себе цену, подошел к секретарю и проговорил:
— Я не опоздал? А то, знаете, Елена Павловна, не люблю неточность. Раз главный инженер назначил мне на семь тридцать, так хоть в лепешку разбейся, а приходи вовремя.
— Что это значит? — шепотом спросил Кириллин, обращаясь к Семену.
Приглашение Васи на техническое совещание по поводу изобретения ребят показалось Семену настолько невероятным, что он даже не смог что-либо ответить Кириллину.
Между тем Вася уселся на стуле, поодаль от ребят, и принялся смотреть на них с видом, который, казалось, говорил ясно: «Удивлены? Это ничего… Привыкайте. Конечно, ни одно серьезное совещание у главного инженера не может обойтись без меня!».
В кабинет инженера ребята входили гуськом, почтительно оглядываясь по сторонам и легонько подталкивая друг друга. Затем, поздоровавшись с Александром Андреевичем, долго не могли рассесться. Шурику не хватило места, и он, испуганно озираясь, попытался было подсесть на краешек стула к Чердакову. Но его намерение предупредил Дуплов, предложив сесть на диване, рядом с письменным столом.
— Все тут? — спросил Александр Андреевич. — А где же мастер Гресь? Не вижу Ивана Никанорыча…
И словно в ответ на эти слова, в дверях появилось усатое лицо мастера.
— Итак, начнем, товарищи! — торжественно провозгласил Дуплов, когда Гресь уселся на диване рядом с Шуриком. — На повестке дня нашего сегодняшнего технического совещания — один вопрос. Мы должны рассмотреть проект коллектива авторов, предлагающих осуществить каналокопающую машину особого типа. Но замыслу изобретателей, работа машины основана на принципе ультразвука.
— Простите, Александр Андреевич. Каналокопающую или канавокопающую? угрюмо и с ехидством в голосе переспросил Чугунцев.
— Конечно, каналокопающую, дорогой Леонид Карпович! Мелкие масштабы, как вы сами понимаете, нам не по душе, — ответил Дуплов, строго взглянув на математика.
— Угу… — неопределенно протянул Чугунцев, вынимая из футляра свои очки и усердно протирая их носовым платком.
— Итак, — продолжал инженер, — мы попросим, так сказать, вдохновителя и организатора коллектива изобретателей, Семена Бурыкина, доложить нам по существу дела. Прошу вас, товарищ Бурыкин.
Семен поднялся со своего места и поджав губы, умоляюще поглядел на Дуплова.
— Смелее, товарищ Бурыкин! Смелее! Вы захватили с собой схемы, чертежи?
— Вот они! Тут у нас все записано… Правда не все, но самое главное… заторопился Шурик, подскакивая к столу и подсовывая инженеру довольно измятую ученическую тетрадку.
— А можно своими словами, чтобы проще? — упавшим и сдавленным голосом спросил Семен.
— Пожалуйста! Как хотите, — ответил Дуплов.
— Как же это так без чертежей? — хитро улыбаясь, проговорил Гресь, одновременно медленным движением правой руки подкручивая ус. — Это не годится, ребята…
«Неважно мы подготовились к совещанию», — подумал Семен и посмотрел на Елизара Иннокентьевича Мурашова, который, казалось, посмеивался над неопытностью юных изобретателей, но пытался выглядеть серьезным. Тоже самое, по-видимому, старался сделать Леонид Карпович.
— Товарищи! Прошу отнестись к этому делу с возможной серьезностью! проговорил главный инженер, лицо которого тоже невольно расплывалось в улыбке.
— Конечно, тут надо разобраться со всей строгостью, на основе сложнейших математических выкладок, которыми, к сожалению, так называемые изобретатели не располагают, — сильным голосом заметил из угла Вася Подвескин, произнося слово «изобретатели» с каким-то ехидным оттенком.
Семен медленно подошел к черной доске, висевшей позади письменного стола. Постояв с секунду в раздумье, он схватил мел и провел дрожащей рукой, чуть ли не через всю доску, горизонтальную белую линию.
— Это, значит, поверхность земли… А вот тут, над ней, я буду рисовать машину… — начал Семен дрожащим голосом, нажимая на мел изо всех сил так, что от него откололись довольно крупные крошки.
Чем дальше говорил Семен, тем больше возвращались к нему уверенность и спокойствие. Рука, продолжавшая рисовать схему машины, перестала дрожать. Уже белая пыль не порошила доску, а мел скользил по черной поверхности почти бесшумно.
— Вот здесь будут укреплены такие вибраторы, — продолжал объяснять Семен. — Их сердечники, имеющие клинообразную форму, должны впиваться в землю, вот в этом месте. А тут будет укреплен транспортирующий механизм с такими ковшами… Он уже валяется на заднем дворе и если его немного переделать, он вполне подойдет…
— Да ты не так рисуешь! — вдруг перебил Семена Быков. — Товарищ главный инженер! Разрешите мне его немного поправить? У транспортера, о котором он говорит, совсем не там стоят ролики…
— Пожалуйста, — сказал Дуплов.
Быков подошел к доске и, по-ученически подтянув сзади свою рубашку, начал стирать тряпкой детали схемы, которые ему казались неточными. Затем он выхватил из рук Семена мел и принялся рисовать.
