Она поднялась было, чтобы уйти, но ненадолго задержалась.
— Наши люди нашли то, что осталось от настоящего Ирдана. Бедняга… Демон вовсе не был мимиком, как мы прежде подумали. Чтобы превратиться в Ирдана, он убил его, снял с него кожу и надел на себя — точно так, как делали демоны-стражи в Городе Мертвых. Твой Кащи, судя по всему, был Теневым Компаньоном настоящего Ирдана. Его, в отличие от людей, фальшивая внешность не обманула.
На следующий день я отправился к Шанне.
Книгу Аманы я прочитал полностью, вернул ей и пытался теперь понять причину церковного и имперского запрета. Как я ни старался, но не смог заметить никакого двойного дна, никаких скрытых искушений, которые могли бы заманить случайного читателя в ряды шибинов или завлечь в черную секту. Да, в книге была информация о демоническом боге-императоре и о высших демонах-иерархах — но всего лишь сухая, ровно поданная информация.
Хотя, возможно, причина заключалась именно в этом?
Автор выкладывал все факты слишком бесстрастно, будто взирая на борьбу людей и демонов с недостижимой горной высоты. Не осуждая, не подчеркивая мерзость демонической природы… Такое, пожалуй, не могло понравиться ни церковникам, ни чиновникам Империи.
При чтении больше всего меня интересовало описание высших демонов, их способностей и уязвимостей. Что ж, первого, в смысле, способностей, оказался переизбыток, а второго — прискорбный недостаток.
Во-первых, все они, как утверждал автор книги, были бессмертны. Впрочем, абсолютным это бессмертие не было. Между строк книги проскальзывало, что порой некоторые из иерархов разочаровывали своего бога, вместе с потерей его благосклонности теряли и вечную жизнь, и тогда на их место приходили новые — готовые служить истово, без сомнений и оговорок.
Это бессмертие так же не означало вечной жизни для физической оболочки демонов. Тела, в которых они были изначально рождены, слабели, старели и сбрасывались ими, как поношенная одежда, и души их — автор книги использовал то же слово, что и Кащи, называя души демонов «сутью» — переходили в тела новые. Эти тела они выращивали каким-то особым тайным способом «из земли, луны и солнца, из корней и белой пыли, из чешуи и костей, из теней и звуков». Автор, увы, не объяснил, что под всеми этими описаниями подразумевалось, и мне, честно сказать, эта фраза показалась больше похожа на отрывок какого-то ритуального песнопения или молитвы, чем на реальный рецепт создания материальных тел.
Убить высших демонов можно было только временно — как у меня получилось сделать с фальшивым Ирданом. В книге даже описывался столб темного дыма, точно такой, как тот, что остался от самозванца.
В бестелесном виде высшие демоны были слабы и неспособны нанести реальный вред, но если им удавалось завладеть чьим-то телом, часть способностей к ним возвращалась. Однако пика своего могущества они достигали только в телах, выращенных по тому самому дивному рецепту. Так что, покинув разрушенную оболочку, суть демона отправлялась либо искать временное пристанище, либо, чаще всего, создавать себе новое постоянное тело.
У Восставшего из Бездны, в отличие от его служителей, все работало наоборот. В бестелесном виде он был наиболее могущественен — слишком могущественен. Появись он в нашем мире в своем изначальном облике, само его присутствие начало бы ломать реальность, перекраивая ландшафты, превращая моря в пустыни, разрушая горы, а от любых поселений, неважно, человеческих или демонических, оставляя лишь пыль. Поэтому, за исключением нескольких кратких моментов, которые автор книги называл Черными Днями, и которые, по его словам, произошли тысячелетия назад, Восставший из Бездны отправлял в наш мир лишь своих аватаров.
В целом, читая описание деяний демонического бога, я не мог стряхнуть ощущение, что все это напоминает мне деяния Пресветлой Хеймы, только показанные в кривом зеркале. Похоже, но всегда с отличиями, всегда не совсем так.
Например, если у Пресветлой Хеймы было всего лишь пять аватаров, то Восставший из Бездны за это же время успел воплотиться во многих десятках.
Напрямую автор не говорил, но у меня создалось ощущение, что едва очередной аватар погибал — а случалось это у них с завидной частотой — как демонический бог тут же подбирал себе нового. Похоже, в отличие от Пресветлой Хеймы, телесные воплощения нисколько его не утомляли.
Другая параллель возникла в том, как каждая из божественных сущностей относилась к своей пастве.
Пресветлая Хейма превыше всего желала выживания и процветания человечества, сделав это главными заповедями своих служителей.
Чего желал Восставший из Бездны, автор книги не упоминал. То ли не знал, то ли не хотел говорить. Но по косвенным признакам я сделал вывод, что, как и Пресветлая Хейма, он тоже прилагал все усилия для выживания и процветания, только не людей, а демонов. И еще немного шибинов.
