— Ты человек, Сел. Мы дома. Здесь никого нет, — я продолжил ласково убеждать её. — Это просто бред, тебе надо принять твои лекарства, и всё пройдёт!
Она вывернулась из моих рук и отступила на два шага, на её мордочке читалось непонимание.
— Ну как? Легко поверить во что-то, категорически отличающееся от твоих представлений о мире? — спросил я, теряя концентрацию. — Вот и мне нет.
— Вы замечательный актёр, — заметила Луна. — Занимались этим на родине?
— Каждый. Божий. День, — я передёрнулся. — Что ж, как минимум один плюс в этом всём есть. Больше никакого притворства.
Я задумался. Передо мной достаточно простой выбор. Либо окончательно удариться в солипсизм, либо, наплевав на тервер, поверить в сборную солянку из сочинений Муркока с популярной квантовой физикой и признать, что параллельные миры действительно существуют. И что в них даже можно переместиться, получив молнией в лоб (дети, не повторяйте это дома)… почему бы и нет, всё равно природа молний не исследована, а уж шаровых и подавно (три ха-ха).
Если я выбираю солипсизм, то нет никакой разницы между миром в котором я был и миром в котором я сейчас, они оба просто созданы моим воображением, и мне придётся либо приспосабливаться к новым условиям, либо признать, что реален только я и начать плавать в неосмысленной бесконечности. Этот уровень безумия уже пугает, лучше уж остаться с тем, что есть сейчас.
Если я признаю теорию с параллельными мирами, то почему бы в бесконечной вселенной и не существовать милой планетке, населённой дружелюбными разноцветными говорящими единорогами? Во всем невообразимом множестве возможных вариантов запросто может найтись такой, в котором на такую планету попадаю я (после удара молнией, мгм). В этом случае мне либо придётся приспосабливаться к новым условиям, либо протестировать свою гипотетическую сверхспособность (ещё три ха-ха), гуляя в грозу с громоотводом. Одна беда — здесь-то меня вылечили от ожогов, а в следующем мире таких доброхотов может и не найтись. Хм. Что-то в итоге оба варианта имеют одинаковое решение — приспосабливаться к новым условиям. Ламаркизм во все поля.
— Принцесса Селестия, с вами всё в порядке? — спросила Твайлайт, отвлекая меня от мыслей.
— Всё хорошо, — она словно сбросила с себя оцепенение и ласково улыбнулась единорожке.
Так, стоп. Принцесса?
— Прошу прощения. Принцесса? Вы как-то связаны с местными правителями? — спросил я.
— Мы и есть «местные правители», — нарочито скучающим тоном сообщила мне Луна.
Опаньки!
— Ага… — почему-то я очень легко поверил в сказанное. И Селестия, и Луна выглядели величественно в сравнении с другими пони… вся эта разница в размерах, волшебные гривы, крылья — сразу видно, не абы хны… ой-ёй-ёй…
— То есть я. Попав в новый мир. Чуть ли не первым делом. Попросил каждого из правителей прочесть мне стихи? — я звонко припечатал ладонь к лицу. — Хор-р-рош…
— И один раз даже получили просимое, — подколола сестру Селестия.
Хм. Ну, раз меня сразу не казнили, то, скорее всего, здесь это не принято. Как же хорошо, что лошадки травоядные и не любят кровавых зрелищ. Предположительно.
— Значит ли это, что вы уже поверили в то, что мы настоящие? — улыбнулась мне Селестия.
— Нет, ещё раздумываю. А пока… почему вдруг вы навещали меня в больнице?
— Я хотела посмотреть, кого вытащили из пожара в Вечнодиком лесу, и понять, несёт ли это существо опасность моим маленьким пони, — объяснила Селестия.
— И… впечатления?
— Вы вели себя открыто и дружелюбно, но сейчас показали, что можете очень правдоподобно лгать, — она тряхнула головой. — Но я поняла ваше недоверие. Прежде чем мы вынесем окончательное решение, пожалуйста, расскажите про ваш мир.
— Почему бы и нет… а можно не здесь? — я вдруг заметил некоторое несоответствие. — Стоп-стоп. А зачем меня вообще привели именно сюда? Не похоже на медицинский кабинет.
— Мы не знали, как вы отреагируете на то, что мы не вашего вида, — объяснила Селестия.
— Так… — я обвёл взглядом огромное помещение. Что ж, полагаю, понькам нужно больше места чтобы бегать кругами. — И что бы вы сделали, если бы я повёл себя агрессивно?
Рог Луны засветился, и я оказался в центре полупрозрачной темно-синей сферы. Я потрогал плёнку силового поля (или что это?) пальцем. Мягкая, но это мягкость оббитой плюшем бетонной стены. Я ударил плёнку ногой без малейшего результата и ощутил лёгкий приступ клаустрофобии.
— Значит, это и есть магия, — я постарался ничем не выдать своего испуга.
Окружавший меня барьер исчез так же бесшумно, как и появился. Черт, одно дело видеть какую-то хрень, но совсем другое — потрогать её своими руками! Как будто мне Селестиной шёрстки мало было…
— В вашем мире вообще нет магии? — спросила Луна, и я только мотнул головой в знак отрицания.
— Но как тогда у вас могли вылечить такие ожоги? — внезапно вклинилась доктор Кэйр.
— Может быть, что и никак, — я вдруг почувствовал себя разбитым. — Можно я прогуляюсь снаружи? Мне нужно прийти в себя.
