– Ты… ты ненормальный! Ты просто сумасшедший! Все, у меня микроинфаркт. Я пошел. А ты за мной не ходи. Мне полечиться надо.
– Какие мы нежные. Инфаркт у него, – проворчал я. – Где твое гостеприимство?
– Да ты вообще тут не должен быть. Какое гостеприимство? Ты нарушаешь все правила. Что после этого будет? Как твое вмешательство отразится на будущем? Ты вот знаешь? – Он поднял удочку и тут же в сердцах бросил ее на берег.
– Знаю! – огрызнулся я.
– Знает он. Что ты можешь знать, непоседа?
– Знаю, что хуже, чем есть, уже не будет.
Дракон потоптался и, начиная успокаиваться, присел. Кинул взгляд на удочку, махнул рукой. Нашел свою шляпу и нацепил на себя.
– Если ты такой всезнайка, то скажи мне, зачем ты без разведки бросился за девушкой. Почему не нанял караван, охрану?
– Не знаю, Лиан. Не думал об этом. Просто отправился, и все. Зато у меня есть преимущество.
– Какое такое преимущество? – Дракон умостился и бросил на меня косой взгляд.
– Я двигаюсь быстро.
– Да уж! – воскликнул Лиан. – Так быстро, что прорвал материю и вывалился в четвертый слой. Ты просто ненормальный! Я тебя даже жрать не буду, когда ты останешься без энергии.
– Это почему? – Мне стало откровенно обидно. – Что за пренебрежение?
– Это не пренебрежение, это, студент, осторожность. Я боюсь заразиться твоей глупостью.
Я не стал спорить с ним, поднял удочку, пожелал червя, насадил его на крючок, поплевал и закинул леску. Хороший способ успокоиться и привести мысли в порядок. Я молчал, дракон молчал. У меня клюнуло, я резко подсек, и на солнце сверкнул серебристой чешуей большой окунь с красными плавниками. Дракон вскочил и возбужденно забегал по берегу.
– Осторожно! Осторожно! – кричал он. – Не дай сорваться!
Я притащил окуня и снял с крючка. Недолго думая закинул в сумку.
– Ты на что ловишь? – Лиан сунул нос в мою сумку и стал принюхиваться.
– На червя. А ты на что?
– Я на кашу.
– Зря. Здесь рыба зажравшаяся, на кашу плохо идет. – Я снова поплевал на червяка и насадил на крючок. Хотел закинуть леску и уставился на Шизу.
Та заметила меня, секунду смотрела широко раскрытыми глазами, а следом меня накрыла темнота. Пришел я в себя от завывания ветра. Голова трещала, как будто ее раскололи надвое. Я недоуменно заморгал:
– Что произошло?
– Не смей приходить сюда, когда захочешь. – Строгий голос Шизы бил набатом, вызывая мучительные спазмы.
– Звери, вы что творите? Зачем бить по голове, можно просто сказать: уходи.
– Мы сейчас тебя полечим, а ты пойми, однажды ты потеряешь дорогу назад и мы все умрем. Только такой выход позволяет тебе прийти в себя. Твой дух может не пожелать покинуть оазис и способен потерять память. Он принимает все, что в твоем сознании, за реальность. Понимаешь?
– Нет, не понимаю, – морщась от боли, огрызнулся я. – Я хожу по твоему приглашению и не теряюсь, а когда прихожу сам, вы бьете меня по голове и говорите: так надо. Я так не играю. Реальность не реальность, чушь какая-то.
– Я не могу тебе всего рассказать. Просто поверь.
Она замолчала. Я уже стал успокаиваться, когда Шиза вновь заговорила. Ее слова отзывались болью в голове, и мне приходилось терпеть.
– Я знаю, куда нужно идти. Мы неожиданно оказались на четвертом слое. Буря скоро закончится, и тронемся.
– Ладно, – согласился я. – Как погуляла?
– Я не гуляла. Я искала выход. – Голос Шизы звучал приподнято. – Инферно буквально создан для меня. Я здесь себя чувствую полноценной. Что? – спросила она, явно отвлекшись на кого-то третьего. – Хорошо. Лиан спрашивает, где брать червяков.
– Это же он меня треснул по голове?
Шиза промолчала. Впрочем, я и без нее знал, кто так невежливо выпроводил меня из моего же сознания.
– Передай, пусть поищет у себя в башке. И не мешайте, я буду лечиться.
Буря бушевала двое суток. Все это время я лежал под камнем. Меня засыпало, и пришлось уйти в спячку. Проснулся я от голосов, которые раздавались рядом. Грубые рубленые фразы.
– Я тебе, Чингур, говорил, что рано сюда приходить, караванов еще не было.
– Ты глуп. Когда прибудут караваны, их будут грабить совсем другие. А так мы подождем и возьмем нашу долю.
– О-о-о… – протянул второй голос.
Я стал вылезать из-под кучи песка. Высунул голову и осмотрелся. На меня уставились два лохматых демона. Крепкие тела, перетянутые кожаными ремнями, красные глаза и бородатые морды.
– Привет, черти! – улыбнулся я.
Демоны подскочили словно ужаленные и опрометью бросились к стоявшим неподалеку двум ящерам-тираннозаврам размером с большую лошадь. Они вскочили на своих «коней» и, крича: «Чукакабра! Чукакабра!» – умчались вдаль.
Отряхнувшись от пыли, я потрусил следом. Небо открылось голубизной. Местное светило прогревало землю и меня. Вокруг не было ни одного кусточка или дерева, только холмы и каменистая пустыня. Как они тут живут? Что пьют? Что жрут? Может, тут есть оазисы?
