В конце концов девушка поняла — главный побочный эффект истинного зрения заключался в том, что оно и впрямь позволяет видеть суть вещей.
Глава 26. Самое-самое начало пути
— Что это было? Что ты сделала?
Виктория, Гогзу и Тангулиэ стояли на платформе с обелиском. Вернее, с остатками обелиска. Артефакт, которому шепчущая делегировала «испытание признаний,» рассыпался на куски. Спутницы Виктории были крайне шокированы этим событием. Или, скорее тем, что к нему привело…
— Леди Вуднайт… Что вы сделали?
— Ммм, как бы мне это объяснить… — Блондинка наклонила голову, прижала указательный палец к щеке, и завиляла хвостом, — Во, хорошая аналогия!
— Ана-чё? — нахмурилась Гогзу, но Вика это проигнорировала.
— Представь себе огромный очень сложный карточный домик, и он построен вокруг муравейника, и по этому домику бегают муравьи. На карточный домик постоянно падают опилки, и муравьи таскают их в муравейник… Если насыпать на определённый части карточного домика слишком много опилок, то в один момент времени суммарный вес муравьёв и опилок превысит… Нет, это реально дерьмовая аналогия. Она казалась мне лучше пока я не начала её озвучивать, — Виктория вздохнула и поникла, ссутулившись и опустив голову.
— Я нихуя не поняла, — сказала Гогзу.
— Я тоже, леди Вуднайт.
— Короче, обелиск — это артефакт. С точки зрения мага — это очень сложная и большая структура магических цепей и плетений, засунутая в голубой светящийся самотык посреди космоса…
— Кос-чего? — снова нахмурилась Гогзу.
— Так вот, большая часть всей это структуры обычно неактивна — нерационально питать её всю. Как например нелогично напрягать все мышцы в теле ради любого движения.
— Ага! — радостно воскликнула орчиха.
— Леди Вуднайт, основы артефактологии никак не объясняют произошедшее…
— Атятя! — Виктория погрозила Тангулиэ пальчиком, — Не перебивай! Артефакты управляются одним контрольным плетением, или их группой. Их можно считать разумом артефакта, но на самом деле это просто набор простейших контекстных зачарований, почти полностью состоящих из элементарных заклятий мана-импульса вида условие-действие. Чем больше у артефакта возможностей, тем больший список таких пар ему нужен чтобы функционировать и тем разумнее он выглядит для непосвящённого. Ну, это конечно если в артефакт не засунута душа…
— Леди Вуднайт, не говорите так спокойно о запретной магии, — напряглась Тангулиэ.
— Я вообще нихуя не понимаю, о чём она говорит, — Гогзу повернулась к Тангу, при этом тыкая пальцем в Викторию.
— Так вот, структура обелиска — это прям целый город. Обелиск на самом деле предназначен для целой кучи разных испытаний, просто мы пока видели только одно, поэтому он даже сложнее чем кажется на первый взгляд, а он сразу кажется ваще пипец крутым артефактом.
— Согласна, — кивнула Тангулиэ.
— И тут ещё фишка в том, что контрольные плетения обелиска реагируют на любые действия тех, кто проходит испытание. Там целая система наблюдения активируется, когда кто-то входит на платформу, и она передаёт всю инфу контрольным плетениям, и там прям огромный список потенциальных условий, на которые обелиск может реагировать. Самый важный момент — любой артефакт — это всё ещё просто магическое плетение, подчиняющееся всем фундаментальным законам магии. А плетение само по себе штука хрупкая и уязвимая. Разломать своё заклинание — проще простого, достаточно переборщить с напором маны в определённых частях плетения, и они лопнут, а само плетение рассыпится как карточный домик…. Чужое плетение тоже легко сломать, но вот получить к нему доступ — гораздо сложнее. Обычно эффективнее стукнуть человека по голове палкой. В структуру артефакта залезть тоже нифига не просто. Но! — Виктория подпрыгнула и указала пальцем вверх.
— Но вы нашли способ сделать это быстро и относительно легко с помощью своей способности, истинного зрения? — спросила Тангулиэ, — А зачем надо было петь и танцевать? Это какое-то особое ритуально заклятье?
— Неа, лучше, — Виктория лучезарно улыбнулась, — Поскольку у обелиска огромный список потенциальных условий и реакций на них, можно заставить его плетения самоуничтожиться комбинацией простых и безобидных действий. Для этого нужно разом увидеть всю магическую структуру со всех сторон и во всех плоскостях и моментах времени. Потом достаточно всего лишь создать последовательность условий, которые вынудят контрольные плетения отправлять мана-импульсы и активировать вторичные плетения таким образом, что спустя какое-то время некоторые части структуры окажутся перегружены маной, что вызовет их повреждение и приведёт к каскаду событий, неминуемо ведущему к саморазрушению одного плетения за другим и неизбежно вызовет последующий коллапс всего артефакта, включая его физическую оболочку.
— Я абсолютно нихуя не поняла из твоего объяснения.
— Это не должно быть возможным в принципе! — воскликнула Тангулиэ, — То есть, в теории, наверное, такое возможно, но… — женщина вздохнула и замолчала.
