.
– Понятно, – согласилась с ним Оксана.
– Так и есть, Арсюха, – опомнился наконец Рэмбо. – А когда девчонка в очках – это… полный отстой!
– Почему? – теперь уже Зина подпрыгнула. – Ты что, Рэмбо, вообще деревня?
Вова-Рэмбо смутился – ведь Свиридкина подскочила прямо к нему и требовательно посмотрела в глаза.
– Да я это… – начал он. – Ничего против очков-то не имею. Но правда, Зин. Мне такая девчонка сразу перестаёт девчонкой казаться. Я сразу думаю, что это или училка, которых я, сами знаете, как люблю, или учёный какой.
– Или бабушка слепенькая, – подхватил Морковкин.
– И ничего я с собой сделать не могу…
– То есть вам самое главное в человеке – внешность? – пролепетала Зина.
Она была потрясена – ведь и её мысли про очки и красоту совпадали с мнением мальчишек!
– Да! – гордо заявил Арсюша.
– А тебе? – дернула Алёнка своего Васюху.
– Мне… Всё вместе! – отвертелся он.
– Миха, а тебе? – тихонько спросила Зина, возвращаясь на своё место рядом с Комариковым.
– В смысле?
– Очки – это красота?
– Да мне всё равно, Зин. Честно, – улыбаясь, пожал он плечами. – Очки – это оптика.
– Слушай, а если я… Буду в очках ходить. Ты как? – с ужасом ожидая ответа, снова спросила Зина.
– Да хоть в скафандре! – совершенно искренне воскликнул Комариков.
Зина с облегчением улыбнулась. Обхватила рукав толстой Михиной куртки и прижалась к нему.
– Погоди, Зин, зачем ты – в очках? – опомнился сидящий поблизости Духманов, который услышал её слова. – Лучше не надо, ты что?!
Всё! Решено! Лечиться так лечиться! Оптика так оптика! С такими бодрыми мыслями Зина Свиридкина пришла в первый раз на уроки в очках. Смешная и торжественная, сидела за партой подчёркнуто гордо. Когда кончался урок и не нужно было смотреть то вдаль, то вблизи, в тетрадь, аккуратно меняла сферопризматические очки на обычные.
– Зачем? – ткнув пальцем в линзу, спросил обалдевший Духманов.
– Лечу глаза, – спокойно ответила девочка.
– Да, теперь у тебя броня, – пошутил Олег, тыкая в стекла её очков теперь уже двумя растопыренными пальцами. – Глазки не выколешь.
– Что ты бредишь, Тухманов… – отмахнулась Зина.
Она стала осваивать жизнь в очках. На физкультуре поставила эксперимент: повисела на брусьях вниз головой; очки качались, но держались за уши и не спадали. Зина бегала, играя в баскетбол, вроде как обычно. Но всё-таки хотелось быть остор