— То есть каждый раз — кот в мешке? — уточняю я, остановившись у панорамного окна.
За ним простирается Нексус во всём своём сверкающем великолепии и головокружительном размахе. Бесчисленные небоскрёбы устремляются ввысь, словно исполинские иглы, пронзая полотно сумрачного неба, укрытого металлом от бездны космоса. Их зеркальные грани переливаются всеми оттенками неона, отражая безумную пляску рекламных вывесок и уличных огней. Некоторые башни увенчаны причудливыми скульптурами или сложными голографическими проекциями, превращающими их в гротескные маяки среди урбанистических джунглей.
У подножия стальных гигантов лепятся разномастные строения поменьше — приземистые бункеры, ажурные особняки, хаотичные нагромождения жилых модулей. Они будто цепляются за могучие стволы небоскрёбов, образуя многоярусные лабиринты улиц и переходов.
Между зданиями змеятся широкие магистрали и узкие переулки, залитые мерцающим светом фонарей. По ним снуют потоки транспорта — юркие ховербайки, тяжеловесные флаинги и неуклюжие грузовые платформы. Вереницы огней тянутся сквозь город, словно светящиеся артерии в теле исполинского организма.
А над всем этим хаосом парят патрульных дроны и громады рекламных платформ, представляющие собой гротескную пародию на дирижабли. Они лениво дрейфуют над небоскрёбами, то и дело окутываясь клубами голографического дыма или вспыхивая неоновыми надписями.
И повсюду — непрерывное движение, неистовый ритм мегаполиса, никогда не засыпающего, никогда не умолкающего. Миллионы огней, вспыхивающих и гаснущих в бесконечном танце. Миллионы жизней, текущих по стальным венам улиц… А под ними бесчисленные подземные технические уровни, как соты улья.
Я стою и смотрю, не в силах оторвать взгляд. В груди разгорается неясное чувство — смесь восторга и тревоги. Нексус завораживает, пленяет, одурманивает своим масштабом и блеском. Но в то же время в нём ощущается что-то зловещее, неестественное. Будто всё это великолепие — лишь мираж, скрывающий тлен и безумие.
Как легко затеряться в этих техногенных дебрях. И так же легко сгинуть без следа…
♪ Гоpод-сказка, гоpод-мечта
Попадая в его сети, пpопадаешь навсегда[1] ♪
— В каком-то смысле, — возвращает меня к жизни голос Эстелина. — Здесь есть свои традиции. Всегда проводится два параллельных состязания — одно для Квазаров, одно для Супернов. У каждого — свой формат и свой главный приз.
— Любопытно, — тяну я, не оборачиваясь. — И как же он проходит? Надеюсь, это не просто махание членами перед публикой?
Гексарх едва заметно морщится от моего тона, но продолжает как ни в чём не бывало:
— Полигон — это испытание, призванное выявить лучших из лучших. Каждый раз Сопряжение придумывает что-то новое, так что заранее подготовиться невозможно. Единственное, что остаётся неизменным — деление на два формата: для Квазаров и для Супернов. У Квазов сложность ниже, но риск сложить голову всё равно огромен.
— А у Супернов?
— У них всё гораздо серьёзнее, — в голосе собеседника прорезаются морозные нотки. — Здесь проверяют не только силу и навыки, но и стратегическое мышление, умение адаптироваться к необычным условиям, волю к победе. Состязание может длиться сутки напролёт без права на отдых или передышку. Временные союзы приветствуются, но в конце должен остаться только один.
Он ненадолго умолкает, и в повисшей тишине я слышу лишь едва уловимое мерное гудение вентиляции да далёкий гул транспорта за окном.
— Звучит как весёлая вечеринка для любителей острых ощущений, — хмыкаю я. — И что в прошлый раз было? Бои без правил в жерле вулкана? Ныряние в чан с кислотой на скорость?
— Не совсем, — качает головой один из лидеров Пакта. — В прошлый раз Полигон проходил на Байфии. Квазаров отправили в лабиринт, кишащий опасными тварями вроде местных Кхрыглов и хитроумными ловушками.
С ноткой ностальгии вспоминаю Такирама, который рассказывал мне когда-то об этих милых зверюшках.
— Нужно было не только дойти до финиша живым, но и собрать по пути как можно больше специальных меток. Чем больше меток — тем выше итоговое место.
Задумчиво потираю подбородок. Квест на выживание, значит. Что ж, довольно стандартный сценарий. Выживает либо самый быстрый, либо самый умный. А чаще всего — самый безжалостный.
— А что насчет Супернов? — спрашиваю я, внимательно глядя на Эстелина. — Им какое развлечение устроили?
На лице Гексарха мелькает тень какого-то сложного чувства. Не то горечи, не то сожаления. Но он быстро берёт себя в руки и отвечает ровным голосом:
— Для Супернов организаторы приготовили нечто особенное. Представь гигантскую арену, заполненную смертоносными механизмами и аномалиями. Правила просты — побеждает последний выживший. Ограничений почти нет, разрешены любые способности и оружие. Это была настоящая бойня…
Присвистываю сквозь зубы. Вот это размах! Инопланетная версия Голодных игр на максималках. Королевская битва для самых упорных и упоротых.
— И кто же победил в этой битве века? — интересуюсь я.
Ксенос на миг прикрывает глаза, словно погружаясь в воспоминания:
— Тот турнир выиграл Танцор. Лидер клана «Орден Гипериона».
