(Доречевое развитие ребенка)
Мы с вами знаем, что речь – психофизиологическая функция человека, обеспечивающая возможность общения посредством звуков, знаков, символов. Подобно тому, как умение передвигаться в пространстве и осуществлять предметные действия раскрывают для ребенка мир вещей, освоение языка вводит его в мир людей. Это факт очевидный, и с ним нельзя не согласиться. Однако у языка есть еще одна, глобальная по масштабам, задача – с помощью речевых сигналов накапливать и передавать последующим поколениям приобретенный опыт и знания, что в целом обеспечивает преемственность человеческой культуры.
Принято выделять внешнюю речь (устная, вокальная, письменная и знаковая) и внутреннюю речь, связанную с процессом мышления. Процесс совершенствования речевых способностей затрагивает развитие различных сторон речи: лексической (расширение словарного состава речи); интонационно-эмоциональной (внешнее экспрессивно-эмоциональное проявление речи) и семантической (возможность понимания смысла речевых высказываний).
Речь выполняет целый ряд важных функций: коммуникативную (использование ее как средства общения), регулирующую (использование ее в качестве средства регуляции собственных произвольных действий и регуляции поведения другого индивида), программирующую (построение программы речевого высказывания и программирование грамматической структуры предложения) и познавательную функцию, которая тесно связана с коммуникативной, поскольку благодаря общению с другими людьми человек расширяет свои познания о мире.
Речь позволяет представить мир в более символической, абстрактной форме, обеспечивает возможность классификации объектов, отнесения их к различным категориям – а стало быть, в рамках развития речевой функции идет развитие и интеллектуальной сферы человека. С познавательной функцией, в свою очередь, связана и семантическая функция (определение смысла слов и приобретение способности понимания обобщенных значений слов).
Становление речи – процесс не только сложный, многокомпонентный, но и достаточно долгий. Как и любая другая функциональная система, речь имеет свои критические и сенситивные периоды становления.
Как правило, когда говорят о речи, в качестве особо чувствительного периода выделяют период раннего детства (от 1 до 3 лет).
Действительно, как показывают многие факты, если в этот период ребенок будет лишен нормальной языковой среды общения, то речь в дальнейшем не разовьется. И это понятно, поскольку, как мы говорили в прошлый раз, приток внешней средовой информации запускает важнейший процесс ветвления дендритов нервных клеток, в результате которого образуется достаточное количество необходимых связей, запускает он и процесс синаптогенеза.
Если взять речевые зоны мозга, то отсутствие в сенситивный период формирования речи нормальной и адекватной языковой среды (например, в случае детей-маугли, когда в качестве средств общения использовались другие видоспецифические сигналы) приведет к тому, что связи-то образуются, даже в этих условиях, но формирование «речевой» системы мозга идет по «неречевому» пути, который отражает действительно неречевое окружение ребенка, и тем самым как бы закрывают речевую систему от дальнейшего влияния собственно речевых сигналов.
Поэтому период от 1 до 3 лет (и даже более – от рождения до 3 лет) правильнее было бы назватькритическим периодомв развитии речевой функции человека.
В пользу этого говорят многочисленные факты. Дети, живущие вне человеческого общества, вернувшись к людям, практически не имеют шансов жить полноценной жизнью среди людей. Если ребенок был отделен от человеческого общения в самом раннем детстве, то у него очень мало шансов освоить человеческую речь. Если же ребенок уже владел речью, то прогноз заговорить на человеческом языке после возвращения в сообщество у него более благоприятен.
История знает несколько примеров детей-маугли, которые не воспитывались среди людей, но могли вернуться к жизни в человеческом обществе. Одним из самых известных является случай во французской провинции Авейрон, где в 1800 году был найден ребенок, способный только рычать по-звериному. Мальчик стал жить в семье, где его обучали поведению в обществе людей и речи. В итоге он научился понимать написанные специально для него на карточках слова (ведь за понимание написанных слов у нас отвечает правое полушарие), но говорить он так и не научился, поскольку левое полушарие уже было невосприимчивым к речевым сигналам.
Еще один пример. В 1970 году в США был обнаружен «дикий» ребенок – девочка Дженни 13,5 лет, которую изверг-отец содержал в запертой комнате с полуторагодовалого возраста. Не имея с раннего возраста полноценного речевого общения, девочка за 12 лет пребывания в «одиночной камере» так и осталась на уровне речевого развития двухлетнего ребенка, но после длительного обучения все-таки научилась говорить, играть с другими детьми в игры, которые требовали использования языковых средств общения.
Изучая подобные примеры, ученые пришли к выводу, что возможность овладения человеком речевой культурой есть лишь у тех детей, которые смогли вернуться в человеческое общество не позднее 12 – 13 лет. Это связано, прежде всего, с такой проблемой, как латерализация мозга. Дело в том, что речевые центры у правшей находятся в левом полушарии мозга, однако этот процесс «лингвистической» латерализации мозга занимает достаточно длительный период – вплоть до 12 – 13 лет. Именно в период полового созревания латерализация мозга в отношении речевых функций становится достаточно стабильной и устойчивой.
Мозг же ребенка раннего возраста еще недостаточно специализирован, и это обусловливает его чрезвычайную пластичность: например, если в раннем возрасте произошло повреждение речевых зон левого полушария, реализацию лингвистических функций берет на себя правое полушарие (как в приведенном выше примере из жизни французского малыша, когда правое полушарие в трудную минуту «подставило свое плечо» и обеспечило возможность образно-символического общения через написанное слово).
После же прохождения человеком подросткового (пубертатного) периода заканчивается и сенситивный период развития речевой функции, что делает невозможным подобный перенос функций с одного полушария на другое – мозг становится уже полностью специализированным, в том числе и в отношении языка.
Лингвистические задатки
Малыши уже на ранних этапах своего развития могут демонстрировать достаточно сложные «лингвистические» задатки. Так, была выявлена способность младенцев различать согласные, включая даже те, которые не используются в языке его ближайшего окружения[53]. Даже для взрослого это весьма трудная задача – а ваш малыш с этим справляется!
