— Шевелись, — прервал его Аргел Тал.
Дьякон, сдерживая слезы, выполнил приказ. Но как только он сдвинулся с места, в воздухе распространился едкий животный запах, заглушивший запах пота и кислое дыхание перепуганных жрецов.
— Сэр, — Торгал не стал говорить вслух, а переключился на вокс-связь, — жрец обмочил свои одеяния.
Аргел Тал сердито заворчал и, приподняв Кирену, перенес ее через теплую лужицу на деревянной ступени.
Оставшиеся жрецы разбежались, и воины со своей подопечной поднялись по широкой винтовой лестнице.
— Входите, — раздался голос.
Аргел Тал не убрал мечи в ножны. Он первым вошел в обсерваторию примарха, которая теперь превратилась в каменную платформу, открытую ночному бризу. На полу в беспорядке валялись пергаментные свитки и книги, ветерок мягко покачивал их и переворачивал страницы.
Примарх стоял на краю платформы и смотрел на город. На обнаженной татуированной голове не было видно никаких ран, и на серо-белом одеянии иерарха Завета не выступило ни капельки крови.
— Сэр? — окликнул его Аргел Тал. — Что здесь произошло?
Лоргар медленно повернулся. На его лице мелькнуло мгновенное замешательство, как будто примарх ожидал увидеть кого-то другого.
— Аргел Тал, — громко произнес он, — капитан Седьмой штурмовой роты, младший командир братства Зубчатого Солнца.
— Да, мой лорд. Это я.
— Приветствую, сын мой.
Капитан, говоря, постарался скрыть свое волнение:
— Сэр, вокс-сеть перегружена. Могу я проинформировать легион, что все в порядке?
— А почему должно быть иначе? — спросил примарх, все еще сохраняя на лице следы растерянности.
— Взрыв, сэр, — ответил Аргел Тал. — Девять минут назад. — Он обвел рукой остатки обсерватории. — Купол, — с запинкой добавил капитан.
— А-а. — Лоргар улыбнулся. Улыбка получилась великодушной и подкупающей, словно он приглашал посмеяться и остальных. — Мне придется поговорить с братом относительно методов телепортации в хрупких сооружениях. Капитан, ты намерен меня убить?
Аргел Тал опустил мечи, только сейчас осознав, что держал их словно перед боем.
— Прости, мой лорд.
Лоргар рассмеялся, окончательно избавившись от рассеянности.
— Пожалуйста, извести легион о том, что все в порядке, и передай мои извинения за то, что я не сделал это сам. Я слишком глубоко задумался.
Из темноты ночи с воем двигателей вынырнули два истребителя и пронеслись рядом с башней. Порыв ветра сбросил вниз оставшиеся свитки, а лучи прожекторов уперлись в платформу, осветив примарха и Аргел Тала с его спутниками.
Капитан моргнул в сторону горящей руны на ретинальном дисплее.
— Говорит Седьмой капитан. Отбой, отбой. Ложная тревога.
Лучи прожекторов погасли, и башня погрузилась во тьму.
— Как прикажешь, — ответил Аргел Талу один из пилотов. — Операция отменяется.
Лоргар проводил взглядом корабли, возвращавшиеся на свои посадочные площадки на окраине города. Весь воздушный флот и даже военные патрули легиона базировались в пустыне, за пределами города. Варадеш больше не будет осквернен войной. Никогда. Хватит и гражданской войны, сокрушившей Старую Веру и обеспечившей власть Лоргара над всей планетой много лет назад.
— Мой лорд, — отважился подать голос Аргел Тал. — Мой лорд, ты хотел увидеть Кирену, уроженку Монархии.
Лоргар как будто впервые заметил присутствие спутников капитана. Его лицо осветилось приветливой улыбкой, и примарх шагнул им навстречу.
— Я как раз размышлял, капитан, не забыл ли я вас поблагодарить.
Аргел Тал убрал мечи в ножны и снял шлем. Теплый ветерок приятно овевал лицо и вспотевшую шею.
— Поблагодарить меня, мой лорд?
— Да. — Примарх кивнул. — Разве не ты и не твой капеллан подняли меня из праха идеального города и поставили на ноги?
— Да, мой лорд. Это были мы. Но при всем уважении я не думал, что ты об этом вспомнишь.
— Кор Фаэрон притворился, что не запомнил ваши имена. У старика странное представление о юморе. Но я очень хорошо запомнил этот момент и благодарен вам. Вскоре я отдам распоряжение, чтобы моя признательность была выражена в более существенной форме.
— Нет, мой лорд… — запротестовал Ксафен.
— В этом нет необходимости, повелитель… — подхватил Аргел Тал.
Лоргар поднял руку, отметая их возражения:
— Ах, не надо напрасно скромничать. Ну а это, должно быть, и есть Блаженная Леди. Подойди, дитя мое.
Торгал и Малнор, вставшие на колени в присутствии своего повелителя, поднялись и подвели Кирену.
Перед лицом примарха большинство смертных ощущали глубочайшую растерянность. Перед ними представало физическое воплощение величия. Биологические манипуляции, изменение свойств плоти и генетические преобразования, применяемые при появлении на свет каждого из сынов Императора, были уникальными и неповторимыми процессами, основы которых хранились в невероятной секретности. Даже если какое-то разумное существо и смогло бы проникнуть в лаборатории-инкубаторы, ему не удалось бы понять, что в них происходит. Каждая частица в телах примархов была создана с особой тщательностью — выверена на квантовом уровне, чтобы соответствовать общему замыслу. Процесс опирался на научные исследования, принципы алхимии и психическое колдовство, но вместе с тем намного превосходил пределы каждой из этих отраслей знаний.
