Финеас огляделся. Поле боя осталось за ними. Двое нападавших сбежали, вряд ли они рискнут вернуться в ближайшие часы, трое, включая бледнокожего, погибли. Но один, молодой рыжий парень, валялся на дороге — эльфийское оружие поразило его в плечо, и то ли от болевого шока, то ли от потери крови невезучий грабитель потерял сознание.
Маг повернулся к девушке.
— Отойди куда-нибудь, леди Исилвен. И лучше не смотри в ту сторону. Мне надо поговорить с этим… Странно, что с ними был чародей.
Эльфийка помедлила, затем все-таки отступила к краю дороги, опустилась возле букового ствола. Маг направился к раненому. Присел рядом и довольно бесцеремонно хлопнул его по щекам. Открыв глаза, рыжий поморщился, заскрипел зубами и схватился за древко, пытаясь его обломать. Наконец ему это удалось, и только тогда он заметил склонившегося над ним Финеаса. Дернулся, стараясь отползти. Маг прижал к его шее меч.
— Кто вы? Зачем напали на нас? — спросил он.
Парень заворчал, отвернул голову, не желая разговаривать. Пришлось надавить мечом посильнее.
— Отвечай.
Рыжий сплюнул:
— Шоб тя разодрало, нелюдь проклятая! Ведьмина кровь! Шоб те жезл в глотку ввернуло и провернуло! Шоб ты…
Поток цветистой брани Финеас прервал, сунув посох разбойнику под нос.
— Заткнись и говори. Не ответишь, превращу в крысу, больную и облезлую. Прямо сейчас.
В глазах парня впервые мелькнул страх. Настоящий. Видно, смерть от меча представлялась ему достойной лесного брата, а вот из крепкого мужика превратиться в крысу… Финеас, разумеется, не стал уточнять, что для этого ему потребовалось бы гораздо больше, чем просто взмахнуть посохом. Сработало, и то хорошо.
— Че те сказать? — пробурчал раненый.
— Вы ведь не обычные грабители, так? Почему среди вас колдун?
Парень снова сплюнул:
— Были как все. Потом приперся энтот, ну энтот, бледный как смерть. Солисс его кликали. Недавно пришел. Обещал монет, ежели станем следить и вынюхивать.
— За кем следить и что вынюхивать?
— Ну вроде как за всеми подозрительными. — Догадавшись, что этот ответ мага не устраивает, парень поднатужился: — Он сам, энтот Солисс, говорил нам, кто подозрительный, а кто нет. Разок пацана поймали. Молодой еще, но бился славно, не ведьмак, человек простой. Оглушили, а друид сказал, тащите, мол, его в хижину… ну, есть у нас местечко пригретое в лесу. И вот зашел туда сам, никого не пустил, а через час вышел, злой, шо твой тролль. Закопайте, говорит. Ну мы и закопали. Пацан совсем мертвый был, Солисс у него че-то выпытывал, но так и не выпытал, видать. А платил он каждую неделю, мы и рады были. Баран… тоись Жак, главарь наш, хотел его грабануть, шоб, значица, сразу все денежки пригрести. Да только никто не знал, где он их держит. Ну и друид все ж, мало ли, колданет че-нить, костей не соберешь.
— Кому служил Солисс?
— Не… не знаю. Тоись балакал он как-то при мне с одним мужиком, шептались они в трактире. Дык я того мужика первый раз видел.
— Может, заметил что-нибудь необычное? В мужике том или в друиде.
Рыжий попытался пожать плечами и скривился от боли.
— Да не было необычного! У энтого мантия, у того — железа всякого понавешано, ножи там, топор боевой, цепи. Ну словами мудреными разговаривали.
— Какими именно?
— Дык… не помню я.
— Значит, станешь забывчивой крысой.
Парень ощерился, зрачки блеснули злобой. Однако напрягся, вспоминая.
— Ну как его… нермия, нергея…
— Энергия?
— Точняк! И еще энто… короткое такое. Хус, хас, хес… хос.
По жилам Финеаса прокатилась жаркая волна. Хаос? Или он сейчас додумывает несуществующее?
— Почему напали на нас?
— Друид сказал — подозрительные. — Рыжий начал слабеть, речь становилась тихой, путаной. — Перворожденная и маг… ночью по лесу шляются… вроде как проверить надо.
Глаза у него закатились, и он опять потерял сознание.
Финеас понял, что больше ничего не добьется. Но что прикажете с этим разбойничком делать? По уму — положить конец его страданиям и пойти дальше. Маг оглянулся на эльфийку. Исилвен сидела, обхватив колени руками, в его сторону не смотрела, но… Он повернулся обратно к рыжему, хмыкнул. Ладно, парень, повезло тебе, не каждый день рядом с темными магами оказываются добрые девушки. Финеас вынул наконечник из раны, оторвал от рубахи парня лоскут и соорудил повязку. Очухается — его счастье. Но меры предосторожности на всякий случай примем. Маг соединил подушечки пальцев, прошептал заклинание и, собрав немного земли с дороги, помазал ей губы рыжего. Если выживет, месяца три не сможет разговаривать, а значит, никому о них не проболтается. Те двое, что успели убежать, конечно, язык за зубами держать не станут, но тут уж ничего не поделаешь. Не гоняться же за ними по всему лесу.