Впрочем, в отличие от Пресветлой Хеймы, Восставший из Бездны очень любил жертвоприношения разумных — в идеале людей, а в их отсутствии и собственных служителей. Как сами демоны относились к тому, что любой из них мог окончить свою жизнь на алтаре, автор книги не рассказывал. Хотя я сильно подозревал, что в восторг их это не приводило.
За размышлениями я почти не заметил, как добрался до деревни. И целый день мои мысли нет-нет и возвращались к прочитанному.
Вечером, надеясь отвлечься от размышлений обо всех этих демонах, я достал свежую газету, которую прихватил с собой из замка. Единственное, что я там обнаружил из интересного, была небольшая заметка о том, что император созывает внеочередное собрание Глав Старших кланов. Я понятия не имел, плохо это или хорошо, но меня насторожило упоминание, что последний раз подобное случалось больше тридцати лет назад, накануне предпоследней войны с Темным Югом.
Мог ли этот созыв быть связан с последним нападением демонов на аль-Ифрит и, в особенности, с тем, что за этим нападением стоял сам Костяной Король? Хеймес ведь сообщил о случившемся в столицу, значит, император был в курсе.
После этого мои мысли, конечно же, снова вернулись к демонам, а в особенности к одному конкретному, нашему с Кастианом фальшивому наставнику.
Лишенный тела, псевдо-Ирдан был сильно ослаблен. Мог ли он в своем призрачном виде выбраться из Теневого Королевства? И если да, то что он собирался предпринять?
Здравый смысл подсказывал мне, что демон должен был отправиться на Темный Юг, где ему подобные выращивали себе новые тела. В конце концов, демоны ничего не уважали так, как физическую и магическую мощь, и оказаться слабым для бессмертного иерарха должно было быть невыносимо.
Автор книги упоминал, что выращивание нового тела занимало от года до пяти лет — каким-то образом они не проходили все стадии развития, характерные не только для людей, но и для человекоподобных демонов, а сразу оказывались взрослыми. Так же эти самые тела нуждались в особой заботе и присмотре, поэтому бесплотный демон оказывался привязан к месту, где росло его будущее вместилище.
По всем расчетам выходило, что беспокоиться о фальшивом Ирдане нам больше не стоит. Однако, раз Хеймес отказался призвать на помощь Церковь, опасность никуда не исчезла.
Конечно, новая атака случится не завтра — Костяной Король лично явиться не мог или не хотел, а его подчиненным требовалось время для подготовки. Но нападение произойдет — это было несомненно.
Я поднялся с кровати — навязчивые мысли подсказывали, что заснуть не удастся еще долго — и вышел из дома во двор, а потом и за ворота. С улицы было хорошо видно холм, на котором стоял замок аль-Ифрит, и я чувствовал, что не успокоюсь, пока не смогу убедиться, что там все в порядке.
Над замком вспыхивали желтые и алые огни — будто появляющиеся и тут же потухающие звезды. И эти огни нисколько не походили на защитную магическую стену, которую мог бы поднять Хеймес. Эти звезды напомнили мне глаза чудовищ, лениво переползающих с места на места прямо по воздуху…
Так или иначе, но привычной человеческой защитной магией это не являлось.
Как я там подумал — новое нападение произойдет, но не завтра?
Верно, не завтра — оно случилось сегодня!
Глава 7
До замка я добирался медленнее, чем хотелось бы — ночная дорога освещалась лишь светом луны да факела в моей руке, и гнать лошадь слишком быстро я не мог — она бы просто переломала ноги в невидимых в темноте рытвинах. Но наконец, спустя почти вечность, я оказался у ворот замка.
Ворота были заперты и пусты, хотя я точно знал, что на них всегда — в любое время суток! — должна была дежурить стража. А двуцветные огни так и продолжали вспыхивать — вблизи они напоминали по размеру уже не звезды, а колеса большой кареты, такие же круглые и плоские. И как колеса они все вращались — в разные стороны, под разными углами, порой меняя расцветку.
Мне очень хотелось надеяться, что все не так страшно, что стражники или задремали на посту, или настолько заигрались в кости, что забыли о своей работе, и что у огней тоже есть абсолютно невинное объяснение. Очень хотелось, но мои способности к самообману были для этого развиты недостаточно сильно.
Я подумал о том, чтобы крикнуть, привлекая внимание стражников. Нет, они уже явно мертвы, или, в лучшем случае, без сознания, а криком я лишь привлеку внимание тех, кто ответственен за все происходящее.
Что ж, лучше всего будет перелезть через стену и так попасть на территорию замка. Ворота были металлическими и гладкими, так что стена, сложенная из массивных камней, с крупными выемками в тех местах, где камни соединял раствор, выглядела куда удобней для залезания наверх. У меня мелькнуло опасение — не наложены ли на нее заклинания, предотвращающие попытки таких как я стенолазов, но нет, никаких сложностей не возникло, ни когда я карабкался наверх, ни когда перелезал через край стены.
С высоты ночной замок казался спокойным — совсем не похожим на прошлый раз, когда нападение сопровождалось горящими башнями, летающими тварями и криками людей. Тихий, спокойный, даже мирный — если бы не отсутствие стражи и не огни.