Принять участие в исправлении чертежа попытался и Шурик Пышной. Но главный инженер заявил, что рисовать один чертеж сразу нескольким людям не полагается.
Не более чем за пятнадцать минут Семен не только успел начертить схему, но и изложить все основные соображения по существу дела. Чтобы дополнить только что сказанное, слова попросил Степан Кириллин. Он добавил, что Бурыкин упустил самое, главное: маленькую модель машины можно будет построить без всяких затрат, используя некоторые готовые детали из числа имущества, подлежащего ликвидации и лежащего без всякого дела на заднем дворе. Кроме того, коллектив юных изобретателей берется провести работы безвозмездно, в свободное время. Нужно только, чтобы инженеры и конструкторы чуточку помогли с расчетами. В частности, ему например, не ясно, выдержит ли нагрузку чугунный консоль на модели маленького трактора, если на нем укрепить болтами транспортирующее устройство. И не требуется ли в этом случае изготовления дополнительной опоры.
— Какие будут вопросы, товарищи? — торжественно спросил Дуплов, когда Кириллин закончил свою речь. — Кто хочет высказаться?
— Вообще интересную штуку задумали ребята! — проговорил Гресь.
— Не вижу в только что изложенном проекте никаких таких научно-математических обоснований… — раздался из угла голос Васи. — То же самое, не вижу никаких синусов или косинусов относительно вот того угла, что нарисован на самом краю доски.
— Да. К сожалению, это так, — согласился Дуплов. — И мне вполне понятно законное недовольство помощника механика, товарища Подвескина, по-видимому, большого любителя и знатока высшей математики. Но это еще не беда. Я думаю, что Леонид Карпович Чугунцев, как и всегда, не откажется помочь в этом деле. У кого еще есть какие-либо замечания?
— Очень интересный проект. Очень… — проговорил Мурашов, сдерживая улыбку. — Только мне неясно одно. Какими именно типами вибраторов собираются изобретатели оснастить свою машину?
— Прошу, товарищ Бурыкин, ответить на этот вопрос, — сказал Дуплов.
— С удлиненными сердечниками! Вот такими… — Семен снова схватил мел и принялся рисовать в углу доски изображение вибратора.
Несмотря на то, что Чугунцев то смотрел весьма угрюмо, то чуточку улыбался, а старший научный сотрудник лаборатории Мурашов еле сдерживал смех, Семен уже чувствовал себя победителем. Разумеется! Разве можно возражать против таких ясных и простых доводов! Александр Андреевич Дуплов, конечно, благожелательно относится к проекту, иначе бы он не устраивал этого заседания. Мастеру Гресю предложение понравилось. А с Подвескиным, неизвестно как и зачем попившим сюда, конечно, никто считаться не будет.
Выбрав удобный момент, Семен заговорил о будущем предлагаемой машины. В нем взыграл буйный дух новатора-изобретателя, и от этого взволнованная речь потекла быстро, без запинки. Он говорил об эффектной работе новой машины, прокладывающей, через необъятные пространства страны широкие водные каналы. Говорил о преимуществе этого нового вида техники перед уже существующими машинами, которые по его мнению были более громоздкими и менее производительными.
Семену удалось полностью овладеть вниманием маленькой аудитории. Даже Чугунцев перестал хмуриться и глядел на юного изобретателя с большим вниманием.
— Здорово объяснил! — констатировал мастер Гресь, когда Семен закончил свое взволнованное выступление.
— Честно могу сказать, что я прослушал все это совершенно неожиданно для себя с большим интересом! — выразил свое мнение Мурашов.
— Говорить-то он действительно умеет… — буркнул из своего угла Вася Подвескин.
— Ну, вот видите, товарищи! А вы вначале относились с недоверием к нашему молодому коллективу изобретателей, — сказал Дуплов. — Теперь нам только остается выслушать мнение Леонида Карповича по поводу предложенного Бурыкиным нового типа вибраторов.
— Леонид Карпович уже занимался этим вопросом! Он уже рассчитывал и дал почти положительный ответ! — не утерпел Семен.
Вот тут-то и произошла страшная вещь, от которой не застрахован ни один изобретатель. Чугунцев неожиданно для Семена заявил, что он действительно производил предварительные расчеты и что идея, выраженная Семеном, ему вначале очень понравилась. Но, к сожалению, чем дальше он углублялся в дебри математических расчетов, тем картина становилась все более и более безотрадной. Вибраторы с удлиненными клинообразными сердечниками, предложенные учеником ремесленного училища Бурыкиным, не смогут работать экономно. Ультразвуковое излучение клинообразного вибратора будет действительно направляться в глубь земли, как и предполагал автор, но коэффициент полезного действия всего устройства не может быть высоким. Одним словом, практического применения такие вибраторы иметь не могут.
От этого заявления у Семена потемнело в глазах.
С ужасом оглядел он своих товарищей и увидел на их лицах укоризну. А Шурик Пышной, так тот смотрел на него явно презрительно.
— Это, конечно, обидно, но тут уж ничего не поделаешь, — со вздохом проговорил мастер Гресь и заворочался на диване, словно собираясь подняться и уйти.