Вместе с тем, как показали ученые[54], к 10–12 месяцам данное умение заметно снижается, что связано с влиянием окружающей социальной среды и активным освоением ребенком конкретного языка. Аналогичный процесс проходит и в отношении восприятия гласных звуков, с той лишь разницей, что языковая специализация проявляется здесь еще раньше – после 6–7 месяцев. Однако многие исследования говорят о том, что новорожденные очень рано начинают различать родной для матери язык. Нет ли здесь противоречий?
Уже на самых ранних этапах развития (может быть, в этом сказывается и пренатальный «опыт» организма) мозг младенца способен «улавливать» и запечатлевать ритмико-интонационный строй языка (специфическую мелодику), что и позволяет им различать общий характерный стиль речи.
Исследователи обнаружили еще более удивительный факт[55]. Сама речь взрослых, адресованная младенцам, по многим характеристикам отличается от обычной, употребляемой нами в повседневной жизни – тональность ее значительно выше, она имеет ярко выраженный ритм, в ней присутствуют более растянутые гласные. Указанные особенности характерны для различных языковых культур – мамы русских, немецких, французских, итальянских, японских малышей используют одинаковые приемы в разговоре с ними. Но что интересно: уже с первого месяца жизни малыши отдавали предпочтение именно такой – «инфантилизированной» – речи независимо оттого, на каком языке она звучала!
Показано, что до девяти-десятимесячного возраста это предпочтение сохраняется, если у ребенка есть выбор – слушать настоящую «взрослую» речь или материнский «разговор».
Для становления полноценного человека необходимо стимулировать его языковое развитие. Как это сделать?
Можно «разговорить» ребенка, имитируя произнесенные малышом звуки и их сочетания. Такая беседа на «детском лепете» целесообразна в 3–4 месяца, когда ребенок начинает спонтанно гулить. Другой способ – много говорить: о том, как вы его любите (не улавливая смысл, малыш безошибочно «вытащит» интонацию), комментировать собственные действия, называть предметы, петь песенки, читать стихи. Если вы будете это делать, то быстро обнаружите, что настоящие детские стихи, отвечающие особенностям восприятия ребенка в этом возрасте, встречаются редко. Немногим авторам удается создать то, что входит в «золотой фонд» детской поэзии; здесь максимально высоки требования к ритму, интонациям, сочетаниям звуков.
Вопрос, вокруг которого и до сих пор разгораются научные споры: речь – это врожденная или приобретенная функция? Порой наблюдая за уже активно болтающим малышом, вы можете задуматься: его рано проявляющееся умение правильно говорить, строить фразы, менять падежи и окончания и прочее – это плоды воспитания или реализация каких-то природных задатков?
Те же вопросы возникают и перед учеными. Позиции их разделились: одни считают, что язык выучивается, и главными средствами здесь являются имитация и подкрепление (дети имитируют то, что слышат, а взрослые поощряют, когда они правильно используют грамматику и поправляют, когда они говорят неправильно). Другие полагают, что человек биологически запрограммирован к овладению языком. Одним из наиболее ярких представителей этого лагеря является лингвист Ноам Хомски, который отстаивал теорию врожденных языковых структур. Так, он был убежден, что человек с рождения обладает определенным врожденным механизмом овладения языком, некой универсальной грамматикой, общей для представителей разных языковых групп. В пользу этой теории, отстаивающей существование врожденных языковых способностей, говорило многое. Например, способность глухих детей развивать спонтанные системы жестовой коммуникации, т. е. грамматически правильно и осмысленно общаться при помощи невербальных средств коммуникации.
Сюда же можно отнести и тот факт, что по всему миру дети, примерно в одно и то же время, демонстрируют сходные лингвистические способности, своеобразные лингвистические универсалии: все они лепечут в возрасте от 4 до 6 месяцев, произносят первое слово в 12 – 13 месяцев, начинают комбинировать слова к концу 2-го года, узнают значение многих тысяч слов и конструируют поразительное количество грамматических предложений в 4 – 5 лет. Это дает основание этой группе ученых говорить о том, что овладение языком – биологически запрограммированная деятельность.
Но, как и во всем, нам следует придерживаться правила «золотой середины». Так, наш выдающийся русский психолог Лев Семенович Выготский полагал, что по-своему правы и те и другие ученые, поскольку языковое развитие – это продукт сложного взаимодействия врожденного и приобретенного, природы и воспитания. Мозг человека уже с рождения обладает удивительными потенциальными возможностями в отношении языка. Но только в процессе речевого взаимодействия со взрослыми поступающая лингвистическая информация сказывается на развитии мозга, его специализации, способствуя тем самым не только языковому, но и когнитивному развитию ребенка. В свою очередь, в ходе речевого общения активно реализуется своеобразная модель совместного обучения: развитие все более усложняющихся высказываний маленького ребенка провоцирует взрослых давать все более сложные, развернутые ответы, что в итоге способствует интеллектуальному развитию ребенка.
Родители часто игнорируют очень важную стадию в развитии языка, когда малыш спрашивает: «Что такое?» – и делает это по-разному: гулением «а-а-а», лепетом «а-мам», «э-мем», но всегда с вопросительной интонацией, которую взрослое ухо легко обнаруживает. Известный специалист в области психологии развития Дж. Черч, описывая данную особенность, определил ее как «голод на слова». Ваша задача отвечать. Называйте предмет четко и ясно, не пускаясь в пространные объяснения. Результатом будет знание имен и некоторых названий, которое вы обнаружите позже.
Вырабатываем голос
Таким образом, уже с самого начала ребенок не является безмолвным существом – он достаточно рано начинает использовать свои способности к вокализации в целях общения. Естественно, что звуковая экспрессия начинается у младенца не с первым словом, а с первым криком.
Упоминание о первом крике новорожденного, знаменующем вхождение в мир нового человека, можно встретить еще у древних авторов, которые придавали этому явлению почти мистический смысл. Так, например, в звучании крика новорожденных мальчиков и девочек слышались отзвуки восклицания «О, Адам!» [оа] или «О, Ева!» [ое] – как горестный упрек человеку за его первородный грех. Великий немецкий философ Г. Гегель толковал первый крик ребенка как выражение его высшей природы, его власти над внешним миром. По И. Канту, в первом крике выражается сознание стесненности свободы, невозможности двигаться. Французский историк XIX века Жюль Мишле считал его «гласом души», выражающей таким образом свое отвращение перед покорностью природе. В другом «метафизическом» толковании первый крик выражает протест против того, что дитя призвано к жизни, с ее страданиями и горестями.
