— А мы не…
Дарси скорчила рожицу.
— Милый, если бы у нас был секс, ты бы его запомнил! Кофе будешь? — спросила она, дожевывая свой кусок пиццы.
Нол слабо кивнул, и через минуту в его руках оказалась чашка с черным кофе. От крепкого запаха у него свело желудок, но он мужественно пробормотал «Спасибо».
— Слушай, а что у тебя с сестрой Клиффа?
Нол метнул в нее сердитый взор.
— А тебе не кажется, что это тебя не касается?
Дарси посмотрела на него поверх своей кружки.
— Видишь ли, вчера поздно ночью, пока ты дрых, в дверь постучали. Я как есть, — Дарси подергала халат, — пошла открывать, а там Сабрина. Посмотрела на меня, развернулась и ну бежать.
— Нет! — воскликнул Нол, чувствуя, как новая боль сжимает виски.
А он-то, глупец, думал, что хуже уже некуда!
— Но почему ты в моем халате? — спросил он безнадежно.
— Ты не помнишь? — сочувственно посмотрела на него Дарси. — Я нашла тебя в баре, ты уже лыка не вязал. Я отвезла тебя домой, и во дворе ты уронил меня в лужу. Вместе с собой, конечно.
Основанием ладони Нол уперся в глазницы, как будто хотел выдавить себе глаза.
— Я заплачу за платье.
— Пустяки! Я уже его постирала и высушила. Я хотела все объяснить Сабрине, но… — Дарси виновато пожала плечами.
Чудесно. Наверняка Сабрина пришла сказать ему, что он дерьмо и слизняк. А теперь она вообще, наверное, побрезгует с ним говорить. И пусть даже он не спал с Дарси, что это меняет? Ведь раньше он не пропустил бы грудастую блондинку. И началось все как раз с того, что он хотел заполучить эту белобрысую мымру. Не будь он таким бабником, не пришлось бы ему назначать свидание Сабрине и все было бы по-другому.
Схватив телефон, Нол набрал номер Сабрины, но никто не брал трубку. Выслушав пять или шесть гудков, Бэнкс положил трубку на место, чувствуя тупую боль в груди. Ну конечно, можно подумать, будто Сабрине больше нечего делать, кроме как сидеть и ждать его звонка. У нее своя жизнь, в которой нет места закоренелому холостяку.
— Послушай, Нол… — сказала Дарси. — Я могу поговорить с Сабриной, все ей объяснить.
Нол поднял голову и некоторое время смотрел на Дарси, чувствуя себя последним отбросом.
— Спасибо, но лучше оставить все как есть.
— Ты уверен?
— Абсолютно. — Нол взял со стула брюки и начал одеваться.
Дарси встала с постели и сняла с ручки двери ванной свое платье.
— Мне жаль, что у вас ничего не вышло. Ты здорово заболел Сабриной.
— Я?! — Нол взглянул на Дарси округлившимися глазами.
— Ну не я же! — Не стесняясь присутствия Нола, Дарси скинула халат и принялась натягивать свое платье. — Может, вам просто нужно провести в постели пару недель и все наладится?
— Нечему тут налаживаться, — буркнул Нол, натягивая носок.
— Как хочешь. Но скажу тебе по секрету: вид у тебя как у одного моего знакомого, который втюрился в стриптизершу. Она потом сбежала с коммивояжером, который торговал игрушечными медведями, а этот мой приятель ходил как в воду опущенный.
Нол промолчал, затягивая перед зеркалом галстук. Дарси встала рядом с ним и принялась красить ресницы.
— Может, будет лучше, если ты просто объяснишься с ней? Скажешь, что любишь и все такое?
Нол оскалился в зеркало.
— Я не верю в любовь, понимаешь?
— А… — проронила Дарси, изучая в зеркале свой глаз. — Ну, тогда у тебя похмелье.
На сей раз Нол кивнул. Да, именно похмелье. И Дарси его не возбуждает по той же причине. А вовсе не из-за того, что он влюблен в Сабрину.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Джон.
Сабрина оторвала взгляд от Моны и Клиффа, которые танцевали посреди зала в потоках света, льющегося сквозь стеклянный потолок зала: волшебное зрелище.
— Водки с тоником, — ответила она.
Она никогда в своей жизни не напивалась. Может, попробовать сегодня, на свадьбе брата? Джон потрепал Сабрину по плечу и отправился в бар на той стороне бального зала.
Сабрина оглядела зал: воистину свадьба Моны и Клиффа посрамила все торжества, на которых ей случалось бывать. Впрочем, душевное состояние Сабрины было отвратительным. Пережить этот безумно долгий день ей удалось только благодаря поддержке Джона: он не отходил от нее ни на шаг и был готов подхватить ее под локоть. Друг, у нее теперь есть еще один друг, подумала Сабрина, но почему-то эта мысль ее не утешила.
Утром, собравшись с духом, Сабрина думала, что вынесет все, но стоило ей увидеть у алтаря шафера ее брата… В костюме, с белой гарденией в петлице, Нол был просто неотразим. Сабрина едва устояла на ногах. Что с ней делает этот мерзавец…
Позже, когда все уже выходили из церкви, Нол двинулся к ней. Оцепенев, Сабрина застыла на месте. По счастью, подоспел Джон и, взяв ее под руку, вывел на свежий воздух.
— Где твой сторожевой пес? — Голос Нола раздался у самого уха Сабрины, и она едва не подскочила.
