— Ну как? — спросил Финеас. — Получилось?
— Да, — проговорила девушка и вдруг порывисто обняла мага за шею. — Да!
Испугавшись собственной горячности, она тут же разжала руки и, подхватив оставленную у ворот корзину, забежала в дом.
Финеас улыбнулся. Краски вернулись на лицо Перворожденной, в синеве глаз мелькали отблески какого-то нового, невероятного могущества. Бабочка разорвала свой кокон и вылетела на свет.
— Да я прекрасно себя чувствую!
В качестве доказательства Идрис попрыгал и помахал руками во все стороны.
— Неужто и шрама нет? — скептически осведомилась Мара.
— Есть, — признался варяг. — Но небольшой.
Суккуба повернулась к Исилвен:
— Ну ты даешь, и впрямь отличная волшба. Ради такого можно даже потерпеть твою мелкую бестию.
Эльфийка пощекотала брюшко бельчонка, сосредоточенно грызущего яблоневую ветку.
— Эта магия не подвластна мне целиком, но надеюсь, со временем она будет звучать сильнее.
— Когда же мы выдвигаемся? — Мара скосила глаз на Финеаса.
— Сегодня вечером. Если ни у кого здесь больше нет дел.
— Какие дела могут быть в этой глуши? Городские улицы, базары, лучшие портные — как я по ним соскучилась! Иржи, ты с нами?
Моравец, все последние дни пребывающий в отвратительном расположении духа, шваркнул об пол стопку чародейских книг, плюхнулся рядом и принялся яростно перематывать ее бечевой.
— Нет. Сам тут разберусь. Невеста у меня, — буркнул он.
Мифическую невесту пока никто не видел. Как уверял Иржи, лишь по причине того, что та жила в соседней деревне. Фантазия рисовала и дородную крестьянку, возящуюся с пирогом из утятины, и субтильную ученицу мага, дни и ночи корпящую над старинными фолиантами. Как бы то ни было, шанса на нее посмотреть им уже не представится.
Финеас пожал плечами.
— Как скажешь. Обязательно держи связь с Идрисом.
Моравец кивнул, нахохлившись.
Вечером, однако, когда пришел час расставаться, Иржи выглядел расстроенным. Неловко похлопал по спине варяга и Финеаса, стиснул руку мэтра Лидио, церемонно раскланялся с девушками.
— Ну, храни вас Хедин, — пробормотал он.
— И тебя.
Вышли во двор, из обветшалого хлева вывели коней. Исилвен устроила корзину на седле и строго-настрого наказала ее шустрому обитальцу вести себя тихо. Мэтр ди Альберто достал из торбы свиток перемещения. Такого огромного пергамента, сшитого из нескольких кусков, Финеас раньше не видел.
— Один из самых мощных, — подтвердил старый чародей. — На всех нас хватит, вместе с лошадьми. Жаль, что больше подобных нет.
— Главное — добраться до Лютеции. А там навестим ваших собратьев, глядишь, разживемся чем-нибудь поинтереснее, — подмигнул темный маг.
— Что ж, если мэтр Деметриус по-прежнему в городе…
— С месяц назад был там.
— Тогда проблем возникнуть не должно.
Взяв под уздцы коней и сцепившись руками, они встали полукругом возле старого чародея. Мэтр разложил пергамент, занес над ним ладонь. Маленький отряд ждала Галлия — осажденная, но не покоренная.
Мадам Клодетта встретила их с распростертыми объятиями.
— Как я рада, что вы опять к нам, сударь маг, — квохтала она, проводя гостей внутрь. — Комнаты есть, даже не сомневайтесь. Времена-то сейчас тяжкие, заезжих много, но все больше беженцев с приморских территорий. А рассчитаться за ночлег им не под силу, хоть, видит Всевышний, я снизила плату, идут они в странноприимные дома. Вот потому и свободно у меня.
Вызвав своих мальцов, хозяйка велела им тотчас бежать на рынок и забрать в мясном ряду рубленые туши, о которых она договаривалась вчера.
— Не извольте беспокоиться, судари и сударыни, на стол соберем мигом.
Но первым делом все повалились отдыхать — отряду пришлось еще сутки ехать до города от того места, куда их вынесла волшба свитка. А вот следующий день для Финеаса и мэтра ди Альберто прошел не без пользы. Деметриус Тиро с радостью принял старого чародея и со сдержанной вежливостью — мастера Юрато: видно, не забыл, какой набег осуществил темный маг на их хранилища совсем недавно.
— В целом отбиваться удается довольно успешно, — подвел итог галл после короткого рассказа о положении дел. — Хотя эти крылатые твари — что-то совершенно необычное, м-да. Мэтр Тома уже неделю как отправился к границе Алемании по просьбе князя. Вестей от него пока не доходило, но смею надеяться, с ним все в порядке.
— Как братство?
— Спокойно. Те чародеи, которые жили в Гельвеции, успели ее покинуть, перебрались в Галлию. Так вы говорите, Зафир на некоторое время лишен своей силы? Это было бы как нельзя кстати. Насколько мне известно, князь отправил гонцов к германцам и варягам. Их земли Хессанор пока обходит стороной; попытался взять с наскока пару областей, но встретил жесткий отпор и занялся Баварией. У нас меж тем собирается армия, думаю, к весне она достигнет внушительных размеров и тогда поборется с Хессаноровой на равных.
— Эту зиму нам бы еще пережить, — пробормотал старый чародей.