Только в начале XX века появились первые физиологические исследования этой реакции как особого проявления жизнедеятельности организма. В настоящее время первый крик новорожденного связывают с рефлекторным запуском многих систем жизнеобеспечения и реакцией на переход ребенка в новую внешнюю среду.
Давно известно, что младенец особым образом реагирует на крик или плач. Так, медицинский персонал хорошо знает по своему нелегкому опыту, что, если среди детишек обнаруживается «крикун», пропало дело, покоя не видать! Плач одного малыша «заводит» всех остальных детей. Мамы близнецов практически никогда не сталкиваются с одним плачущим ребенком. Стоит первому заплакать, как тут же, «в знак солидарности», к нему присоединяется и второй. Эти наблюдения показывают, что уже в начале жизни появляется способность реагировать на некоторые сложные звуковые сигналы, специфические для социального окружения.
С другой стороны, эксперименты американских ученых[56] показали, что, если плачущему малышу дать прослушать запись его собственного плача, он успокаивается и начинает внимательно прислушиваться. Следовательно, он отличает свой сигнал от других. Конечно же, для ученых по-прежнему остается загадкой, по каким критериям определяет свой плач младенец? С нашей точки зрения, это весьма трудная задача – мы по-разному слышим собственный голос, когда говорим сами и когда слышим его «со стороны» (вспомните, как вы не могли узнать свой голос, записанный на магнитофонную ленту).
«Требую внимания!»
Процесс становления речи подчиняется общим для всех детей закономерностям. Активное освоение ребенком речи, как правило, относят ко 2–3-му году жизни, но задолго до того, как ребенок заговорит, начинается развитие этой формы коммуникативной деятельности.
В отношении формирования речевой функции первый год жизни ребенка принято называть доречевым периодом развития, во время которого происходит подготовка к овладению речью. В периоде доречевого развития принято выделять несколько стадий: гуление, лепет (простой лепет, двуслоговый лепет, словесный лепет), первые слова.
Вместе с тем анализ развития речевых способностей младенца позволил ученым выявить одну интересную закономерность: сначала ребенок начинает понимать обращенную к нему человеческую речь, а уж потом появляется возможность говорить самому.
Законы становления речи таковы: понимание ее всегда опережает способность ребенка говорить.
Это хорошо видно уже на самых ранних этапах жизни ребенка. Мы с вами уже говорили о том, что влияние звуковой среды на слуховую систему ребенка начинается еще до рождения. Современные исследования показывают еще находясь в утробе матери, будущий ребенок воспринимает звуки человеческого голоса, выделяя их из всех прочих акустических сигналов среды.
Роль слуховой стимуляции в становлении пренатального «опыта» ребенка очень важна. Речь идет прежде всего о возможности очень раннего (внутриутробного) усвоения / запечатления ребенком ритмовых структур акустических воздействий, исходящих от матери.
Это обеспечивает возможность выделения голоса матери из остальной акустической среды: с первых дней жизни младенец способен отличать голос матери, обращенный к нему, от других голосов.
Во многих исследованиях с помощью объективных методов оценки состояния ребенка (степени угасания ориентировочной реакции: изменение частоты сердечных сокращений, дыхания, регистрация поворотов головы) удалось выявить способность новорожденных различать звуки разной высоты.
Получены удивительные данные, свидетельствующие о ранней способности малышей различать изменения выражения лица и голоса человека, который обращается к нему. Если маму попросить в середине обычного разговора с ребенком внезапно изменить тон (например, заговорить с ним как со взрослым или замолчать) и выражение лица (изобразить, скажем, огорчение), то ребенок тоже изменит свое поведение, заметив это. Как утверждают специалисты, разговор взрослых чрезвычайно важен (вернее, критичен) не только для языкового, но и в целом для интеллектуального развития ребенка.
Четырехмесячным детям было предложено понаблюдать за появлением и исчезновением резиновой игрушки-«пищалки». В зависимости от того, появлялась ли она в тишине либо с собственным звучанием или каким-то комментарием мамы, реакции младенцев различались. Интересно, что только в последнем случае, когда дети могли слышать мамин голос, они улыбались, показывая, что «узнали» предмет; при отсутствии же звукового сопровождения – улыбка отсутствовала, ребенок оставался пассивным. Возможно, в этом случае речь служила активным средством привлечения внимания ребенка к объекту и к действиям взрослого.
Новорожденные обнаруживают удивительные способности в восприятии звуков речи. Исследования американских ученых[57]показали, что младенцы в возрасте 4 недель способны различать разные звуки английской речи. Проводился эксперимент, в ходе которого обнаружилось, что новорожденные определенным образом запоминали услышанное. Им давали прослушать какое-либо слово[58]. Спустя 41 час после первого предъявления данного звукового раздражителя процедура повторялась, но уже с включением и нового, незнакомого для младенцев, слова. Реакция на каждое из них оказалась разной: малыши воспринимали первое слово как уже известное им, хотя имели возможность слышать его два дня назад! Их память цепко схватила и прочно запечатлела слово как важный сигнал среды. (Как знать – может быть, в этом и заключается магическая сила слова в жизни человека?) Заметим, что еще недавно ставилось под сомнение наличие у младенцев активной памяти. Исследования же данного рода в определенной степени опровергают подобную точку зрения.
Что касается проявления активных голосовых реакций, то ребенок достаточно рано начинает прибегать к вокализациям для привлечения внимания взрослых. Вначале этой цели служит плач, позднее к нему добавляется требовательный крик, смысл которого вполне ясен всем окружающим – «требую внимания!» Вероятно, это можно считать одной из первых форм направленной коммуникации. Характерно, что требовательный крик или плач не связан с тем или иным состоянием организма, а является совершенно специфическим сигналом, издаваемым с одной целью – быть услышанным.
О сроках появления «социальной» формы плача мнения исследователей расходятся: одни считают, что эта реакция возникает в 4 – 5-недельном возрасте, другие – во втором полугодии жизни.