— И всё же, при чём тут был твой странный танец? И песня? И непонятная фраза, когда мы зашли на платформу? — спросила орчиха.
— Ну просто в выбранный мной момент времени при наличии именно нас троих на арене, структуру обелиска можно было разрушить именно такой последовательностью действий.
— А кто такой Джорно Джованна и что у него за мечта? — спросила Тангулиэ.
— Понятия не имею, просто один из нужных в тот момент импульсов в структуре обелиска вызывался именно этой фразой про мечту.
— Я так нихуя и не поняла, — подытожила орчиха.
Вдруг сверху прозвучал голос шепчущей:
— Я подумала и так уж и быть, будем считать, что испытание пройдено… Идите дальше.
Платформа пришла в движение, часть её рассыпалась на куски, и вместе с останками обелиска стала выстраиваться в дорожку. Гогзу и Тангулиэ направились вперёд, а Вика осталась стоять на месте.
— Леди Вуднайт, вы идёте?
— Нет. Шепчущая звала вас, а не меня. Вы разве не видели?
— Что видели?
— Её слова.
— Идите, — снова сказала шепчущая, — Как оригинал и сказала, только вы двое…
После того, как Груб и Эльза отказались получать вердикт, шепчущая вернула их на стартовую платформу. Вместо покинувшего суд и признанного виновным Аэларгуса, третьим членом их команды стала Мария.
Колдунья была восхищена силой герцога, как и Эльза. Конечно, они обе многое повидали, но Груб действительно был на совершенно ином уровне. Все девять боёв на арене и все монстры там для него были даже не насекомыми, а пылью под ногами.
Болтать Тауэр Груб настроен не был. Он просто молча шёл вперёд и девушки шли следом за ним.
Проваленное в первый раз испытание обелиска встретило команду, как и раньше, тем же вопросом и тем же свечением. И, как и в прошлый раз всех троих ждала смерть…
— Значит, лгать обелиску — не выход. Отказываться выполнять его команды тоже… — задумчиво произнёс герцог после возрождения.
Затем мужчина опять молча пошёл вперёд. Мария с немым вопросом в глазах посмотрела на Эльзу.
— Просто иди за ним… Наши судьбы в этом месте зависят от него. Мы ничего не можем изменить, — ответила рыжая.
«Вообще мы могли бы сдаться и получить от шепчущей по жопам… Хотя скорее в жопы, учитывая наш прошлый с Викторией опыт. Но сдаваться мы не будем, это слишком легко и благоразумно,» — подумала Мария.
Естественно, ей двигало не желание усложнить себе жизнь, а желание доказать — она лучше Кины. Она лучше этой своей молодой и более везучей копии. Она слабее её по системным показателям… Но сильнее как личность. Она ДОЛЖНА пройти все испытания шепчущей. Потому что Кина сдалась…
Бойня, которую герцог устроил на арене, повторилась. Повторились вопросы обелиска, повторились ответы… Не повторились действия герцога, когда обелиск потребовал доказать свои слова.
— Ты убил нас!!! — возмущённо воскликнула Мария, когда все трое снова оказались на стартовой площадке.
— Этого требовал обелиск, — пожал плечами Груб, — К тому же, это было не по-настоящему. Здесь, по-моему, вообще невозможно умереть.
— Боль была настоящей!
— Моя боль тоже была настоящей, я знаю. Куплю вам двоим что-нибудь за доставленные неудобства, так уж и быть.
Мария вздохнула:
— Надеюсь это будет что-нибудь полезное.
— Обсудим компенсацию, когда выберемся. Сейчас проблема в другом — у нас кончились возможные варианты действия. Обелиску нельзя соврать, его нельзя уничтожить, ему нельзя не подчиниться, но и подчиниться ему тоже нельзя… Как пройти это испытание? Это какая-то головоломка, но какая? Чего хочет шепчущая судья?
— Мы попробовали не всё, — сказала Эльза.
— И что я, по-твоему, упустил из вида? — спросил Груб.
— Нужно сказать обелиску правду о том, что думаешь о спутниках. Но сперва нужно изменить о них своё мнение… Это испытание проверяет сплочённость команды, — сказала Эльза.
— Не думаю, что всё так просто. Обелиск спрашивает, могу ли я пожертвовать вами для достижения цели. Любой другой ответ будет ложью… Сколько бы времени мы не провели вместе и как бы вы не стали для меня важны, мой ответ не изменится. Я бы предположил, что нужно заставить всех остальных сдаться и покинуть игру. Оставшись в одиночестве, не нужно будет доказывать обелиску сплочённость команды. Но если бы смысл был в жертве соратников ради собственных интересов, обелиск не убил бы меня в прошлый раз.
— Тогда я предлагаю тебе просто сдаться и не мешать нам! — воскликнула Мария.
— Это было бы разумным решением. К несчастью для вас двоих, я не стану жертвовать собственной выгодой ради вас. Я намерен пройти все испытания, заслужить благосклонность шепчущей, и получить награду, а не наказание. Не вижу ничего более ценного, что вы могли бы мне предложить взамен.
— Иначе у нас бы вообще не было текущей проблемы… — вздохнула Мария.
«Два пути… Либо мы будем ходить по кругу, по