Примечательно, что бронепоезд, о котором идет речь в последнем отрывке из воспоминаний Ревякина – это знаменитый бронепоезд № 10 им. Розы Люксембург, командиром которого он являлся на тот момент, продолжая командовать и всей бригадой.
Бронепоезд № 10 им. Розы Люксембург был изготовлен в Брянске весной 1918 г. Тогда он получил название «Им. Брянского Совдепа» и участвовал в боях с белочехами под Самарой, Симбирском и в районе Пензы. В конце 1918 г. был поврежден и отправлен для ремонта на Сормовский завод в Н. Новгороде. В январе 1919 г. бронепоезд вышел из ремонта и получил новое название – «Им. Розы Люксембург». Был отправлен на Восточный фронт на борьбу с Колчаком, где весной 1919 г. участвовал в составе Пензенской дивизии 5 армии во взятии Бугульмы, Златоуста и Челябинска. В октябре 1919 г. бронепоезд № 10 убыл в распоряжение Туркестанского фронта, где под командованием П.Т. Чаплыгина принимал активное участие в боях с басмачами Мадамин-бека. На Ферганском фронте в июле 1920 года атаковал и захватил крепость Кермене, участвовал в Бухарской операции. В 1924 году был переформирован и оставался в составе Среднеазиатского Военного Округа вплоть до начала Великой Отечественной войны. В январе 1942 года бронепоезд был отправлен из Ашхабада в Москву, вновь переформирован и отправлен на Брянский фронт в составе 10 дивизиона бронепоездов.
Бригада бронепоездов под командованием Ревякина принимала участие в Бухарской операции Красной армии, которая проводилась 28 августа по 2 сентября 1920 г., однако, к сожалению, подробных воспоминаний об этом событии Константин Петрович не оставил. Это связано с тем, что непосредственно в штурме Бухары Ревякин не участвовал, находясь со своим бронепоездом в резерве, на ст. Каган.
Несмотря на все усилия Бухарского эмира сохранить нейтралитет и разрешить противоречия дипломатическим путем – избежать войны с Советской Россией уже было невозможно. Конечно, эмир не мог питать никаких симпатий к Советскому Туркестану, особенно после Колесовского похода, и в период британской интервенции сам был готов развязать войну, но уже с конца 1919 г. он об этом даже не помышлял. Правительство Туркестанской республики, опираясь на авторитет М.В. Фрунзе, приняло решение об установлении Советской власти в Бухаре. Однако требовался формальный повод для начала военных действий. В Чарджуе 16 августа был проведен курултай бухарской компартии, на котором делегаты приняли резолюцию о подготовке вооруженного восстания. Далее события развивались стремительно. Уже через насколько дней в ряде городов эмирата начались вооруженные выступления местных большевиков, которые 23 августа обратились за помощью к правительству Туркестана и Советской России. Решение об оказании помощи бухарской революции было принято 25 августа на заседании Туркомиссии и Туркбюро ЦК РКП (б) и Реввоенсовета Туркфронта. Через три дня Фрунзе подписывает приказ войскам Туркестанского фронта о выступлении «на помощь бухарскому народу в его борьбе с деспотией бухарского самодержца».
Войска, которыми располагал М.В. Фрунзе, насчитывали около 7 тысяч пехотинцев и 2,5 тысячи кавалерии и включали в себя 35 легких и 5 тяжелых орудий, 230 пулеметов, десять бронеавтомобилей, пять бронепоездов и авиагруппу из 11 самолетов.
Регулярная армия эмира насчитывала 8 725 штыков, 7 500 сабель, 23 орудия и 12 пулеметов, однако внутри Бухары располагалась лишь ее часть. Артиллерия большей частью была представлена старинными гладкоствольными чугунными пушками, стрелявшими чугунными или каменными ядрами. Сам город был обнесен крепостной глинобитной стеной высотою в 11 м, с толщиной основания до 8 м. Стена имела одиннадцать пар кирпичных башен, защищавших ворота. В верхней части стен были сделаны бойницы.
Для осуществления Бухарской операции войска Красной армии были разделены на четыре группы – Чарджуйскую, Каттакурганскую, Кагансккую и Самаркандскую.
Основная задача по овладению столицей эмирата – городом Старая Бухара была возложена на Каганскую группу под командованием И.П. Белова, прибывшего с Семиреченского фронта. Ему была поставлена задача – атаковать Старую Бухару, преграждая бронепоездами отход противника к югу от железной дороги. В ночь на 28 августа войска Каганской группы вышли на исходные позиции. Одновременно отрядами Чарджуйской группы при поддержке бухарских красногвардейцев был захвачен г. Старый Чар-джуй, после чего они двинулись для захвата переправы через Амударью и города Кара-Куль.
Каганская группа перешла в наступление со ст. Каган в ночь на 29 августа. Она наступала двумя колоннами. В состав правой (восточной) входили: 10-й и 12-й стрелковые татарские полки, 1-й кавалерийский полк, 4 орудия, отряд бронеавтомобилей, бронепоезд № 28. Эта колонна наступала вдоль шоссе и железной дороги на юго-восточную часть городской стены, где находились Каршинские ворота.