Кроме крика и плача, к голосовым реакциям новорожденного также относят кашель, чиханье, звуки при сосании, зевании. Временами новорожденный издает отдельные гортанные звуки, средние между «а» и «э». Однако все эти звуки еще очень далеки от человеческой речи – они произносятся рефлекторно, непроизвольно. Но многие из них (например, крик и плач) уже имеют коммуникативное значение – этими сигналами малыш сообщает, что ему плохо, он голоден, болен, т. е. они являются своего рода коммуникативными сигналами. С другой стороны, благодаря этим звукам ребенок уже с первых дней жизни интенсивно происходит тренировка трех отделов речевого аппарата: дыхательного, голосового и артикуляционного.
На 4 – 5 неделях повышенный интерес к человеческой речи проявляется в виде реакции сосредоточения: когда взрослый наклоняется над ребенком, ласково разговаривает с ним, он перестает плакать и двигаться, «прислушивается». В 5 – 6 недель он проявит реакцию «ротового внимания»: в ответ на обращенную к нему речь малыш замирает, по круговой мышце рта прокатывается едва заметная волна сокращений, отчего губы слегка выпячиваются вперед. С 8 недель вы увидите на его лице настоящую улыбку, а к 9 – 12 неделям появится и смех. Это все отражение социальных контактов, о которых мы уже говорили.
Начинаем гулить!
К концу периода новорожденности в вокализациях младенца обнаруживается тенденция к снижению частоты звуков, высокие компоненты звуковых реакций перестают быть столь выраженными. Стадия непроизвольных криков сменяется первой стадией собственно доречевого развития – стадией гуления, или воркования. Начало этой стадии приходится, как правило, на середину 2-го месяца (примерно на возраст 6 недель), но у каждого малыша время ее возникновения – индивидуально. Заканчивается эта стадия в 4 – 5 месяцев.
Начиная с 6 – 8-й недели в ответ на попытку взрослого вступить в контакт малыш произносит отдельные гортанные звуки – гуканье (его называют еще начальным гулением). Истинное же гуление (или певучее гуление) появляется на 2 – 3-м месяце жизни малыша.
Гуление характеризуется появлением в вокализациях младенца либо коротких звуков, составленных из нескольких гласных, либо длительных и мелодичных («музыкальных») звуков, состоящых из какой-либо отдельной гласной. Малыши произносят звуки, похожие на гласные «а», «э», «о», «у», «ы», комбинируют их, мелодично растягивают, играют ритмом и высотой. Взрослым иногда кажется, что младенец поет, они умудряются даже услышать какие-то «мелодии».
Подобная мелодичность вокализаций младенца, которая бывает порой весьма выраженной, дает основание ряду авторов усматривают в гулении истоки не только устной, но и вокальной речи.
Некоторые младенцы начинают сочетать гласные звуки с губными согласными (например, «ма-ба-ба-ба»), произносить звуки, похожие на языковые согласные «н», «л». Очень часто, слушая малыша, можно уловить разнообразные щелкающие, булькающие звуки, некоторые из которых отсутствуют в языковом окружении малыша, а также звуки, напоминающие хрюканье, кряхтение, чмоканье.
Однако надо заметить, что все эти младенческие вокализации не имеют отношения к взрослой речи: издаваемые младенцем звуки еще не являются результатом четкой отработанной артикуляции, но обусловлены случайным положением языка малыша в ротовой полости, непроизвольными движениями гортани и других органов речи.
Гуление часто рассматривают как врожденную способность выражения положительных эмоциональных состояний. Более того, гуление является универсальной стадией звукового развития, через которую проходят все младенцы независимо от того, в какой языковой среде они развиваются. Стадия гуления есть и у глухих детей, и у детей с нормальным слухом. Глухие младенцы начинают издавать те же звуки, что и малыши с нормальным слухом в одни и те же временные сроки. Однако у младенцев с тяжелыми заболеваниями нервной системы или воспитывающимися в Домах малютки, где имеет место явный дефицит общения, стимулирующего речевую активность ребенка, гуление, равно как и улыбка, возникают гораздо позже – не в 2 – 3 месяца, а иногда только в 5 – 6 месяцев.
В период возникновения у малыша гуления ребенок начинает реагировать на человеческий голос специфическим образом: он смотрит на лицо говорящего, наблюдает за движениями его губ и пытается повторить сначала не звук, а мимику материнского лица. Вспомните: ведь мимические мышцы развиваются у ребенка очень рано, еще во внутриутробный период.
Поэтому главное условие голосового подражания – возможность видеть мамино лицо!
Все это приводит к тому, что младенцы очень рано начинают проявлять способность к категоризации звуковых фонем, что свидетельствует о развитии их когнитивных (познавательных) способностей.
Например, четырехмесячным младенцам на экране монитора предъявляли видеоизображения лиц двух незнакомых им людей (одно справа от середины экрана, другое – слева). Одновременно эти люди должны были произносить разные звуки – один только звук «и», другой – только звук «а». Эксперимент был построен таким образом, что, несмотря на то, что младенец на экране монитора виде сразу оба лица, слышать он мог только одну звуковую дорожку. Оказалось, что дети предпочитали смотреть на то лицо, мимическое выражение которого соответствовало слышимому звуку. Стало быть, они не только различали эти два звука, но и соотносили их звучание с определенной артикуляционной мимикой.
Такие зачатки способностей читать по губам необычайно полезны при овладении речью и позволяют малышу не только хорошо воспринимать, но и хорошо воспроизводить звуки речи. Отсюда вывод: не думайте, что ребенка можно научить говорить, лишь поставив перед ним магнитофон – только живое лицо собеседника, только его активные попытки «разговора» с малышом способны запустить процесс овладения ребенком речью.
С 3 месяцев ребенок уже способен воспроизводить не только звуки материнского голоса, но и материнскую интонацию. В экспериментах было показано, что в возрасте 3 месяцев дети могли не только отличить по звучанию три разные ноты, но и вокализировать («подпевать») на предъявляемой частоте. В других исследованиях, в которых принимали участие 4-месячные младенцы, ученые обнаружили изменение высоты и длительности звуковых сигналов ребенка в ответ на специфические речевые стимулы со стороны матери.
