После некоторого размышления я решил оставить кошель с деньгами, которые мне дали аль-Ифрит, у Изольды — сама она лишь слабо владела магией, но защиты на гостиницу были наложены как старые, еще от прежних владельцев, так и новые, магами аль-Ифрит. В любом случае это было куда надежнее, чем наша дормитория, запиравшаяся на самый обычный ключ и вообще защит лишенная. Кастиан, выслушав мои рассуждения, поступил так же.
А потом выяснилось, что Дорес и еще трое аль-Ифрит решили провожать нас до Академии.
— Столица — это не то место, где стоит бродить по ночам, — сказал Дорес твердо.
— Ты думаешь, будто мы не справимся, если какие-то бандиты решат напасть? — спросил я недоверчиво.
— Более чем уверен, что справитесь. А зная тебя, могу сказать, что живыми нападавшие вряд ли уйдут, — возразил Дорес и продолжил мрачным тоном прежде, чем я успел что-то вставить. — А потом явятся имперские сыскари, изучат тела, найдут вас, и мне, вместо того чтобы заниматься делами клана, придется поднимать старые связи, ходить в гости к нужным людям и раздавать дорогие подарки, чтобы дело о куче свежих трупов тихо убрали под сукно, и чтобы слухи о произошедшем не пошли куда не надо.
Я несколько раз моргнул. Мне тут же вспомнилось предупреждение Хеймеса в столице не убивать. Значит, оно относилось даже к самозащите.
— Но это же бандиты! — вырвалось у меня.
— Бандиты, — согласился Дорес. — Но при этом почти наверняка они окажутся коренными жителями города, возможно даже состоящими в какой-нибудь мелкой и малоизвестной гильдии, которая и существует только ради того, чтобы покрывать таких вот преступников, но которой, тем не менее, полагаются все те немалые права, которые обычно есть у гильдий.
Я бросил быстрый взгляд в сторону Кастиана — он слушал очень внимательно и с таким видом, который подсказывал: для него это все тоже было в новинку.
— Это столица, — с нажимом произнес Дорес. — Тут всегда надо быть настороже.
Дорес был прав — это стало понятно, едва мы отошли от гостиницы на сотню шагов. Пусть на нас ни разу не напали — местные бандиты оказались не настолько опрометчивы, чтобы бросить вызов клановцам — но я слышал и ощущал чужое присутствие в переулках и темных тупиках, чувствовал на себе злые разочарованные взгляды.
Да уж, так тихо и спокойно, как в Броннине, тут не будет.
А еще хотел бы я знать, чем вообще занимались имперские сыскари, если бандиты так вольготно чувствовали себя в самом центре столицы.
Глава 14
Когда в выделенной нам комнате появилась мебель, в ней стало еще теснее, и посредине комнаты остался лишь узкий проход, в котором с трудом можно было разминуться. Но, по крайней мере, у каждого была своя кровать, свой стол и свой шкаф для одежды. Практически роскошь по сравнению с тем, что имелось в других дормиториях, куда я из любопытства заглянул и где обнаружил по одному столу на всех четверых или даже шестерых обитателей.
— Если бы у нас был независимый источник дохода, можно было бы снять отдельный дом или хотя бы мебелированные комнаты, — проворчал Кастиан на следующее утро, вернувшись из умывален, расположенных в подвале.
— Если бы, — согласился я.
Хотя от аль-Ифрит мы получили два кошеля — по одному на каждого — набитых серебряными и золотыми монетами, которых нам должно было хватить на все предвиденные и непредвиденные расходы до конца года и которые мы пока что оставили у Изольды, стоимость аренды жилья в такие расходы точно не входила. Все же столица была столицей и жизнь в ней стоила дороже, чем даже в Броннине, хотя тот и считался одним из самых дорогих городов Империи.
В нашу дверь кто-то замолотил. Кто-то, не имевший ни малейшего понятия о том, как надо вежливо стучать. Когда я открыл, то на пороге обнаружил тощего белобрысого парня, который оттарабанил явно заученное наизусть «Спускайтесь-на-первый-этаж-для-подбора-формы» и тут же побежал дальше, к другим дормиториям.
— Форма, точно, — проворчал Кастиан за моей спиной. — В мое время студенты ее не носили, и я забыл.
Я, честно сказать, забыл тоже, хотя и видел одинаково одетых третьекурсников.
Когда мы спустились вниз, выяснилось, что примерочную устроили из комнаты, предназначенной для отдыха, и запускали туда будущих студентов по пять человек. Мы с Кастианом оказались в первой пятерке, хотя подошли отнюдь не первыми. Отчего-то, когда дверь приоткрылась и наружу высунулась физиономия костлявого подростка, который ломающимся фальцетом пригласил «уважаемых господ студентов» заходить, большинство начало переглядываться и переминаться с ноги на ногу. К двери не подошел никто.
— Пойдем, — сказал я Кастиану, поскольку стоять в коридоре и ждать непонятно чего мне не хотелось, а потом наугад выбрал еще трех парней из тех, что оказались ближе всего. — Вы трое — ты, ты и ты — заходите тоже. Давайте, вперед!
Никакой власти над ними у меня не было, но командная интонация далась мне легко, а они так же легко подчинились.