Спина его ссутулилась, руки огладили бороду. Впрочем, спустя минуту он снова был бодр и энергичен.
— Ну что, мэтр, — старик потер ладони в предвкушении. — Боюсь, нам с мастером Юрато придется разорить братство на некоторое количество материала из ваших тайников.
Мэтр Тиро заметно погрустнел, но согласился без ропота. Только покачал головой:
— Эдак вы скоро исчерпаете все наши ресурсы, м-да.
Когда маги вернулись в гостиницу, в их дорожных сумках мирно покоилась половина хорошей алхимической лаборатории и запас артефактов, которых обычному колдуну хватило бы лет на десять безмятежного существования.
Финеас заперся у себя в комнате, достал из торбы лиловый кристалл — брата-близнеца того, что был вставлен в его посох. Прежний истощился до предела, даже несмотря на хитрую закольцовку энергии. При воспоминании о случившемся маг передернул плечами: удар Зафира — не самое приятное, что ему довелось пережить. Если бы не ритуал Ночи, Финеасу не вынести подобной сокрушающей мощи.
Он выложил на столешницу пяток склянок, посох и несколько кристаллов поменьше. Улыбнулся тому, как все повторяется — он опять на постоялом дворе в Лютеции и собирается проводить опыты по соединению магии с алхимией. Впрочем, на этот раз мэтр Лидио в соседней комнате составляет ему прекрасную компанию.
Когда Финеас закончил, на дворе царила глубокая полночь. Маг потянулся, вставая. Спать не хотелось. Пропустить, что ли, кружечку-другую в таверне на первом этаже?
Внизу было тихо. Странная парочка, орк и половинчик, притулившись в углу, нагружались элем, а у окна сидел одинокий Идрис с кувшином теплого глегга. Варяг неприязненно поглядывал на орка, очевидно, аукалось ему злосчастное копье. Увидев Финеаса, он махнул рукой. Маг забрал у сонного хозяина, исполняющего обязанности трактирщика, сразу три кружки с элем и выставил их на стол.
— Так мало? — подзадорил Идрис, плеснул себе из кувшина добавки и легонько дзынькнул глиняной бадьей об украшенную эмалью кружку Финеаса.
— Лиха беда начало, — усмехнулся маг. — У скоттов этим только глотку смачивают перед тем, как серьезным делом заняться.
— Так и мы займемся, вся ночь впереди!
— Много ночей, Идрис. Пока не соберется армия против Хессанора, будем куковать здесь. Или ты к своим отправишься?
— Нет, — варяг отхлебнул вина. — Я с ними связался. В общем, для меня и тут поручения нашлись.
Финеас выглянул в окно, за ним виднелась лишь непроницаемая чернота, на ставнях с той стороны лежал снег. В этом году зима в Галлию пришла особенно рано.
— Ты как в орден-то попал? — спросил он.
— Ну, Диар же… С таким братом мне одна дорога была.
— Давно, значит, жрецов рубишь?
— У хаоситов и жрецы, и маги, и люди простые, кого только нет. Рублю иногда, когда выбора не оставляют. Вот мы с Маем однажды… — Идрис чуть запнулся, но почти сразу продолжил: — Однажды возвращались из похода, уставшие, как гномы в шахте, хоть и верхом ехали. Решили срезать путь, чтоб поскорее до лагеря добраться, да забрели в какую-то чащобу. Смотрим — костер. Мы к нему, а там люди с орками вперемежку. О, думаем, орки из нормальных, можно присоединиться. Тут их дозорный нас углядел и как завопит. Они аж подскочили все, и штук пять, не будь дураками, на нас ринулись. А Май поворачивается ко мне и спокойненько так говорит: «Как досадно. Отчетливые эманации Хаоса перебивают приятные запахи печеного мяса. Похоже, они не позволят нам разделить с ними трапезу». Я уже лошадь нахлестываю, а он стоит, сокрушается. В общем, драпали мы знатно. И не хотели ведь драки; хаоситские приспешники, не хаоситские — да плевать на них, отдохнуть бы. Но нет, целый день за нами гнались. Идейные, Ракот их подери! Я себе задницу в кровь стер, реально в кровь! Печати мне тогда еще Диар не поставил, а то было б чем смазывать. Маю, разумеется, хоть бы хны. Ну а потом конь у меня не выдержал, рухнул. Эти подскакали, навалились, пришлось отбиваться… Вот и скажи, зачем? Сами ведь на рожон полезли, мы бы их не тронули, ушли бы потихонечку.
Финеас отставил пустую кружку, придвинул к себе следующую.
— И чем дело закончилось?
— Ну, — смутился Идрис. — Потюкали мы их. Май уж очень злой был, рассердился, что лошадь загубили.
— Да, эльфы, они такие, зверюшек любят, — в уголках глаз мага собрались веселые морщинки. — Кони, белки…
Идрис захохотал:
— Да ладно тебе, славный зверь же. Леди Исилвен вон его в комнате оставила, не бузит вроде.
— Когда оставила?
— А сейчас. Она с полчаса назад ушла.
Финеас поднял бровь:
— Куда?
— На задний двор, кажись. Сказала, магию будет пробовать, в темноте, чтобы никто за ней не наблюдал.
Небольшими глотками маг осушил посудину до донышка, снова уставился в окно. Вот и все, мастер Юрато. Перворожденная обрела искомую силу, твоя помощь ей больше не понадобится. Не понадобится. Точка. До Зафира надо только добраться. Уж это данное себе обещание он выполнит.