Финеас вернулся к девушке:
— Малый почти ничего не знает, но если чутье меня не обманывает, похоже, Зафир и Хессанор рассылают соглядатаев во все области, до которых могут дотянуться. Цели их мне не ясны, но они развязали войну, а на войне без лазутчиков никуда.
— Они же не могли узнать о нас, нет?
— Никак. Если только кто-то из эльфов не пошел на предательство. Но вряд ли это возможно, учитывая, как твои братья и Зафир относятся друг к другу.
Исилвен помотала головой:
— Никто из Перворожденных не осквернил бы себя подобным. Да и зачем?
— Значит, совпадение. Но шпионы — это недобрый знак. Хессанор и Зафир не собираются останавливаться на Лигурии, они пойдут дальше.
Финеас протянул девушке руку, помогая встать.
— Собираем вещи и уходим отсюда поскорее. Город уже близко, леди Исилвен.
Эльфийка вложила свои пальцы в его ладонь, поднялась. Взгляды на мгновение пересеклись.
— Просто Исилвен, — сказала она.
Маг едва заметно улыбнулся.
— Просто Финеас, — отозвался он.
6
Рассветная Лютеция не представляла собой ничего особенного. Каменные стены, массивные ворота, стража на входе — все как в других городах. Но это был очень, очень крупный город. Десятки тысяч жителей населяли его, и этим десяткам тысяч требовались еда, работа и развлечения. Поэтому начиная с ранней зари к воротам (а их у Лютеции имелось несколько) начинали подъезжать крестьянские телеги, груженные тыквами, яблоками, головками сыра, копчеными окороками и прочей снедью. Чуть позже подтягивались все остальные: путешественники, ремесленники, живущие в ближайших деревнях, жонглерские труппы, богатые господа, следующие в каретах или верхом, изредка — маги в своих приметных мантиях, а также лютецианцы, загулявшие ввечеру и лишь сейчас явившиеся под стены города.
Влившись в общий поток, Исилвен и Финеас прошли под сводами врат и оказались на мощеной улице — дороге к одной из центральных площадей. До самой площади, впрочем, было далековато.
— Задержимся тут на пару-тройку дней, — проговорил Финеас, озвучивая вертевшиеся в голове мысли. — Нам понадобятся лошади и кое-какие припасы. Кроме того, мне нужно разыскать магов, поторгуюсь с ними по поводу книг и еще пары вещичек. Без этого двигаться дальше нельзя. Если не усовершенствовать систему защиты, с Зафиром нам придется туго.
Исилвен кивнула:
— А я попробую пополнить колчан. В таком большом городе наверняка можно найти все, что угодно.
— Можно. Но не забредай в глухие места и не ходи по кварталам с наступлением сумерек. Уважения к одиноким женщинам, пусть и Перворожденным, здесь немного. Знаю, что ты способна за себя постоять, но лучше дождись меня или найми кого-нибудь из прислуги на постоялом дворе.
Финеас не стал прибавлять, что для определенного рода дельцов, обретающихся в злачных местах, женщина из народа эльфов могла стать редчайшей и драгоценнейшей находкой, товаром, который пожелали бы купить знатные властители и князья.
— Значит, отыщем для начала постоялый двор.
По бокам от улицы расположились дома. У городских стен они были деревянными, но чем ближе к центру, тем больше появлялось зданий из камня и тем выше вздымались они над людьми — вдалеке виднелись даже пятиэтажные гиганты шестидесяти футов в высоту. Иногда встречались проулки, занятые многочисленными лавочками и магазинчиками. Кожевенная мастерская, шорная, гончарная, плотницкая, кузницы и пекарни — чего тут только не было. Например, лавка с затейливой вывеской, где изготавливались лютни, свирели и рожки, а через дом от нее — крошечная дверь с двумя надписями, на галльском и всеобщем, гласившими, что здесь принимает всемирно известная гадалка, дочь могучего колдуна мадам Софи.
Исилвен и Финеас высматривали место, где можно было бы остановиться, но пока что им попались две грязноватые таверны и одна сомнительная гостиница. На эльфийку оглядывались, показывали пальцами, и в конце концов она набросила на голову капюшон, прикрывая свои необычные волосы и пряча лицо нездешней, не людской красоты.
Приличный постоялый двор обнаружился лишь после основательных блужданий. Тихая улочка, небольшой садик на заднем дворе и почти никаких зловонных запахов. Книга древних мифов, которую Финеас еще в годы обучения нашел у своего наставника, гласила, будто давным-давно, когда боги ходили по земле, значительную часть материка занимала громадная страна с центром в Риме. Она строила великолепные дворцы и прокладывала акведуки, она же соорудила и подземные клоаки в городах, чтобы те не утопли в собственных нечистотах. Но потом страшное бедствие постигло Альтерру (какое — мифы описывали весьма расплывчато, в духе сказаний труверов: громы, молнии, потопы и прочие глады с морами), и страна исчезла. Раскололась на множество маленьких областей, превратившихся затем в княжества, царства и протектораты. Подобных легенд Финеас больше нигде не читал и не слышал… Однако водостоки в некоторых городах были — Рим, Генуя, та же Лютеция. Построили их в незапамятные времена сами жители или это и в самом деле наследие некоей мифической державы, сейчас, конечно, уже не узнать.
Для Исилвен и Финеаса нашлись две комнатки на третьем этаже. Не роскошные, но удобные и, самое главное, чистые. Ни клопов, ни крыс, ни даже паутины на стенах. Хозяева ревностно следили за порядком, в хвост и в гриву гоняя своих работников.