С моим желанием входить первыми Кастиан не спорил, однако показал мне взглядом на оставшихся и вопросительно поднял брови. Тоже заметил их явное нежелание. Можно было подумать, нас тут собирали не для подбора учебной формы, а чтобы использовать как приманку для демонов…
Впрочем, внутри комнаты ничто не указывало на коварные планы. В углах стояли тюки, все кресла и столы были заложены отрезами темно-синего материала, а сам портной разглядывал один из этих отрезов на свет, что-то бормоча про сомнительное качество. Когда я кашлянул, привлекая его внимание, он вскинул голову, будто только сейчас вспомнив, зачем он здесь вообще находится.
— Чудесно-чудесно. Так, молодой господин, встаньте вот сюда. Вы, как самые храбрые, получите ткани наилучшего качества. Отвага должна награждаться, да-да.
Храбрость? Отвага? В том, чтобы первыми зайти для примерки учебной формы?
Идея, что из нас собирались сделать приманку для демонов, внезапно перестала казаться абсурдной.
Портной, тем временем, оставил ткань, которую разглядывал, и повернулся к материалу, разложенному на одном из столов. Еще раз оглядел меня и взял отрез побольше. Потом попросил меня снять камзол, и когда я остался в рубашке и брюках, обернул отрез ткани вокруг меня на манер одеяла и отошел на два шага назад.
Вообще-то примерка происходила совсем не так! Портной должен был измерить все эти длины рук и ног, ширину плеч, груди, талии и что-то там еще. Я это знал точно — в замке аль-Ифрит мерки с меня снимали несколько раз.
Я как раз собирался спросить, зачем он это сделал — и был ли он вообще портным — когда в воздухе будто сами по себе вспыхнули несколько рун. Потом они слились воедино, и в то же мгновение материал, в который странный портной меня закутал, начал двигаться.
Что за Иштавы дела тут творились?…
Но прежде, чем я успел что-то сделать, портной испуганно замахал на меня руками.
— Нет-нет, молодой господин! Ни в коем случае не мешайте анги работать! Вязь рун тончайшая, а анги капризны — чуть что, сразу возвращаются в исходный вид! И не забывайте — казна компенсирует стоимость только трех экземпляров формы. Если испортите, придется платить из собственного кармана.
— Ясно, — пробормотал я, стараясь не ежиться от непривычных ощущений. Чувство было такое, будто по мне сейчас ползало великое множество мелких змей. Даже шелест при движении материал издавал именно такой, какой издает трущаяся кожа. — Что такое анги? — спросил я, чтобы отвлечься.
— Неужели вы не слышали? Это же самые лучшие из выведенных алхимиками симбиотов! Настоящий прорыв в магической науке! Питаются только чистой дикой магией и солнечным светом, не излучают никакой демонической скверны и живут больше десяти лет. Вся проблема лишь в том, что требуют очень аккуратного обращения и чрезвычайно капризны. Поэтому, господа студенты, помните, что во время примерки нельзя шевелиться и уж тем более нельзя призывать магию, — тут портной сделал небольшую паузу, явно что-то поняв по выражению моего лица, и добавил с недоумением: — Вас что, не предупредили? Я же велел всех предупредить!
— Бардак, — пробормотал стоявший в стороне Кастиан. — В этой Академии полный бардак. Так я и знал!
Я только вздохнул.
Материал, будто приноровившись, стал двигаться все быстрее, а потом начал расходиться. Я бы сказал — расходится по швам, только швов у него не было — одно сплошное полотно — и вот оно как раз и распалось на длинные шевелящиеся полосы, так что сравнение со змеями стало еще более уместным.
— Поднимите руки и разведите их в стороны, — попросил меня портной, — так анги быстрее сообразят, как создать рукава.
Едва я сделал, как было сказано, процесс опять ускорился. Материал расходился, переползал с места на место, тут же слипался вновь, действительно превращался в рукава и загибался в манжеты, поднимался у шеи воротником. Выровнялся он и внизу, и через пару минут на мне оказалась точно такая же одежда, какую я видел вчера на третьекурсниках, что-то среднее между мантией и боевой униформой.
— Замечательно, просто замечательно, — портной расцвел в улыбке. — Теперь, боюсь, будет несколько неприятных моментов. Но не волнуйтесь, молодой господин, это быстро закончится.
И прежде, чем я успел спросить, что он имел в виду, передо мной в воздухе опять вспыхнули руны. Одновременно с этим меня насквозь прошило болезненным ударом, от которого мышцы на руках и ногах свело судорогами. К счастью, длилось это действительно недолго — не больше пары секунд.
— А это зачем? — выдохнул я, когда смог снова говорить.
— Финальная стадия — закрепление анги в нужном виде, — довольным тоном объяснил портной. — Теперь вы можете быть уверены, что в критический момент ваша форма не превратится в тысячи нитей и не разбежится в разные стороны.
Да уж. До того, как он об этом упомянул, я и не подозревал, что подобное возможно даже теоретически.
— Но зачем все это нужно? Что, нельзя было пошить форму из нормального материала? Ну, наложить на нее какие-нибудь защитные руны? — не выдержал я, подумав, что вполне бы мог обойтись без склонной убегать одежды.