Главное не переборщить, вытяну арданиум из стен нарушу работу портала, и всё — хана. Надо очень осторожно…
— А закончится всё это в постели? — усмехается Морозова. — Безудержным актом любви?
— Да, — понимая что мы не выберемся отсюда широко улыбаюсь. — Но вообще я нежный и грубостей не люблю. Начну ласково, с хорошего разогрева. Нежные поцелуи. Везде. Ласки. Но если хочешь, то можно пожёстче. Если тебе нравится. Гы… А как тебе нравится? Кать?
— Я согласна на нежности, — стонет Глаша. — А потом, на свадьбе, я занесу тебя в ЗАГС на руках.
— Я это запомню. Значит Глаша у нас нежная. Катюха, ты просто обязана быть грязной извращенкой.
— Дурак, — выдыхает Морозова. — Да. Не извращенка, конечно, но… Да блин, Игорь! Да, я люблю пожёстче.
— Я тебя точно отшлёпаю.
Это место нас не выпустит. Оно смотрит, наблюдает и понимает что попытки наши более чем бесполезны. Да, остановить нас оно не сможет, но как только бомба будет перетащена в другой тоннель, оно нас раздавит и переварит. Поэтому… Главное не молчать.
За дурацкими шутками и мечтами, доходим до бомбы. Хреновина размером с кислородный баллон, стоит у стены и весело мигает таймером. За стеной же Лазаревск. Стена тонкая и почти прозрачная. Можно увидеть идущих внизу под нами прохожих, машины. Слышны звуки. Высота метров сто, не больше.
— Есть, а теперь бегом, у нас час, — взваливая на себя хреновину говорю женщинам. — Пошли, пошли, пошли.
Сам не знаю как, но со стокилограммовой херотенью на спине умудряюсь не отставать от хорошо тренированных женщин. Даже не устаю, почти. Двести метров и только дыхание сбилось. Ну и пот градом льётся.
— Кать, ещё вопрос. Уже второй раз замечаю что я в случае опасности веду себя как грёбаный терминатор. Не знаешь в чём тут дело?
— Ты всегда такой болтливый? Надеюсь что в постели ты не разговариваешь, а делом занимаешься. По тебе… Возможно арданиум. Он даёт очень много энергии. Сейчас ты вытянул из мутантов и усвоил какую-то часть. В автобусе… Там Резнов тебя заряжал. Но смотри, отходняк будет тяжёлым.
— Давай сменю, — схватив бомбу кивает Глаша. — Передохни.
Вес бомбы Глафира не замечает, шустро пропускает по тоннелю и… Выбегаю вперёд и расчищаю путь. Вытягиваю энергию и бросаю на пол сформировавшиеся в руках кристаллы. Морозова промораживает особо ретивых мутантов или откидывает их щитом.
Таким образом добираемся до развилки. Сворачиваем и… И сука труба под нормальным таким уклоном идёт вверх.
Видя что Глаша на пределе, предлагаю нести бомбу вдвоём. Берёмся, бежим.
— Глаза на стенах, — икает Морозова. — Их больше.
— Ага, и смотрят так внимательно, — на ходу тыкнув пальцем в особо большой глаз киваю. — Девчонки, шустрее.
— Девчонки, — кривится Морозова. — А ты мне нравишься. Бесстрашный, прямолинейный, симпатичный. Глаш, у тебя хороший вкус.
— Спасибо, — задыхаясь отвечает Дюймовочка. — Стараюсь. Долго ещё… Я на пределе… Уже почти ничего не вижу. Стимуляторы заканчиваются.
— Скоро…
Скоро не получается, к местным мутантам прибывает помощь в виде других мутантов. И те… Быстро вытянуть арданиум из бронированных тварей не получается, поэтому только распугиваю. У Морозовой же дела получше, тварей она просто промораживает.
— Сорок минут, — кричу им. — Кать!