Это говорит о том, что младенцы начинают понимать эмоциональную интонацию взрослых задолго до овладения «словесным кодом» – а за это опять-таки отвечает правое полушарие.
С 4-х месяцев изменяется и качество произнесения младенцем звуков, что связано с изменением строения и работы голосового аппарата. Ведь на протяжении первых месяцев жизни ребенка его речевой тракт остается коротким и широким, носовые ходы узкие, узкая голосовая щель, истинные голосовые связки короткие, язык занимает почти всю ротовую полость, сильно смещен кпереди, что позволяет производить им движения только вверх – вниз.
С изменением строения и работы голосового тракта у ребенка возрастает возможность произнесения разнообразных более сложных звуков.
Способность к обучению звукам у 4 – 5-месячных детей поистине уникальна. За короткий срок ребенок осваивает произнесение почти всех звуков. Это и гласные – «о», «а», «е», «э», изредка звуки, напоминающие «и» и «ы». Это и согласные – сначала горловые – «г», «к», «х», а потом и губные – «м», «б», «п», и языковые – «д», «т». Исключение составляют губные звуки «з – с», шипящие «ш – щ» и звук «ц».
Надо сказать, что развитие губных и языковых звуков происходит благодаря тренировке губ и языка во время сосания. Поэтому сосательный рефлекс является одной из важнейших моторных предпосылок для последующего развития речи.
Кроме того, на специфику звуковой продукции ребенка в этот период влияет и положение его головы во время произнесения звуков. Так, при положении навзничь (а в этом положении на спине ребенок первых месяцев жизни проводит большую часть времени) язык опускается назад, и ребенок произносит небные (горловые) звуки – «г», «к», «грр». В сочетании же с произносимыми им гласными мы часто можем услышать что-то подобное слогу – «агу», «кы», «кхы», «гу» и т. д.
В способностях младенцев к вокализациям ярко проявляется и индивидуальный стиль: они по-разному осваивают речевую коммуникацию.
Некоторые дети любят рассматривать мир и почти не интересуются речью; другие – наоборот – постоянно упражняются в произнесении звуков и внимательно прислушиваются к оттенкам и интонациям человеческого голоса, следят за движениями губ и лица говорящего человека, их занимает музыкальная шкатулка или открытка. Наблюдения за детьми в возрасте 3 месяцев обнаружили, что одни малыши начинали вокализировать, когда взрослые затевали с ними беседу; другие предпочитали сначала «говорить» в одиночестве, слушая себя.
Возраст от 3 до 6 месяцев – это период, когда малыши осваивают навык владения рукой; часто эти действия проходят под «аккомпанемент» звуков собственного производства – создается впечатление, что, играя, малыш разговаривает сам с собой.
Упорное повторение ребенком звуков «собственного изготовления» заставляет некоторых психологов утверждать, что ему явно нравится слушать самого себя. Так ли это – сказать трудно, но очевидно, что перед нами потребность растущего организма в тренировке новых навыков.
Звуки человеческой речи вызывают реакцию ребенка. Малыши с повышенным вниманием смотрят на говорящего, наблюдают за его лицом, и, как правило, улыбаются. При этом может меняться и их поведение: они либо застывают, захваченные вниманием, либо, наоборот, радостно «сучат» ручками и ножками.
Следовательно, перед нами уже не монолог взрослого, обращенный к «ничего не понимающему» ребенку, а самая настоящая беседа! Пусть она проходит пока на разных языках – участники диалога прекрасно понимают друг друга. Отсюда и огромное значение речи взрослого – именно она «спровоцирует» (как в свое время и улыбку) первые социально направленные пробы ребенка в вокализациях.
От гуления к лепету
Вторая стадия доречевого развития – стадия лепета. Эта стадия самая длинная – она начинается где-то между 4-м и 6-м месяцем и длится до 11 – 12-го месяца.
Лепет – важная прелюдия к истинной речи, хотя некоторые исследователи не усматривают в нем набора тех «кирпичиков», из которых в дальнейшем образуется язык. Специалисты расходятся во взглядах: существует ли какая-либо преемственность между способностью ребенка к лепету и прогрессом в освоении настоящего языка. Анализ акустических характеристик первых лепечущих звуков подтверждает многочисленные предположения об их сходстве с гласными речи; в то же время обнаружены их значительные отличия от акустических характеристик различных типов плача. К концу доречевого периода появляются очень сложные комбинации звуков, и вокализации младенца уже представляют собой длинные цепочки гласных (от трех до четырех), в которые «вкраплены» согласные звуки. Вокализации приобретают внутреннюю интонацию и могут быть переданы с помощью нотной записи.
Появление лепета совпадает с изменением положения тела ребенка, с изменением характера его двигательной активности, с развитием его локомоторных функций. Кроме того, претерпевает изменение и строение его голосового аппарата: появляется перегородка между полостями рта и носа, увеличивается в объеме полость рта. Все это создает условия для более разнообразных движений языком и четкой согласованности между различными структурами голосового аппарата при произнесении звуков, что значительно расширяет возможности речепродукции.
В отличие от предшествующей стадии, в лепете уже отчетливо можно выделить слоги. Лепет, как и гуление, является универсальной стадией доречевого развития, – он появляется у младенцев, растущих в различных языковых средах.
Эта стадия подразделяется на ряд подстадий: стадия простого лепета (с 4 – 6-го месяца), стадия двуслогового лепета (с 6 – 7-го месяца) и стадия словесного лепета (появляется на 9 – 10-го месяце).
Стадия простого лепета характеризуется появлением еще достаточно нечетких звукосочетаний типа слогов с более длительным произнесением либо гласного, либо согласного звука – «мааа», «пааа», «бааа», «тааа», «дааа», «ляяя», «аммм». Постепенно у ребенка формируется структура слога с ударным гласным на конце.
На 5-м месяце вокализации еще более усложняются, становятся разнообразными. В них уже присутствуют согласные – сначала это «н» или задненебный звук «ррр», связанный порой с мягким «г» (в итоге получается «гррр»); «б» в сочетании с [] и [e], сочетание звуков «мб», малыш произносит много гортанных звуков. На 7-м месяце слышны гласные «и» и «у», до этого практически не выраженные; в звуковых «играх» малыша появляются звуки «м», «б», «п».
