К концу пути вся вода, запас которой везли с собой, была выпита. В последнюю ночь, по словам Лепехина, «каждый час казался годом. Мы с трудом могли дотащиться до Яика и омыть просольные наши губы пресною водой». Несмотря на все трудности, Лепехин, как истый натуралист, подробно описал увиденных в соленых степях животных, птиц.
Из Гурьева экспедиция в полном составе отправилась вверх по течению Лика и, проехав 800 верст, добралась до Оренбурга. Зимовал отряд в Табынске, городке на реке Белой, расположенном в 250 верстах от Оренбурга. По пути в Табынск Лепехин осматривал рудники, медеплавильные заводы, залежи соли и разноцветной глины.
10 мая 1770 года Лепехин покинул Табынск и поехал вверх по реке Белой. Путешествие до ее истоков продолжалось около двух месяцев, проходило по малонаселенным местам, причем в пути пришлось преодолевать такие трудности, каких Лепехин, по его признанию, никогда себе не воображал.
Осмотрел он ряд пещер, побывал в знаменитой Каповой пещере, названной так из-за капель воды, непрерывно падавших со сводов на камни. Особо сильное впечатление произвел на него один из гротов пещеры:
«Сей грот весьма был удивителен и походил на баснословное царство мертвых: каплющая вода делала особливый тихий и жалостный звук. Стены грота… переменяя белый цвет с черным, приумножали пасмурность сего подземельного места. Из вертепного свода. висели разновидные капи: иные представляли большие сосули, другие были тонки и уподоблялися распущенным значкам; иные над столбом стройной работы представляли балдахин. Стройная сия природы игрушка рождала в нас различные мысли, и мы думали, что такие природы устроения подавали повод в древности ко многим басням и заблуждениям».
Лепехин посетил почти все заводы Южного Урала и составил подробные их описания. Он продолжил сбор растений, насекомых, осмотрел серные ключи на берегу реки Белой, посетил золотые и серебряные рудники и сделал вывод, что «то наклонение Урала, которое между вершинами рек находится, изобилует высокими металлами».
24 июля Лепехин прибыл в Екатеринбург. О своем дальнейшем пути он писал:
«Выехав из Екатеринбурга 27 июля, продолжал мой путь до города Кунгура, в котором принужден был промедлить 5 дней для находящейся под сим городом пещеры, в горе берег реки Силвы составляющей, называемой Ледяная, ибо малое отверстие в сию пещеру заросло толстым льдом, который должно было пробивать. Из Кунгура через КрасноУфимскую крепость пробирался я по реке Аю к Симским вершинам, с которых поворотил к центру Оренбургского Урала, где был на самовысочайших зауральских хребтах… где нередко дождевые облака видели под нашими ногами».
На карте маршрутов Лепехина путь от Екатеринбурга по Чусовой, оттуда на юг, а затем вновь к Екатеринбургу представлен в виде огромной петли. Зимовал Лепехин в Тюмени.
Так как первоначально намеченный Академией наук план путешествия был выполнен, то Лепехин обратился к руководству с предложением обратный путь отряда проложить по маршруту Верхотурье — Соликамск — Устюг Великий — Северная Двина — Архангельск; в Архангельске предполагалось зимовать. Ученый предложил 1771 год посвятить исследованию Архангельского края, а следующий год употребить на сбор сведений о природе Белого моря.
Предложения Лепехина были одобрены, и зимой 1771 года он послал в Архангельск студента Озерецковского с чучельником и стрелком Тобольского батальона Тарасовым. Студент доставил письмо архангельскому губернатору Е. А. Еоловцыну, в котором Лепехин просил оказать необходимую помощь передовой группе отряда в сборе коллекции птиц, рыб и «прочих Белого моря продуктов». Еубернатор откликнулся на просьбу ученого и сообщил ему, что будет всячески содействовать экспедиции в успешном проведении исследований, — это он и выполнил в дальнейшем.
Лепехин выехал из Тюмени на запад 20 мая 1771 года. О трудном пути через Уральские горы в Соликамск, куда отряд прибыл 25 июня, рассказано в начале очерка.
Там Лепехин посетил знаменитый ботанический сад Демидовых. Затем отряд направился на запад, в Кай-городок на Каме. Туда пришло из Петербурга радостное известие о назначении Лепехина академиком.
Далее путь лежал по берегу реки Вятки, где Лепехин нашел шиферный камень, медную руду, каменный уголь. Спускаясь по реке Сысоле до места ее впадения в реку Вычегду, где расположено Усть-Сысолье (теперь Сыктывкар), Лепехин ознакомился с жизнью пермяков и зырян (теперь народность коми). Этот путь отряд совершил верхом на лошадях по сплошному бездорожью и болотам. Далее, двигаясь по берегу Вычегды и плывя на лодке, Лепехин добрался до Великого Устюга. Оттуда на небольшом судне ученый по Северной Двине приплыл в Архангельск.
Туда же в декабре прибыла из Колы группа Озерецковского, которая к тому времени обследовала Мурманский берег от устья реки Поной до Кольского залива. Озерецковский точно описал обследованное им побережье, начав с общей характеристики рельефа местности: «Берега Лапландии. возвышены и во многих местах представляют огромные каменные утесы. Торы, подходящие к берегу, безлесны, изрезаны множеством искривленных долин».