— Метров сто! Немного… Арх…
Мощная волна проходит по тоннелю, раскидывает мутантов и раздавливает их освобождая путь. Морозова выдыхает, падает на колени и…
— Бегите, там, за поворотом будет портал. Оставьте её у стены…
— Не могу… — стонет Глаша и падает.
Качусь вместе с бомбой вперёд и тут же еду назад под гору. Вскакиваю, закидываю устройство на себя. И убегаю вперёд. Как могу быстро мчусь вперед, вижу вожделенный поворот и… И понимаю что до места не доберусь. Из-за поворота выходит бронированный мутант и размахивая шипастым хвостом рычит. Скалится прыгает ко мне… Падаю и обняв бомбу проезжаю по покрытому слизью полу между ногами мутанта, тут же вскакиваю, закидываю хрень на руки и что есть сил бегу.
Тварь за мной, хлюпая по влажному полу она настигает. Сердце стучит в висках, воздуха не хватает, ноги заплетаются. Поворот уже позади, но впереди… Тупик…
— Просвет! Ура! — видя у тупика тонкую просвечивающуюся стену кричу.
Падаю, проезжаю по полу, толкаю бомбу к прозрачной стене, пытаюсь встать, но тут…
Догнавший монстр долго не думая кусает меня в бок треплет как тряпку. Крича от боли вцеплюсь ему в морду и вытягиваю арданиум. Как только монстр затихает, разжимаю его челюсти, выплёвывая кровь отползаю и сажусь к прозрачной стене.
— Тут никакая подзарядка не поможет, — осматривая свой живот выдыхаю. — Кажется всё, отбегался. Жаль…
Словно услышав меня, тоннель вздрагивает и медленно сокращается.
— Ну нет, хрен тебе. Не знаю что ты хочешь, но я тебе не позволю.
Прикладываю руку к стене, вытягиваю энергию и с радостью вижу как стенка истончается и с противным треском рвётся. Выглянув вижу внизу, метрах в пяти, что-то похожее на военную базу. Смотря на таймер, улыбаюсь и толкаю бомбу в дыру. Едва не получив пулю в голову, потому что меня заметили и начали стрелять откатываюсь. Кряхтя и кашляя встаю и хромаю обратно. Оглядываюсь…
— Да сколько вас здесь?
Стена тупика выталкивает чудовищ. Которые падают на пол, рыча поднимаются и идут. Однако… Останавливаются у дыры, принюхиваются и с рыком прыгают в неё. Снаружи слышатся крики, выстрелы и взрывы. Проклятый лабиринт выдаёт сразу несколько десятков монстров, но и они убегают не ко мне, а в дыру.
— Тупое животное, — хромая в сторону веду рукой по стене и глядя на быстро увеличивающийся разрыв улыбаюсь. — Будешь выделываться я тебя уничтожу.
Животное выделываться не собирается, оно просто закрывает тоннель и судя по звуку отрывает повреждённую часть. Стены уплотняются, покрываются обжигающей не дающей прикоснуться слизью. С потолка капает кислота вперемешку с кровью.
— Не-не-не, никогда. Ты, сука, у меня подавишься. Не сдамся!
Кое-как добегаю до сползшихся вместе женщин. Тормошу их…
— Уходи, — с трудом шепчет Морозова. — Мы… Ты нас не унесёшь. Я заморожу тоннель. Беги…
— Не могу, — судорожно снимая с них бронежилеты отвечаю. — Что я замужик если своих женщин в беде брошу? У нас с Глашей свадьба скоро. А ты, Снежная королева? Ты так и не ответила. Ты за меня выйдешь?
— Если выживем… Да… — закрыв глаза стонет Катя.
— Хорошо, — снимая с Дюймовочки бронежилет улыбаюсь. — Милая, потерпи. Я вытащу вас отсюда.
— Люблю тебя, — благоухая мороженым с карамелью стонет Глаша.
Целую её, приступаю к делу.