Левая колонна (западная) под командованием В. Г. Клементьева в составе 1-го Восточного мусульманского полка, стрелкового и кавалерийского полков, отряда особого назначения с двумя легкими орудиями при поддержке бронепоезда № 23 и двух броневиков выступила по железной дороге в 3 часа утра и высадилась в районе кишлака Мангыт в 14 км от ст. Каган. Перед ней была поставлена задача овладения Каракульскими воротами, расположенными с юго-западной стороны. Бронепоезд № 23 был поставлен на левом фланге с целью содействовать артиллерийским огнем продвижению частей и обеспечить фланг по линии железной дороги. Развернутая на позициях артиллерийская группа, куда входила и Кушкинская тяжелая батарея, начала массированный обстрел крепости. Одновременно пошли в атаку на предместья города пехотные и кавалерийские части. Местность, где наступали красные части, представляла собой россыпь кишлаков, кладбищ, садов, загородных дворцов знати, пересеченную многочисленными арыками, глинобитными стенами, виноградниками и прудами. Все это крайне затрудняло как дальнейшее продвижение, так и просто видимость. В первый день наступления красным удалось приблизиться и выйти на ближние подступы к городу. Около 10 часов утра передовая цепь Отдельного стрелкового полка ворвалась вслед за отступающим противником в крепость через Шах-Джалялские ворота, но была выбита оттуда контрударом противника. Одновременно бухарцы ввели в бой кавалерийские части, которые стали теснить бойцов Восточного мусульманского полка. С наступлением вечера красные войска отошли на исходные позиции. На рассвете 30 августа наступление на Бухару возобновилось. Противник обстреливал атакующих красноармейцев из бойниц, с крыш высоких зданий и минаретов, расположенных около стен крепости. Войска несли тяжелые потери. Фрунзе вызвал на помощь части Чарджуйской группы, объединив ее с Каганской под общим командованием Г. В. Зиновьева (И.П. Белов стал его заместителем). К вечеру к городу выдвинулись части 1-й армии и сводная бригада курсантов Ташкентских командных курсов. Был отдан приказ о бомбардировке города с воздуха.
В течение дня 31 августа была произведена перегруппировка с целью сосредоточения главного удара правой колонны в направлении Каршинских ворот. В состав правой колонны вошли: 5-й, 10-й и 12-й туркестанские стрелковые полки, 4-й кавалерийский полк, бронепоезд № 28 с десантным отрядом, 53-й автобронеотряд, Кушкинская тяжелая батарея и батарея легкого артдивизиона. Бронепоезду удалось подойти к городскому вокзалу, он высадил десант и открыл огонь по воротам и бойницам. Вечером в расположение красных войск вышел парламентер (бухарский полковник) от эмира с предложением начать переговоры о сдаче города, однако Г. В. Зиновьев, не желая давать противнику передышку, от переговоров отказался, парламентер был взят в заложники. В течение ночи красным саперам удалось заложить фугас весом около 800 кг под городские стены. Этой же ночью из города бежал эмир Сейид-Алим-хан с приближенными сановниками и отрядом охраны в 400 всадников в направлении Гидждувана.
Утром 1 сентября был взорван фрагмент стены рядом с Каршинскими воротами. Через пролом в город ворвались всадники 1-го Туркестанского кавалерийского полка. Одновременно напротив Каршинских ворот под прикрытием броневика Гарфорд на прямую наводку выкатили тяжелое орудие, после чего ворота удалось пробить. Через них в город вступают части 12 полка и отдельного стрелкового полка. Во время боя за ворота получил ранение командир колонны В. Г. Клементьев. Бой закипел на узких средневековых улочках Бухары. Дальнейшему продвижению красных войск мешало не только упорное сопротивление противника, но и многочисленные пожары, пылавшие во всех частях города, вызванные непрерывным артобстрелом и бомбардировками.
На следующий день красные продолжают продвигаться к центру Бухары и к Арку, средневековой цитадели, расположенной на отдельном холме. В 9 часов 30 мин. 10-й стрелковый и 3-й мусульманский полки врываются в цитадель. Над дворцом эмира водружают красное знамя. Во дворе цитадели и во дворце эмира были разбросаны громадные ценности – следы поспешного бегства: золотое и серебряное старинное оружие, предметы обихода, посуда, драгоценные камни. Многие бойцы поддались искушению и начали растаскивать сокровища. Вследствие этого, начались массовые грабежи, перекинувшиеся на остальную часть города, которые удалось остановить большими усилиями. По результатам пятидневных боев значительная часть Старой Бухары была разрушена, бушевавшие пожары удалось погасить только 6 сентября. В огне сгорели колоссальные ценности, запасы продовольствия, товары, предметы искусства, накопленные в Бухаре за тысячелетнюю историю. Официальные цифры потерь Красной Армии во время Бухарской операции остаются неизвестны, по оценкам историков они могут составлять от 1 до 2 тыс. человек. Потери со стороны войск эмира и гражданского населения Бухары оцениваются в 2–3 раза больше (по мнению современных узбекских историков, они составляют 5–6 тысяч).