В присутствии примархов людей настигали апоплексические удары и сердечные приступы. Почти все, за редким исключением, падали на колени, многие беспричинно плакали, сами того не сознавая.
Кирена же стояла на том месте, где ее остановили, и улыбалась Лоргару. Улыбалась прямо ему в лицо.
— Приветствую тебя, Блаженная Леди, — с усмешкой сказал сын бога.
Голова Кирены находилась примерно на уровне его пояса.
— Я… Я вижу тебя. — Она почти смеялась от радости. — Я вижу твою улыбку.
Лоргар заметил, что его воины подошли ближе, намереваясь удостовериться, что ее зрение вернулось. Он остановил их взмахом руки и покачал головой.
Аргел Тал. Голос примарха послышался в мозгу капитана свистящим шепотом.
Несмотря на генетическую связь между ними, подобное общение было неприятно — словно в мозг проникала холодная игла. Капитан ощутил, как напряглись его мускулы, а оба сердца забились быстрее.
Несущий Слово кивнул, надеясь, что повелитель не заметил его неловкости, хотя знал наверняка, что примарх все понял.
Мне говорили, что на Кхуре ей пришлось нелегко. Голос примарха снова зазвучал у него в голове.
Несущий Слово еще раз кивнул.
Что за существо человек? В негромком шепоте Лоргара прошелестел вздох. Большую часть своей жизни он тратит на то, чтобы добиться превосходства над окружающими.
Аргел Тал, ободренный дружеским тоном, каким сегодня говорил примарх, приложил кончики пальцев к нижним векам, сначала с одной стороны, потом с другой.
Нет. Неслышимый голос Лоргара окрасился искренним чувством. Она не может меня видеть. Она чувствует мою ауру, а ее мозг ошибочно принимает это за изображение. Ее глаза все еще мертвы. И навсегда останутся такими. Испепеляющая ярость Жиллимана навсегда лишила ее зрения.
Весь этот разговор занял время, требуемое для трех ударов двух сердец Аргел Тала. При этом Лоргар даже не взглянул в его сторону.
— Да, — произнес примарх, обращаясь к Кирене, и опустился на одно колено.
Теперь их лица оказались почти на одном уровне. Ее невидящий взгляд последовал за его движением, и Лоргар улыбнулся, заметив, как действует на женщину его присутствие.
— Да, — повторил он. — Ты можешь меня видеть.
— Я вижу тебя ясно, как само солнце, — прошептала Кирена, неожиданно заплакав. — Я вижу золото, золото и золото.
Рука, размером с ее голову, с призрачной легкостью коснулась лица девушки, огромные пальцы скользнули по щекам, смахивая слезы. Из груди Кирены вырвался невольный вздох — нечто среднее между рыданием и смехом.
— Кирена. — Голос Лоргара звучал в ее ушах гулкими раскатами. — Мне говорили, что для моих воинов ты стала своего рода талисманом. Счастливым амулетом, если угодно.
— Я не знаю об этом, мой повелитель.
— Я не повелитель тебе. — Лоргар легонько провел рукой по ее лицу, касаясь кончиками пальцев ее носа, скул, подбородка. Как будто он сам был слепым и должен был ощупать лицо, чтобы составить себе представление о нем. — Твоя жизнь принадлежит тебе, а не мне и не кому-то другому.
Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова из-за слез, заливающих сияющее лицо.
— Кирена, тебе известно, почему я хотел тебя видеть?
— Нет, — задыхаясь, вымолвила она.
— Я хочу тебя кое о чем попросить. Об одолжении, которое только ты можешь мне оказать.
— Все, что угодно, — выдохнула она. — Все.
— Ты даруешь мне прощение? — спросил примарх. Он взял ее руку в свои ладони, и золотые пальцы полностью скрыли ее миниатюрную кисть. — Простишь ли ты меня за то, что я сделал с твоим миром, с идеальным городом и с твоими драгоценными глазами?
Она кивнула, отвернувшись от золотого света, воспринимаемого только ее мозгом.
Лоргар поцеловал ее пальцы, едва коснувшись кожи губами.
— Благодарю тебя, Блаженная Леди. После твоих слов моей душе стало намного легче.
Он выпустил ее руку и поднялся, чтобы отойти.
— Погоди, — попросила она. — Разреши служить тебе. Разреши служить твоему легиону. Прошу тебя.
Аргел Тал подавил дрожь. Слова Кирены были до боли похожи на те, что он сам произнес при первой встрече с примархом. Как удивительно, что прошлое с невероятной отчетливостью проявляется в настоящем.
— Тебе известно, кто такой исповедник? — спросил Лоргар. — На Кхуре было нечто подобное?
— Да, мой лорд, — запинаясь, ответила Кирена. Она еще не полностью овладела своим голосом. — Они называли себя Слушателями, выслушивали наши прегрешения и прощали их.
— Точно, — со смехом сказал Лоргар. — Кирена Валантион из Монархии, твоя жизнь принадлежит только тебе. Но если ты хочешь остаться с моими воинами и странствовать среди звезд, эта роль подходит тебе идеально. Ты выслушала о моих грехах и простила их. Готова ли ты сделать то же самое для моих сынов?