Сильфир? Надо же, остроухий не поделился со мной этой историей.
— А что насчёт призов? — негромко спрашиваю я,
— За победу в категории Супернова дают поистине эксклюзивные вещи, — отвечает снеговик. — Древние реликвии — абсолютное оружие и доспехи, чертежи утраченных технологий, способности ступени S, право владения целой россыпью Секторов на ещё неосвоенных мирах. Говорят, однажды главным призом был целый необитаемый мир, изобилующий ресурсами.
Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели Сопряжение и впрямь может раздавать настолько щедрые награды? Хотя чего ещё ждать от системы, которая устраивает кровавые игрища на потеху кучке празных ушлёпков? Им нет дела до цены, главное — устроить красочное шоу…
— Говорят, в одном из Полигонов главным призом был генератор барьера, разработанный самим Эриндором. Щит ступени S с невероятной защитой от кинетических, термических и энергетических угроз.
Вот это действительно любопытно… Если там бывают цацки от Эриндора Мечтателя, кто знает, может и его личные вещи найдутся? Какие-то намёки на то, где именно на Нексусе он спрятал свой тайник.
— А что насчёт Полигона, который проходил на Атарии? — вновь заговариваю я, обернувшись к собеседнику.
— Мне мало что известно, — тот неопределённо пожимает плечами. — Я тогда был слишком молод и не входил в Пакт, а выжившие участники не особо любят делиться информацией о пережитом. Знаю лишь, что это была какая-то экстремальная гонка через непроходимые джунгли, кишащие агрессивной фауной. Многие участники погибли или сошли с дистанции, даже не дойдя до финала.
— И кто же победил?
— В категории Квазаров — Горгона. Среди Супернов — Звёздный Мудрец.
Значит, старушка Арианнель всё же обскакала тогда Танцора… А ксенос в бабкином халате с Конклава когда-то лютовал и мог себя показать…
— Возвращаясь к твоему первоначальному предложению. С чего бы мне представлять интересы вашего клана?
Эстелин скупо усмехается уголком рта:
— Как я уже говорил, Егерь, Сопряжение — это царство теней и зеркал. Здесь всё решают образы и символы. Твоё выступающий под флагом Пакта на самом важном состязании сразу даст понять всем, что мы находимся в союзе. Любые разговоры о прошлом инциденте смолкнут.
Так вот в чём дело… Им нужен громкий жест, чтобы показать наши «тёплые» отношения. Замять конфликт и намекнуть на альянс, даже если его нет. Умно, ничего не скажешь.
— Любопытно девки пляшут, — задумчиво цежу я сквозь зубы. — Выходит, ты хочешь, чтобы я рискнул шкурой ради славы вашего клана? Ради чужих интересов. И какой мне с того прок?
— О, поверь, тебе это тоже выгодно, — вкрадчиво произносит покрытый льдом пришелец. — Сам посуди. Во-первых, это возможность проявить себя перед всем Содружеством. Шанс войти в историю. Стать живой легендой, о которой будут говорить по всему Содружеству. Немногие Новы удостаивались такой чести. Если станешь чемпионом, о тебе узнают в самых дальних уголках галактики.
Ага, особенно посмертно. Слава — это, конечно, приятный бонус, но не то чтобы я к ней сильно стремился. Мне вполне хватает и своей известности.
— Во-вторых, это доступ к уникальным ресурсам. Призы Полигона бесценны, они помогут тебе усилить себя и свой клан, защитить родную планету.
Знает падла, на какие кнопки давить…
— В-третьих, ты получишь поддержку Пакта Шестерых. Наши связи, наше влияние, наши знания — такой союз может быть тебе полезен. Однако кроме нас будут и другие, — продолжает Гексарх, — победа на Полигоне — это мощный рычаг влияния. Ты сможешь заручиться поддержкой сильных мира сего, получить доступ к ресурсам и знаниям, о которых раньше мог только мечтать.
А вот это уже интереснее. Связи и информация — самая твёрдая валюта в наше неспокойное время. Такие вещи на дороге не валяются.
— Допустим, — медленно тяну я. — Но вы вряд ли затеяли всё это, просто чтобы развеять слухи о нашем противостоянии. В чём истинная подоплёка?
Эстелин одобрительно хмыкает:
— Скажем так, Егерь — мы оба можем извлечь из этого выгоду. Как я уже говорил, твоё участие под нашим флагом станет сильным сигналом для всего Содружества. Но дело действительно не только в этом.
Он чуть наклоняется вперёд, понизив голос до доверительного полушёпота:
— Ставки, Егерь. На каждый Полигон участники и зрители заключают пари. Это многомиллионный бизнес, целый теневой тотализатор, где крутятся просто умопомрачительные суммы. И в этот раз мы хотим сорвать куш.
— Полагаю, ваша казна и так не пустует.
— Безусловно, но никто не поверит, что Нова-новичок с примитивной планетки сможет победить. Ставить будут на более громкие имена, но мы знаем, чего ты стоишь на самом деле. Все будут ждать, что Пакт выставит проверенного бойца. Кого-то вроде Данайла или Имеры. А мы вместо этого поставим на тёмную лошадку, Нову-выскочку. И когда эти простофили увидят, как наш чемпиона рвёт всех на части… Наши ставки превратятся в золотые горы!