Если вы с кем-либо из домашних попробуете записать с помощью букв первые гуления трехмесячного ребенка, вряд ли вы получите сходные результаты. Однако в семь месяцев звуки, которые произносит малыш, по своим акустическим характеристикам уже будут приближаться к звукам взрослой речи и легко опознаваться как таковые. Это свидетельствует о том, что при переходе от стадии гуления к стадии лепета огромную роль начинают играть обратные связи, которые обеспечиваются, с одной стороны, включенностью ребенка в языковую среду, а с другой – его способностью слышать себя самого. Малыши очень рано, еще на стадии гуления (после 2, а чаще 3 месяцев) проявляют самый живой интерес к звукам своего голоса.
Роль языковой среды невероятно велика – без нее не разовьется речь ребенка. К сожалению, история Маугли – это только сказка: документально подтвержденные случаи развития детей вне языкового окружения показывают, что такие дети лишены этой истинно человеческой способности. Но что более важно – она у них не развивается в полной мере по их возвращении в мир людей. Таково трагическое следствие упущенного критического периода.
Исследования показывают, что дети, родившиеся у глухонемых родителей и не имеющие возможности полноценно общаться с говорящим человеком, до 6 месяцев в отношении вокализационных способностей развиваются обычным образом, но позже недостаток речевых воздействий со стороны среды начинает сказываться.
Это еще раз подчеркивает, что ослабление слуха, прошедшее незаметно для родителей в первые месяцы жизни малыша, может обернуться серьезной проблемой – недоразвитием речи. Гуление у таких детей теряет интонации, не происходит развития лепета и, естественно, речи. Даже недостаточное речевое общение (например, в домах ребенка) может стать причиной серьезного отставания в общем развитии ребенка, в том числе речевом.
Стадия двуслогового лепета (с 6 – 7-го месяца). Это принципиально новая стадия в его языковом развитии. Для нее характерно повторение двух или более одинаковых слогов. Освоив произнесение слогов, малыш начинает повторять уже освоенные им слоги («ба-ба», «па-па» и т. д.), создавая длинные цепочки звуков («ба-ба-ба-ба-ба»). Постепенно ребенок расширяет число произносимых звуков, комбинирует их (например, «па-ба»), варьирует интонации.
Ребенок в возрасте 6–7 месяцев наиболее ярко может имитировать звуки. В это время характерна устойчивость в произнесении тех или иных сочетаний: «ба-па», «ба-ба», «ма-ма», что усиливает сходство произносимых им звуков с речью взрослого человека. К 8-му месяцу появляются новые сочетания типа «та-та-та», «те-те-те», «тла», «дла» и более сложные комбинации – «хамба», «евае». Более частой становится гласная «и», появляется «о», отсутствовавшая ранее в качестве самостоятельного звука. У малыша не только хорошо выражена имитация звуков речи, он может «петь» либо гласными, либо с закрытым ртом («м-м-м»).
Появлению в вокализациях ребенка сочетаний разных слогов специалисты придают огромное значение, полагая, что это отражает не просто развитие артикуляции, а способность ребенка воспринимать и использовать различия в фонемах родного языка. Через эту стадию близкого к членораздельной речи лепета проходят младенцы во всех странах, она характерна для всех языковых групп, она универсальна. Также как и в гулении, в лепете реализуется врожденная программа.
В чем это проявляется? Данные последних исследований говорят о том, что восприимчивость младенцев к звукам речи универсальна: они различают звуки, встречающиеся во всех языках мира, в то время как взрослые способны воспринимать и воспроизводить большей частью лишь звуки родного языка. Исследователи обучили 6-месячных младенцев реагировать поворотом головы на разницу между двумя похожими звуками (например, «д» и «т») и не реагировать на идентичные звуки («д-д», «т-т»). Они с успехом справились с этой задачей. Более того, они оказались способны различать близкие по звучанию фонемы и других языков.
Многие авторы отмечают, что с этим периодом совпадают первые явственные проявления «рукости», когда ребенок обнаруживает преимущественное использование одной руки для манипуляций с предметами[59]. Это происходит обычно на 6–7-м месяце, но не раньше. Можно предположить, что именно сейчас организм на краткое время приоткрывает тайну будущей специализации руки, хотя предпочтение ее непосредственно в манипуляторной деятельности может еще варьировать в дальнейшем. Поэтому попробуйте уловить эту «подсказку».
Стадия словесного лепета (с 9 – 10-го месяца). В это время лепет усложняется, ребенок легко имитирует звуки, часто повторяет слоги, причем добивается разной частоты их звучания (например, возникают интонационные вариации слога «ла»), что придает особую мелодичность лепету ребенка; часто употребляется согласная «к».
Универсальный и врожденный характер проявления первых стадий предречевого развития отражается и в том, что и гуление и лепет оказываются настоящим эсперанто – дети, принадлежащие к разным языковым группам, произносят совершенно одинаковые звуки. Причем сначала у малыша присутствует значительное разнообразие, избыточность звуков – большее, чем в языке его родителей.
Известно, что различные языки отличаются по количеству используемых в них фонем – от 11 до 141. Фонемы являются основной единицей звукового строя языка. Например, в русском языке насчитывают 42 фонемы – 36 согласных звуков и 6 гласных. Вместе с тем установлено, что в первый год жизни любой здоровый младенец способен воспроизводить до 75 различных фонем, т. е. обладает гораздо более широким спектром звуковоспроизведения, чем это требуется для родного языка. Это, например, и гортанные звуки, характерные для немецкого языка, и носовые гласные, типичные для французского – и они есть у вашего русскоязычного ребенка. Даже на стадии виртуозного владения лепетом – звуки, издаваемые, например, японскими и американскими детишками, в принципе идентичны.
Удивительно, не правда ли? И как это связать с тем, о чем мы говорили ранее – со способностью малышей еще до рождения различать родной для их среды язык?
Скорее всего, процесс освоения языка связан с потенциальными возможностями самого голосового аппарата ребенка. По-видимому, существуют некие базовые звуки, произнесение которых осваивается легко всеми детьми, и, напротив, – звуки, трудные для произношения младенцами.