Из двух бронежилетов, своей футболки, штанов Морозовой и шнурков сооружаю что-то похожее на ледянки. Переворачиваю на них Глашу, сверху с трудом укладываю Катю, хватаюсь за лямки и…
— Катюша, морозь впереди нас. Давай. Только не под нами. Примёрзнем нам каюк.
Морозова хлопает по полу рукой, стены, пол и потолок мгновенно промерзают и блестят инеем. Хватаю лямки, тяну на лёд и как только импровизация начинает скользить и набирать скорость запрыгиваю на женщин. В таком порядке шустро едем вниз. Разбиваем моей несчастной головой замёрзших мутантов и сносим толстые сосульки.
— Кать, не спи! — видя что Морозова отъезжает кричу. — Морозь, блин!
Катя морозит. Не открывая глаз она замораживает всё впереди нас. Глаша ещё жива, но едва дышит. Мне… Ох мне опять не повезло. Кажется все кишки в кашу. Изо рта идёт кровь вперемешку с желчью. Дыхание… Дышать всё труднее и труднее. Но тем не менее мы едем и едем быстро. Не такой густой воздух, так вообще бы летели. И тут…
— Кать, я тебя люблю.
— Мы скоро умрём, — неожиданно громко говорит Морозова. — Если ты пытаешься меня успокоить, то…
— Не, на самом деле. Ты…
Вместо слов наклоняюсь и целую. И да, я сам не верю что мы выберемся. Но… Я не могу сидеть сложа руки.
Доезжаем до развилки, несколько метров скользим по покрытому едкой слизью полу. Катя уже без сознания. Встаю, хватаю лямки и рыча тяну женщин к лифту. Стены тоннеля сжимаются, из глубин слышится вой мутантов…
— Брось, Игорь, — стонет Морозова. — Иди, лифт близко. Мы… Уходи!
— Беги… — хрипит Глаша. — Я люблю тебя. Ты должен жить.
— Я своих не бросаю, — волоча их улыбаюсь.
— Это приказ! — повышает голос Морозова.
— Ой как! Целый приказ. Ну хорошо, как выберемся, можешь мне выговор объявить. Ну или разжаловать. Как там у вас в КГБ? Я просто не в курсе.
— Ты же сдохнешь, здесь, с нами. Игорь…
— Ну… Извини, нет. Ты лучше расскажи что-нибудь. Нет? Ну тогда я. Такой дебил… Ох, слов нет. Ты не поверишь, мне Маша Грибочкина позу шестьдесят девять предлагала, в я дурак нет и всё. Вот знал бы что так попаду… Ты детей хочешь? Кать… Снова вырубилась. Ну! Давай Скворец, недолго осталось… Чуть-чуть. Ну же!
Сил осталось ещё меньше. Отгоняя от себя нехорошие мысли, тащу женщин. Матерюсь, кричу, обзываю их, упираюсь спиной в стену и жму на кнопку. Как только двери открываются затаскиваю женщин внутрь лифта, слышу рычание…
— Ну, блин… — судорожно нажимая на кнопку выдыхаю.
Двери отказываются закрываться. Толпа мутантов близко. Улыбаюсь и…
Глава 51
Двери, несмотря на срабатывающий механизм отказываются закрываться. Толпа мутантов близко.
Осматриваюсь, замечаю блокирующие двери куски плоти, улыбаюсь и шагнув вперёд падаю на пол. Прижимаю руку к полу и вытягиваю энергию. Пол перед лифтом плывёт и проваливается. Толпа мутантов не успевает затормозить и падает в яму. Куски плоти на дверях дымясь засыхают и отваливаются. Дверь скрипит, створки дёргаются и с грохотом закрываются.
— Ух бля, — едва успев убрать руку выдыхаю. — Надо же… Действительно, суперчел. Хотя… Кать, Глаш, вы как?
Глаша каким-то чудом шевелит рукой и показывает большой палец. Катя говорит что я дебил, стонет и даже встать пытается, но не может и прекращает бесполезные попытки.