Я двигался, не останавливаясь, до заката. Изредка видел вдали одиноких всадников, а затем напоролся на отряд, который заметил меня и сменил направление. Разойдясь веером, они погнали своих ящеров по мою душу. Понимая, что сражаться с ними мне не с руки, я увеличил скорость и побежал быстрее их двуногих лошадок. Яростно крича и, видимо, проклиная меня, они стали отставать. Затем крики прекратились и погоня исчезла. Я было обрадовался и снизил темп. В магическом фоне творилось что-то странное. Способность применять магию то появлялась, то исчезала. Анализировать и разбирать этот парадокс будут слои сознания, а потом, как всегда, выдадут мне готовый результат.
Неожиданно над моей головой, заслонив заходящее светило, пронеслась большая тень. Я посмотрел вверх и обмер. На фоне темно-голубого неба, высоко вверху и впереди, медленно взмахивая огромными кожистыми крыльями, летел настоящий дракон. Как в сказке. Или как на площади в Азанаре, только раза в три больше. Тот, видимо, был еще детеныш. Дракон поднялся выше, сделал разворот и стал, стремительно пикируя, спускаться, метя в меня. Он вытянул длинную шею, сложил крылья и шел в атаку, как утка, которая ныряет в озеро за рыбкой.
– Магия работает. Применяй быстрее, – подстегнула меня Шиза. Недолго думая я зарядил в дракона очередь «сосулек», обычно этого хватало, чтобы охладить пыл любого нападающего, но не тут-то было. Ледяные иглы, усиленные магией крови, врезались в «птаху» и разбились о голову. Нанесли они вред ящерице или нет, понять было невозможно. Но несколько «сосулек», пролетевших мимо головы, попали в раскрывающиеся для торможения крылья и повредили правое крыло. Тварь обиженно взревела и выдохнула в меня струю огня. Я даже испуганно вскрикнул, так как не ожидал такого поворота, и прибавил ходу. Струя пламени с гулом обожгла землю за моей спиной. Я вскрикнул еще громче, почувствовав острую боль в пятой точке, а скорее, еще и от неожиданности. Я привык, что Лиан защищал мое тело, а тут так припекло, что я подпрыгнул на ходу и помчался еще быстрее.
– Шиза, давай!.. Выбрасывай меня в боевой режим! – задыхаясь, орал я, не надеясь, что та услышит мои мельтешащие мысли и разберется в них. Тут были и послания Лиану. – Гад ловит рыбу и забыл про меня. Как бить по башке, то он первый. У-у, как больно! Чтоб ты сдох три раза! – это уже летающему дракону. – Увильнуть! Увильнуть! – Это указание, что делать дальше.
– Не могу, Ирри! Магия то действует, то нет. Я не могу уловить систему. Кто-то ее периодически блокирует. Мешает хаос. Беги быстрее.
– Да… Ху! Ху! – выдыхал я горячий воздух, надрывая легкие и трахею. – К дьяволу систему. Я скоро задохнусь!
На ходу попробовал выстрелить еще раз в дракона, но безрезультатно. Дракон медленно развернулся, сделав огромный круг над землей, и стал набирать высоту. Свернув в другую сторону, я помчался к высоким холмам. Ледяные иглы, повредив крыло, замедлили дракона и дали мне фору. Но и дракон, обидевшись, избрал меня своей добычей и не желал выпускать. Меж тем зад мой горел как намазанный горчицей. В чем дело, я не знал, а разбираться времени не было. Местный юнкерс заходил на новую атаку.
– Врешь, фашист, не возьмешь! – пришли мне на память слова из какого-то фильма. Увидев, как надулся зоб летающей ящерицы, я вильнул в сторону.
Струя огня ударилась далеко от меня, и промахнувшийся дракон в ярости взревел.
– Что, съел, ящерица-летунья! – прокричал я вслед дракону, который повернулся ко мне хвостом, удаляясь, чтобы набрать высоту, и тяжело взмахивая поврежденными крыльями.
Я попробовал сформировать огромный фаербол, и у меня получилось. Пользуясь медлительностью дракона, с мстительным воодушевлением запустил ему его под хвост. Такой подлянки он от меня не ожидал. Огненный шар врезался в широкий зад и взорвался, огромная вспышка затмила полнеба. Дракон был подброшен вверх. Завизжал как поросенок и кубарем полетел к земле. Отдельно, нарезая спирали, падал хвост. Во мне запели трубы удовлетворенной кровной мести. Я снова поменял направление и помчался к месту падения «огнеметчика».
Дракон, рухнув, переломал себе кости. Он не двигался, только, порыкивая, следил за мной злобным взглядом.
– Что, морда, получил? – мстительно прокричал я. – Теперь будешь знать, как обижать маленьких! Запомни, тварь! Рожденный ползать летать не должен. – На его глазах сформировал два черных клинка, причем у меня получилось это на третий раз, и запрыгнул твари на спину. Станцевал чечетку. Не мог удержаться. И стал добивать гада. Один клинок с размаху вонзил в голову, другим ударил по шее. Пятью ударами отрубил голову и победно закричал – Ииа-ии-ха!
Только потом увидел, что стою в окружении всадников на динозаврах. Один из них показывал на меня копьем и твердил:
– Чукакабра! Чукакабра!
– Да сам ты, шото, чукакабра, – огрызнулся я и спрыгнул с туши.
Я вошел в раж. Бег и схватка с драконом разогнали мне кровь. Адреналин зашкаливал. Впервые за долгие месяцы я сражался за свою жизнь, не имея преимуществ. С одной стороны, это было крайне опасно, с другой – наполняло меня восторгом победы.