В качестве одного из доказательств правомочности такого предположения приведем следующий факт. Известно, что произнесение таких звуков, как «с», «з», «р», «ф» вызывает трудности у малышей, независимо от их языковой принадлежности; они редко встречаются и в спонтанном лепете ребенка. Дети учатся произносить их гораздо позже (вспомните, как трудно даются детям все эти звуки; сколько терпения требуется от взрослого, чтобы научить ребенка правильно произносить их).
Вместе с тем подчеркнем, что именно на стадии лепета появляются звуки и звукосочетания, которые являются специфическими для того языкового окружения, в котором развивается малыш. Постепенно родная речь, обращенная к ребенку, меняет характер издаваемых им звуков и, значит, снова среда формирует то, что характерно для конкретных условий жизни. В результате в лепете малыша «чужие» звуки постепенно уходят, уступая место «своим». Таким образом, внешняя среда, ее требования изменяют и оттачивают те особенности реакций, которые им соответствуют, извлекая их из более широкого спектра возможностей, дарованных природой.
При овладении речью это происходит за счет общей способности ребенка к имитации, особенностей восприятия звуков речи и наличия социального окружения, которое востребует эти лингвистические задатки.
То, насколько важно для языкового развития ребенка слышать родную речь, ясно из сравнения лепета слышащих и глухих детей. На ранних стадиях звучание лепета слышащих и глухих младенцев не имеет ярко выраженных различий, но у слышащих оно впоследствии приближается к звучанию слов родного языка, а глухие младенцы после полугода лепечут значительно меньше, поскольку именно с этого времени языковая продукция начинает облегчаться подкреплением со стороны взрослых.
Наряду с ярко выраженной имитацией ребенок может собирать воедино разные слоги – налицо явное «звукотворчество». На слух это производит впечатление какого-то непонятного слова или даже предложения, например «га-бра» или «та-да-ба» (поэтому стадию словесного лепета иногда называют стадией «псевдослов», или стадией экспрессивного жаргона). Почему? Когда малыш вдруг случайно соединил два одинаковых слога и получилось что-то вроде «па-па», «ма-ма» или «ба-ба», это потрясет всю семью и будет расценено как появление речи. Ребенок произнес первое слово! Равносильно тому, что ребенок пошел! Родители вдруг начинают горячо спорить, кого из них он назвал первым?
Психологически их реакция понятна, но, с точки зрения специалистов, внимание, которое уделяется первому «слову», неоправданно. Как правило, это всего-навсего одинаковые для большинства детей сочетания. Наблюдая за ребенком, вы заметите, что, научившись произносить «мама», малыш сначала перенесет его и на куклу, и на маму, и на рожок; этим же словом он будет сопровождать многие свои действия. Гораздо интереснее здесь интерпретация родителей: первое слово, по их мнению, означает наиболее важного члена семьи, и в зависимости от традиций и уклада «мама» может оказаться… папой, а «деда» – в разных языках и мамой, и папой.
Повторяем, как показано в исследованиях, действительный смысл, т. е. обращение к маме или к папе, это сочетание обретет позже, но, дорогие родители, для вас это настоящее событие – ваш малыш готов говорить! И теперь (так же, как в случае с улыбкой) окружающая среда должна вызвать положительную обратную связь: ребенок будет имитировать эти сочетания, слыша их от взрослых. Из случайных среди прочих сочетаний они действительно станут первыми словами, впоследствии произнесенными ребенком уже осознанно. Многие авторы рассматривают начало появления детского лепета как реальный признак языкового развития[60].
А узнать, произнес ли ваш малыш истинное слово или это только случайное звукосочетание «ма-ма», достаточно просто. Вот когда он начнет произносить это слово в конкретной ситуации, например, когда его спросят «Где мама?» и он потянется к ней, или на тот же вопрос он не потянется к папе, когда мамы нет в комнате – мы и сможем сказать, что появилось первое слово.
Хочу слово молвить!
Стадия первых слов наступает, как правило, к концу 1-го года жизни ребенка. Поначалу активный словарь ребенка пополняется лишь немногими отдельными словами, но к середине 2-го года этот процесс существенно ускорится. Когда малыш осваивает некоторое количество слов, он иногда вновь усиленно начинает использовать лепет и говорит на так называемом экспрессивном жаргоне – потоке «тарабарщины» с редкими вкраплениями слов. Создается впечатление, что, если он будет «говорить» медленнее, мы сможем его понять. Однако экспрессивный жаргон не держится долго, так как не вызывает обратной связи и оказывается не эффективен, а служит только одним из способов отработки интонационных особенностей речи.
К концу первого года жизни в звуковом репертуаре малыша можно обнаружить различные типы вокализаций – это и остатки лепета («кака», «бух», «боба», «ам-ам», «ням-ням», «кока» и т. п.), и звукоподражания («ку-ку», «ав-ав», «га-га», «би-би», «мууу»), и слова не полностью произносимые («зя» – нельзя; «ди» – иди, уйди; «да» или «дада» – дай; «ки» – киса, «па» – упал), и правильно произносимые слова – «мама», «папа», «баба», «дядя», «ляля».
Работает и выделенная нами вначале закономерность: понимание речи значительно опережает ее воспроизведение. К концу первого года жизни ребенок понимает уже много слов: названия некоторых предметов, частей тела, имена ближайших взрослых, названия действий. Он понимает некоторые фразы, обращенные к нему; обычно это команды-требования типа «дай», «возьми», «пойдем гулять», «пойдем купаться» и т. д. Малыш может выполнить простые просьбы: помахать ручкой, дать, взять, показать, найти.
К концу 1-го года можно обнаружить и явные свидетельства музыкальности ребенка. Он может имитировать мелодию песенки или колыбельной. В его голосе выявляются отголоски особенностей речи взрослых, которые с ним общаются: это может быть и высокий, чистый голос с четким произношением звуков или, напротив, грубый, неразборчивый жаргон. Кстати, все это позднее скажется на произношении малыша и лексике малыша.
Поэтому, если вы не хотите, чтобы ваш ребенок, став взрослым, оказался в положении Элизы Дулиттл – героини пьесы Бернарда Шоу, – следите за своей речью, не только когда вы обращаетесь к нему, но и вообще когда вы говорите в его присутствии.