Лепехин был удовлетворен работой своего ученика. Он писал в Академию:
«Рачением студента Озерецковского собрано немало приморских птиц и рыб, также и разных родов морских животных и растений, сверх того ничего им не упущено, что по предписанию моему от него было требовать можно, так-то: описание Кольской страны, образ жития и нравы живущих между Архангельском и Колою».
Из-за плохой погоды Лепехин сумел выйти в плавание на выделенном архангелогородскими властями поморском карбасе с гребцами-солдатами, привычными к судовому делу только в июне 1772 года. Он осмотрел остров Мудьюгский у Зимнего берега Белого моря. Затем обошел Летний берег, описал Соловецкие острова, основное внимание уделив описанию рельефа наибольшего из них.
Далее он поплыл вдоль Карельского берега до вершины Кандалакшской губы. Оттуда по реке Ниве поднялся к озеру Имандра, описав берега реки. Возвратившись к морю, Лепехин вдоль Кандалакшского и Терского берегов добрался до устья реки Поной, то есть до места, откуда Озерецковский начал опись Мурманского берега. Таким образом, они вместе обследовали все побережье Кольского полуострова протяженностью более 1 100 километров.
Описал Лепехин и островки, расположенные в Белом море севернее устья реки Поной. Он посчитал, что они являются естественной границей Белого моря, и подчеркнул, что около них мутные или белесоватые беломорские воды сливаются с зеленой водой Баренцева моря. Он отметил также особенности погоды в этом районе:
«Три острова по Белому морю и тем знамениты, что они особливый составляют климат, ибо с них почти никогда снег не сходит, и в самое жаркое время, когда подуют восточные ветры, пронзительна бывает стужа. Причиной сему к востоку лежащее Ледовитое море, откуда стужа ветрами приносится. Ветры сии и великую делают остановку в мореплавании, ибо густые принося льды, проход в Белое море запирают».
Затем Лепехин пересек горло Белого моря и описал остров Моржовец, расположенный у входа в Мезенскую губу. Плывя вдоль побережья этой губы, Лепехин обследовал Кулойскую губу, в которую впадала река Кулой, устье реки Мезени и достиг устья реки Неси. От ее истоков он перешел на реку Вижас и по ее берегу достиг Чешской губы, то есть совершил пересечение полуострова Канин в южной его части. Причем Канинскую тундру он пересек, «перемерив сию топкую пустыню ногами».
На оленях, предоставленных встреченными ненцами, он проследил восточное побережье полуострова Канин до его восточной оконечности — мыса Микулкина.
Морозы вынудили Лепехина прекратить опись и повернуть на юг. Он вновь пересек полуостров Канин в южной его части по рекам Чёше и Чиже.
Хотя Лепехин называл полуостров Канин островом (так считалось издавна), но из его донесений ясно видно, что «от матерой земли» Канин отделен не проливом, а реками: «Небольшие ручейки от вершин Чижи, соединяющиеся с Чёшей, часто совсем высыхают и проезд (лодкой) по сему отделению (волоку) делают невозможным».
На обратном пути он встретил Озерецковского, который еще в июне по заданию Лепехина вновь самостоятельно отправился в экспедицию. Студент прошел Зимним берегом Белого моря к устьям рек Кулоя, Мезени и Неси, пересек южную часть полуострова Канин, обследовал южный и восточный берег Чешской губы и примыкающую к ней на северо-востоке Индигскую губу. Далее он проследовал на восток по Тиманскому берегу до мыса Святой Нос.
Озерецковский вспоминал впоследствии:
«С реки Индиги берегом ходил я на Святой Нос, с которого с неописанным удовольствием смотрел на пространство Ледовитого моря, обращая глаза мои в сторону Новой Земли, на которой побывать великое тогда имел я желание. Но не имея способного к такому пути судна и видя на море жестокие бури, оставил мое намерение в надежде на моих истинных друзей, граждан города Архангельска Александра Ивановича Фомина и Василия Васильевича Крестинина, бывших после того корреспондентами Санкт-Петербургской Академии наук, что они соберут и доставят мне всевозможные сведения об оной земле, в чем и не обманулся».
Встреча Лепехина с Озерецковским произошла у устья реки Неси на западном берегу полуострова Канин. Оттуда они следовали вместе до Архангельска, куда добрались в октябре 1772 года.
Возвращением в Петербург 25 декабря того же года завершилась продолжавшаяся более четырех лет работа Оренбургского отряда И. И. Лепехина. Его путевой дневник о путешествии в 1768–1772 годах был опубликован в Петербурге в четырех томах: I том — уже в 1771 году, II — в 1772 году, III — в 1780 году; последний, IV том вышел в свет в 1805 году, уже после кончины Лепехина. Для этого тома Лепехин успел написать страницы о путешествии от Архангельска до Соловецких островов и по истории Соловецкого монастыря. Далее шел текст Н. Я. Озерецковского с описанием путешествия его группы на