— Конечно, — улыбнулась мне Селестия — Твайлайт, проводишь нашего гостя в сад?
Таким образом я оказался в саду. Здесь всё было похоже на Землю: трава, цветы, деревья, небо… лёгкий тёплый ветер, треплющий волосы. В голове бардак, но, по крайней мере, пропала лёгкая нотка безумия, преследовавшая меня с того момента, как я снял повязку и увидел, что всё это время я говорил с чем-то вроде лошадей. Если смотреть на это с точки зрения «это другой мир», то дров я наломал… напугал своего врача, потискал правительницу, устроил просто безобразное представление в духе «А я в вас не верю!». А ведь если их слова правда, то ничего кроме добра я от них не видел с самого момента моего прибытия. Они спасли меня дважды, сначала вытащив из пожара, а потом вылечив мои ожоги… проблема же заключается исключительно в одном слове — «если». Я согнулся и со стоном спрятал лицо в ладонях. До чего же это сложно!
— Всё хорошо? — обеспокоенно спросила меня сидевшая рядом Твайлайт.
— Ужасно стыдно, — я шумно выдохнул и скормил единорожке подходящее объяснение. — Метался как идиот, болтал самодовольную чушь, фамильярничал… как они меня там терпели столько времени?
— Принцессы очень добрые, — она положила мне руку на плечо. От того, что она даже не попыталась опровергнуть сказанное стало только хуже. Меня действительно приходилось терпеть.
— Да, я заметил, — я слегка улыбнулся. — Надо будет извиниться перед ними за все это безобразие.
Стоп. Какую ещё руку?
Я резко распрямился на скамейке и развернулся к Твайлайт. Она убрала свою переднюю ногу с моего плеча, и теперь смотрела на меня недоуменно.
— Слушай, это может быть немножко странная просьба… — её брови немного поднялась — Дай лапку?
— Зачем? — спросила она, но всё-таки протянула мне просимое.
— Просто любопытно… — я аккуратно взял её в руки и начал осматривать. — О как…
— Что?
— Ну просто… ничего общего с лошадьми, — я согнул и разогнул её ногу. — Суставов в ноге больше, и её подвижность больше похожа на подвижность рук. А ещё нет копыт… вместо них эти интересные подушечки… ой!
Я вздрогнул, когда что-то невидимое словно оттолкнуло мои пальцы. Твайлайт засмеялась, увидев мою реакцию.
— Это ты сделала? — спросил я на всякий случай. Она кивнула.
— Я нечаянно, просто это очень щекотно.
— Хм, тогда… — я задумался над щелчками, которые они производили при ходьбе. — А ты можешь пройтись?
— Конечно, — она легко спрыгнула со скамейки и прогарцевала туда-сюда. Сопровождалось это знакомыми щелчками. — Достаточно?
— Ага, — она вспрыгнула обратно на скамейку и села.
— И зачем это было?
— Пока с меня не сняли повязку, я думал, что это набойки на обуви производят такой звук, чтобы слепые знали, когда рядом с ними кто-то ходит. Потом ты положила… — я запнулся на выборе термина, — лапку мне на плечо, и мне стало интересно, как она устроена. Оказалось, что копыт у вас нет, да и непохожи звуки с которыми вы ходите на цокот.
— Поэтому ты попросил меня пройтись, — она с интересом смотрела на меня.
— Да. При ходьбе ты издаёшь точно такой же звук, хоть теперь он мне кажется гораздо тише. То ли из-за того, что здесь места больше, то ли из-за того, что я в палате прислушивался к каждому шороху. Но подушечки лапок мягкие, а кожа на них хоть и плотная, но все же слишком нежная, а это значит, что она не истирается.
— Очень наблюдательно, — похвалила меня Твайлайт.
— Ну и раз ты можешь отталкивать предметы непроизвольно, значит вполне возможно, что можешь делать это и по желанию. Хоть я категорически не понимаю положенный в основу этого физический процесс.
— Магия, — она улыбнулась. — Естественная магия пони. Так все умеют, почти с рождения! У земных пони эта магия очень сильная, а пегасы благодаря ей могут ходить по облакам.
— Земные пони? Пегасы? Так тут есть не только единороги?
— Ох, ты же ничего о нас не знаешь, — она на пару мгновений задумалась, а затем начала читать мне самую настоящую лекцию. Из которой я узнал много нового о месте, в которое я попал.
Страна называется Эквестрия и населена преимущественно пони, которые бывают трёх основных рас — земные пони, пегасы и единороги. Помимо пони в Эквестрии можно запросто встретить представителей других разумных видов этого мира, коих оказалось весьма внушительное количество. Государственный строй — монархия, или точнее диархия, поскольку правителей двое, и с ними я уже успел познакомиться. По своей структуре он похож на европейский просвещённый абсолютизм с лёгкими нотками мотивов древнего мира, поскольку сестры-аликорны (слово, которое пони используют для обозначения крылатых единорогов) до кучи оказались местными божествами, управляющими движениями светил. Хе-хе, я не только погладил молнию, но ещё и потрепал за щёчки божество. Впрочем, подданных они своих не притесняли и общаться с ними не гнушались. Город, в котором я сейчас находился, называется Кантерлот, а нашли меня недалеко от Понивилля, в Вечнодиком лесу, который, как я понял, оказался самоподдерживающимся заповедником, презрительно игнорирующим привычный поняшкам порядок мира. В частности, погоду — здесь ею управляли пегасы.