Языковое развитие ребенка – задача последующих лет жизни; скоро малыш станет удивлять вас своим словотворчеством, заставляя задуматься над значением слов. Часто из его уст вы сможете услышать и то, что вам бы не хотелось, – способности к имитации расширяются. Однако помните, что фундамент всего этого закладывается именно в первый год жизни – на стадии доречевого развития.
Безусловно, описанные нами выше этапы формирования речевой способности ребенка представляют собой всего лишь модель, стандартный образец освоения языка, тогда как реальный процесс развития речи протекает у каждого ребенка индивидуально, т. е. темпы овладения языком могут очень сильно различаться у разных детей.
В последние три месяца 1-го года у одних детей может преобладать лепет с небольшим набором звуков и без освоения ими слов, в то время как у других стадия лепета почти полностью отсутствует, однако уже в 9 месяцев они произносят два-три первых слова, а к 11 месяцам словарный запас насчитывает их до 20. Некоторые дети могут проявлять прекрасную способность к имитациям звуков речи или звукоподражанию (например, поезд для них – «чух-чух-чух», лай собаки – «ав-ав-ав» и т. п.), но ни лепета, ни первых слов к этому времени в их «багаже» еще нет.
Но это еще не значит, что все эти довольно оригинальные «разбросы» в овладении ребенком речью говорят о каком-то отставании в развитии – все это вполне естественные пути освоения речевой культуры. Мы же с вами должны помнить главное: независимо от темпов овладения языком, последовательность стадий языкового развития носит закономерный и предсказуемый характер. Эта последовательность обнаруживается не только в русском, но и в английском, да и во всех других языках. Анализ усвоения языка детьми разных стран продемонстрировал поразительную универсальность этого процесса.
Вместе с тем эти естественные, но индивидуально реализующиеся пути речевого развития ребенка могут поставить в тупик родителей.
Как определить, правильно ли развивается малыш? Что нужно делать для того, чтобы помочь ему в освоении языкового наследия? Некоторые рекомендации по развитию речевых способностей ребенка вы найдете в главе «А в роток – говорок». Кроме того, еще раз хочется подчеркнуть роль среды в языковом развитии ребенка. Когда дети учатся произносить звуки, их внимание к другим акустическим сигналам заметно повышается.
Малыши очень любят, когда им дают прослушивать музыкальные произведения. В 6 месяцев звучание мелодии может заставить ребенка усилить лепет, «гудеть», «мурлыкать», совершая при этом ритмичные движения телом.
Эти загадочные «зеркальные» нейроны
В области речевого развития ребенка к настоящему времени накоплено огромное количество фактов, на основании которых ученые выдвигают те или иные теории, формируют новые гипотезы о механизмах овладения речью. Мы с вами не раз уже упоминали о роли имитации как одной из первичных форм обучения и ее роли в освоении ребенком социокультурного пространства, в том числе и освоения им языковой культуры.
Есть целый ряд доказательств, что имитационные способности младенцев имеют врожденную основу и проявляются очень рано: в возрасте всего нескольких дней они повторяют мимические движения лица экспериментатора: высовывают язык, выпячивают губы, открывают рот; могут также подражать движениям пальцев. И это характерно не только для младенцев, но и для детенышей обезьян. Это значит, что с самого раннего возраста идет тренировка артикуляционного и манипуляторного аппаратов, и этот процесс осуществляется прежде всего в рамках имитационной деятельности.
Когда мы с вами начинали разговор о речи, то в качестве одной из основных выделили интонационно-эмоциональную сторону речи, дающую возможность выразить через звук, слово не только свое отношение к происходящему, но и понять эмоциональное состояние своего собеседника. Вместе с тем еще на этапе доречевого развития начинается этот процесс выражения себя и понимания другого. Вокализации младенца первого года жизни становятся, прежде всего, средством активного сообщения взрослым о своем состоянии и развиваются на базе врожденной способности человека к эмпатии – пониманию эмоционального состояния человека по его мимике, жестам, пантомимике.
Мы упоминали о том, что уже в первые месяцы жизни у ребенка появляются не только короткие, отрывистые звуки, но и протяжные, тихие, певучие звуки, которые преимущественно воспроизводят интонацию взрослого. Что же лежит в основе этих способностей младенца?
В последнее время большое внимание ученых привлекает гипотеза о роли так называемых «зеркальных нейронов». В начале 1990-х годов итальянские ученые из Пармского университета Витторио Галлезе и Джакомо Риццолати, исследуя особенности биоэлектрической активности мозга при выполнении обезьянами (мартышки) тех или иных движений, обнаружили поразительную вещь. В премоторных и височных областях коры мозга, а точнее в зоне Ф5, которая у животных ответственна за формирование моторных программ, были найдены нейроны, которые активировались не только в момент совершения животным того или иного действия, но и тогда, когда обезьяна только наблюдала, как это делает экспериментатор в период обучения животного определенному двигательному навыку или совершают его сородичи.
Ученые назвали такие нейроны «зеркальными», поскольку в их активности как бы отражалась сформированная в другом мозгу программа действий.
Исследования в этом направлении были продолжены, и вскоре существование системы зеркальных нейронов было доказано и у человека. При помощи новейших для того времени методов прямой визуализации мозга (методы компьютерной томографии) было обнаружено, что зеркальные нейроны у человека сосредоточены в области Брока – зоне, связанной, как считается сегодня, с процессом речевоспроизведения (моторный речевой центр).
Дальше произошло еще более интересное – зеркальные нейроны были обнаружены и в других зонах, связанных уже не с моторикой, а с ощущениями. Эти нейроны активируются при разговоре, при наблюдении за говорящим человеком, при совершении действия руками или при наблюдении за подобными движениями. Было обнаружено также, что не только зримая речь и активная жестикуляция оппонента по общению, но и просто неподвижное изображение жеста кисти руки способны активировать систему зеркальных нейронов.
Сейчас феномен существования системы зеркальных нейронов связывают с самыми разными функциями, от простого подражания до определенного сопереживания. Эти необычные клетки головного мозга ответственны за понимание нами действий и намерений других людей, нашу способность к сопереживанию и эмпатии, а также процессы обучения и передачи знаний, иными словами – за развитие человеческой культуры.