— Нол! Ты меня напугал… — проговорила она, приложив руку к груди и стараясь смотреть куда угодно, но не на великолепного брюнета. — Как ты смеешь так отзываться о Джоне? Он пошел за коктейлем. Сейчас вернется. А наши с тобой разговоры окончены…
Однако Бэнкс, похоже, не собирался ее слушать.
— Не думаю: у бара изрядная очередь. — И, пододвинув стул. Нол сел на него бок о бок с Сабриной. — Кстати, что он за человек, этот Джон?
Сабрина выпрямилась и, сделав глубокий вдох, заговорила как могла спокойно, стараясь не обращать внимания на шум крови в ушах.
— Джон? Он родственник Моны, хоть и дальний. У него рекламное агентство в Панама-сити, но он хочет перебраться в Атланту.
— И он верит в сказки, так? В светлую безоблачную жизнь, заканчивающуюся смертью в один день?
Сабрина бросила на Нола сердитый взгляд.
— А что тут такого? — вскинулась она. — Женщинам по душе именно такие мужчины.
— А лично тебе?
— Твой цинизм меня угнетает. Мне тоже. Естественно.
Густые брови Нола сошлись на переносице.
— «Естественно»? — повторил он как эхо.
— Что тебе надо от меня? — прошептала Сабрина. — Чего тебе не может дать твоя куколка?
— Ты про Дарси? Она говорила, ты заходила ночью после вечеринки.
Сабрина вспыхнула.
— Скажем так: та ночь не считается. И уикенд во Флориде — тоже. Забудь обо всем, что было между нами.
— Зачем ты приходила ко мне? Почему ты хотела меня видеть?
Сабрина ощутила, как внутри ее разгорается гнев, давая ей возможность противостоять Нолу. В голове у нее всплыла картинка: Дарси в мужском халате открывает ей дверь.
— Нипочему. Это была ошибка.
— В чем ты ошиблась?
Сабрина, сузив глаза, наклонилась к Ноллу:
— В тебе! Почему-то мне взбрело в голову, что в твоей груди бьется сердце. И что в этом сердце есть хоть искра благородства! И что у нас могло быть нечто большее, нежели просто роман!
Нол сжал губы, его глаза потемнели.
— Мне жаль, что ты так все видишь. Но понятно почему: мы просто… не подходим друг другу. — Он поднялся со стула. — Но скажу тебе напоследок: я не забуду ничего из того, что было!
Отвернувшись, Нол двинулся прочь. Сабрина закрыла глаза.
«Главное — не заплакать», — сказала она себе. Она с самого начала знала, что за человек Нол Бэнкс. Зачем надо было превращать его в сказочного принца? Остается только забыть о том, что осталось в прошлом, и думать о будущем.
А что ждет ее в будущем? Втянув воздух сквозь зубы, Сабрина поднялась на ноги. Воздух, ей нужен воздух, подальше от шума и толпы. И, не оглядываясь, она устремилась к выходу из зала, огибая столы, стулья и танцующих.
Запах хлорки обжег ноздри Нола, когда он объезжал бассейн, принадлежащий району, где жил его отец: рабочие готовили бассейн к купальному сезону, ведь весна уже близилась к концу. Пройдя вдоль пестрых цветочных клумб, Нол остановился у входной двери и нажал кнопку звонка. Дэвид Бэнкс открыл дверь почти сразу.
— Заходи, Нол. Я только что кофе сварил, будешь?
— С удовольствием. Как поживаешь, пап? — спросил Нол, переступая через порог. Как обычно, воздух в доме у отца был сизым от дыма.
— Неплохо. — Заглянув в маленькую кухоньку, Дэвид вернулся с двумя чашками в руках. — Давай посидим на улице, доктор прописал мне свежий воздух. И они вышли на небольшую террасу, где стояли деревянные садовые стулья и стол.
— Что-то серьезное? — забеспокоился Нол.
— Нет. Просто нужно каждый день гулять пешком, играть в гольф, иногда в теннис. Меньше курить. — Дэвид вздохнул. — В общем, поменять образ жизни.
— Образ жизни… — задумчиво повторил Нол. — Я вот думаю, может, и мне что-то стоит поменять?
Дэвид подвигал седеющими бровями.
— Неужели решил забить на вечерний глоток текилы?
Нол вздохнул:
— Я всегда думал, что мне ничего в жизни не надо, кроме глотка текилы, интересной работы днем и красивой женщины вечером. А теперь… я уж и сам не знаю, чего хочу.
— А я знаю, чего хочу, — сказал отец Нола, глядя на яркие тюльпаны на зеленой лужайке. — Дэвид, помолчав, посмотрел на сына: — Я хочу, чтобы твоя мать вернулась ко мне.
Нол едва не пролил кофе себе на брюки.
— Так бездарно время потрачено: я один, она одна. Я надеялся, она рано или поздно образумится, но она страшная упрямица, — договорил Дэвид.
— Правда? — изумился Нол. — Вы же ненавидите друг друга!
Дэвид покачал головой:
— Ты помнишь только то, что было перед разводом. А до того… У нас была любовь, о которой пишут в книгах.
Наморщив лоб, Нол покопался в памяти: они с отцом играют в гольф, мать смотрит на них сияющими глазами… родители обнимаются на кухне как подростки. Черт, получается, Нол все это время помнил только плохое, забывая о хорошем?
— Во всем виноват я, я один, — тяжело произнес Дэвид. — Я признал свою вину, я просил прощения, пока не посинел, но твоя мать… — Он махнул рукой.
— Что за вина?
Дэвид пожал плечами:
— Интрижка.
Нол уставился на отца, не веря своим глазам.